Григорий Быстрицкий: День Победы

Loading

Двое из фронтовиков уже высказались, и их воспоминания как-то не очень ложились на официальную версию. Зато фронтовые зарисовки третьего совсем бы расстроили КГБ-шных кураторов советской журналистики…

День Победы

Григорий Быстрицкий

Этот День Победы, который мы праздновали 40 лет назад, я вспомнил сегодня. Мои старики, двое из четырех оставшихся участников того праздника, позвонили почти одновременно. У обоих были неутешительные новости. Я и сам уже старик, не 90-летний но все же, всегда за ними слежу, поддерживаю, чем могу, принимаю участие в их скромной стариковской участи. Главным образом мое участие сводится к разговорам, общение для них очень важно. Но сегодня одному из них потребовалась конкретная помощь на медицинскую тему, и мы все обсудили, и с понедельника я займусь этим вопросом. Жаль, что они такие старые. Ведь какие красавцы были! Но что поделаешь, жизнь идет, и никуда от этого не денешься…

За таким невеселыми мыслями я и вспомнил тот праздник.

Сначала директор оленеводческого совхоза Гирамнур Хабирович Кадыров провел официальную часть. Этот Кадыров был знаменитый и авторитетный начальник, он знал ненецкий язык, и все относились к нему очень уважительно. Апофеозом его мудрости и значительности были встречи в его кабинете с местным населением, и когда он затруднялся ответить на какой-то щекотливый вопрос, он медленно подходил к книжному стеллажу, важно и тихо говорил: — надо посоветоваться с Ильичем. Доставал наугад один из 50 томов Ленина, что-то внимательно вычитывал там, потом выносил решение. Я несколько раз видел этот фокус, и всегда это вызывало почти благоговейную реакцию у ненецких авторитетов. С Ильичем спорить никто не решался.

После официальной части молодой начальник экспедиции пригласил фронтовиков своей организации на праздничный обед, накрытый в конторе, а Кадыров увел своих в сельскую столовую. От совхозного клуба до экспедиционной конторы было километра два по разбитой и изрядно подтаявшей снежной колее. Поселок Се-Яха находится в северной части Ямальского полуострова, в начале мая круглосуточно стоит солнце, и если тихо и нет пурги — гулять там одно удовольствие. Собственно, настоящих бойцов, воевавших на фронтах, среди нас было трое. Но по дороге как-то ловко к нам примкнул взрывник Витя Покедин. Он еще в клубе был самым нарядным и заметным и по инерции сошел за фронтовика. Потом уже, за столом его быстро вычислили. Он начал врать что-то про сына полка, быстро запутался и честно признался, что очень хочет выпить за участников. Его оставили на банкете без права голоса.

Отвлекусь. Наверное, не к месту. Через год Витя погиб, но не на взрывных работах, а пьяный в своем балке. Стандартная история, не затушенный Беломор, загорелась кровать. Без доступа воздуха он изрядно провялился, и когда его несли за руки и ноги, был страшно маленьким, тело лопнуло сзади и вывалились и болтались на каких-то нитках две почки. Хоронили Витю в воронке от взрыва, потому что никакой возможности не было долбить мерзлоту на ненецком погосте с могилами в виде нарт. Гроб стоял среди огромных, вывороченных глыб. Было пасмурно, прямо над головами неслись серые тучи, небольшая группа уныло молчала, а начальник произнес такую речь:

— Хороший человек был Витя Покедин… — Помолчали. Потом, повысив голос, — …но умер как собака. И все вы, суки, помрете так же, если будете жрать спирт литрами.

Впрочем, борьбе с пьянством это мало помогло. Тем не менее, именно этот коллектив открыл все газовые месторождения полуострова Ямал.

Запомнился мне Витя веселым, лукавым, незаконно примкнувшим к фронтовикам на том празднике.

Вернусь к столу. У меня отец всю войну пробомбил фашистов на самолете ТБ-3, и потому для меня с ранних лет и до преклонного возраста этот праздник Победы самый настоящий. Как начальник, первый тост сказал я, а потом начались фронтовые рассказы. Вернее, так планировалось. Но не дождались мы героических историй, описаний победных наступлений или горьких провалов. Упорно не хотели мои фронтовики описывать батальные картины. Они все больше вспоминали случаи из повседневного, военного быта. Я тогда подумал, вот профессионалы, все делают четко, автоматически, чего тут рассуждать. Настоящий водитель не будет же рассказывать, как он правой ногой на тормоз нажал, руль вывернул влево и прочие технические детали… И еще похоже было, не любили они войну и себя в ней. Приходилось, конечно, и убивать, и наступать с криками «За Родину!» и прятаться позорно. И встретить вместе со всеми долгожданную Победу. Но не приведи Господь еще раз с таким столкнуться.

