Журнал-газета истории, традиции, культуры
На лицах трёх-четырёх членов оркестра еврейского происхождения я совершенно ясно увидел знакомое выражение… страха! Да, да, именно какого-то беззащитного страха, который мне смутно помнился на лицах людей в годы войны. Ясно было сразу, что эти мои коллеги ни к какому протесту не способны…
На кладбище лежат целые поколения отдельных семей, от самых первых погребений середины XIX века до начала тридцатых годов. Примерно с 1938 года — как отрезало. Что, в 1938 году евреи в Тысячелетнем Рейхе перестали умирать? Умирали и ещё как. Просто их хоронили не здесь. Если было что хоронить.
Могу предположить, что недоверие вызовет сам факт, что современный юноша, студент университета, из образованной, еврейской семьи мог полюбить пусть красивую, но закутанную в платок, глубоко религиозную турчанку. К тому же антисемитку. Впрочем, у любви свои законы и предпочтения.