Борис Родоман: Шеф и его подруга, или Любовь на кафедре и в лаборатории. Окончание

Loading

Настоящий трактат написан в эпоху, когда наука была ещё престиж­ным занятием, а в нашей стране получение учёной степени было средством значительно увеличить своё «материальное благосостояние». Вместе с тем, эти же два фактора, привлекая карьеристов, способствовали загни­ванию и деградации науки…

Шеф и его подруга, или
Любовь на кафедре и в лаборатории

(Сексуальное шефство и карьера женщин в научных учреждениях)
Психосоциологический трактат
Написано в 1969–1974 гг.

Борис Родоман

Окончание. Начало

ПОСЛЕСЛОВИЕ
ЭТЮД ФЕМИНИЗМА
Г.Н. Коновалова

Феминизация общества и выход женщин на всемирно-историческую арену поставили перед человечеством массу новых проблем и породили обширную литературу. Как после прорыва плотины на нас хлынуло целое море «опусов», «трактатов», «эссе», написанных всякого рода «сексо­ло­­га­ми», «соци­о­ги­не­ко­ло­га­ми», «сек­со­фу­тур­со­ци­о­ло­га­ми».

Публикуемая работа Бориса Родомана занимает в этом мутном пото­ке особое место. Её автору в значительной мере удалось преодолеть в себе и в читателях нездоровое возбуждение и рассмотреть проблему достаточ­но объективно, без обильного истечения слюны и прочих соков. Автором проделана большая работа, несомненно имеющая научное значение. Впер­вые в истории науки подмечен и корректно описан феномен научно-сексуального шефства, порождаемые им гаремы и квазигаремы в научных уч­реждениях и высших учебных заведениях, а также синдром научно-сексуального самоизнурения женщин. Большой интерес представляет выявлен­ный автором закон распада семьи при удвоении показателей социального статуса одного из супругов. Не ограничиваясь прославлением математики и количественных методов, автор умело применил их для вычисления коэффициента борделизации научных учреждений, для прогнозирования периодов распада и полураспада семей научных работников и трёподава— телей вузов. По всему видно, что автор хорошо овладел своими нежными материалами, проникнув в душу и тело молодых страдалиц от науки гораз­до глубже и тоньше, чем этого можно было ожидать, взирая на его аске­тическую внешность. Трактат отличается прекрасной композицией и напи­сан сочным, влажным языком. Отдельные разделы его с визгом просятся в хрестоматию. Всё это делает сочинение Родомана полезным пособием для научных работников и соискателей учёных степеней любого пола и возраста. На другой день после выхода в свет эта книга станет библиогра­фической редкостью и будет из-под полы продаваться в Книжном проезде наравне с творениями Б. Л. Пастернака и М. А. Булгакова[1].

К числу недостатков работы надо отнести излишнее пристрастие автора к наукообразным терминам, преимущественно иноязычным, зло употр ебление иностранными пословицами и поговорками, которые Родоман даёт без перевода на русский язык, словно для того, чтобы лишний раз поглумиться над малограмотным народом[2]. И, наконец, это болез­ненное, прямо-таки извращённое влечение к предметным указателям, за которое автор однажды поплатился, но не учёл горького опыта[3]. В его алфавитном перечне соседями оказались совершенно не сопостави­мые, более того, не совместимые понятия, как, например, беременность и борделизация. Ставить слова рядом только за то, что они начинаются на одну и ту же букву — это уже не формализация науки, а, извините за вы­ражение, формализм. Непонятно, для чего понадобилось называть латин­скими терминами простые вещи, выделять курсивом и объяснять такие слова, как гарем и квартира (или квартирка), портфелизация и бордель… Тьфу Ты, Господи! простите — борделизация и портфель! Ну, всё равно: ведь каждый из нас и так знает, что это такое. Автор совершенно напрас­но выдумывает новые слова: бордеро, социальный статус, стагнация. Наша наука, существующая много веков почти без изменений, успешно без этих слов обходилась. Лично я встречаю их впервые и потому уверена, что и прочие читатели их не поймут.

Незнакомые термины действуют на членов Учёного совета, как тряп­ка на быка. Веками для боя быков подбирались самые красивые, самые яркие красные тряпки, как вдруг недавно выяснилось, что крупный рога­тый скот цветов не различает. Выходит, красный цвет нужен, чтобы бесить не быка, а зрителей. Для приведения в ярость быка достаточно, если вы перед ним хоть чем-нибудь помашете. Учёные — народ обидчивый. Вы бу­дете толковать им о деградации чернозёма и скорости течения в водогноилищах, а они примут это на свой счёт. От такого ложного наукообразия работа не выигрывает. Стоит ли ограничивать научную работу тем объек­том, который значится в его заглавии? Неплохо было бы, если бы автор, так ярко и образно описавший все перипетии сексуального руководства аспирантками, сказал бы хоть два слова о руководстве несексуальном, поскольку таковое ещё имеет место в научных организациях.

Отмеченные недостатки не умаляют достоинств работы, если иметь в виду приводимые в ней факты и ползучие эмпирические обобобщения. Но каковы же идейные позиции автора? Куда он нас зовёт, что предлагает в качестве идеала?

Со всей надлежащей серьёзностью мы должны предостеречь читате­ля: идейная сторона сочинения Бориса Родомана не может быть принята безоговорочно. Пресловутая «объективность» автора на самом деле есть не что иное, как тонко замаскированный тенденциозный мелкобуржуазный объективизм. Пока люди состоят (к сожалению) из мужчин и женщин, никакой объективности в вопросах пола нет и быть не может. Любая попытка «подняться над уровнем пола» (хотя бы выше плинтуса), взоб­раться на сверхполовой уровень, независимо от желания автора приводит к тому, что он скатывается на позиции мужчин.

Галантные реверансы «милым читательницам» не должны нас вво­дить в заблуждение. В поворотные моменты изложения автор трактата по­казывает своё настоящее лицо: он выступает как типичный представитель своего класса — класса мужчин-эксплуататоров, рассматривающих женщи­ну только как средство вдохновения и наслаждения.

