Феликс-Азриэль Кочубиевский
Продление лицензии на отстрел.
О многолетних полицейских преследованиях Авигдора Либермана
№1.«На палубу вышел, а палубы нет –
Кричат, что вчера провалилась…»
Из пародии на известную песню
«Раскинулось море широко».
№2. «Чтоб у тебя повыдергали все зубы,
но оставили один – для зубной боли!»
Из серии «Одесские проклятия»
№3.«Хрен редьки не слаще»
Русская поговорка
Краткая история написания этой статьи. С началом нынешней избирательной кампании в очередной раз правоохранительные (а всегда ли они в Израиле, действительно, охраняют право, и если да, то чьё именно?) инстанции и СМИ реанимировали последнее (на сегодня, но вообще последнее ли?!) из дел «серийного уголовника» Авигдора Либермана. За почти пару десятилетий эти инстанции успели создать (а затем и признать их необоснованность) порядка 25 дел, связанных с его именем.
Естественно, что у всех, кто в последние четверть века следит за тем, что происходит в Израиле, эта очередная антилиберманская кампания вызвала привычное отношение беспредметности, объясняемое эпиграфом №1.
Сначала не было ясно: или «заказ» головы Либермана продлевается, а охотники за его скальпом не утратили надежды вернуться к своему заказчику с добычей, или же этому заказчику надоело, и он решил «спустить на тормозах» охоту на Либермана. При этом он хотел оставить себе на память вместо скальпа хоть один его волосок в виде последнего смехотворного дела, которое тоже умрёт без лишнего шума. Ситуация, напоминающая эпиграф №2.
Поэтому в первом варианте моя статья носила и соответствующее название: «Продление лицензии на отстрел, или же стыдливое признание невиновности преследуемого».
Статья с таким названием была мною закончена, но я решил её отложить, ибо она оставляла у меня ощущение чего-то недосказанного. Действительно, последующие сообщения СМИ показали, что моё первое предположение «или-или» исходило из надежды на здравый смысл участников этого процесса и, следовательно, было слишком поспешным.
Оказалось, что речь всё-таки шла о продолжающихся попытках судебной ликвидации неугодного кому-то одного из наиболее перспективных деловых государственных деятелей Израиля последнего времени. А такими государственными деятелями, к сожалению, Израиль отнюдь не богат. Особенно – в последнее время.
Пришлось мне извлечь из корзины первый вариант статьи, соответственно откорректировать её название и писать заново. Для меня, «уголовника поздней советской формации», было неизбежным сравнения израильской правоохранительной системы и советской. Это сравнение представляет, как мне кажется, дополнительный интерес для израильского читателя.
Как это было в СССР. Отказниками было принято в СССР называть тех евреев, кому властями было отказано в выезде из Советского Союза. Некоторые из отказников, больше других мешавшие властям, становились кандидатами на тюремное заключение и в него попадали. Когда против кого-либо возбуждалось дело, то, как мы говорили, «выдана лицензия на его отстрел». Какая именно инстанции давала эти «лицензии» нам достоверно не было известно. Впрочем, таких инстанций в СССР могло быть только две – КГБ или партийные органы. Но уж, во всяком случае, это не было инициативой юридической инстанции.
Мне, к сожалению, пришлось в Советском Союзе быть в роли такого объекта «отстрела», что, в существенной мере позволяет понимать то, что много лет происходит в Израиле с Либерманом. И Либерман, на мою память, – не первый.
Проиллюстрирую своим случаем. После периода сравнительно спокойного пребывания в отказе (1978-1979 годы), начались попытки уволить меня из промышленного научно-исследовательского института, одним из основателей которого я был, и где многие годы работал до подачи документов на выезд.
Следует признать, что я занимался вопросами, связанными с отказами, которые получали также и другие отказники. Последнее обстоятельство почему-то очень не нравилось местным властям города Новосибирска и, похоже, не только этого города.
Разобравшись в ситуации, в которой отказники в основной своей массе не имели внятного представления ни о международных законах, ратифицированных правительством СССР, ни о своих правах, вытекающих из соответствующих советских законов, ни знания возможности и порядка обжалования незаконных отказов, я решил помочь им ясно понять всё это. Дать им знания того, что их выезд из СССР в Израиль – это их право.
