Оставляя за скобками тон этого нехитрого изложения романа (с точки зрения врача-сексолога), попробуем возразить по существу…

Перечитывая классику: «Евгений Онегин»

Елена Пацкина

А счастье было так возможно?

«Мне отмщение и аз воздам», — поставил Л.Н.Толстой эпиграфом к «Анне Карениной». Этот эпиграф также подошел бы к «Евгению Онегину». Ведь отмщение пришло к Онегину совершенно в духе Ветхого завета — «око за око», то есть муками неразделенной любви.
Сраженный этим властным чувством, он объясняет в письме к Татьяне:

Когда б вы знали, как ужасно
Томиться муками любви,
Пылать — и разумом всечасно
Смирять волнение в крови…

Увы, она знает. Она пережила это в полной мере — из-за него, хотя и не благодаря ему.

Впервые встретив Татьяну в «степной глуши», Онегин не делал ровно ничего, чтобы возбудить в ней чувство — это произошло помимо его воли. В той ситуации он, как и она, — жертва случая. Кого же полюбила Татьяна, увидев Онегина? Конечно, свой идеал. Первая любовь всегда идеальная. «Пришла пора — она влюбилась». «В глуши забытого селенья» особенно выбирать не приходится. Столичный денди не мог не потрясти неопытное сердце. Он появился, и идеал нашел в нем свое воплощение.
Евгений совершенно не соответствовал этому возвышенному образу и честно ей в том признался. Невольно вызвав в юной девушке первую любовь, он не смог ее принять и ответить взаимностью. Вины его тут нет никакой — ответить было нечем, симулировать чувство он счел нечестным.

Но обмануть он не хотел
Доверчивость души невинной.

Татьяна прекрасно понимает благородство его поведения — другой на месте Евгения воспользовался бы случаем и соблазнил неопытную и влюбленную девушку.
Впоследствии она признает:

В тот страшный час
Вы поступили благородно,
Вы были правы предо мной:
Я благодарна всей душой…

Однако неразделенная любовь не становится менее мучительной оттого, что любимый честен и благороден, — наоборот. Глубоко чувствующая и цельная натура, Татьяна пронесет это чувство через всю жизнь, но оно не останется неизменным — вместо идеала она увидит реального человека.

Татьяна романтична, но и умна. Она изучает круг чтения Евгения, пытаясь постичь его душу.

Везде Онегина душа
Себя невольно выражает
То кратким словом, то крестом,
То вопросительным крючком.

Чем больше Татьяна погружается в его книги, тем ближе подходит к разгадке личности возлюбленного. Ведь истинная любовь предполагает не только восхищение, но и понимание.

И начинает понемногу
Моя Татьяна понимать
Теперь яснее — слава богу —
Того, по ком вздыхать
Осуждена судьбою властной…
…………………………………….
Что ж он? Ужели подражанье,
Ничтожный призрак, иль еще
Москвич в Гарольдовом плаще,
Чужих причуд истолкованье,
Слов модных полный лексикон?
Уж не пародия ли он?

Так приходит прозрение и разочарование, исчезают иллюзии, но не любовь.
Тем временем безмятежная жизнь семейства Лариных окончилась: Ленский убит, Онегин уехал, Ольга вышла замуж… Старушка-мать озабочена судьбой старшей дочери: «пристроить девушку пора». Между тем Татьяна отказала всем местным женихам. Действительно, «уездный франтик Петушков» или сосед Буянов «растрепанный, в пуху, в картузе с козырьком», или заезжий гусар Пыхтин — все они ей не пара и не идут ни в какое сравнение с ее избранником, загадочным и неотразимым, а главное, недоступным. И Татьяну везут «в Москву, на ярманку невест!»

Здесь опять в ее судьбу вмешивается случай — к ней сватается важный генерал. И хоть «для бедной Тани все были жребии равны», этот жребий был явно предпочтительней. Кроме того, слезы и мольбы матери склонили Татьяну к этому браку. Прошло около двух лет…

Как изменилася Татьяна!
Как твердо в роль свою вошла!
Как утеснительного сана
Приемы скоро приняла!
Кто б смел искать девчонки нежной
В сей величавой, в сей небрежной
Законодательнице зал?

Итак, Татьяна стала богатой и знатной светской дамой, вполне усвоившей правила игры и пользующейся заслуженным успехом и поклонением.

К ней дамы подвигались ближе;
Старушки улыбались ей;
Мужчины кланялися ниже,
Ловили взор ее очей;
Девицы проходили тише
Пред ней по зале; и всех выше
И нос, и плечи поднимал
Вошедший с нею генерал.