Открыто пропагандировать циничную идеологию донжуана в наши дни никто уже не смеет, поэтому сторонники вещного использования женщин прибегают к наукообразной демагогии. Сколько бы ни рядился автор в тогу защитника прекрасного пола, сколько бы ни проливал кро­кодиловых слёз по участи «милых сестёр» — со страниц его сочинения то и дело проступает мурло мещанина-домостроевца. (Я не имею в виду «Домострой» — наш университетский жилищно-строительный кооператив первой категории, в правлении которого сама состою).

Вершины неприкрытого цинизма достигают рассуждения автора о так называемых ключах и замочных скважинах. Уж не у этих ли скважин провёл автор все три года аспирантуры, так и не защитив диссертацию в срок (как, впрочем, и прочие аспиранты)? Настоящей замочной скважи­ной является в сущности весь этот трактат. Глядя через него, можно получить искажённое представление о научной работе, если не вооружить­ся критическими очками.

В последнем разделе трактата автор пытается убедить нас в том, что для женщины, готовящей диссертацию, самым нормальным исходом рабо­ты является беременность. Оставив это не проверенное утверждение на совести автора, зададимся вопросом: а кто виноват? Ну, конечно же, заведующий кафедрой[4]. Этого бы не случилось, если бы его пост заняла порядочная женщина из тех, кого я ежедневно вижу в зеркале.

Кстати, о порядочности. Хотелось бы знать, кого это Борис Родоман называет «климаксным сообществом». Из курса геоботаники, изучавше­гося мною тридцать лет назад, я помню, что так раньше назывались гар­моничные, устойчивые, богатые и разнообразные по своему составу ра­стительные сообщества, достигшие высокой степени совершенства и ни­какому дальнейшему развитию не подверженные. Такое сообщество имел в виду поэт:

Шуми, шуми, зелёная дубрава

Для климаксного сообщества считались невозможными дальнейшие сукцессии и проградации, а деградировать ему больше некуда.

Антиэволюционная теория климаксов передовой марксистской нау­кой давно опровергнута, но даже если бы этого не произошло, перенесе­ние геоботанических терминов на сложные явления научно-половой жиз­

ни вряд ли правомерно. Если речь идёт не о растениях, а о женщинах, до­стигших климакса, то скажите об этом прямо, господин Родоман; вас за это никто не осудит.

Наши студенты — люди взрослые и хорошо подкованные. Они сами изучают половую структуру населения и потому мы в виде исключения разрешили им произносить на научных семинарах вслух такие слова, за которые в средней школе удаляли из класса. Обо всём этом надо гово­рить просто и спокойно, без возбуждения.

В трактате о сексуальном шефстве настораживает также какой-то потребительский, я бы сказала, торгашеский подход автора к научно-сексуальным процессам. Чего стоит эта коммерческая терминология: аванс, амортизация, отдача, транспортные издержки. Уж не воображаете ли вы, что кто-то кому-то отдаётся за проходной балл или отзыв на диссертацию? Если бы вы чаще посещали защиты курсовых и дипломных работ, то давно бы поняли, что мы ставим пятёрки каждому и каждой, кто написал или пробормотал хоть что-нибудь, а четвёрки всем остальным, поэтому неус­певающих студентов у нас нет. Недоброжелатели называют это завыше­нием оценок, но ведь тем самым повышается моральный уровень, так как исчезают всякие нездоровые стимулы. Как опытная трёподавательница я полагаю, что лучшая тактика — ставить всем «пять, только пять». А вопрос о приёме и распределении пусть решают без нас другие инстанции.

Любовь — не картошка, а университет — не овощная база; не знают этого разве что первокурсники[5]. К сложным взаимоотношениям лю­дей хозрасчёт неприменим; тем более, недопустим жаргон чёрного рынка. Чистая любовь, так же, как и чистая наука, может процветать только на плодородной почве госбюджетных ассигнований. Изгнание женщин из научных и учебных заведений несомненно бы оказалось делом интеллиги­бельным, т.е. гибельным для интеллигенции. Без женщин наука лишится своей генитально-воспроизводственной базы. Но этого никогда не будет, потому что этого не может быть. Скорее произойдёт обратное: мужчину изгонят отовсюду, где он сегодня торчит, заменят всякого рода механичес­кими устройствами.

Бориса Родомана, автора этого трактата, я знаю с колыбели. Я тоже была одной из тех, кто в своё время позволил ему вступить на скользкий путь научной деятельности, и пока я в этом не раскаиваюсь. К сожалению, Борис не учёл всех критических замечаний. Он всегда на меня чихал и продолжает чихать.

Когда мне предложили прокомментировать его очередной опус, я долго кол ебалась по причинам, вполне ясным из настоящего послесло­вия. И всё-таки я решила рекомендовать это сочинение читателям. Дело в том, что Большой Учёный, так же, как и Большой Писатель, на каких бы идеологических позициях он не стоял, объективно, независимо от намере­ний, отражает ведущие процессы своей исторической эпохи. Если изображаемые им явления умело отделить от всего наносного и навозного, пре­тенциозного и тенденциозного, то можно извлечь некоторую пользу, осо­бенно на первых порах, пока ещё не появились идейно чистые исследо­вания на ту же тему. Вот почему я сочла возможным рекомендовать этот трактат для тихого чтения в интимных кругах и для хранения на верхних полках домашних научных библиотек, куда не могут дотянуться дети до 22 лет, — опубликовать при условии послесловия.

Подмеченные автором извращения в стиле научной работы — это болезни роста, связанные с недавним выходом женщин на арену обще­ственной жизни и с началом их пока ещё не вполне ясной, но несомненно великой всемирно-исторической миссии. Второе и окончательное прише­ствие матриархата неотвратимо. Ощущая приближение преждевременного конца, слабые и легко возбудимые накопители сперматозоидов трепыха­ются и начинают писать всякие трактаты, извергая на невинных девушек сопливые потоки мутной клеветы, но дни их уже сочтены.