Самому старшему, Аркадию Ивановичу было около 60. Высокий, худой, с манерами старого интеллигента. Года через два мы с ним работали в Надыме, так он сразу сошелся с ссыльным графом. Граф до революции стал инженером и очень пригодился при прокладке железной дороги Салехард-Игарка. После смерти вождя мог уехать в родной Питер, но остался жить на берегу реки Надым. Людей сторонился, но Аркадий Иванович быстро нашел с ним общий язык.

Я Аркадия Ивановича немного побаивался, хоть и считался его начальником. Он был суров, прекрасно поставленная речь помогала ему изысканно материть коммунистов с их властью, и войну с ее бездарными командирами. Когда московская жена выправила ему путевку в Индию, он надел для фото мой пиджак и белую рубашку с галстуком и свои ватные, засаленные штаны и валенки с галошами и пошел в больницу за медицинской справкой. Когда он заглядывал в очередной кабинет и здоровался хорошо поставленным строгим голосом, медперсонал тушевался. Но когда он весь появлялся в кабинете, никто не мог совладать со своим лицом и скрыть, как ему казалось, презрительную реакцию. Помаявшись немного, он гордо удалился из больницы, объяснив мне, что индусы еще не заслужили, чтобы он собирал в спичечный коробок кал на 40 градусном морозе. Все четыре военных года он честно на переднем крае прослужил рядовым в пехоте. В День Победы он вспомнил, как каким-то хитрым способом они добывали у немцев тушенку. К сожалению, позже я потерял с ним связь.

Второй фронтовик, дядя Яша, был мне почти как родственник. Он гостил у меня проездом к мужу своей старшей дочери. Интересно, что и сейчас, когда мне под 70, а ему под 90, я по-прежнему зову его «дядя Яша». Так я привык с детства, когда с ним познакомился. Муж его дочери Володя является моим другом с шестого класса. Потом мы вместе учились на геофизиков, затем после института он поехал на Гыданский полуостров, а я на Ямал. Дядя Яша вышел в отставку полковником и теперь от избытка энергии решил навестить своего зятя. Но лететь на Гыдан из Тазовска напрямую я его отговорил, поскольку у Володи с его начальником в то время были не простые отношения. Начальником Володи был один из самых молодых в СССР лауреатов Ленинской премии, первооткрыватель месторождений Леня Кабаев. Это человек удивительной отваги и частично безрассудности и, соответственно, он терпеть не мог всяких там маменькиных сынков. В категорию «маменькиных сынков» автоматически попадали дети больших начальников, а у Володи, на его беду, папа был заместителем начальника областного КГБ, а мама секретарем горкома партии. Еще в одном балке, на сейсмостанции с Володей работал Игорь, у которого папа был не только лауреатом Ленинской премии, но еще и Героем соцтруда и начальником всех геофизиков Главтюменьгеологии. Так что Кабаеву было где развернуться. Он держал этих несчастных операторов, которым крупно не повезло с родителями, буквально в черном теле и нещадно гнобил их по всякому поводу.

Добраться до полевого отряда, где Володя героически доказывал, что он не «сынок», можно было только на экспедиционном самолете под полным контролем Лени Кабаева. Леня конечно с полным уважением посадил бы тестя-полковника на борт, но от одного выражения его лица Володя мог окончательно упасть духом. Поэтому я помог дяде Яше добраться до Се-Яхи, а дальше после 9 мая планировал отправить его на своем экспедиционном самолете. Благо, что у меня их было три на базировке. Тогда дядя Яша появился бы в отряде независимо и как бы неожиданно, и Володе не пришлось бы просить начальника, он, вроде, и ни при чем.

