Наум Брод: Овал. Окончание

Loading

Виновным. Ты спросишь, в чем? А я тебе отвечу: если человека признают виновным, то уже не важно… в чем конкретно.

Овал

Наум Брод

Окончание. Начало, Продолжение

  1. ВОСКРЕСЕНЬЕ

Первая половина дня. Чистое небо. Спокойно на все взирающая природа. 

Идиллическую тишину взрывает бой там-тама.

КРИКУН. Обожаемые-е-е овальчане-е-е! Сегодня воскресенье такого-то года такого-то числа. По традиции труженики нашего овала стараются из всех сил к этому дню приготовить какой-нибудь трудовой подарок нашему правителю, пусть он правит еще столько же, сколько уже правил. Сегодня у нас особенный день: пуск долгожданной канализации! И к этому моменту приедет сам правитель. А, минуточку… (Пауза) Тут мне подсказывают мои информаторы, что пуска не будет, но все равно правитель приедете и… Минутку! А, вот еще уточнение: пуска не будет, правитель не приедет, но праздник все равно состоится, а из Точки приедет младшая внучка правителя, прекрасная … сейчас прочитаю… Брунгильда-Сара-Виолетта-Татьяна-Хена-Гульчатай-Курлы. Сбор всех в Точке, когда солнце встанет в зените. Присутствие всех обязательно, кроме граждан, освобождённых по медицинским показаниям….ну там давление, сердце, перенесших солнечный удар. Будет короткий митинг за здравие нашего правителя, пусть он живет еще столько, сколько прожил, … извиняюсь: пропустил слово «уже»; жарко у нас… уже прожил… (Пауза) Нет, так получается нехорошо, как будто прожил и хватит… Потом коротенько перечень новых запретов, и все идем к Обрыву наказания. После — танцы народов мира. Все в точку! Все точку! Обожаемые овальчане! Сегодня всокресенье, такого-то…

Постепенно ветер уносит голос Крикуна в другую сторону.

МУЖСКОЙ ГОЛОС (откуда-то из-заточения, похож на голос Гостя, но это потому, что я знаю, что это его голос, а так — можно и не узнать: он ведь ни разу не кричал) Эй! (Глухие стуки) Эй, кто-нибудь! (Пауза, глухие стуки) Э-ге-ей!

Крадучись появляется Дурачок.

— Э-гей!

ДУРАЧОК (пытается понять, откуда кричат) Нёма, ты где?

ГОЛОС. Петя? Петя, я здесь, в хлеву. Открой, пожалуйста! Мне в туалет… не могу больше! Там не на замок, просто выдерни палку из ручки.

ДУРАЧОК. Ой, Нёма! (Видимо выдёргивает, потому что в руке оказывается палка)

Появляется Гость со связанными за спиной руками.

— Быстрей возвращайся!

ГОСТЬ. Петя, а как я… достану? Руки развяжи. (Поворачивается спиной к Дурачку).

ДУРАЧОК (развязывает). Ой, ну делаю практически невозможное. Не дай Всенизший, офицер увидит… Тогда и меня вместе с тобой… Что делают люди! Что делают!

ГОСТЬ. Что меня вместе с тобой?

ДУРАЧОК. Беги, а я послежу. Если что, свистну. Только не убегай, да?

ГОСТЬ. Ну, куда, обожаемый Петя, я смогу убежать? Пустыня! И денег еще нет.

Гость вприпрыжку уносится прочь, Дурачок мечется по территории – следит за появлением посторонних.

— Нёма, Нёма! Не увлекайся. Нёма, ты где? (пытается через ограду, разглядеть Гостя) Почему я тебя не слышу? Нёма! Я уже начинаю нервничать!

Появляется Гость; направляется к рукомойнику.

ГОСТЬ. О-о, как хорошо-то! Вот ты мне скажи…(Плещется) Что, вообще. происходит? Я сижу, записываю свои мысли, и вдруг на голову мне кто-то молча, накидывает мой же хитон, дали чего-то понюхать, связывают руки, бросают на пол, и молча же уходят. Очухался я ночью, голова трещит… (Щупает голову) Нет, сейчас успокоилась, слава… кого тут у вас славить за это? Слава Всенизшему… Что произошло?

ДУРАЧОК. Ой, Нёма! Такое случилось! Тако-ое-е! Я даже не знаю, как тебе сказать.

ГОСТЬ. Да ты успокойся! Бедуины напали? Грабители? Рим объявил вам войну? Вроде бы только что все веселились, пели, я со всеми пел, настроение отличное: Маруся мне позавчера намекнула, что Сема денег все-таки даст…. (заглядывает в дом) А что, в доме никого? Маруся! Ваня!! Так есть хочется!

ДУРАЧОК. Маруся пошла за шубатом к соседям, Ваня — по своим военным делам. Я специально дождался, пока все уйдут. (Роется в мешке) Сейчас, сейчас, я захватил для тебя. (Передает лепешку) Она немного суховата, но еще вполне ничего. В общем, обожаемый Нёма, плохи дела. Канализацию прорвало!

ГОСТЬ. Ну и что? С развитием цивилизации вообще техногенные катастрофы неизбежны. Починят.

