Мирон Амусья: На пределе возможного. Памяти Даниила Гранина
Не скрою — я надеялся, что он доживёт до столетия. Для такой надежды были основания. Гранин старел красиво, без следов дряхлости и потухающих глаз. Он оставался интересным рассказчиком, и потрясающим слушателем, по-прежнему впитывая, как губка, новости современной физики, интересовался политикой.