С этой целью я написал брошюру «Правовые основы выезда из СССР на постоянное жительство в другие государства», и предложил её «Юриздату», который её отклонил. Мне из этого издательства вежливо ответили, что материал мой уже имеется в ранее опубликованных им изданиях, а также в других рукописях, ранее моей поступивших в редакцию.
Казалось бы, что это – официальная государственная экспертиза на отсутствие в моей брошюре чего-либо противозаконного. Формально так и было, но от тюрьмы меня не защитило, хотя я направлял её в издательство, будучи уверенным, что они её не опубликуют, но делал это в расчёте на то, что их отзыв даст мне документ, которым я смогу отбиваться от уголовного преследования.
Эта моя брошюра была в СССР размножена московскими отказниками, а затем она разошлась и за рубежом. Председатель Комиссии Конгресса США по безопасности и сотрудничеству в Европе г-н Данте Фаселл рекомендовал её перевод на английском языке тем, кто намерен ознакомиться с советским законодательством в этой области.
Более того, когда председатель исполкома Новосибирской области поручил своему юрисконсульту Косареву составить для него справку о советском законодательстве в вопросе выезда из СССР, тот обратился ко мне за этой моей брошюрой и по ней составлял свою справку для новосибирского губернатора. Тогда этот высший областной чиновник назывался председателем облисполкома.
Хотя с точки зрения закона эта брошюра не могла лечь в основу какого-либо уголовного дела, тем не менее, она стала основным документом для фабрикации моего дела и приговора к тридцати месяцам лишения свободы. Я отбыл их «от звонка до звонка».
(Забавное отступление: при ознакомлении в тюрьме со своим уголовным делом перед началом судебного процесса, я узнал из него, что эта брошюра в СССР была настолько популярной, что желающие заработать «по чёрному» размножали её в некоторых государственных типографиях, в том числе и в типографии… милиции города Омска!)
В начале 1982 года у меня дома был произведен подробный обыск, а затем – заведено уголовное дело по статье 190-1 «Систематическое распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный стой». В сентябре 1982 года начались допросы по этому сфабрикованному обвинению, а после недели допросов меня арестовали. Из заключения я вышел лишь в марте 1985 года.
Мне инкриминировались шесть документов, написанных мною. Главной из них – указанная выше брошюра!!!
К концу следствия я спросил следователя, который вёл следствие по моему делу. У него была характерная фамилия, совместно с израильской ситуации подсказавшая эпиграф №3, – Редько. Я спросил его: «Ну, вы нашли в том, что я писал, хоть одно слово неправды?». Спокойный ответ уверенного в своей правоте чиновника был весьма характерен для жреца советской Фемиды: «Если бы мы нашли у вас хоть одно лживое слово, то вы пошли бы не по этой статье, а по 70-й». Ему и в голову не приходило, что он в данный момент совершает уголовное преступление, предусмотренное разделом «Преступления против правосудия», предусмотренные уголовным законодательством РСФСР.
Наказание «по 70-й» было до 7 лет заключения плюс пять лет ссылки. А наказание по моей статье была менее тяжёлым – «всего-то лишь» до трёх лет лишения свободы…
Судебное следствие и суд даже не пытались как-либо доказывать то, что я совершал действия, предусмотренные инкриминируемой мне статьёй. Но это происходило в недоброй памяти покойном Советском Союзе, лицензия на отстрел была дана, так что прокурор потребовал тюремного заключения «на всю катушку», т.е. по максимуму.
Не будем торопиться, обвиняя областной суд Новосибирской области в нарушении закона: самый справедливый в мире советский суд не пошёл на поводу у прокурора. В приговоре он записал, учитывая награждение меня орденом и наличие многих научных работ и изобретений (о чём в приговоре умалчивалось), что обвиняемый «по работе характеризуется положительно» (цитата из текста приговора) и уменьшил срок моего пребывания за решёткой на целых шесть месяцев. Меня отправили в лагерь на север Урала, где основное население лагеря проходило обязательное лечение от… хронического алкоголизма.