ДУРАЧОК. Когда-а?! Мы ведь уже сегодня ждем правителя. Правитель, правда, не приедет, но его младшая внучка… Это ж какой скандал! Но это — ладно… (Мнется) Даже не знаю, как тебе сказать. Жрец увидел, что виноват в этом… чужой. А чужой у нас… кто? Только ты, Нёма.

ГОСТЬ. (отрывается от лепешки) То есть я виноват, что прорвало канализацию? Решили, что виноват я?

ДУРАЧОК. Я пытался возразить, но мой голос разве кто слышит? Я и про канализацию говорил: такой проект опасен. Но если все что-то решают, то будут стоять на своем. Пока не опомнятся.

ГОСТЬ. «Я виноват, что прорвало канализацию»… Какой-то идиот чего-то там брякнул… Ну не смешно ли?

ДУРАЧОК. Павла отпустили домой.

ГОСТЬ. Поэта? Прекрасно. Здравый смысл все-таки берет свое. Это же глупо: на каждый праздник обязательно кого-то казнить. Тем более, за стихи, невинные!

ДУРАЧОК. Ты не понял. Офицер сказал: «Павел хоть и сукин сын, но зато свой сукин сын. Казним чужого». То есть, тебя.

ГОСТЬ (отрывается от лепешки). Меня? Казнить? Гражданина другого государства, не воющего с вами, ничего не нарушившего? Ты представляешь, что это будет? Это будет международный скандал. Это будет война. Мое Побережье за каждого своего гражданина готово порвать кого угодно. Нет-нет, не до такой же степени, Петя, согласись! (О лепешке, заглядывая в мешок Дурачка) Больше нет?

ДУРАЧОК. Нет. Это совсем не смешно, Нёма. И я не знаю, как тебе помочь. Я даже готов стать рядом с тобой у обрыва, но я еще хочу при жизни увидеть признание своим изобретениям (конфиденциально) Слухи такие пошли, что моим вентусом заинтересовались в бюро нестандартных мыслей. А это уже, какой никакой, прогресс. Тихо! (прислушивается, подбегает к ограде) Лай сюда идет! Этому что надо? (Заметался) Ты меня не видел, я тебя не видел. Я не видел, видел ли меня кто или нет, но обязательно найдется тот, кто скажет, что видел, даже если не видел. А этот Хе известный жалобщик, увидит, что ты на свободе, точно стукнет, что это я освободил тебя.(Убегает за угол дома)

Входит постоянно озираясь Крестьянин. Толкает перед собой пустую тачку.

КРЕСТЬЯНИН. (Осматривает территорию) Еще никого?

ГОСТЬ. А кто должен быть?

КРЕСТЬЯЬНИН. Ну… сейчас ведь… здесь … суд должен быть.

ГОСТЬ. Суд?

КРЕСТЬЯЬНИН. Ты не в курсе?

ГОСТЬ. Впервые слышу.

КРЕСТЬЯЬНИН. А что… тебя… ты … свободен? Тебя оправдали?

ГОСТЬ. Обожаемый Сю, ты же умный человек, трудящийся, оплот государства. Неужели ты тоже поверил, что канализацию прорвало из-а меня?

КРЕСТЬЯНИН. Ни в коем случае! Ой, ну о чем ты! Хотя в принципе… если рассуждать философски…. помнишь, мы с тобой говорили: мир един и все в нем… ну и так далее… К тому же, когда большинством голосов… Да, так я к тебе, по поводу моего свертка. Помнишь? Верни мне его, пожалуйста. Ну, мало ли что… Начнут тебя обыскивать, найдут. Откуда? Кто? Я, конечно, сам скажу: «Да, это моя жалоба» Скажу им прямо в глаза: «Я честный трудяга, радею за благо нашего овала, а некоторые недобросовестные чиновники… некоторые, не все… далеко не все, видимо…видимо!… не хотят… не очень радеют». Можно мне сверток вернуть?

ГОСТЬ. Конечно. (Уходит в хлев)

Крестьянин в ожидании, нервно нарезает круги вокруг тачки: то возьмется за ручки, чтобы куда-то сдвинуть ее, то опускает.

Появляется Чеканшик.

ЧЕКАНЩИК. О! Со свиданием тебя, Хе.

КРЕСТЬЯНИН. И тебя, Нах!

ЧЕКАНЩИК. Никого нет? (осматривает территорию; Крестьянину) Что так рано?

КРЕСТЬЯНИН. Да вот, шел мимо. Я был неподалёку отсюда, у мастера по тачкам. Теперь у нас появился свой мастер по тачкам! Вот все говорят: у нас все плохо, все плохо. И не хотят замечать что понемногу, с каждым днём наша жизнь всё-таки улучшается. Вот, смотри! (Толкает тачку туда-сюда) И не ломается. А ты что так рано?

ЧЕКАНЩИК (его не очень интересуют достижения мастера тачек) Я пришел дать совет обожаемому Нёме, как себя вести на суде. Если ты виноват, не отпирайся. Ты ведь уважаемый человек, ты должен остаться в людской памяти образцом. А где сам? Неужели… уже… его… того?

КРЕСТЬЯНИН. Что ты такое говоришь, Нах?! Еще не было суда, а у нас без суда не выносят приговоров, тем более, не приводят их к исполнению. Нёма пошел… там… я кое о чем попросил.

