Иосиф Брумин: Святая, земная…

Loading

Позже, вышагивая по пустым аллеям заброшенного парка или комнатам (старая привычка усмирять волнение) мне показалось справедливым, что половина мира, все христианство, поклоняется лику еврейской женщины.

Святая, земная…

Иосиф Брумин

День Победы в нашем Отечестве — всенародный праздник. В моей семье, как и во многих других, это главный праздник. Праздник спасения и сохранения жизни, моей и нашей. И он, естественно, стал днем поминания участников войны и тех, кому выпало жить и работать в тылу измученной страны. У нас давно сложился и передается ритуал: 9 мая после торжественного митинга и шествия к памятнику погибшим на войне мы посещаем могилу родителей. Тюльпаны «Парад» с точностью до дня выдают свое цветение, и в этом редкое уважительное единообразие. Однако, кроме поминального посещения погоста, накануне обязательно проводится санитарно— технический после зимний уход.

В текущем году сын предложил установить на памятник фотографии моих родителей, его деда и бабушки. На светло-сером камне с их именами вверху — пятиконечная звезда, ниже молот, а вместо серпа в перекрестке винтовка. Отец, рабочий-кузнец и участник гражданской и Великой Отечественной войн, откуда вернулся инвалидом, мог бы одобрить такой символ. Молот и винтовка были главные в его жизни инструменты.

Из двух десятков отобранных мной фотографий сын выбрал те, где родители еще в среднем возрасте, и по ним заказал снимки на памятник. Современная технология изготовления подобных снимков позволяет не только менять их размер, но и улучшать контрастность старых, затертых временем черно-белых фотографий, дает умеренную и точную цветопередачу. И весь снимок, в форме эллипса, покрыт глазурью, надежно защищающей его от влаги. Невзирая на печаль самого повода, снимки радовали взгляд.

Когда я неспешно сверлил камень, ставил дюбеля и прикреплял снимки, меня вдруг встревожило мамино лицо — какой-то неосязаемой новизной, отдаленной параллелью. Сын выбрал для памятника её крохотную фотографию на паспорт, где на обороте указано «1942». Страшный сорок второй… Маме 38 лет, и она только вернулась из больницы со страшным названием «тифозный барак», где выживание было редкостью. Её еще качало от слабости, и на моей памяти она впервые болела. Отец на войне, на Калининском фронте, где-то под Ржевом. Черный картонный репродуктор сообщает о наступлении наших войск на этом участке. Её родители и брат с семьей остались в оккупации, и почти нет сомнений в их горькой судьбе. От отца давно уже нет ни строчки. Младший мой брат болеет, и мама уже второй год откладывает его учебу в первом классе. Я, голодный оборванец, забросил школу. У нас с ней взаимная неприязнь, да что там, ненависть: с учителями, учениками и даже уборщицами… Я жду, когда исполнится четырнадцать лет, и меня смогут принять на работу. Мы в горькой эвакуации в маленьком городке Оренбуржья «снимаем угол» в доме, где кроме хозяйки с тремя детьми (младший — мой ровесник), живут еще две цыганские семьи. Антисанитария и почти недоступность плиты, чтобы сварить хотя бы картошку «в мундире». Какое может быть в такой беде выражение лица женщины: матери, дочери и жены…. По какой-то наследственной привычке, доставшейся и мне, мама склоняет голову вправо. И вот эта боль в лице и наклон головы вызвали в памяти….

Я вернулся домой, снял с полки фолиант «Шедевры русской живописи» и на четвертой странице обнаружил икону «Богоматерь Владимирская», 12 век с лицом мамы. Через несколько страниц повтор этой иконы кисти Феофана Грека, 14 век, с названием «Богоматерь Донская». Автор чуть изменил рисунок лица, так сказать, усугубил национальную принадлежность. В композиции «Древо государства Московского» Симона Ушакова, 1668 год, в центре икона «Богоматерь Владимирская», но в более светлых тонах. Все иконы композиционно едины. И везде Богоматерь склонила голову вправо, к ребенку, будущему Царю Иудейскому и Богу. Хорошо бы сейчас иными глазами разглядеть их в Третьяковской галерее. Жаль, когда-то прошел и не заметил… Видно, в те непроглядно далекие времена иконописцы воспринимали Евангелие буквально и лики святых писали с реальных еврейских лиц. Святой документ редкой национальной чистоты.

Что говорить о чувствах после такого открытия?

Позже, вышагивая по пустым аллеям заброшенного парка или комнатам (старая привычка усмирять волнение) мне показалось справедливым, что половина мира, все христианство, поклоняется лику еврейской женщины. Не было, и нет на земле большей страдалицы. И все виды творений всех видов искусств не могут передать всю полноту пережитого ими. И нет таких слов и молитв, которые могли бы искупить грех вселенского человеческого варварства, извергнутого на еврейство и, прежде всего — на евреек.

Мама! Милая мама… Ты видела и знала, что, повзрослев, я искупал перед тобой свое мальчишечье упрямство, удвоив, утроив его, но в обратном пути. Педагогика стала моим призванием…

Накануне 70-летия гибели моих бабушки и дедушки в маленьком белорусском селе (местечке), где полицаи сожгли их вместе с домом, я надумал помянуть моих верующих дедов в синагоге. При первом посещении синагоги и знакомстве с Самарским Раввином Шломо я предупредил его о своем атеизме. Он выслушал меня и заметил, что подобное мое заверение напрасно, просто я сам еще не знаю о мере и содержании своей веры….

Может, прав Шломо?

Может…

Print Friendly, PDF & Email

3 комментария для “Иосиф Брумин: Святая, земная…

  1. Чем чаще читаю, больше понимаю. И ещё. Стабильность-признак мастерства, признано всеми, и подтверждено мастером Бруминым.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.