Лев Сидоровский: «Я на эстраде — в боевом строю…»

Да, неизменно моложавый, подтянутый, элегантный, он до последнего оставался на эстраде — как в боевом строю. Звучит несколько выспренно, но это правда.

Лев Сидоровский: «Я на эстраде — в боевом строю…» Читайте далее

Арье Барац: Праздник под сенью Шехины («Суккот»)

Евреи были разбросаны по миру для того, чтобы собрать искры Божественного света. Но эта узко-еврейская задача во многом пересекается с общечеловеческой драмой «великих географических» и «великих культурных» открытий. Потому все мы так любим Суккот, что этот праздник глубоко резонирует с духом с нового времени.

Арье Барац: Праздник под сенью Шехины («Суккот») Читайте далее

Лев Сидоровский: «Я сам себе корёжу жизнь, валяя дурака…»

В середине шестидесятых, после того, как я заглянул под его арбатский кров, рассказать о поэте в ле­нинградской «Смене» мне не позволили: Глазков для «товарищей из Смольного» был, естественно, «подозрительным» — как Евтушенко, Окуджа­ва, а позже — Высоцкий…

Лев Сидоровский: «Я сам себе корёжу жизнь, валяя дурака…» Читайте далее