ЧЕКАНЩИК. Его что, освободили?

КРЕСТЬЯНИН. Не знаю насчет того, свободен он или нет, но ходит своими ногами.

Появляется Гость с котомкой в руке. Судя по всему, котомка пуста.

— А вот он! Ну что?

ГОСТЬ. В котомке нет (Переворачивает котомку, демонстрируя, что она пуста)

КРЕСТЬЯЬНИН. Как — нет?

ГОСТЬ. Вот так — нет.

КРЕСТЬЯЬНИН (сам переворачивает котомку) Пусто! Может, выпал?

ГОСТЬ. Я искал.

ЧЕКАНЩИК. Что вы ищите?

КРЕСТЬЯЬНИН. Ой, не спрашивай. Все кончено.

ЧЕКАНЩИК. Твою жалобу на налоговиков?

КРЕСТЬЯЬНИН. А ты откуда знаешь?

ЧЕКАЩИК. Все давно говорят: «Сю Лай Хе отнес жалобу на налоговиков. Может, теперь их прижмут немного». Смелый ты человек, Сю. Дай, я тебя обниму! (Обнимает)

Крестьянин смотрит на Гостя.

ГОСТЬ. Я вообще, никому ни слова, ты что?! Я при тебе положил сюда. И — всё. Никуда ничего…

КРЕСТЬЯЬНИН (обречено берется за тачку) Это конец! Это конец! Они меня разорят! Разорят улеи! Бедные пчелы! (Толкает тачку, ломается ось) Этого еще не хватало! Тоже мне: «новый мастер! жизнь улучшается!» Ну, я ему покажу мастер-класс! (Разворачивает тачку в обратную сторону и укатывает ее на одном колесе).

ЧЕКАНЩИК. Обожаемый Нёма, ты не представляешь, как я раз видеть тебя здоровым и свободным! Дай я тебя поцелую (Притягивает к себе гостя, но тот не выказывает особого желания отвечать на нежности Чеканшика). У меня к тебе будет маленькая просьба, малюсенькая. (Берет под руку, отводит чуть в сторону, хотя больше свидетелей нет). Одна. Вот такусенькая просьба. Ма-аленькая-маленькая. Мы с тобой ни о чем не говорили, лады?

ГОСТЯ. О чем?

ЧЕКАНЩИК. Ни о чем.

ГОСТЬ. Вообще ни о чем?

ЧЕКАНЩИК. Всегда лучше, когда вообще ни о чем.

ГОСТЬ. В каком-то смысле… Ты прав.

ЧЕКАНЩИК. Держишься до конца, даже если они тебе посулят свободу за правду, ты стоишь на своем: да, видел, да, говорил, но ничего про его планы не знаю.

ГОСТЬ. Обожаемый Нах, мне сейчас надо думать о своих планах.

ЧЕКАНЩИК. Как все-таки приятно иметь дело с умным человеком. Скажу откровенно, как на духу… ты, наверно, заметил: я человек прямой и честный. Тебе бы и не поверили.

ГОСТЬ. Почему?

ЧЕКАНЩИК. Посуди сам. Я здесь человек известный, уважаемый. А ты кто? Тебя бы обвинили еще и в наветах на заслуженного овальчанина. Это у нас карается очень-очень строго. Но до этого я уверен, не дойдет. И вообще… (Наклоняется почти к уху Гостя) Я передумал.

ГОСТЬ. Что именно?

ЧЕКАНЩИК. Уезжать отсюда. Объективно говоря, кому я там буду нужен? Со всеми портретами нашего правителя. И там таких чеканщиков… Пруд пруди. Ну ты сам должен знать. И с казнью…Но это уже совсем по секрету. (Озирается) Казни не будет. Тебя просто попугают, и отпустят на все четыре стороны. Они ведь тоже не дураки: иностранец, международный конфликт…

ГОСТЬ. Я тоже думаю: это уже было бы совсем… Казалось бы: где я, где канализация? Какая связь?! Абсурд.

ЧЕКАНЩИК. Нонсенс. Абсолютли! Ты прелесть, я тебя обожаю! (Новая попытка поцеловать, но Гость осторожно отклоняется) Я побежал? А то увидят меня до суда, начнутся расспросы-допросы. Тебе это надо? Мне тоже нет (Уходит)

Появляется Жена со знакомой корзиной.

ЖЕНА. (достает из корзины судки со снедью) Тебя кто выпустил? Небось, Петя здесь (Ищет следы присутствия Пети) Поешь, пока никого нет, потом я тебя опять завяжу, и вернёшься в хлев. Дразнить их тоже не стоит. Они же… Слова не подберу, но ты меня понял. Им только дай повод. Садись. А я тебя предупреждала: умничанье твое до добра не доведет. Ну, смолчал бы… Нет, надо ему свое доказывать. Ты нам ничего не докажешь.

ГОСТЬ (уплетает) Так вкусно готовишь! Казалось бы, из ничего…

ЖЕНА. Да ладно… На сей раз не очень получилось. Пересолила чуть-чуть.

ГОСТЬ. Нормально.

ЖЕНА. Нормально? Нет, я бы по своему вкусу… Но раз тебе нормально…

ГОСТЬ. Моя совсем не умеет. Нет, кое-что умеет… (мечтательно задумался) Салаты у нее здорово получаются. И гостей она умеет принимать.