В век пара мужчина называл себя локомотивом прогресса, а женщи­ну — его тендером. На глазах моего поколения все паровозы заржавели, да и прочие локомотивы мало-помалу отмирают, уступая место электро­поездам из одних вагонов. Незаменимых вещей не бывает, и мужчина — не исключение.

Оглянемся на прошлое, дорогие девочки, и спросим себя: как воз­никло это, с позволения сказать, «человеческое» общество? Какая-то стая обезьян, объевшись падалью в результате беспрецедентной эпизоотии у мамонтов, благодаря избытку пищи и хорошему климату случайно (ме­тодом проб и ошибок при участившихся случках) перешла от сезонной «любви» к круглогодичной. Тотчас же этим воспользовались пришельцы с Венеры — гонококки, спирохеты (трепонемы) и трихомоны. Большин­ство обезьянолюдей вымерло, но водившиеся среди них стихийные дар­винисты догадались: лучше всю жизнь жить с одной женой, чем с прова­лившимся носом. Так возникла современная многолетнемёрзлая моногам­ная семья, а с нею — частная собственность и государство.

Первые государства были застойными, они не развивались, потому что фараоны отбирали у тру-щихся все излишки пищи сверх прожиточно­го минимума, отнимали и свободное время, пуская его на строительство пирамид. Только в Европе, благодаря умеренному климату, разнообразию природных условий и чрезвычайной изломанности береговой линии, люди сообразили: нельзя всю прибавочную стоимость отдавать феодалу, надо кое-что утаить для себя и детишек. Так появился Институт наследования имущества и сословных привилегий (НИИНИиСП), а с ним и все неис­поведимые стимулы дальнейшего развития.

Хлебороб времён позднесредневекового Ренэ Санса, не желая дро­бить свой надел, передавал его целиком старшему сыну (майорат). Второй сын становился сухопутным или морским капитаном эпохи Великих гео­графических открытий, а третьему ничего не оставалось, как стать попом или поступить в аспирантуру, что на первых порах было одно и то же. Безбрачие католического священника позволило ему в срок защитить дис­сертацию до наступления очередной Реформации. Так возникла и бурым калоидом расплылась по всему земшару динамичная наука и европеоид­ная сифилизация.

Мы, женщины, ещё будучи обезьянами, совершили Первую сексуаль­ную революцию, заставив наших партнёров обращать на нас внимание не­зависимо от времён года. Благодаря нам они превратились из самцов в муж­чин. Но мы не совершили второй революции — не смогли вынудить их лас­кать нас равномерно в течение каждого месяца, всей недели, каждого дня и часа. Как бы не любил мужчина свою подругу, рано или поздно она ему, извините за выражение, осто…чертевает, и он выходит на двор покурить или покидать камешки в пролив Лаперуза. Он выходит на кремнистый путь один, но вскоре встречает другого, вышедшего погулять по той же причи­не. Их становится уже двое, а где двое — там и третий, присоединившийся. Теперь уже они соображают на троих! Вот тут-то всё и начинается…

Пьянки, драки, грабежи, насилия, убийства, войны — всё это принес­ли в мир мужчины. Вся так называемая история человечества была ничем иным как кровавой игрой самцов, не знавших, куда девать себя между пароксизььмами половой страсти. Покрыв планету толстенным слоем крови и дерьма, мужчины придумали филофасофию, науку, технику, политику, уверяя, что при помощи этих изобретений можно будет выб­раться из грязи. Чем заводить стиральную машину прогресса, не лучше ли с самого начала не пачкать белья?

В неравномерности проявления полового влечения у мужчин кроет­ся главная причина нынешнего экономического, энергетического и эколо­гического кризиса. Сделать это влечение равномерным во времени и в пространстве не удалось. Так не лучше ли вовсе покончить с ним и с его активными возбудителями?

Важнейшим двигателем развитого общества является закон равно­мерного размещения производительных сил. У женщины в производстве потомства участвует весь организм, вплоть до зубов, нередко выпадаю­щих при беременности. Следовательно, производительные силы женщины размещены по её телу равномерно. У мужчины же они сосредоточены в одном месте, что делает их владельца уязвимым при ядерном ударе.

В слабо поляризованной половой биосфере женщины имеется не­сколько эрогенных зон. При загрязнении, заболевании, блокаде одной из них её роль с успехом исполняют другие. Если прорван фронт, на смену ему приходит тыл. Мужчина же, потеряв или ослабив своё единственное орудие, не сможет предложить женщине взамен ничего такого, чего бы не имелось у неё самой. Поэтому женщина как пространственная система надёжнее, она обладает большей избыточностью. Рассредоточенность важнейших стратегических объектов делаёт её несравненно более обо­роноспособной. При массажированном налёте из-за угла она может сопро­тивляться, тогда как мужчина сдаётся каждой партнёрше без боя и только потом, устыдившись плена, разворачивает непоследовательную партизан­скую борьбу.

Вульгарная, антинаучная, вредительская теория пространственной концентрации производительных сил преследовала цель подорвать оборо­носпособность нашей женщины, сделать её игрушкой в руках донжуанов. Сосредоточив всю её психику и интеллект у парадного подъезда, ковар­ный враг стремился превратить этот главный вход в единственный вахтёр­ский пульт управления студентками, аспирантками и диссертантками. Этому и служила пресловутая теория ключа и замочной скважины, сво­евременно разоблачённая.

Можно ли представить женщину, которая увлеклась бы работой настолько, что разлюбила ребёнка или забыла, что на кухне подогрева­ется молоко? Способна ли она, имея на руках дефицитные билеты в «Театр на Таганке» или «Современник», пойти вместо спектакля на засе­дание научного общества? У женщины её привязанность к детям, кухне, тряпкам, зрелищам и худлитературе постоянна, равномерна и не имеет щелей, куда могли бы проникнуть антиоб­щественные интересы. Поэтому жизнь без мужчин обещает быть исклю­чительно спокойной и гладкой, как моё тело в молодости. Женщина — высшее воплощение принципа равномерного размещения.