Наконец она достойна любви Онегина — и он влюбился. Теперь его очередь трепетать, бледнеть и терять дар речи в ее присутствии; теперь ее очередь сохранять полное самообладание. Она помнит его слова: «учитесь властвовать собою» — наука ею усвоена в совершенстве.

Но мой Онегин вечер целый
Татьяной занят был одной,
Не этой девочкой несмелой,
Влюбленной, бедной и простой,
Но равнодушною княгиней,
Но неприступною богиней
Роскошной царственной Невы.

Быть может, Онегин влюбился не в очаровательную женщину (которой «пренебрегал в смиренной доле»), а в роль, в статус? Желал любить — только королеву? Так может показаться на первый взгляд. Именно эта мысль безмерно оскорбляет и саму Татьяну, преследуемую настойчивыми ухаживаниями и любовными посланиями Евгения.

Обида заставляет Татьяну довольно резко ответить на эту запоздалую страсть и назвать ее «мелким чувством».

Зачем у вас я на примете?
Не потому ль, что в высшем свете
Теперь являться я должна;
Что я богата и знатна,
…………………………………
Не потому ль, что мой позор
Теперь бы всеми был замечен
И мог бы в обществе принесть
Вам соблазнительную честь?

Однако, вызванный естественным чувством, этот взгляд не совсем верен. Онегин не мальчик, и самоутверждаться в глазах общества ему уже давным-давно не было надобности. Задолго до знакомства с Татьяной он пресытился светскими успехами и легкими победами, не находя в них ничего, кроме скуки.

Но был ли счастлив мой Евгений,
Свободный, в цвете лучших лет,
Среди блистательных побед,
Среди вседневных наслаждений?
Нет, рано чувства в нем остыли;
Ему наскучил света шум…

Что же касается высокого положения в обществе, то — да, теперь Татьяна по статусу ему ровня, тогда как раньше — не вполне. Но одним только богатством и знатностью, одной холодностью и неприступностью его тоже не удивишь.

Причудницы большого света!
Всех прежде вас оставил он…

Чтобы так поразить холодного и пресыщенного светского человека, надо одновременно затронуть его самолюбие, ум и воображение. Тут все сошлось: и досада на ее самообладание; и воспоминание о такой трогательной и пылкой первой любви юной девушки («и он ей сердце волновал!» — значит, можно надеяться…); и ее беспечная прелесть, которую не могли затмить и признанные красавицы; и всеобщее поклонение. Нет, только она могла вызвать в «душе холодной и ленивой» эту всепоглощающую страсть.

Но в возраст поздний и бесплодный,
На повороте наших лет,
Печален страсти мертвый след.

Но почему так безнадежно смотрит на любовь Евгения сам автор? Для ответа на этот вопрос следует напомнить, что же представлял собой к этому моменту наш траченный жизнью «пожилой» господин.

Убив на поединке друга,
Дожив без цели, без трудов
До двадцати шести годов,
Томясь в бездействии досуга,
Без службы, без жены, без дел,
Ничем заняться не умел.

А чем вообще занимались люди его круга? Служили: были военными, дипломатами, чиновниками. Или вели хозяйство, живя в своих поместьях. Или посвящали себя наукам и искусству. Пробовал и Евгений:

Хотел писать — но труд упорный
Ему был тошен — ничего
Не вышло из пера его…

Человек незаурядный, но не сумевший найти свое призвание, не обладая ярко выраженными способностями и волей, с одной стороны, и необходимостью добывать средства к существованию, — с другой, он томится от душевной пустоты и скуки. Он слишком умен, чтобы довольствоваться полурастительным существованием подобно отцу Татьяны, который передал все дела по управлению имением жене, а сам «в халате ел и пил». Его отталкивает скука семейной жизни. Ему не свойственно чадолюбие. Чего ему надобно в жизни, он и сам не знал. В таком случае, что же он может предложить Татьяне, чего он хочет от нее?

Нет, поминутно видеть вас,
Повсюду следовать за вами,
Улыбку уст, движенье глаз
Ловить влюбленными глазами,
Внимать вам долго, понимать
Душой все ваше совершенство,
Пред вами в муках замирать,
Бледнеть и гаснуть… вот блаженство…

И это — все. А ведь еще только два года тому назад он ей честно объяснил:

Но я не создан для блаженства;
Ему чужда душа моя;
Напрасны ваши совершенства:
Их вовсе не достоин я.