ЖЕНА. А я что, плохо тебя принимала?

ГОСТЬ. О! Все замечательно, все отлично.

ЖЕНА. Сидел бы тихо, не высказывался бы, никому бы в голову не пришло обвинять тебя в чем бы то ни было. Да про тебя никто бы и не вспомнил! (собирает посуду) Ты… вот что… (Подходит к ограде, выглядывает наружу — никто не подслушивает?) Ты плавать умеешь?

ГОСТЬ. Плавать? Я с Побережья, у нас там все плавать учатся раньше, чем ходить.

ЖЕНА. Сколько под водой можешь продержаться?

ГОСТЬ. Не знаю. До ста ударов пульса. А что такое?

ЖЕНА. Сто ударов? Сто ударов хватит. Под обрывом есть вход в грот. Раньше озера здесь не было, а была суша, и люди здесь обустраивались в пещерах. Потом был потоп, и все смыло водой. Так вот грот небольшой, доплывешь до него, там можно вынырнуть на поверхность, переждать, пока все разойдутся.

ГОСТЬ. А что, никто до этого не знал про грот?

ЖЕНА. Да все знают, но некоторые идут ко дну от испуга, некоторым сил не хватает. У нас, как только правитель… (озирается по сторонам) чтоб он сдох, наконец, — приказал всем заниматься спортом, так все стали хиреть. Странная закономерность: как что-то прикажут сделать, так сразу все валится из рук.

ГОСТЬ. Ты все-таки думаешь… что меня…

ЖЕНА. От них всего можно ждать. Вначале наорут, натворят бед, а потом спохватываются. Когда уже ничего не поправить. На всякий случай запомни: сразу заныриваешь под обрыв, никуда не плыви. Глаза не закрывай, там вода пока чистая, увидишь. Думаю эта канализация еще не успела все заговнять. Поворачивайся, руки за спину!

ГОСТЬ. Ну, спасибо. За всё.

ЖЕНА (связывает руки Гостя) Это тебе спасибо.

ГОСТЬ. Нет, тебе.

ЖЕНА. А мне за что? Это тебе. За всё. (Разворачивает лицом к себе; троекратный поцелуй) Ну, Всенизший тебе в помощь! Беги в хлев!

Гость переваливаясь, направляется за угол дома.

— Петя! Петя, ты где? Не бойся, никого нет, это я. Иди, поешь до суда! (Уходит в дом)

Топот копыт с последующим ржанием лошади сменяется почти истеричным блеянием козы.

Появляются практически все известные нам участники этого исторического события во главе с Офицером в сопровождении двух Солдат, тоже при полной амуниции и вооружении; их амуниции мало, чем отличаются от офицерских, но явно победнее. И на ситулах по кругу по три нуля.

ОФИЦЕР. Так, обожаемые овальчане, устраивайтесь поудобней. Сейчас будет суд. Но перед тем, как вывести подсудимого, каждый из вас должен высказать свое отношение к подсудимому. Объективное. Отрицательное. И начнем мы… (Обзор по кругу, Мужу)… с тебя.

Жена появляется в проеме дверей, но дальше порога не выходит.

МУЖ (ступает на середину территории) Да. Объективно. Мне он сразу показался подозрительным. Ну там опускаю его историю — как и где он чего-то нашел у себя в огороде…

Легкий гоготок собравшихся, поддержанный ржанием лошади за оградой.

— Да, вот именно. И его путанный рассказ, зачем и куда он шел. И! Что самое непонятное: как оказался в нашем Никакполе. которого уже даже нет ни на одной карте мира. Тогда я его спрашиваю: «А скажи, мил человек, можешь ли ты присесть на одной ноге двадцать раз?» И что он мне отвечает? Он отвечает, что давно не приседал, и вообще не по этой части. И когда я его все-таки попросил присесть… вы же знаете мою последовательность и принципиальность, он смог присесть… сейчас уже не помню… (Поворачивается к жене) сколько раз?

ЖЕНА, Десять.

МУЖ. Десять?

ЖЕНА. Даже больше.

МУЖ. Что-то не верится, но все равно, надо двадцать. Я в свое время приседал пятьдесят!

ОДОБРИТЕЛЬНЫЙ ГУЛ ТОЛПЫ.

— А еще он утверждал, что наша канализация — не первая в мире.

ОФИЦЕР. Наш правитель сказал, что первая, а этот человек утверждает, что не первая? То есть, наш правитель врет?!!! Ну я думаю, что уже этого одного достаточно… (Крестьянину) Что скажешь?

КРЕСТЬЯНИН (выкатывает в середину со скособоченной тачкой) Обожаемые! Так у меня особых претензий к нашему гостю не было. Внешне — вполне даже приличный человек. К тому же из самого Побережья, насколько мне известно, именно там сегодня самые передовые методы добычи меда.

ОФИЦЕР. Обожаемый Лай, насчет того, где сосредоточены самые передовые методы мы с тобой выясним в нашем ведомстве безопы. А сейчас — ближе к теме, пожалуйста.