В условно-досрочном освобождении во время пребывания в лагере мне было отказано, по причине, что свою вину я отказывался признать.
А что у нас в Израиле? Я когда-то не предполагал, что на своей исторической родине, в Эрец Исраэль, я увижу похожую систему «отстрела» тех, чьи гражданские права требуется ограничить без законных на то оснований.
Ответ на вопрос: «Кем именно требуется?» ясен мне ещё менее, чем наименование инстанций, дававших «лицензии на отстрел» отказников в СССР. А ведь такими нарушениями законных прав человека настоящие правоохранительные органы обязаны заниматься не в последнюю очередь. В стране правопорядка, разумеется.
Авигдор Либерман – не первый, на кого, как мне помнится, была выдана «лицензия на отстрел». Чтобы не быть голословным, напомню, что в 1996 году в начале первой каденции Нетаниягу в качестве главы правительства Израиля, против двух кандидатур, выдвигаемых им на посты министра юстиции (Неэман) и министра внутренней безопасности (Рафуль, т.е. Рафаэль Эйтан) были возбуждены неправосудные уголовные дела, помешавшие им занять эти посты.
Оба эти дела против них вскоре лопнули, но пока это произошло, в их министерских креслах уже сидели другие люди, от которых изначально было трудно ожидать, что они способны навести порядок в судебной системе и в полиции Израиля. Итог: наведение порядка в этих важнейших государственных системах Израиль ожидает и по сей день. А это то, что требовалось заказчику (или заказчикам?) «отстрела».
Какое обвинение всё-таки оставили для суда над Либерманом. Скажу сразу, что чёткого описания всего происшедшего в СМИ не было. И это, скорее всего, не случайно, ибо оставляет обвинению возможность дальнейших манипуляций. А нам приходится пользоваться только тем, что можно описать лишь вынужденно округлыми фразами, недопустимыми в юридических документах, требующих точности, исключающей толкования.
Итак. Несколько лет назад имело место следующее: посол Израиля в Белоруссии Зеев Бен-Ари получил по линии полиции Израиля запрос к властям Белоруссии, касающийся ведущегося расследования какого-то дела Либермана. Посол передал содержимое письма Либерману.
Обращаю внимание читателей: поскольку все остальные обвинения, выдвигавшиеся против Либермана, лопнули, то, следовательно, речь шла об одном из этих лопнувших дел. Это сегодня несомненно!
Когда в МИДе решался вопрос о назначении посла в Латвию, упомянутый выше Зеев Бен-Ари был один из нескольких кандидатов, претендующих на эту должность.
По существующим в Израиле правилам, кандидатуры на некоторые должности перед их назначением обсуждаются на соответствующих комиссиях. Комиссию МИДа возглавлял заместитель Либермана Дани Аялон. Не сообщается, утвердила ли эта комиссия кандидатуру Зеева Бен-Ари или нет, но если судить по дальнейшему ходу событий, она была комиссией утверждена, и назначение это состоялось. Об этом почему-то не говорится, но нам остаётся только это предположить. В противном случае не существовало бы даже той мухи, из которой умудрились делать если не слона, то слонёнка.
Либерман, имеющий уже длительный опыт дел, лопнувших одно за другим, порвал и выкинул полученную от посла бумагу. В данном случае осведомлённые СМИ, наконец, информируют точно и совершенно конкретно: выбросил её именно в унитаз.
В чём обвиняют Либермана? В том, что он не поставил эту комиссию в известность о том, что Зеев Бен-Ари когда-то намеревался ознакомить его с запросом полиции, касающимся лично самого Либермана. А также в том, что министр дал понять членам комиссии, что он считает Зеева Бен-Ари наиболее подходящим кандидатом. Это подаётся как обвинение Либермана «в мошенничестве и злоупотреблении доверием». Не больше, но и не меньше!
Проанализируем известные нам из СМИ факты. Оставим даже в стороне то, что посол по его должности находится в подчинении министра иностранных дел, и всё, что имеет право знать посол, тем более имеет право (пожалуй, даже обязан!) знать его министр. Таковы общепринятые правила работы с секретными документами, как было даже в такой до идиотизма засекреченной стране, как СССР. Заметим, что посол – не работник системы полиции, так что подобные запросы, разглашение которых посторонним нежелательно, полицией должны направляться по иным каналам, а не через посольство. Так, как это делают разведки всех стран.
