Журнал-газета истории, традиции, культуры
Я сидел рядом с Таней и искоса наблюдал, как она реагировала на самую трогательную сцену фильма, где несчастная Марион Диксон поёт в московской гостинице колыбельную своему чернокожему малышу. Дрожащими пальцами обеих рук Таня вытирала слёзы, обильно бегущие по её щекам…
«Отщепенец!» — так окрестили Шаламова те, кто ещё недавно числился в его друзьях. И невдомёк было тем, кто возводил на писателя хулу, что они сами стали продолжением, прототипами его «Колымских рассказов».
Пока домогался в Штатах статуса, мыл посуду в кафешках и учил трудившихся в соседних раковинах камбоджийцев понимать классическую музыку, отстал от науки и практики. Никому в Америке его знания советских способов построения крылатых мозгов не понадобились. Помыкался и ушел на пенсию…