КРЕСТЬЯНИН. Ближе к теме. У меня только одна, но серьёзная претензия. Как-то я ему говорю, что вывел новый вид пчел… естественно, не я один, а с большим коллективом под руководством нашего правителя, пусть он правит еще столько же, сколько уже правил, — сказал, что наши пчелы не жалят и не жужжат. Так наш обожаемый Нёма усомнился, что такое вообще может быть в природе.

ОФИЦЕР. Усомнился?!

КРЕСТЬЯНИН. Говорю ему: не жужжат, и, самое главное, не жалят. Можешь сам убедиться…

ОФИЦЕР. Ну это совсем смешно. Я же приходил на твою пасеку с комиссией по проверке работы пчел. И своими ушами пытался услышать жужжание. Ни звука! Насчет ужалить, правда, проверить не удалось, но раз не ужалили, значит что?… (К Солдатам)

ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Значит, доказано.

КРЕСТЬЯНИН. Да, и еще пользуясь случаем, я хотел обратить внимание нашего обожаемого Абика на действия нашего нового мастера тачек. Я пришел к нему… вот буквально недавно с поломанной осью, а вместо того. чтобы исправить свой же брак, он послал меня… нахххх!

ЧЕКАНЩИК (занятый в это момент своими мыслями, вскидывается) Да? Моя очередь? (Собирается ступить в центр собравшихся)

ОФИЦЕР. Еще не твоя.

КРЕСТЬЯНИН. Такое отношение к трудящимся овала просто недопустимо. Тем более, в наше тревожное время, когда наши враги…

ОФИЦЕР. Сигнал принят, разберемся.

КРЕСТЬЯЬНИН. Пожалуйста. Не за себя — за родину обидно. (Откатывает в сторону)

ОФИЦЕР. Сема, ты что-то молчишь.

КУПЕЦ, Абик, деньги не любят лишних слов. Мне наш гость ничего плохого не… Что, кстати, уже само по себе несколько подозрительно. А раз поведение человека чем-то смущает, то, ты же знаешь, с ним лучше никаких дел не иметь. Хотя я собирался дать ему денег на дорогу. Но исключительно из уважения к нашей обожаемой семье, моим близким друзьям Марусе (поклон в сторону Жены) и Ване(поклон Ване). Так что, как люди решат, пусть так и будет. Я «за». Можно, я пойду? Дела.

ОФИЦЕР. Нельзя. (Чеканщику) Теперь можешь ты.

ЧЕКАНЩИК. (О Купце) Вот, мудрый человек. Позволь, я тебя обниму. (Обнимает) Всегда восхищался и восхищаюсь тем, как ты умеешь сказать так, чтобы всем было понятно и хорошо. Теперь что по этому поводу… по этому всему думаю я… .(глубокомысленно) Собственно… (ещё более глубокомысленно) Собственно-о-о… (Пауза совсем глубокомысленная). Я тоже ничего плохого сказать не могу, мы почти не общались. Только однажды… Ой, даже не знаю, как сказать. Но вы все слышали: ему нужны были деньги. А когда человеку нужны деньги, он готов пуститься во все тяжкие. И вот как-то раз, захожу я в гости к нашему обожаемому Ване, чтобы предложить ему отчеканить его портрет на нашу Доску почета, на всякий случай, но его тогда не было, Маруси тоже, но был это тип… Ну мы поболтали о том, о сем, я показал ему свои последние работы… ему понравились. И вдруг говорит: «Ах, как мне нужны деньги, чтобы поскорее отсюда вырваться» И начинает… Нет, не могу.

ОФИЦЕР. Здесь все свои, говори!

ЧЕКАНЩИК. Начинает мне предлагать… склонять меня… Ну не могу, увольте!

ОФИЦЕР. Понятно. К чему можно тебя склонить, мы все знаем. Это тяжкое обвинение. Спасибо, обожаемый Нах, ты очень помог следствию. Что скажешь, святой отец?

СВЯЩЕННИК. Святая церковь категорически подчеркиваю: категорически! — против всяких контактов с представителями оккультных наук, но здесь мы имеем дело с голосом сниже. И я уже не имею права ему возразить. Ну-у, если жрец услышал сам голос сниже!.. Но пару слов от себя добавлю. (Пауза, склоняет голову к плечу, сцепляет пальцы рук). Этот человек….- а он человек! -(Указательный палец взлетает вверх. Возвращается в прежнюю позу) — утверждал, что Христос мертв. Как будто у него есть какие-то документы, найденные… где? В огороде!

Гоготок присутствующих, поддержанный ироничным ржанием коня за оградой.

— Всем нормальным овальчанам смешно, и это вселяет в меня лично оптимизм. . Когда человек заблуждается в своих представлениях о божественном происхождении нашего Иисуса… (Повторяется жест с указательным пальцем) не верит, что он жив и пребудет во веки веков… (Постепенно его голос забирается на крещендо) То это еще простительно. Но наш гость сомневается в этом, и уверен в своих сомнениях! А это уже кощунство! (возвращается в прежнюю позу смирения)… Нет, такой человек не может считаться порядочным. Как сказано в священном писании, «пребывающий в сомнениях да насторожит тебя».

Одобрительный гул собравшихся.

— А если человек пытается смутить своими сомнениями умы других, это уже… (Пауза) это уже… я бы сказал… (Пауза) почти преступление!

Одобрительный гул.