Мой отец, один из руководителей Главтюменьгеологии, знал о Лене. При распределении он решил отправить меня на Ямал к Ерицяну, легендарному Арташесу Арамовичу, участнику войны и ветерану освоения Заполярья. На этом мои привилегии закончились. Удивительно, в то время большим начальникам и в голову не приходило устроить детей, например, в аспирантуру в большом городе. Короче, дядя Яша приехал ко мне как раз ко Дню Победы. Я встретил его у самолета, который садился прямо на лед реки Се-Яха. Он выскочил из АН-2 веселый, бодрый, широкоплечий, высокий, в форме летчика полярной авиации и роскошных собачьих унтах. Так шикарно не одевались даже полярные летчики московского летного отряда. Сразу было видно, что этот цветущий 50-летний мужчина с уверенными движениями и военной выправкой и есть настоящий полковник. Думаю, если бы не пятый пункт, он дослужился бы и до генерала. Дядя Яша привез посылку от родителей, где, кроме всего прочего, была и жидкость для волос, которую мои приятели сразу радостно выпили. На том банкете дядя Яша рассказал, как встретился в конце войны с американцами. По его мнению, это были самые классные парни в мире. Он и сейчас уверен в этом. Мы общаемся по с ним скайпу, иногда ведем длинные разговоры:

— Дядя Яша, жалуются на Вас, что не прячетесь в бомбоубежище. Те 14 секунд после сирены, которые отпущены для достижения бронированной комнаты, Вы созерцаете море. В Вашем Ашдоде ракеты и летят с юга. Зачем же Вам лишний раз подставляться?

— Дорогой мой, русский офицер не должен кланяться всяким бандитам. Не по рангу, много чести для них будет.

Так и сказал: «русский офицер», хотя фамилия у него далеко не русская и живет давно уже в Израиле.

— А что же американцы Ваши любимые? Чего молчат они? Вас же поливают ракетами вторую неделю. В стране уже и места живого не осталось, куда бы они не долетели.

— Американцы тут не причем, это их президент что-то мутит. Нашел себе более важную тему, Украину. Где Украина и где Америка? Что он там может разобрать из-за океана?

— Так советники у него есть, специалисты по Украине.

— Какие там советники? Эти две глупые тетки что ли? Смотреть на них тошно, чего они там мычат. А ведь выражают официальную точку зрения Госдепартамента.

— Дядя Яша… Вы уж совсем как-то резко.

— Знаешь, у старости много отрицательного, но есть и большой плюс: я могу говорить то, что думаю. И не оглядываться. Прикинь, разве при современном техническом прогрессе стóит приближение НАТО на тысячу км к России такого противостояния как сейчас? Ведь при Карибском кризисе такого не было. Кому все это выгодно? Ты подумай. Идет невиданный раскол христианского мира. Это кому на пользу? Ты еще спрашиваешь почему нас бомбят? А может где-нибудь в пустыне сидит мудрый дирижер и наблюдает, как написанную им партию Обама исполняет?

— Ну да, мировой гегемон будет плясать под мусульманскую дудку?

— Какой там гегемон? Был когда-то, не спорю. Но ситуация меняется. А потом может не сам экс-гегемон, а только его президент? Американский народ знает об этом? Ты лучше объясни: вот американцы тратят на электронную разведку миллиарды. Все вроде бы под контролем, номера машин со спутников видят. А по Украине пользуются снимками из соцсетей. У них же там спутники в несколько эшелонов висят. Это как понять? Что это за номера такие с доказательствами серьезных событий? Значит врали, что все под контролем? Тогда куда миллиарды делись? У них что там коррупция больше вашей? Не верю. Что-то здесь не так. Украина тут ни при чем. А вот нас будут пытаться уничтожать. Но это вряд ли получится.

— Мой личный международный скандал с американцами произошел еще в начале 90-х. К нам приехала небольшая, но крепкая нефтяная компания, в руководстве которой были довольно известные в США люди. Мы с ними организовывали СП. Я подружился с ребятами, и у нас установились тесные, приятельские отношения. По России на них работал наш профессор, друг моего отца. Однажды в Москве мы условились встретиться по делу у него дома. Я приехал раньше, и жена профессора при нем и с его согласия попросила меня поговорить с президентом компании о повышении профессорского жалования. Действительно, таких знатоков и специалистов по нашему региону во всем мире не более 10 человек, а платят ему 500 долл. в месяц. Приехали американцы. Мы пообнимались, побоксировали, пошутили, потом успешно обсудили все проблемы. Обстановка была очень дружественная, теплая, в то же время деловая и конструктивная. И тут я очень мягко, без нажима, дружески объясняю, что профессор уникален в нашем деле, штучный, можно сказать, и неплохо бы ему жалование повысить. Моментально эти ребята изменились. Они сразу встали, президент пробормотал что-то типа какого хера я лезу в их дела, холодно раскланялись с хозяйкой и ушли навсегда. В этой истории у каждого своя правда. Они правы, что никто не должен вмешиваться в их внутренние вопросы, я прав, что унизительно использовать специалиста мирового уровня на нищенском жаловании.