Это правда — для того, кто не любит, напрасны любые достоинства. Но дело даже не в этом, а в его неспособности к любви вообще. Ведь за всю жизнь у него не было длительной привязанности ни к одному человеческому существу. И он эту ущербность за собой знает:

Я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас…

Вот оно, главное. И далее он описывал свою предполагаемую семейную жизнь и несчастный жребий жены в этом союзе,

Где скучный муж, ей цену зная
Судьбу, однако ж проклиная),
Всегда нахмурен, молчалив,
Сердит и холодно-ревнив!
Таков я…

Представим себе, каково было Татьяне читать запоздалые признания Евгения! Что ее может ждать в близком будущем, откликнись она на его губительную страсть? Ведь она до сих пор (несмотря на все!) его любит, но уже не безрассудно. Конечно, ее чувство долга делает ей честь (с каким упоением, видимо, писал Пушкин эти несвойственные его кругу и времени слова):

Но я другому отдана;
Я буду век ему верна.

Можно предположить, что не только долг, но и жизненный опыт, понимание характера Онегина, удержали Татьяну от большого несчастья.

Допустим, что она, подобно героине Толстого, отдалась бы выстраданному счастью взаимной (наконец!) любви. На тайные встречи она бы не согласилась — не тот характер — значит, бежать куда-нибудь вместе, путешествовать… Про Евгения мы знаем, что «путешествия ему, как все на свете надоели» еще до их встречи на балу. Можно еще жить в деревне — изгоями. Далее — вариант, предсказанный Евгением выше, или крестный путь Анны Карениной. Здесь нет никаких перспектив для счастливой жизни.

С какой горечью Татьяна во время последнего их объяснения восклицает:

А счастье было так возможно,
Так близко!..

Наверное, ей не стоило выходить замуж («неосторожно, быть может, поступила я»)? Вообразим, что Татьяна осталась в столь милых ее сердцу местах — она и сейчас готова отдать:

Всю эту ветошь маскарада,
Весь этот блеск, и шум, и чад
За полку книг, за дикий сад,
За наше бедное жилище…

Жить там в одиночестве, мечтать и ждать Его. Еще раз допустим, что между странствиями Евгений заехал в свое поместье, «где окровавленная тень ему являлась каждый день», ненадолго, по делам. Он мог навестить соседей — и что, разве он влюбился бы в прежнюю Татьяну? Ведь она поразила его именно как сверкающий бриллиант в золотой оправе, а не как необработанный алмаз. Вероятно, он посидел бы с полчаса для приличия и откланялся. Навсегда.

О чем же плакала Татьяна, читая письма Онегина? Думается, о невозможности счастья: ни с ним, ни без него; о трагическом несовпадении их любви; о невстрече (как скажет в ХХ веке другой великий русский поэт).

P.S. Есть ли вообще счастливые люди в этом «самом задушевном произведении Пушкина, в котором личность поэта отразилась бы с такой полнотой» (В.Белинский)?

Все думающие, чувствующие и незаурядные люди глубоко несчастны: несчастна Татьяна, живущая не своей жизнью, вынужденная играть чужую роль; несчастен Онегин, не знающий, куда себя деть, и лишенный всяких человеческих привязанностей; бедный Ленский бессмысленно погиб во цвете лет. Только пустая легкомысленная Ольга, возможно, обрела свое счастье, если только пленивший ее улан оказался хоть сколько-нибудь приличным малым, не пьяницей, не игроком и мотом. Впрочем, и это она переживет спокойно — с таким характером легко живется.
Итак, можно сказать, что для счастливой жизни в любом обществе лучше всего подходят люди заурядные и недалекие. Ибо, как сказал автор,

…посредственность одна
нам по плечу и не странна.

О настоящем мужчине Онегине и педофиле Ленском
(К статье Евгения Черныха)

Странные вещи иногда происходят с классическими произведениями. Обычно их очень по-своему трактуют в своих постановках режиссеры-авангардисты и прочие постмодернисты. Ну ладно, в конце концов, это авторский театр или кинематограф. Кто хочет и может, тот получает удовольствие. С другой стороны, каждый человек волен видеть в произведении искусства что-то свое. «Во мне, а не в писаниях Монтеня содержится все, что я в них вычитываю», — писал великий Блез Паскаль.

И вот о новом оригинальном прочтении «Евгения Онегина» нам поведал в своей статье Е.Черных.