— Но при всем при том я верю, что любого можно наставить на путь истины. И мы такую попытку предприняли. Я сказал нашей обожаемой Марусе: надо на человека повлиять благотворно.

ЖЕНА. Так влияла я, святой отец.

СВЯЩЕННИК. Знаю. Знаю, но, наверно, все-таки мало влияла.

ЖЕНА. Что есть, то есть — мало. Сама влияла бы больше, так у меня и свободного времени почти нет: еда. коза с курой, муж. На него тоже влиять надо, а то совсем одичает. Он и так почти уже не поддается моему влиянию. (Снимает рыбу с веревки, Мужу). Будет тебе сегодня рыбка. (Уходит в дом).

СВЯЩЕННИК. Поэтому… (Склоняет голову к плечу, сцепляет пальцы рук; долгая пауза). Ну вот так.

ОФИЦЕР. Отлично сказано!

Из-за угла дома появляется Дурачок.

— А вот и его дружок появился. Ну-ка иди сюда!

ДУРАЧОК (протискивается сквозь толпу) Ты меня?

ОЛФИЦЕР. Тебя, тебя. Ты же его самый близкий друг.

ДУРАЧОК. Я?

ОФИЦЕР. Ты, ты. Ты ведь его друг.

ДУРАЧОК. Я?

ОФИЦЕР. Не я же. Что скажешь суду?

ДУРАЧОК. А что надо сказать?

ОФИЦЕР. Не знаю, что надо. Ты целыми днями общался с ним, набирался ума.

ДУРАЧОК. Обожаемый Абик! Если не знаешь ты, — человек, который всё про всех знает, — то как могу знать я, который…

ОФИЦЕР. Петя… Не беси меня! Нас хоть и качали с тобой в одной качалке, но хочу напомнить тебе: для меня безопасность нашего овала превыше всякой любви и дружбы. Так что или говори, или будем рассматривать в следующее воскресенье…

ДУРАЧОК. Я понял… Объективно говоря, мне было интересно с ним, не скрою. Но были у нас и принципиальные расхождения. Я не возражаю, когда человек говорит умные вещи, но какая ж власть потерпит, если кто-то из ее граждан начнёт говорить умные вещи раньше ее самой? Значит, власть дура? Я все правильно сказал?

Отчаянное блеяние козы.

ОФИЦЕР (Мужу) Что опять она хочет?

МУЖ (выглядывает за ограду) Народ собирается. Требуют решение суда.

ОФИЦЕР. Считаю, слествие было проведено следователем, то есть мной, все доказательства были тщательно и объективно рассмотрены, свидетели опрошены, и теперь, уже как прокурор, то есть, я, я прошу у высокого суда…

ГОЛОСА ИЗ-ЗА ОГРАДЫ:

— Казнить!

ХОР. Каз-нить! Каз-нить!

— Даешь обры-ы-ыв!

ХОР. А-абрыв! А-абрыв!

— Народ сам определил наказание. Нет, надо соблюдать законность, еще должна быть защита подсудимого и его последнее слово. (Солдатам) Выводите подсудимого!

Солдаты бегут к хлеву, выволакивают под руки Гостя, так же бегом возвращаются вместе с Гостем в центр территории.

Первый солдат прихватил с собой котомку Гостя.

— Со свиданием тебя, обожаемый Нохм сын Исаака. (Обращается к мужу) А я все забываю спросить: не того ли он Исаака сын, который в детстве жил по соседству с нами на Пифагор авеню, и палкой выбил мне передний зуб в драке? Потом они всей семьей каким-то образом эмигрировали на Побережье. (Показывает) Вот, до сих пор щель.

МУЖ. Мы уже наводили справки: не тот. Тот Исаак никак не мог выбить тебе зуб, потому что он, и дед его, и прапрадеды даже в детстве не ходили с палками, — только с книжками.

Гость разминает затекшие руки.

ОФИЦЕР. В настоящий момент только что здесь завершилось судебное до расследование, которое признало тебя, обожаемый Нохм сын Исаака, признало…(Обращается к Чеканщику)

ЧЕКАНЩИК. Виновным.

ОФИЦЕР. Виновным. Ты спросишь, в чем? А я тебе отвечу: если человека признают виновным, то уже не важно… (Обращается к Крестьянину)

КРЕСТЬЯНИН… в чем конкретно.

ОФИЦЕР. Совершенно верно, в чем конкретно. А в данном случае речь идет не просто о технической катастрофе, а… (обращается ко всем)… а? ну? (К Солдату, подсказывает) важнейшей…

ПЕРВЫЙ СОЛДАТ (вытягивается в струнку) Так точно, важнейшей!

ОФИЦЕР (ко Второму солдату).Важнейшей что?

ВТОРОЙ СОЛДАТ. (Так же, как Первый) Так точно: важнейшей что!

ОФИЦЕР. Ну, Петя! Важнейшей политической… политической… Слово! Слово! Не могу подобрать нужное слово. (Дурачку) Подсказывай!

ДУРАЧОК. Акции.

ОФИЦЕР (Чеканщику) Художник!

ЧЕКАНЩИК. Задачи.

ОФИЦЕР. Нет. (Купцу) Сема!

КУПЕЦ. Только не ко мне, пожалуйста, я в словах не силен. Цифры — пожалуйста..

