В каждой религии есть фанатики, но ни в какой другой так упорно не настаивают на том, что они не имеют ничего общего с религией, которую они исповедуют.

Учиться у ислама — учиться побеждать

Хенрик Бродер
Перевод с немецкого Леонида Комиссаренко

Общество германо-советской дружбы (DSF) было второй по величине массовой организацией ГДР. Оно насчитывало около шести миллионов членов. Только Конфедерация свободных немецких профсоюзов была более многочисленной.

DSF организовывалa недели немецко-советской дружбы, ознакомительные поездки в Советский Союз и курсы русского языка; оно присваивало почетные знаки заслуженным членам и налаживало переписку между немецкой и советской молодежью.

В начале 50-х годов DSF выдало лозунг: «Учиться у Советского Союза означает учиться побеждать!» DSF уже 25 лет — история. Но её призрак всё еще витает над страной. Сегодня же речь идёт не об организовнной дружбе между двумя народами, а об отношении между двумя культурами, одна из которых носит агрессивный, а другая оборонительный характер. При этом агрессивная культуры видит себя жертвой оборонительной, а оборонительная культура предпринимает все возможные вывихи, чтобы избежать восприятия себя в качестве агрессивный.

Ислам хорош, исламизм плох?

После нападения на редакцию «Charlie Hebdo» во всех репортажах речь была не только об убитых, которые оказались не в то время не в том месте, но и об обязанности большинства общества сохранить порядочность. Зигмар Габриэль ещё в день резни предостерег против «злоупотребления» этим актом насилия с целью «обвинения всех мусульман в насильственных преступлениях или исламизме», чего никто не сделал ни в Германии, ни во Франции. То, что произошло во Франции, заявил лидер СДПГ: «Не имеет ничего общего с исламом, но, я бы сказал, с пристрастием к убийству и терроризмом».

Кто сейчас ставит «мусульман под всеобщее подозрение», тот, по словам министра юстиции Хайко Мааса, хочет «просто расколоть общество и посеять ненависть». В конце этого дня невозможно было понять, к кому мы должны испытавать больше сострадания — к жертвами теракта, или к повторяемому как заклинание «мирному большинству мусульман», которое не заслуживают того, чтобы их ставили под «всеобщее подозрение».

Но министру внутренних дел Томасу де Мезьеру и этого было мало. Он потребовал от YouTube удалить 42-секундный ролик, на котором, среди прочего, можно видеть, как однин из двух террористов целевым выстрелом в голову добивает лежащего на земле раненного полицейского. «Можно увидеть много на YouTube, — говорит де Мезьер, — но не всё, что там до сих пор выложено, должно там и остаться».

Подобное заявление отражает не только желание сделать то, что произошло, как бы не происшедшим, но и катастрофическое незнание предмета. Точно так же, как невозможно par ordre du mufti (по указу муфтия — пер.) волшебным способом вернуть в бутылку пролитое молоко, так и невозможно par ordre du mufti изъять видеоклип, крутящий свои круги в Интернете. Министр, который отвечает за обеспечение внутренней безопасности, должен, собственно говоря, это знать.

Реальный социализм был одним сплошным банкротством

Вернёмся к началу. Есть поразительные параллели между усилиями Общества германо-советской дружбы преобразить реалии Советского Союза в сказку и широко распространенной теперь практикой — желанием понимать ислам как «религию мира». Обе работают с одним и тем же трюком.

Бесхозяйственность и кумовство в Советском Союзе не имели ничего общего с социализмом. Там не было нищеты, безработицы, не было коррупции и преступности, исключая диссидентов и других «негативных элементов». Социализм был раем на земле, гарантом индивидуального и коллективного благополучия.
Глупы были только те, кто не хотел участвовать в проекте. Факт остаётся фактом: социализм был повсюду толерантным мировоззрением, которое мирно сосуществовало с другими мировоззрениями, но только там, где он не был у власти. Однако повсюду, где слово было за ним, миролюбию и терпимости быстро приходил конец.

Точно так же и с исламом. Аль-Каида, Боко Харам, Исламское государство и талибы не имеют ничего общего с исламом. Режим аятолл не имеет ничего общего с исламом. Кровавые бои между шиитами и суннитами не имеют ничего общего с исламом. Если в Саудовской Аравии порют богохульников и побивают камнями неверных жён — это с исламом не имеет ничего общего.

Хороший капиталист, плохой капитализм?

Убийцы «9/11» не имели ничего общего с исламом. И то, что произошло в Лондоне, Мадриде, Мумбаи, Бали, Бостоне, Сиднее, Брюсселе и Тулузе — не имеет ничего общего с исламом. Потому что ислам означает «мир», а джихад, мы слышим это снова и снова, означает не «священную войну», а «внутреннюю борьбу» по какому бы то ни было поводу. В каждой религии есть фанатики, но ни в какой другой так упорно не настаивают на том, что они не имеют ничего общего с религией, которую они исповедуют.

Различие между добрым исламом и плохим исламизмом, если рассуждать трезво, такое же точно, как между социализмом самим по себе и реально существующим социализмом. В настоящее время это различие дифференцируется еще более. Существуют также «умеренные», «правоверные» и «фанатичные» исламисты. Именно это нюансирование свидетельствует о том, что исламизм — не противоположность исламу, а одна из его разновидностей.

Странно, что ещё никто не пришел к идее провести различие между капиталом и капитализмом, чтобы спасти честь капитала и все его негативные побочные эффекты списать на капитализм. Этому можно было бы найти много убедительных доказательств. Разве не принимали Фуггеры (крупнейший купеческий и банкирский дом Германии XV—XVII веков — пер.) близко к сердцу судьбы бедных и нуждающихся? А Круппы разве не построили одни из первых рабочих посёлков? А не заботится ли трогательно Вольфганг Групп (Trigema) о своих сотрудниках?
Мы видим: капитал — это хорошо, капитализм — зло. Это послание нужно только должным образом распространить. Как насчет лозунга «Учиться у ислама — учиться побеждать!»?

Так «Charlie Hebdo» стал врагом исламистов.