«Сексолог Александр Котровский выдвинул новую, сенсационную версию прочтения самого знаменитого романа поэта. Разговор о Пушкине зашел почти случайно. С кандидатом медицинских наук мы беседовали о волне педофилии, которая захлестнула в этом году страну. Что делать?

— Брать пример с Евгения Онегина! — заявил доктор. — Он же не стал совращать малолетнюю Татьяну, хотя девочка сама предложила ему себя. Онегин должен стать образцом для школьников. Смотрите, ребята, вот настоящий мужчина! Меньше было бы в стране педофилов..

Сейчас ведь что ни день появляются сообщения о детях — жертвах насилия. Госдума уже предлагает давать пожизненное заключение тем, кто совершил сексуальные действия с подростками моложе 14 лет. А Татьяне было 13!

— Не может быть! — изумился я.

— Может! Пушкина надо внимательнее читать. Четвертую главу Онегина»

Сразу же следует заметить, что далеко не во все времена и не у всех народов четырнадцатилетние подростки считались детьми. Например, в Испании по сей день разрешенный возраст для вступления в брак — 14 лет. Это возраст шекспировской Джульетты, которой, по мнению близких, давным-давно пора замуж, так как многие ее ровесницы — уже матери семейств.

А теперь будем вместе с автором статьи читать Пушкина внимательнее. Но прежде определим понятия:

Педофилия < гр. pais (paidos) — дитя + phileo — люблю > патологическое половое влечение взрослого к ребенку. (Комлев Н.Г. Словарь иностранных слов)

Начнем с того, что недвусмысленный ответ сексологу дает мать Татьяны, а уж ей видней:

— Как быть? Татьяна не дитя, –
Старушка молвила, кряхтя.–
Ведь Оленька ее моложе.
Пристроить девушку, ей-ей,
Пора…

Значит, если прав медик, и Онегин отказался от Татьяны только по причине ее малолетства, то надо ли считать педофилом влюбленного в ее младшую сестру Ленского? А ведь Ленский не просто томно вздыхает и услаждает слух Ольги элегиями, но собирается вот-вот вести ее под венец.

Он весел был. Чрез две недели
Назначен был счастливый срок.
И тайна брачныя постели
И сладостный любви венок
Его восторгов ожидали.

Разве семья и соседи осуждали юного поэта за то, что он собирается жениться на ребенке, разве где-нибудь шла речь о том, что свадьбу следует отложить на несколько лет, пока невеста подрастет?! Ничего подобного. «О свадьбе Ленского давно у них уж было решено».

Далее, когда трагически погиб бедный поэт, разве «дитя» возвращается в детскую? Нет, она выходит замуж. Потому что тот жених или этот, а Ольге пора стать замужней дамой.

Увы! Невеста молодая
Своей печали не верна.
Другой увлек ее вниманье…

И вот уж с ним пред алтарем
Она стыдливо под венцом
Стоит с поникшей головою,
С огнем в потупленных очах,
С улыбкой легкой на устах.

Почему она стоит, опустив глаза, чего стыдится? Как, ведь совсем недавно на дуэли (из-за нее, между прочим) погиб ее жених! Но — жизнь продолжается, а девушке (отнюдь не малому ребенку) надо устроить свою жизнь. Она влюбилась в улана, выходит замуж, и легкая улыбка выражает ее полное удовлетворение своей судьбой.

Теперь вернемся к старшей сестре и выясним, почему автор статьи решил, что ей тринадцать лет?

«Первым делом я открыл четвертую главу «Онегина», на которую ссылался сексолог. Она начинается со знаменитых строк:

Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей.

А вот в продолжение обычно никто не вникает, хотя в них-то и содержится разгадка тайны романа.

И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.
Разврат, бывало, хладнокровный
Наукой славился любовной,
Сам о себе везде трубя
И наслаждаясь не любя.
Но эта важная забава
Достойна старых обезьян
Хваленых дедовских времян…

(В письме младшему брату Льву 23-летний поэт выразился более конкретно: «Чем меньше любят женщину, тем скорее могут надеяться обладать ею, но эта забава достойна старой обезьяны XVIII века». Он еще не садился за «Онегина». — Е.Ч.)

Кому не скучно лицемерить,
Различно повторять одно,
Стараться важно в том уверить,
В чем все уверены давно,
Все те же слышать возраженья,
Уничтожать предрассужденья,
Которых не было и нет
У ДЕВОЧКИ В ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ! (выделено мною. — Е.Ч.)»