ОФИЦЕР. Ладно, чего-то важнейшего. В нашем овале все важнейшее. За что полагается… Как просил прокурор, и как одобрили люди, наказание обрывом.

Аплодисменты. Вначале робкие, потом все активнее, переходящие в бурные, продолжительные.

(Останавливая аплодисменты, Гостю) А ты почему молчишь?

ГОСТЬ. (все еще разминается) А что я могу сказать?

ОФИЦЕР. Вот я не сомневался, что ты скажешь именно это. Я даже кому-то сказал: вот на все обвинения у него будет один ответ. Кому я говорил? (Всех призывает в свидетели своей прозорливости) Тебе?

ЧЕКАНЩИК. Мне — нет.

ОФИЦЕР(Крестьянину) Или тебе?

КРЕСТЬЯНИН. Очень может быть.

ОФИЦЕР. Не важно. (Гостю). И ты не будешь оправдываться?

ГОСТЬ. Обожаемый Абик! Обожаемые овальчане! Я у вас, что называется. зажился. Я вам всем благодарен за гостеприимство, хлеб-соль. как говорят в Снеговии, я многому у вас научился, а теперь отпустите меня, и я пойду своей дорогой. Не нужны мне ваши деньги…

ЧЕКАНЩИК. Я говорил, что он просил денег!

ГОСТЬ… ваше гостеприимство…

МУЖ (Жене) Слушай, слушай. Вот она черная неблагодарность. Делай людям добро. А я предупреждал…

ГОСТЬ. Лучше погибнуть в пустыне от жажды, от укуса тарантулов и змеи, от палящего солнца, чем прозябать в таком овале, как ваш… с такими невеждами. Хотя дело вкуса и выбора. Я пойду? (Собирается уйти, но его хватают Солдаты).

РОПОТ:

— Ничего себе, сказанул?!

— Он еще оскорбляет нас!

— Да что мы с ним возимся?!

— Это он виноват во всем!

ОФИЦЕР (обращаясь к невидимому народу) А он нам еще и дерзит.

ГОЛОСА. Дерзит еще!

— (Гостю) Ну ты в курсе, что сделали с твоим учителем? Молчишь? (К народу) Молчит!

ГОЛОСА. В курсе, в курсе! Все знают.

— (Гостю) Мы можем сделать с тобой тоже самое. (К народу) Можем?

ВСЕ: Да-а-а!!!

— (Гостю) Но мы — цивилизованное государство, (К толпе) Мы цивилизованное государство?

ВСЕ: Да-ада!!!

— (К толпе) Мы не станем зря терзать человека?

ВСЕ: Не-е-ет! То есть, да-а! То есть… Не ста-анем!!!

ГОСТЬ. Я не знаю доподлинно, чем провинился тот, о котором ты говоришь, вот шел уточнять. И в этом нет моей никакой вины. Я имею на это право!

ОФИЦЕР (как бы размышляя сам с собой) Он имеет на это право… (К народу) Он имеет на это право?

ГОЛОСА: Не-е-е-т!

Пауза.

ОФИЦЕР. Ну хорошо. Следователем я был, защитником… От защиты он сам отказался, вы свидетели. Как прокурор я потребовал для него наказания обрывом. Теперь слово судье. (Принимает позу глубокой задумчивости). Как судья именем закона нашего Овала я полностью удовлетворяю требование прокурора в отношении Нохма сына Исаака.

ОДОБРИТЕЛЬНЫЕ ВОЗГЛАСЫ, АПЛОДИСМЕНТЫ.

— На этом заседание суда закончено. Солдаты!

Солдаты подхватывают Гостя за руки, Гость пытается сопротивляться.

ГОСТЬ (брыкается, не дается солдатам) Оставьте меня! Вы что, совсем уже?… Да вы все сбрендили!

ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Обожаемый Абик, он брыкается.

ВТОРОЙ СОЛДАТ. Сильный, гад.

ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Вдвоем нам не справится.

ОФИЦЕР (Чеканщику) Помоги им!

ЧЕКАНЩИК. Обожаемый Абик! Я — творческий человек. Все грубое… все вот это… мне, говоря по совести…. как-то не по себе… Тем более, что мои руки, как должно быть тебе известно. — мой творческий инструмент. И не дай Всенизший, случайно… а в данной ситуации вероятность несчастного случая… Как я буду и дальше славить нашего правителя, пусть он правит еще столько же…

ОФИЦЕР. Короче, Нах! Как ты славишь нашего правителя, кому, как не мне должно быть известно. Чего ж ты намылился удирать отсюда? От большой любви к своему герою?

ЧЕКАНЩИК. Нет, я же не возражаю в принципе… (Спешит к Солдатам, берется за левую ногу; оттуда) Я хочу, чтобы ты знал: какой мне резон куда-либо удирать. если я и здесь….

ОФИЦЕР (Крестьянину) А ты что стоишь? Хочешь, чтобы я разобрался с твоей жалобой?

КРЕСТЬЯНИН. Побойся Всенизшего, обожаемый Абик, какая жалоба? Отродясь ни на кого не жаловался, тружусь с утра до ночи, как мои пчелы.

ОФИЦЕР. Не знаешь, какая жалоба? А вот это что? (Откуда-то как фокусник, извлекает знакомый нам сверток) Узнаешь?