Филофасофия учит нас: всякие противоречия возникают из разли­чий. Уничтожьте поскорее последние остатки различий между людьми, и не будет тогда никаких противоречий. Укрепление семьи, ликвидация противоположности между мужчинами женщинами пойдёт путём исчезно­вения половых различий и отмирания мужчины как общественной катего­рии. Его социальные и физиологические функции возьмут на себя меди­каменты и бытовые приборы. Своевременный укол в яйцеклетку — и не нужно больше никакого содрогания и замирания. По истечении положен­ного срока рождается очаровательная дочь, как две капли воды похожая на мать, с той только разницей, что её уже некому будет совратить. Остальные ощущения вам с успехом доставит вибратор — это всё равно, что новая приставка к миксеру.

Хотите ребёнка? Пожалуйста! Но зачем вам этот сонный трутень, уткнувшийся в газету «Советский спорт»? Покончив с мужчинами, избавив­шись от унизительной необходимости кормить и обстирывать этих проку­ренных паразитов, этих пузатых рыгающих пивососов, мы получим новые возможности для самовыражения и совершенствования. По приходе на работу нам не нужно будет бежать в магазин за продуктами, тем более, что развесная торговля сырым мясом и морожеными курами давно уже ведёт­ся во всех буфетах и столовых нашего Храма Науки. Всё, что мы захотим съесть, мы съедим тут же, не отходя от кафедры. Мы начнём свой рабочий день с того, что попьём в буфете чай с пирожными. Тем временем на элек­троплитах, стоящих теперь уже в каждой комнате, будут вариться сытные гороховые супы и сосиски ко второму завтраку. После этого завтрака мы почитаем журнал «Тина» (бывший «ИЛ»), заменяющий интеллигенткам замочную скважину, или тихо подремлем, поскольку в результате отмирания секса для сплетен в традиционном смысле слова больше не будет материала, а потом приступим к главному — приготовлению обеда.

Проклятые мужчины оклеветали нас, приписав нам свою (ихнюю) половую возбудимость. Участие женщин в половой жизни — явление ис­торически преходящее, так как из-за несовершенства техники не было иного способа производить потомство. Мужчины воспользовались этим для своих (ихних) плотских вожделений. Чтобы как-то скрасить своё (ихнее) примитивное дело и оправдать никчёмное существование ради вы­ращивания двух-трёх полезных сперматозоидов, они придумали романти­ческую любовь и надевали на нас, как на кукол, выдуманные ими наря­ды, которые сами же потом с остервенением рвали и топтали. Они вов­лекали нас в свои развратные действия, похищая у нас нежность и моло­ко, заготовленные для детей. А мы, дуры, были вынуждены им подыг­рывать и неумело стонали, имитируя оргазм. Мы таскались за ними в походы, на горнолыжные базы, на баррикады, потому что у нас не было другого выхода. Теперь новый способ размножения изобретён и скоро будет внедрён в массовое производство. И тогда мы сможем отправить мужчин на загородную свалку истории, в её беззащитный лесопарковый пояс[6].

Любая порядочная девушка, любая школьница на страницах своего сочинения, любая учительница литературы и зоологии скажет вам: жен­щина рождается не для секса, как птица не для полёта. Ибо есть птицы, которые не летают, например, куры. И есть девушки, которые каждый вечер проводят в театре. Но нет птиц, которых бы кто-нибудь не ел, и нет женщины, которая бы ничего не ела и никого не кормила.

Женщина — великая кормилица и поилица. Кормить детей, кормить гостей, наконец, кормить себя тем, что останется, — в этом её подлин­ное призвание.

Всю жизнь я училась и учила других, читала лекции и писала в учеб­ники, но никакая диссертация, никакая учёная степень не приносила мне такого морального удовлетворения, как удавшийся пирог с капустой. Кто из нас, оторвавшись от научно-учебных дел, не мечтал хоть раз в жизни приготовить что-нибудь вкусненькое? Но в редких случаях, когда это получалось, некому было оценить наши кулинарные способности. Муж­чины, вечно спешащие и занятые своими делами, торопливо глотают нашу пищу так, как будто это биток-какашка из студенческой столовой. А некоторые не женятся, предпочитая язву желудка.

Одеваться и украшать себя ради мужчины тоже не стоит. Он этого не замечает. То он как зверь кидается на вас, срывая и слизывая всё, что с таким трудом приобретено, надето, нацеплено, намазано; то как дитя сидит в углу, уткнувшись в газету, и ждёт, когда вы повесите платье на спинку стула и пригласите его, пока он не забыл, зачем пришёл. Факти­чески женщины всегда одевались только для себя, утирая одна другой носы своими тряпками, а законодатели мод пользовались этим для извле­чения сверхприбылей.

Избавившись от мужчин, мы впервые в истории сможем, наконец, как следует и спокойно покушать сами. Мы будем есть вволю, не боясь пополнеть, ибо никто больше не упрекнёт нас за новые складки на живо­тах и подбородках. А наевшись на работе, мы, сытенькие и кругленькие, как целлюлитные мячики, покатимся в театр, кресла в котором будут в полтора раза шире нынешних, и не будет этого противного скрипа в задних рядах под балконом[7].

Кто из вас, милые читательницы, не мечтал хотя бы раз в жизни по­сещать театр каждый вечер? В проклятую эпоху патриархата это острое на­слаждение было доступно только старым девам. Теперь оно станет всеоб­щим, а театральные буфеты будут работать не только дó представления и в антрактах, но также после и вместо спектакля. Прекрасные балерины и актрисы, получившие свои роли только благодаря таланту, без всякого не­здорового посредничества мужчин[8], исполнят для нас изящный па-де-баб (танец полубезгрудых амазонок) или язвительными, но безопасными, как бритва, стрелами сатиры пригвоздят к полированной мизансцене пережитки двуполости в сознании людей[9]. А те, кому всего этого покажется мало, смогут ещё поужинать дома и включить перед сном бесшумного электро­мужа, извлечённого из прикроватной тумбочки.

Вся до сих порно известная история человечества была в сущности лишь пред-Ысторией. Подлинная Ыстория начинается в сейчасную эпоху[10]. Лишь обуздав на своём теле демона всепожирающей похоти, чело­век из Гомо сексуалис превратится в подлинного Гомо секиенс, т. е. Че­ловека истинно-разумного, и этим завершится процесс гомогенизации гоминидов, гоминизации антропоидов и антропизации приматоидов.