Тут автор обрывает цитату, а зря! Вот продолжение:

Кого не утомят угрозы
Моленья, клятвы, мнимый страх,
Записки на шести листах,
Обманы, сплетни, кольца, слезы,
Надзоры теток, матерей
И дружба тяжкая мужей.
Так точно думал мой Евгений.

Как можно видеть, все эти мысли обобщают светский опыт любовных похождений героя, но никак не относятся к Татьяне.

Дальше автор статьи упорно приводит множество цитат, где Татьяну называют девочкой.

«Есть в романе и откровенные намеки на юный возраст Татьяны. «Она в семье своей родной казалась ДЕВОЧКОЙ чужой».

Ну, все мы когда-то были детьми.

«В ЭТИ (то есть Танины) ЛЕТА няня уже пошла под венец. А было ей, напомню, 13 лет».

Здесь речь идет не о Танином возрасте, а о няниной молодости и ее первой влюбленности:

… «Расскажи мне, няня,
Про ваши старые года:
Была ты влюблена тогда?»

А крестьянскую девочку могли выдать замуж и раньше, но к барышне это не относится.

«Онегин, возвращаясь с бала, где увидел впервые генеральшу, светскую даму, спрашивает себя: «Ужель та самая Татьяна? Та ДЕВОЧКА… Иль это сон? Та ДЕВОЧКА, которой он пренебрегал в смиренной доле?» «Вам была не новость смиренной ДЕВОЧКИ любовь?» — дает отповедь герою сама Татьяна.»

Если искать в романе повторяемое слово «ДЕВОЧКА», не понимая оттенков, то, конечно, можно доказать что угодно. Ведь в каждое слово вкладывается свой смысл, ясный из контекста. Вот другой поэт пишет про себя:

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину
Сорока с лишним лет
Называл скверной девочкой
И своею милою.
С.Есенин «Черный человек»

Так что не всегда девочки бывают тринадцатилетними.

Все это крайне неубедительно: юная Татьяна действительно была чистой и наивной девушкой не в сегодняшнем понимании этого слова. Эту барышню вполне можно было назвать и девочкой. Тут речь не о возрасте, а о состоянии души. Это в наше время стало нормальным, когда люди говорят: «девушка с мужем и тремя детьми отправилась на отдых».

Кроме того, нельзя слишком буквально относиться к поэтическим текстам — так можно дойти до абсурда.

Ведь вот что получается:

«А сколько ж тогда было Ольге, на которой собирался жениться 17-летний Ленский? Максимум 12. Где это написано? В данном случае Пушкин лишь указал, что Оля была младшей сестрой 13-летней Татьяны. Чуть отрок (лет 8 по Далю) Ленский был свидетель умиленный ее МЛАДЕНЧЕСКИХ забав. (Младенец — до 3 лет. От 3 до 7 — дитя). Считаем: если ему было 8 лет, то ей — 2–3 года».

То есть 8-ми лет от роду мальчик влюбился в двухлетнюю крошку, пускающую пузыри в люльке. Конечно, чего на свете не бывает, но… несколько смешно.

Или вот, например, Татьяна в последнем объяснении с Онегиным говорит:

К моим младенческим мечтам
Тогда имели вы хоть жалость,
Хоть уважение к летам…

Не следует ли, по логике автора статьи, нам подумать, что она встретилась с Евгением действительно в младенческом возрасте и мечтала о красивой игрушке? Нет, с логикой тут что-то не так.

«Пушкин везде сообщал возраст своих героинь. Даже старенькой пиковой дамы. (Исключение — старуха с разбитым корытом и Людмила, невеста Руслана)»

Разве? А как насчет госпожи Лариной, матери двух барышень на выданье? Ведь если старшенькой только 13 лет, и сама она, допустим, родила ее лет в 17 (это было обычным возрастом, возможно и раньше), то ей лет 30 или около того. Но в романе она всегда упоминается только и исключительно как «старушка». Вот первое впечатление Онегина: «А кстати: Ларина проста, Но очень милая старушка». А ведь она всего-то года на четыре его старше.

Так, возможно, и барышни, и их старушка-мать несколько старше? Но Пушкин нам об этом не поведал. Предполагаю, что для него это было совершенно неважно — не в этом суть.

Вернемся к нашим баранам: для чего вообще надо было заводить речь о возрасте Татьяны, о котором умолчал сам Пушкин? Оказывается, чтобы похвалить Онегина за то, что он не педофил.