— Нет, здесь только их правда. Твой профессор — мудак, сам забздел поговорить с шефом, а тебя подставил. Ты и полез не в свое дело…

Однако, вернемся к празднику Победы на 40 лет назад. Двое из фронтовиков уже высказались, и их воспоминания как-то не очень ложились на официальную версию. Зато фронтовые зарисовки третьего совсем бы расстроили КГБ-шных кураторов советской журналистики.

Иван Александрович. Человек-легенда, начал свою топографическую деятельность еще из Березова в конце 50-х, для инструментальных съемок прошел на лыжах весь Ямал, парторг экспедиции, балагур, балалаечник и по совместительству настройщик пианино в сельских клубах, брат авиаконструктора, который почему-то играл на арфе, выдумщик первостатейный, прелестный рассказчик и огромной души человек. Его фронтовой рассказ «Пионерская правда» точно бы не напечатала.

Дело было так. В конце лета 1943 перед Днепровской битвой несколько дней велись весьма вялые военные действия. 18-ти летний Ваня, крепкий паренек с пшеничными волосами как у молодого Есенина, неожиданно и незаслуженно получил в подарок трофейный парабеллум. Незаслуженно, потому что командир разведчиков попросил его не приставать к санитарке и в качестве компенсации за потерянную любовь сунул фрицевское оружие. Ваня к санитарке и так приставать не собирался, были дела поинтереснее, но пистолет взял. Он долго с ним баловался, пока случайно не подстрелил пробегавшего под окном капитана. Налицо был целый букет военных преступлений: и нападение на офицера, а может и самострел капитана по сговору, словом, специальные люди много чего могли в этом деле усмотреть. Но на счастье вовремя началась какая-то заварушка, и получилось, что капитана ранили немцы. Ваня закопал пистолет метра на два. После войны, на Курском вокзале он случайно с капитаном повстречался.

— Паразитство, — кричал Иван Александрович за праздничным столом, — понимаете, бежит прямо на меня. Думаю, сейчас убивать будет.

Однако, капитан убивать Ваню не стал, а бросился обниматься и представил жене как своего спасителя. Самого Ваню на Днепре тяжело ранило, а капитан уцелел в госпитале.

Праздник вполне удался. И еще много таких праздников я со своими старшими друзьями провел. Понятное дело, каждое девятое поздравляю. Иван Александрович остался доживать свой век в Заполярье, стал там председателем совета ветеранов. В 2005 его пригласили в Москву на Парад Победы. Там их много приехало из разных мест, всех поселили в Измайлово. Долго что-то организовывали, в итоге всех стариков оставили в гостинице смотреть парад по телевизору. Он заплакал, когда по телефону рассказал об этом. Я не хочу ни кого обидеть, не знаю, по какому признаку отбирают ветеранов на Красную площадь. Но почему-то вспоминается, не помню, то ли видел, то ли читал: в конце войны на Колыме двое мордатых вохровцев в тулупах ведут по лесу доходягу. Зэк обессилел совсем, упал. Охранникам убить его нельзя, приказано доставить, но и тащить неохота. Решили, пусть оклемается. Закурили. Один сожалеет, что война уже заканчивается, люди медали с орденами получают, а они тут должны эту политическую падаль, врагов народа охранять. А другой успокаивает. Ничего, мол, время пройдет, кто будет разбираться, где служил.

Через пару лет я достал для Ивана Александровича именной билет на парад. Но врачи ему отсоветовали. Здоровье не то. Да и не важно, я то знаю: мои воевали на передовой.