Далее.
1. Единственный смысл работы комиссий по назначению на должности – предотвратить назначение лиц, не соответствующих по своим деловым качествами требованиям данной должности. А если прямой начальник того, кто должен занять эту должность, руководствуется не деловыми соображениями, то комиссия должна предотвратить это назначение. Необходимое требование к членам комиссии (особенно – к её председателю) – умение отстаивать своё мнение вопреки мнению этого начальника. Иначе членам комиссии не место в ней, ибо подхалимы в ней предельно опасны.
2. Зеев Бен-Ари имел уже опыт работы посла в Белоруссии, т.е. в более крупном и более сложном государстве, чем Латвия. Так что для него эта должность не могла быть служебным повышением и, следовательно, не могла быть вознаграждением ему за личную услугу, якобы оказанную им его начальнику, т. е. Либерману.
3. Министр иностранных дел по своей должности заинтересован в том, чтобы этот пост занял кандидат, имеющий опыт такой работы. И если он считал Зеева Бен-Ари наиболее подходящим кандидатом, то нет причин тому, чтобы он делал из этого секрет. А если члены комиссии имеют основания мнение министра не разделять, то для того комиссия и создана, чтобы каждый из входящих в неё действовал в соответствии со своим личным мнением.
Очевидный курьёз: то, что следствие считает, что члены комиссии, независимо от своего мнения подстроились под мнение министра (иначе – в чём вопрос?), является ничем иным, как обвинением членов комиссии в нарушении своих обязанностей. В таком случае они-то, члены комиссии и её председатель, должны быть объектом обвинения, но не обвинения в уголовном преступлении, а всего лишь обвинения в должностном несоответствии.
4. Особый вопрос – крайне сомнительно и даже вызывает недоверие в этой истории поведении Дани Аялона. На комиссии, которой он руководил, он не возражал о назначении Зеева Бен-Ари на данную должность. При формировании списка кандидатов в депутаты Кнессета от НДИ на предстоящих выборах Дани Аялон в эти списки главой НДИ, т.е. Либерманом, включён не был. Это прерывало политическую карьеру Дани Аялона, а заодно и… резко изменило его поведение в этой истории.
Либерман официально не мотивировал причины, по которым он «поплыл» на новые выборы, оставив Дани Аялона «на берегу». Можно лишь предполагать, что работой своего заместителя министр был не доволен, но он не стал конкретизировать то, что могло бы унизить Дани Аялона. Можно лишь предполагать, например, что причиной этому был его промах, когда он, пригласив к себе турецкого посла, намеренно усадил его на низкий стул, тем самым нанеся послу и его стране оскорбление. Это отнюдь не способствовало улучшению отношений Турции с Израилем. Но это – один из возможных домыслов.
После того, как Дани Аялон неожиданно очутился за бортом новых выборов, последовало его заявление, существование которого он сначала отрицал. СМИ ссылаются на его заявление в полиции, что перед решением комиссии по назначению он не знал Зеева Бен-Ари (хорош замминистра, который не знает посла одной из европейских стран!), а «своё мнение» приобрёл из того, что Либерман дважды вызывал его по этому поводу и высказывался о Зееве Бен Ари положительным образом. Либерман это утверждение Дани Аялона не подтверждает.
Представляю читателям самим сделать вывод о том, насколько показаниям отвергнутого Либерманом кандидата в депутаты Кнессета можно доверять, если он выступил с ними только лишь после пинка, полученного им лично от Либермана. Нам осталось узнать, что решит суд, зная это обстоятельство и имея дело с таким очевидно сомнительным свидетелем.
Состояние дела на переходе с 2012 года на 2013 год. Пока что Либерман, на мой взгляд, один из наиболее дееспособных министров (если не самый дееспособный) Израиля, подал в отставку с поста министра иностранных дел. Результат этого его шага, по оценкам политических обозревателей (я эту оценку разделяю), пойдёт Либерману только на пользу, если только судебные инстанции не приложат все свои усилия, чтобы из ничтожно маленькой мухи сделать стадо слонов и начать торговлю изделиями из слоновой кости. Заключать пари, отрицая такую возможность, я бы не рискнул…
Тем не менее, некоторые положительные очки в этой избирательной кампании Либерман уже получил.