Девушки и юноши! Не разжимая рук и не смыкая ног, трудитесь и приближайте пришествие Эры Всеобщего Остепенения (ЭВО), когда каж­дая особь будет рождаться кандидатом наук. И не станет тогда ни трёподавателей, ни студенток, ни Шефов, ни Ассистенток, ни мужчин, ни женщин, а будет одно-одинёшенькое нерасчленённое и нерастлённое равномерно размещённое НАСЕЛЕНИЕ.

Кандидат общественных наук,
доцент Г. Н. Коновалова

АВТОРЕФЕРАТ
«СЕКСУАЛЬНОЕ ШЕФСТВО И КАРЬЕРА ЖЕНЩИН В НАУЧНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ»

Трактат под этим заглавием я написал в 1974 г. к 250-летию Россий­ской Академии наук. В нём рассматривается не какое-то подобие «развра­та» и «проституции» ради диплома и карьеры, а более или менее серьёз­ная любовь между Шефом (директором института, деканом, заведующим отделом, кафедрой, научным руководителем) и Ассистенткой (младшей научной сотрудницей, аспиранткой, студенткой). В идеале любовь приво­дит к тому, что Шеф покидает первую жену и женится на Ассистентке, которая рожает от него ребёнка. Шеф омолаживается, а наука получает новый толчок для развития. Но так как на одного руководителя прихо­дится несколько руководимых, то лишь одной из них иногда удаётся развести Шефа с женой и занять её место. Остальные выпадают в оса­док: теряют интерес к науке, но остаются служить в институте до пенсии, формируя академическое болото.

Трактат состоит из предисловия, шести глав, послесловия и указа­теля терминов[11].

В предисловии говорится о важности изучения связей половой жиз­ни с занятиями наукой, а также об обстоятельствах написания трактата.

В главе 1, «Исходные дефиниции», дано определение фундаменталь­ных понятий, или ключевых слов: сексуальное шефство, научно-сексуальная пара, Шеф, Ассистентка, научный (кафедральный) гарем.

В главе 2, «Нормальное течение научно-сексуального цикла», рассмат­риваются стадии отношений Шефа и Ассистентки: 1) привлечение на ра­боту; 2) период рабочего энтузиазма и скрытых чувств; 3) период тайной половой связи; 4) период явной половой связи, не признанной обществен­ностью; 5) период половой связи, получившей признание общества.

В главе 3, «Нарушение и стагнация сексуально-шефской связи», рас­сказано о том, что происходит, когда шефские отношения прерываются или застывают на промежуточной стадии. Десятки тысяч женщин с университетским образованием и учёными степенями могли бы прочитать в этой главе о своей судьбе.

В главе 4, «Карьера учёного-мужа и распад его семьи», рассматрива­ются разные типы браков научных работников, выводятся фундаменталь­ные законы распада семьи, вычисляются периоды её полураспада; анали­зируются причины феминизации и борделизации науки и высших учебных заведений. Сочувствие автора читательницам в этой главе достигает апо­гея.

В главе 5, «Научно-сексуальное самоизнурение женщин», описыва­ются утончённые терзания молодых научных работниц и аспиранток, жаждущих захотеть работать и мечтающих о творческом вдохновите­ле, в то время как их молодой организм хочет совокупляться и рожать; рисуется типовой недельный цикл деятельности, включающий покупку зелени на рынке, приготовление закусок, участие в диссертационном банкете, продолжение научных контактов в квартирах, расстройство же­лудка и нарушение функций печени, курение до одурения на лестничных площадках института, отсиживание жопочасов на заседаниях, угрызения совести у дверей библиотеки, стирку белья и посещение Дома учёных.

В главе 6, «Докторальная любовь и самовоспроизводство научных работников», высшее образование рассматривается как средство сохране­ния и пополнения профессорско-преподавательской касты. В центре вни­мания автора — закон неснижения социального статуса. Трактат закан­чивается сакраментальным вопросом: что лучше? Выращивать любовниц, невест и жён для учёных в НИИ и вузах или перевести прекрасный пол в параллельные сферы домашнего и публичного обслуживания, а мужчи­нам прибавить зарплату. Сегодня, при переходе к рынку, эта проблема актуальна во всех отраслях хозяйства.

В обширном послесловии кандидат общественных наук, доцент Г.Н. Коновалова сокрушительно критикует трактат, называя его типич­ным, хотя и замаскированным продуктом класса мужчин-эксплуататоров, апологией «Домостроя». Следуя марксизму и дарвинизму, Г. Н. Конова­лова считает, что человечество, семья, частная собственность и государ­ство возникли из-за случайного перехода обезьян от сезонной половой жизни к круглогодичной; моногамия рождена боязнью венерических за­болеваний. Сегодня, отказавшись от материализма и атеизма, упомянутая доцентша скорее всего уверяла бы нас, что СПИД ниспослан Богом для укрепления семейных уз. В 1974 г. она была ещё полуискренней комму­нисткой, но скатывалась к воинствующему феминизму.

Г.Н. Коновалова полагала, что вся человеческая история с её вой­нами, политикой и научно-техническим прогрессом — это грязная игра мужчин, не знавших, куда девать себя в промежутках между редкими половыми актами, необходимыми для зачатия. Эротику придумали муж­чины, чтобы оправдать и замаскировать свою социально-биологическую никчёмность, а женщины им подыгрывали, имитируя оргазм; таскались за юношами в турпоходы и на баррикады. Стоит ли терпеть и обслуживать паразита, стирать ему носки ради выращивания двух-трёх полезных спер­матозоидов? Не лучше ли заменить оплодотворение уколом в яйцеклетку, а ненадёжный живой пенис — надёжным искусственным, раз уж похоть не излечима?