«Даешь срочную реабилитацию Евгения! Пора, наконец, восстановить справедливость! 26-летний мужчина вполне естественно отказал 13-летней, а его за этот благородный поступок прогрессивная общественность осуждает! Обратимся к роману. После 17 лет Евгений стал посещать балы. Имел много половых связей с замужними женщинами. И с девушками, которым «наедине давал уроки в тишине». Он же был гений в науке страсти нежной. Имел сильную половую конституцию. В 26 лет очутился в глухой деревне, оформляя наследство богатого дяди. Все любовницы остались в Петербурге. Испытывал вынужденное половое воздержание. И тут 13-летняя помещичья дочь предлагает ему себя. «То воля неба: я твоя!» Он отказывает. Свидетельство того, что он имел нормальное психосексуально ориентированное по полу и возрасту либидо. Тянуло к зрелым женщинам, половозрелым девушкам. Но не к девочкам! Романтических чувств к Татьяне тоже не было. Оценил, что и ее чувство незрелое. Начиталась девочка любовных романов, решила реализовывать свое романтическое либидо. Тут подвернулся загадочный человек из столицы. И ведь Евгений сохранил в тайне сам факт письма, не стал хвастаться и компрометировать Татьяну. Настоящий мужчина!»

Оставляя за скобками тон этого нехитрого изложения романа (с точки зрения врача-сексолога), попробуем возразить по существу.

Первое появление Онегина в доме Лариных привело к тому, что «все стали толковать украдкой, шутить, рядить не без греха, Татьяне прочить жениха». И что же?

Татьяна слушала с досадой
такие сплетни; но тайком
С неизъяснимою отрадой
Невольно думала о том;
И в сердце дума заронилась;
Пора пришла, она влюбилась.

И дело вовсе не в том, что «помещичья дочь предлагает ему себя», а он отказывается, потому что предпочитает более зрелых дам. Нет, он просто прекрасно понимает, что эта милая девушка предлагает себя навсегда, то есть как невеста. «Я знаю, ты мне послан богом, До гроба ты хранитель мой». А Онегин вовсе не собирался жениться ни на этой барышне (неважно, сколько ей лет), ни на ком бы то ни было еще. О чем он ей честно и поведал:

Когда б мне быть отцом, супругом
Приятный жребий повелел;
Когда б семейственной картиной
Пленялся я хоть миг единый,–
То, верно б, кроме вас одной,
Невесты не искал иной.

Но я не создан для блаженства;
Ему чужда душа моя…

Далее он рисует самыми мрачными красками воображаемый брачный союз.
Действительно, в романе Онегин так и не женился. Конечно, он поступил как порядочный человек, не обманув наивную девушку, не соблазнив и не опорочив ее доброе имя. Но в этом никто и не сомневается, потому что сам Пушкин нам говорит: «Не в первый раз он тут явил души прямое благородство». И Татьяна в последнем объяснении:

…в тот страшный час
Вы поступили благородно,
Вы были правы предо мной:
Я благодарна всей душой…

Так что порядочность Онегина никто не отрицает: он не нуждается в нашей реабилитации.

«Но, к сожалению, сложилось мнение, что Татьяна — жертва, страдалица. Онегин — ловелас, нанес ей глубокую душевную травму. На самом деле он — герой нашего времени».

А как вы думаете, безответная любовь приносит счастье? Конечно, Татьяна, продолжающая любить человека, с которым ей не суждено связать судьбу никогда, считает свою жизнь проигранной, несмотря на все почести, успехи в свете, богатство, наконец. Не правда ли, странно? Ведь, даже влюбившись в Татьяну, Онегин не может ей предложить ничего, кроме тайных встреч. Для нее это значит — погубить репутацию, сделать несчастным любящего ее мужа и не обрести счастье самой (вспомним судьбу Анны Карениной).

Но Онегин не виноват в том, что принес Татьяне столько горя. Он ее никогда не обманывал. Он сам несчастный человек, не нашедший себя в жизни, не умеющий любить и отдавать себя ближним. Он не способен принести счастье никому.

Онегин…
Убив на поединке друга,
Дожив без цели, без трудов
До двадцати шести годов,
Томясь в бездействии досуга,
Без службы, без жены, без дел,
Ничем заняться не умел.

Он начал странствия без цели,
Доступный чувству одному;
И путешествия ему,
Как все на свете, надоели.

Итак, когда Пушкин пишет о своей Музе, «И вот она в саду моем Явилась барышней уездной, С печальной думою в очах, С французской книжкою в руках», ему неважно было, сколько ей лет и месяцев — ведь не о том роман.