Print Friendly, PDF & Email

16 комментариев для “Григорий Быстрицкий: День Победы

  1. Спасибо, Г.А.- напоминает многое — «При распределении он решил отправить меня на Ямал к Ерицяну, легендарному Арташесу Арамовичу, участнику войны и ветерану освоения Заполярья. На этом мои привилегии закончились.» у каждого свои годы… 71,75,-83-….даже имя. Полгода после распределения была без работы….сколько накручено нечестного. Желаю Вам здоровья!Кстати , что Вам говорит фамилия Лачинян (геолог)?

  2. Давно знаю, что геологи талантливы. Публикация – лишнее тому подтверждение. Я счастлив, что знаком с Григорием Быстрицким и Леонидом Соколом (съел с ними немножечко соли в полевых условиях Ямальской тундры). Не помню не только намёка пренебрежительного по адресу ненцев, но наоборот видел очень даже дружеские отношения. Леонид Казавчинский, кинодокумендалист, профессор.

  3. Григорий Александрович!!! С Днем геолога! Ура!!! Лучший праздник на Земле..
    Полярный Урал. Лабытнанги. 110-ый. Князь-Елька! Бешенка.

  4. Первый же отзыв Б.Тенебаума: «Совершенно замечательная публикация, представленные в ней люди ощущаются не как “… портреты ветеранов …”, а как хорошие знакомые» — и могу больше ничего не добавлять, тем более, что для меня так всё и есть, абсолютно со всеми персонажами рассказа был знаком лично. Тем приятнее было снова встретиться, и могу подтвердить: автор кратко, но точно обрисовал каждого. Хотя, если честно, то этот граф, который жил на берегу Надыма, на 107 км, никаким графом не был, просто легенда такая красивая была, и звали его красиво: Аполлон. Считайте, что я этого не говорил, легенды должны жить!
    Особенно меня затронул рассказ про Лёню Кабаева и двоих его подчинённых: Игоря и Володю. Дело в том, что в балке, где жили ребята, третьим был я, и отличался от них тем, что мой отец не был никаким начальником, а наоборот – слесарем 6-го разряда. Кабаев не мог меня достать по этой статье, поэтому мне приходилось выступать в роли буфера и громоотвода, и хамить ему за всех троих. Работали же все, что называется, наотруб, а иначе нельзя было. Автор не даст соврать.
    Вот, к слову, о вранье и отношении к местным жителям. Помните, здесь была дискуссия о Севере, вызванная статьёй А.Левинтова, где мне многое не нравилось, но особое возмущение вызвало его «… с вонючими донельзя чумами, собаками, ненцами». Мы с автором этой публикации работали по молодости в разных местах, он, в основном, на п-ве Ямал, я, в основном, на п-ве Гыдан. Много пересекались с этими ненцами, так вот спросите у Г.Быстрицкого, для него ненцы тоже только грязные, вонючие, вымирающие зверьки?

    И так, между делом, про заявление Сильвии: «Много имен “профессоров”, получивших Ленинские премии за западносибирские достижения в этой области, нам известны?», — скажу: да, известны, и в первую очередь замечательный учёный Николай Никитич Ростовцев. Ленинская премия (которая в 1964 г.) была не только за открытие первого Берёзовского газоносного района, но и за научное обоснование перспектив нефтегазоносности Западно-Сибирской низменности. Слишком просто представлять, что идёт себе геолог с молотком, постукивает по камушкам и раз – месторождение.

    Про замечательную историю открытия Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции автор настоящей публикации может рассказать подробно, и я надеюсь, ещё расскажет.

    1. Л.Сокол-2
      9 Сентябрь 2014 at 23:00 | Permalink
      …про заявление Сильвии: «Много имен “профессоров”, получивших Ленинские премии за западносибирские достижения в этой области, нам известны?», – скажу: да, известны, и в первую очередь замечательный учёный Николай Никитич Ростовцев.
      ————————————————
      А во вторую очередь? Во вторую — тот же Ростовцев. Я же заранее знала, что меня будут «бить» Ростовцевым, правда, недолго бить. 🙂 Пиррова победа, дорогой Леонид.

    2. «Про замечательную историю открытия Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции автор настоящей публикации может рассказать подробно, и я надеюсь, ещё расскажет.»
      ——————————————————————————————
      Я тоже надеюсь, что автор этой статьи подробно расскажет и об открытии нефтегазоносной провинции и, самое главное, о людях того времени, потому-что, сами видите, сколько тут накручено нечестного. Желаю Вам здоровья!