Великий русский мыслитель-космист, гомосексуалист Н. Ф. Фёдо­ров (1828–1903) мечтал упразднить женский пол, а деторождение заме­нить воскрешением всех умерших праотцев. Его последователь К. Э. Ци­олковский (1857–1935) изобретал космические корабли, чтобы рассе­лить вне Земли множество воскресших. В противоположность женонена­вистнику Н.Ф. Фёдорову, Г.Н. Коновалова оживила давно известную, биологически правдоподобную (а для России — практически актуальную) теорию отмирания мужского пола. Послесловие заканчивается радужной картиной процветания однополого, женского человечества, не нуждающе­гося в науке и учёных.

В алфавитном указателе[11] содержится более ста терминов на русском и латинском языках, — таких, как аморалка, борьба половая, брак ака­демический, климактерий научно-сексуальный, половой отбор в науке.

Источником материала[11] для этого трактата послужила близко наблю­давшаяся автором судьба нескольких десятков коллег, а также исповедь множества женщин, в том числе в интимной обстановке.

Трактат разошёлся в старом, советском (машинописном и тайном) самиздате весьма скромным тиражом. О проникновении его отрывков в печать и циркуляции наших идей под чужими именами поступали непро­веренные слухи. От моего трактата отпочковались и были мною опубли­кованы небольшие сочинения «О борьбе в науке» (журнал «Изобретатель и рационализатор», 1980, № 8) и «Как стать автором, не сочинив ни строчки» (там же, 1982, № 6); они переведены на литовский язык в журнале «Mokslas ir technika», 1983, №№ 4 и 10. В трактате и в статьях впервые в советской науке описано половое соавторство. На основе трактата написана также гл. 2. «Выделение человечества из животного мира» в брошюре: Введение в социальную географию: Курс лекций — М.: РОУ, 1993, с. 10 — 16.

ПОСЛЕСЛОВИЕ XXI

Настоящий трактат написан в эпоху, когда наука была ещё престиж­ным занятием, а в нашей стране получение учёной степени было средством значительно увеличить своё «материальное благосостояние». Вместе с тем, эти же два фактора, привлекая карьеристов, способствовали загни­ванию и деградации науки как государственного института, антагонизму между массой молодых учёных и академической геронтократией, возглав­ляемой остепенёнными чиновниками. Всё это нашло своё отражение в нашем сочинении. Если оно и устарело как некоторая социологическая картина именно научного сообщества, то сохраняет значение как психо­логическая модель взаимоотношений мужчины-руководителя и руководи­мой им женщины в любом более или менее творческом виде деятельности, например, в искусстве и бизнесе. Надеюсь, что знакомство с этим трак­татом поможет многим молодым читателям лучше понять их собственное социальное положение и те интересные обстоятельства, благодаря кото­рым появились на свет они сами и их родители. И ещё надо иметь в виду: трактат написан за полтора десятилетия до того, как наша страна была окончательно охвачена пришедшей с Запада сексуальной революцией, — во времена, когда моё поколение было более чем сегодня сковано разными моральными принципами и обычаями.

СЛОВАРЬ ИНОЯЗЫЧНЫХ СЛОВ И ВЫРАЖЕНИЙ

На To6i, небоже, що мені не гоже (укр.). Возьми себе, нищий, то, что мне не нужно.

Небоже (укр.). Звательный падеж от «небог» — нищий.

Abassando (ит.). Постепенно уменьшая силу (например, звука или струи). (Сходство с глаголом «обоссать» случайно).

Ad infinitum (лат.). До бесконечности, без конца.

Ars longa, vita brevis (лат.). «Наука долга, жизнь коротка»; искус­ство требует (для овладения им, для достижения успехов в нём) долгого времени, а жизнь коротка.

Bzw. — beziehungsweise (нем.). Соответственно.

Girl (англ.). Девочка, девушка; герла, тёлка, чувиха.

Homo homini res est (лат.). Человек человеку вещь.

In extremis (лат.). В последнюю минуту, перед самой смертью.

L’ appétit vient en mangeant (фр.). «Аппетит приходит во время еды»; чем больше девушек перетрахал, тем больше хочется новеньких.

Lasciate ogni speranza voi ch’entrate (ит.). «Оставьте всякую на­дежду вы, входящие сюда» — надпись над входом в ад в «Божественной комедии» Данте.

Ménage à trois (фр.). «Хозяйство троих», «семья из троих» — перво­начально — муж, жена и её любовник; вообще 1 Ж + 2 M или 1 M + 2 Ж.

Nomina si nescis, periit cognitio rerum (лат.). Не знаешь названий — теряешь знание о вещах.

Paterfamilias (лат.). Отец семейства.

Pillow talk (англ.). «Подушечные разговоры» партнёров в постели после полового акта.

Quod licet Jovi, non licet bovi (лат.). Что дозволено Юпитеру, того нельзя быку.

Self-made man / woman (англ.). Человек, сам достигший успеха, самостоятельно пробившийся в жизни, обязанный повышением своего социального статуса главным образом самому себе.

Sic transit gloria mundi (лат.). Так проходит земная слава.

Tertium non datur (лат.). Третьего не дано.

___

[1] Воистину, данная часть Послесловия — это печально устаревший этюд оптимизма. В наши дни прекрасные, но малотиражные книги, выз­вавшие буйный восторг у нескольких десятков элитарных читателей, не попадают даже в центральные библиотеки и обречены на забвение, если они должным образом не разрекламированы и не раскручены.

[2] После этого замечания я снабдил данный трактат отдельным «Словарём иноязычных слов и выражений».

[3] Моя первая докторская диссертация, проваленная в 1973 г., содержала указатель терминов, вызвавший дополнительное раздражение у членов учёного совета. Следующая диссертация, защищённая 17 лет спу­стя, в 1990 г., указателя не имела. Таким образом, я прислушался к совету доцента Г. И. Коноваловой (к тому времени, уже и увы, покойной) и учёл свой горький опыт.

[4] На заседании кафедры геоморфологии географического факуль­тета МГУ говорили: «Аспирантки одна за другой беременеют и уходят в декретный отпуск, а кто виноват? Заведующий кафедрой» (И. С. Щукин, занимавший этот пост в 1944 — 1960 г.).