КРЕСТЬЯНИН. Я и думать про нее забыл.. Но если ты прочитал ее, то как умный человек, должен был бы понять, что не о себе забочусь, а как истинный патриот овала, исключительно о его процветании. Ну нельзя же до такой степени обдирать его тружеников! Руки опускаются.(Идет четвертым)

ПЕРВЫЙ СОЛДАТ (о котомке) Это тоже брать? Он что-то напихал туда.

ОФИЦЕР. Посмотри, что там.

Первый солдат вытряхивает все, что было с собой у Гостя: папирус, манускрипты, еще какие-то бумаги, краску, палочки для письма.

— Отлично! Это мы все сожжем.

ДУРАЧОК. Может, не стоит? Тем более, я где-то слышал, что рукописи не горят.

СВЯЩЕННИК. Ну что за люди: один скажет какую-нибудь глупость, а все остальные веками ее повторяют. Еще как горят! Я присутствовал не на одном аутодафе. Может, у него папирус из какого-то особенного материала, изготовленного при пособничестве дьявола. Тогда тем более ее надо уничтожить!

ЧЕКАНЩИК. Позволь, обожаемый Абик, у меня идея: чтобы танцы народов мира были вокруг этого костра. По-моему, неплохо, да?

ОФИЦЕР. Отличная идея. Молодец. Вот что значит творческий человек.

ГОСТЬ. Э, люди! Вы что? Что вы делаете?! Манускрипты не трогайте! Им цены нет! Человечество проклянет нас.

ОФИЦЕР. Не проклянет.

ГОСТЬ (попытка вырваться из рук солдат) Абик! Петя! Люди! Маруся, скажи им!

Жена медленно разворачивается и уходит в дом.

— Да что ж вы!… Овальчане, опомнитесь! Вспомните слова вашего же Учителя: «В судный день этому городу будет хуже, чем Содому и Гоморре!»

ОФИЦЕР. Он еще нам угрожает! (Мужу) Заткни ему глотку!

МУЖ (Солдатам) Заткните ему глотку!

ПЕРВЫЙ СОЛДАТ (Второму солдату) Скажи ему, пусть заткнётся!

ВТОРОЙ СОЛДАТ (Гостю) Ты можешь помолчать? (Наклонившись почти к уху) Хотя бы сейчас.

ОФИЦЕР. Тащите его к Обрыву!

СВЯЩЕННИК. Ах, все-таки нехорошо сегодня.

ОФИЦЕР. Святой отец, времени уже не осталось. Вот-вот начальство заявится.

Солдаты и их добровольные помощники берут Гостя за руки-за ноги.

МУЖ (вдруг заметил) Постойте!

Все замирают на месте.

(Впялился в ступни ног Гостя) Это что такое у него на ногах? Мои сандалии! (Всем) Это мои сандалии! Мне вручил их лично… за третье место в соревновании по приседанию. Как у тебя оказались мои сандалии?

ДУРАЧОК. Обожаемый Ваня, позволь мне сказать. Сколько я знаю, у нашего гостя его сандалии порвались, от долгого перехода по пустыне, и твоя Маруся дала ему… в смысле твои сандалии…

МУЖ. Не может такого быть. Маруся!

В дверях дома появляется Жена.

— (Жене) Как у него оказались мои сандалии?

ЖЕНА. А я почем знаю? Одел.

МУЖ. Так он еще и вор! (Срывает сандалии с ног Гостя)

ОФИЦЕР. Постойте! (Подходит к Гостю, пытается снять с Гостя брошь) Вот это вещь! Пополним бюджет ведомства безопы. (Возится) Да что ж она никак!…

ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Туника свалится.

ОФИЦЕР. Ничего, в наших краях тепло. ( Отцепляет брошь).

Туника сваливается, Гость пытается ее придержать подбородком, туника волочится следом за ним.

— Тащите его!

ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. И-и взяли!

Солдаты и два помощника берут за руки-за ноги Гостя.

— И-и понесли!

Все четверо делают один шаг и замирают в стоп-кадре.

Жена стоя в дверях, еле заметно прощально машет ладошкой.

Бой там-тама.

КРИКУН: Обожаемые-е-е— овальча-ане-е-е-! Праздни-ик начина-ается-а— а-а! (Сам же поет) Бэнки бэнки бэнки бэ-энк….

ГОЛОС ОТ АВТОРА:

«По последним данным современных исследователей, нашему герою удалось выплыть, и сохранить часть своих рукописей. Благодаря этим немногим, но бесконечно ценным документам той эпохи, мы и смогли составить картину жизни города-государства НИКАКПОЛЯ, уже давно не существующего. Любопытна одна из многочисленных версий: якобы, именно там у кого-то из овальчан родилась идея народной власти — демократии. Может, опять у какого-нибудь местного дурачка.

Да, и последнее: к сожалению, нам неизвестно, узнал ли наш герой, что означает слово «ситула». «Ситула» по-латыни — это ведро. Хотя некоторые ученые считают, что в те далекие времена жители города НИКАКПОЛЯ могли придавать ему совсем иной смысл. Впрочем, так оно бывает со всеми смыслами. Ученым предстоит еще много работы, чтобы установить истину. Если такое вообще возможно».

Print Friendly, PDF & Email

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.