    3. «читатель может прочесть очерк А.Левинтова, …, а чтобы понять настрой и характер автора, можно почитать хоть последние из опубликованных в «Семи искусствах» рассказы А.Левинтова или его очерки в Мастерской.
      ————————————————————————————————————
      Прочитав все, что рекомендует г-н Самуил, легко убедиться, что нам пытаются подсунуть троянского коня, засланного к нам ахейцами, а сам г-н Самуил играет роль Синона, пытающегося уверить нас в благонамеренности пожеланий г-на Левинтова. Бойтесь данайцев, господа читатели!

  5. «…Удивительно, в то время большим начальникам и в голову не приходило устроить детей, например, в аспирантуру в большом городе.»
    И правильно не приходило в голову — тогда, в 70-х, карьеры в области тюменского нефтегаза делались в «полевых» условиях. Много имен «профессоров», получивших Ленинские премии за западносибирские достижения в этой области, нам известны?

  6. «В День Победы он вспомнил, как каким-то хитрым способом они добывали у немцев тушенку.»
    —————————————————————————————-
    Жаль, что Вы не рассказали нам про этот способ.
    В продолжение бывшей здесь дискуссии, поддерживая уважаемого Марка Фукса, мне кажется, что Вы могли бы написать о жизни на российском Севере более подробно.
    В любом случае, спасибо!

  7. Я действительно не понимаю, как может ТАКОЕ нравится.
    Или достаточно, что Обаму полили?

  8. Очень хорошо. Чувствуется авторский голос — не написано, как сочинение, а именно рассказано одаренным и сильным человеком.

  9. Тема Советского Севера прочно входит в тематику «Мастерской». Даже не представлял сколько потенциальных авторов интересных воспоминаний в свое время коснулись этой, согласитесь, не совсем обычной и привычной рядовому гражданину обстановки, где нет в принципе места для фальши, где совсем другое измерение расстояний и времени.
    Автору – спасибо.
    М.Ф.

    1. Марк Фукс
      8 Сентябрь 2014 at 17:41 | Permalink

      Даже не представлял сколько потенциальных авторов .. коснулись этой, согласитесь, не совсем обычной и привычной рядовому гражданину обстановки, где нет в принципе места для фальши…»
      ——————————
      «…где нет в принципе места для фальши…»? Макс, я Вас умоляю… 🙂
      И всюду страсти роковые,
      И от судеб спасенья нет. / А.С. Пушкин. «Цыганы»/

  10. Удивительно, как удалось автору буквально в нескольких строках объять во времени и пространстве столько тем и нюансов. Впечатление осязаемой бесконечности. Спасибо.

  11. Очень интересно,
    Надеюсь, что это начало серии публикаций.
    А эпизод : «— Хороший человек был Витя Покедин… — Помолчали. Потом, повысив голос, — …но умер как собака. И все вы, суки, помрете так же, если будете жрать спирт литрами.» напомнил мне, как я на подводной лодке для того, чтобы не клянчили и не воровали спирт, добавил в бутылку спирта чайную ложку бензина. Свойства спирта для применения по в аппаратуре остались, но пах он просто невозможно. И вот на мостик поднимается старый алкаш, корабельный врач Петров. Он, кроме всего прочего, был очень интересный рассказчик. В море на мостике скучно, вот я его и вызвал. Он порассказал мне про богемную жизнь Питера, а потом спрашивает?
    — У тебя спирт есть?
    — Есть, но балбес матрос налил его в бутылку с остатками бензина, так что «объект» неупотребим.
    — Да, кошмар, куда катимся, какие нынче матросы пошли. Ужас, что творят.
    Минут через 10:
    — А ты можешь скомандовать его принести сюда?
    — Запросто!
    Матрос принес мой спирто-бензиновый коктейль. Доктор понюхал.
    — Да. Это пить невозможно.
    А через еще 10 минут решил попробовать. Попробовал, и решил, что все это ерунда, пойдет!
    Так что моя уловка не сработала. И, вероятнее всего, поминальная речь о Вите Покедине так же помогла мало.

  12. Совершенно замечательная публикация, представленные в ней люди ощущаются не как «… портреты ветеранов …», а как хорошие знакомые, полные жизни и старой отваги, с которой они прошли через немыслимые испытания …

Добавить комментарий для Марк Фукс Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.