[5] В советское время в начале учебного года все студенты во главе с преподавателями отправлялись в пригородные совхозы убирать картош­ку и капусту, а в середине зимы — перебирать гнилые овощи и фрукты, часть которых они тайком уносили. Есть сведения, что эта практика продолжается кое-где и в наши дни.

[6] Я полагаю, что тендерная дифференциация человечества зашла слишком далеко и в этом действительно заключается главная причина многих конфликтов и кризисов. Современный образ жизни в постиндус­триальном обществе столь резкого различия между М и Ж не требует. Тенденции развития передовых стран в сторону унисекса очевидны. Воз­можность бесполого размножения людей в принципе давно известна учё­ным, а в конце XX столетия она стала практически осуществимой. Парал­лельно трансформируется и сам институт брака, заменяясь более общим понятием «гражданского партнёрства», допускающего не только однопо­лые союзы, но и «браки» между людьми и животными, между живыми и умершими и т.д.

[7] Ветхие деревянные стулья и кресла в задних рядах партера под балконом театров и кинотеатров скрипели от энергичной любви сидевших там парочек, пользовавшихся полумраком.

[8] При отсутствии мужчин решающим фактором карьеры артисток станет лесбийская любовь, роль которой и ныне, в двуполом обществе, достаточно велика.

[9] Задачей советской сатиры считалось бичевание пережитков капи­тализма в сознании тру-щихся.

[10] Да, это вам не Френсис Фукуяма!

[11] Алфавитный уазатель терминов, а также раздел «Герои и информаторы» в данном интернет-издании опущены (прим. ред.).

Print Friendly, PDF & Email

16 комментариев для “Борис Родоман: Шеф и его подруга, или Любовь на кафедре и в лаборатории. Окончание

  1. Как в обезьяньем стаде: вожак (Альфа-самец) и гарем, для удовлетворения его основного инстинкта. На диванах 18 и 21 этажей — любовь, в которой нет её этимологического ядра — сердца. Женщина как безмозглый подвид Homo sapiens. В Израиле Шеф за использование служебного положения при зависимости от него Ассистентки увидел бы небо в клеточку, будь он хоть Президентом.
    Предлагаю автору новую тему: Еврейская женщина в столичной науке и на брачном рынке, в условиях вышеописанного стада (социума). Не о Шефе ли в записных книжках И. Ильфа: «Он посмотрел на него, как русский царь на еврея»? Вкратце. Шеф еврей или полукровка с ней связываться не станет — он хочет стереть с себя и потомства родовое клеймо. Шеф не еврей, не разделяющий предубеждений стада, всё равно не станет рисковать карьерой. А если он даже и не антисемит, но просто продукт времени и места — для него все евреи на одно лицо и… — см. Ильфа. Каковы Ваши многолетние наблюдения?

  2. Алекс Биргер
    12 Январь 2016 at 0:18
    Таковы, значит, Ваши идейные позиции?
    А я-то думал, Вы психиатр-лингвист
    ____________

    Какое глубокое разочарование вас постигло! Чувствую, участь моя решена окончательно и бесповоротно. Но в чем моя вина? Хоть бы объяснили, сняли бы тяжесть с моей души.
    Да и для вашего душевного спокойствия это пошло бы на пользу – чем еще облегчить свою душу, как не высказаться?

    1. Дорогая И.Б., в январе я всегда спокоен. С Вами, точнее — с Вашими откликами, извините, сложнее. «Сердце, тебе не хочется покоя…» В мои годы главное, — спокойствие и выдержка.
      Однако, признателен Вам за отклик. Жаль, что не на моей территории. Леитраот!
      П.С. Прошу уважаемого Автора замечательной статьи извинить — за некоторые излишние замечания , не относящиеся к делу.

  3. Инна Беленькая — 2016-01-11 11:03:40(575)

    Знаете, ув.Соплеменник, вот в формате какой-нибудь юмористической страницы в газете – я бы еще прочитала. У нас такие листки на кафедре вывешивались, где наши преподаватели всякие перлы из студенческих работ помещали….
    Было, над чем посмеяться. А тут, над чем смеяться?

    =======
    Никак не смогу объяснить. Сдаюсь!

    ————
    Скажите Л. С. спасибо!
    =======
    Скажу обязательно, обещаю.

  4. О самом этом мой роман «Сплетенье ног»: Форум-Проза.
    Герой, правда, не географ, а математик-дискретник. Консультировал, согласившись как с темой, так и с содержанием, Дмитрий Александрович Поспелов, профессор, доктор технических наук, специалист в области новых методов управления сложными системами, создания ЭВМ новой архитектуры и проблем искусственного интеллекта, главный редактор журнала «Новости искусственного интеллекта» и пр.

  5. Soplemennik
    10 Январь 2016 at 15:15
    А не хотелось перечитать ещё разок?
    _______________________

    Знаете, ув.Соплеменник, вот в формате какой-нибудь юмористической страницы в газете – я бы еще прочитала. У нас такие листки на кафедре вывешивались, где наши преподаватели всякие перлы из студенческих работ помещали.
    До сих пор помню (из истории болезни): «никакие железы, кроме молочных, не прощупываются». Или из анамнеза жизни: «отец умер в 5 лет от алкоголизма». «Категорически не пьет и не курит». Было, над чем посмеяться. А тут, над чем смеяться? Скажите Л. С. спасибо !

  6. Л.С.-2 – И.Ю.
    10 Январь 2016 at 23:13

    Ваше, Л.С, одно стихотворение стоит всего научного трактата. А расчленение на виды, подвиды, графы и пр., — это все «мертвый продукт научного анализа», как сказал когда-то классик.

  7. Уважаемый Леонид, конечно, это не описка. Это простая реакция на способ написания очень обычного слова «колебались» в тексте автора. Вот это действительно лингвистическая гениальность (в контексте темы, разумеется)

    1. Мы, чтобы цензор не ругал, меняем верх и низ,
      вот в ход пошло «заколебал» — прекрасный эвфемизм.

      Но если вытесняют нас за рамки, за бордюр,
      мы, без сомнений, врежем в глаз и скажем без купюр.

      А про статью скажу чего? Что тема – на века!
      А послесловье каково покойной Г.Н.К.!

      На вечный половой вопрос в теченье многих лет –
      феминистических угроз членораздельный бред.

      Но, в общем-то, и бог бы с ним, ну что нам этот пыл,
      ведь был какой-то польский фильм, название забыл.

      Там эта глупая мечта была воплощена,
      в конце ж не вышло ни черта, ну, то есть, ни хрена.

      Зачем опять на стенку лезть, давайте без затей,
      у нас у всех свобода есть и несколько путей.

      Одним – вопросы не важны, коль ясный есть ответ:
      борделизация страны и промискуитет.

      Один там всех, все – одного, вот пусть и будет так,
      никто не помнит, кто кого, да и в стране бардак.

      Другим же вынь-ка да положь: вот муж, а вот жена,
      любовь подай им, ну так что ж, держите, вот она!

      Есть в нашей жизни много тем, но с криком: «Стыд и срам»! –
      вы попросту не лезьте к тем, а те не лезут к вам.

      И в утешенье личных драм – мой необидный стих
      всем аспиранткам, докторам, и кандидатам в них.

      Пусть кто-то говорит, греша, заведомую ложь:
      когда наука хороша, тогда и шеф хорош.

      Нет, я бы всё же снизошёл к страданьям нежных дев:
      Наука – это хорошо, когда хороший шеф!

  8. Но каковы же идейные позиции автора? Куда он нас зовёт, что предлагает в качестве идеала?
    __________________________________

    Как я понимаю, идейной позицией автора является его стойкое убеждение, что ученый в лице женщины – это ошибка природы. Возможно, так и есть. И не дай бог родиться женщине, наделенной творческим талантом. Потому что, это настоящая трагедия, а никак не повод для ерничанья и псевдонаучных трактатов.
    «Ты вообще не должна была заводить семью», — такие обвинения бросала дочь своей матери, моей знакомой. Она сама уже была матерью семейства, но все равно не могла простить матери своей обиды, которую носила с детства. И всю жизнь упрекала мать за свое голодное детство, что та не готовила обед, а давала ей деньги, чтобы сходить в столовую. Но эти деньги уходили на мороженое (чего мать никак не могла предположить), а она ходила по подругам, чтобы поесть.
    Ее мать, моя хорошая знакомая – ученый, творческая личность в полном смысле этого слова. Ее биография удивительна. Она имела два образования — техническое и биологическое. Получить их в годы лишения, послевоенной разрухи — это говорит о многом. Ее с детства томила жажда знаний. Долго будет рассказывать обо всех жизненных перипетиях ее судьбы. Куда она только ее не бросала! Но нигде ее не оставляла способность к творчеству, именно она вела ее по жизни.
    Творческий талант — это и есть тот «автономный комплекс» (Юнг), который независим ни от каких внешних обстоятельств. Но ему же обязан, наверно, и неумолимый жизненный перекос. Личная неустроенность — это сопутствующее явление у таких женщин, Непонимание близких ей людей, расставание с мужьями, осуждение и разрыв отношений с дочерью – это неизменная плата за творческое горение.
    Вот про таких женщин хотелось бы услышать что-то от автора.

    1. Инна Беленькая 10 Январь 2016 at 12:37 —
      Вот про таких женщин хотелось бы услышать что-то от автора
      ====
      А не хотелось перечитать ещё разок?
      .

  9. Блеск! Автору безешку влепить!
    Опасаюсь только одного, всем знакомого комментария:
    «У меня это уже было, но много более лучше»

  10. Ну, что можно сказать? Почти гениальное, единственное в своем роде, действительно научное, общественно важное и политически выдержанное исследование, написанное к тому же ясным, прекрасным литературным русским языком. Конечно, Товарищ Коновалова, как мать и как женщина, несколько односторонне подошла к решению давно назревшего вопроса о роли женщины и матери в современном обществе. Не все так просто и однозначно. Но само время откорректировало пробъематику казалось бы безнадежного общественно-исторического процесса. И мы на примере одной обычной семьи можем с чувством глубокого удовлетворения вспомнить героев нашего времени — мадам Левински и мадам Хиллари К., которые сбросили с себя все прежние предубеждения и исторические общественные ограничения, тем самым освободив миллионы и миллионы женщин от засилья тех сексуальных агрессоров, которых так откровенно и так основательно подверг суду истории и своего исследования уважаемый, нет – глубокоуважаемый автор данной работы. Борису Родоману – слава. Автору публикации – две славы. То есть, два ордена Славы.

    1. «Избавившись от мужчин, мы впервые в истории сможем, наконец, как следует и спокойно покушать сами. Мы будем есть вволю, не боясь пополнеть, ибо никто больше не упрекнёт нас за новые складки на живо­тах и подбородках. А наевшись на работе, мы, сытенькие и кругленькие, как целлюлитные мячики, покатимся в театр, кресла в котором будут в полтора раза шире нынешних, и не будет этого противного скрипа в задних рядах под балконом…»
      —————
      После комментария И.Ю. добавить нечего. Борису Родоману – спасибо.
      Nomina si nescis, periit cognitio rerum (лат.)…

    2. Бредя впотьмах, копая до основ,
      ища не там, и уходя с дороги,
      мы обретаем ряд нежданных слов,
      которые бы разложить на слоги.

      Вот слово «пробъематика» – оно
      мне глубиной и самой сутью близко,
      в нём скрыто сокровенное зерно
      (и я надеюсь – это не описка).

      Сквозь весь словесно-мусорный бардак,
      гребёшь, чтоб только вырваться из круга,
      – Ну, что ты там куёлдишься, чудак –
      как говорила мне одна подруга.

      Стремлюсь вперёд, но тянет речь назад,
      пытаюсь ввысь – сижу в словесной яме,
      хотел бы что-то новое сказать, –
      но как о нём затёртыми словами.

      И в изысканьях сказочного тропа
      ты бьёшься, ищешь слова одного,
      а так вот с ходу брякнешь слово «….» –
      и ни глубин, ни тайны – ничего…

Добавить комментарий для Soplemennik Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.