Во-первых, с удивлением замолк малопочтенный хор левого лагеря, дружно начавший клеймить упорство Либермана, который считает себя невиновным и поэтому не спешит с отставкой. Отставка произошла, и исчезла такая накатанная и удобная тема для предвыборной пропаганды.
Во-вторых, вероятнее всего, число избирателей, которые решат голосовать за список, в начале которого стоит Либерман, от этого может возрасти. Ведь пустота этого обвинения большинству избирателей ясна, а продолжение преследования Либермана вызывает сочувствие к нему и желания показать это.
О возможностях юридической сделки Либермана с прокуратурой. Рассматривая такую возможность, я вспоминаю анекдот советских времён. Вот он:
В поезде к одному китайцу подходит подвыпивший мужик и спрашивает: «Скажите, вы еврей?» «Нет» – буркнул в ответ китаец. Через какое-то время этот мужик подошёл и снова спросил: «Так вы всё-таки не еврей?» Китаец снова резко ответил; «Сказал же, что нет!» Спустя несколько минут он снова подошёл: «Признайтесь, ведь вы – еврей…» Так происходит много раз. Наконец, китаец не выдерживает и кричит вновь подошедшему с этим вопросом мужику: «Да! Еврей я, еврей!!!» Мужик тихо отходит от него, разводит руками и восклицает: «А как похож на китайца!»
Так что нельзя исключить и возможность какой-либо упрощающей юридической сделки уставшего от преследований Либермана с прокуратурой.
Результаты сравнения: «там и тут». Следователь, который вёл (точнее – фабриковал) моё уголовное дело, гражданин Редько, отдавал себе отчёт в том, что оно – заведомо неправосудное. И он это мне дал понять. Но задание своё он рьяно выполнял. Судя по количеству дел, по которым был оправдан Либерман, в Израиле – то же самое, есть у нас и свои «редьки».
Эпиграф №3 следовало бы дополнить определениями национальной принадлежности этих горьких овощей: «Еврейский хрен русской редьки не слаще». Дополнение это может вызвать обоснованные сомнения, лишь если суд над Либерманом по данному делу закончится не только его полным оправданием, но и частным определением в адрес тех, кто затеял и осуществил его многолетнее преследование.
31 декабря 2012 года
ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ РАТЬ
Не скрою, что сам факт суда над Либерманом меня изрядно удручает. С Либерманом я достаточно хорошо знаком, правда в соответствии с моей профессией – полупроводниково. Это означает, что он сам врядли подозревает о моем существовании, но зато я давно и пристально слежу за Авигдором Либерманом политиком и человеком.
Свое представление о нем я, следуя собственному принципу, составляю на основании в первую очередь его собственных слов и всем однозначно известных дел, а не на основе того, что о нем пишут или говорят в СМИ, ссылаясь на осведомленные источники, в том числе и на те, которым по их статусу категорически воспрещено «сливать» информацию широкой общественности до окончания как начатых, так и ещё не начатых процессов.
Я ни в коей мере не собираюсь обвинять в чем либо СМИ, слушателем, зрителем, читателем, а в редких случаях, если доведется, и «писателем» которых я являюсь. Просто язык их для меня не всегда однозначно понятен и отнюдь не из-за лингвистических ограничений.
Судите сами, в русскоязычной прессе я своими глазами читал о том, что свою трудовую деятельность еще во время учебы, Либерман начинал вышибалой в ночном клубе.
А в написанной, естественно на иврите, статье в «Маарив» за 2009 г.я читаю, об этом же событии в несколько иной форме- в период своего обучения в Иерусалимском Еврейском университете, вечно нуждавшийся в деньгах и ходивший в сандалиях и шерстяных носках, Авигдор Либерман охотно принял предложение Цахи Анегби, в ту пору одного из лидеров еврейского студенческого движения университета, поработать вечерами охранником студенческого университетского клуба «Шаблуль». Либерман прекрасно справился с этой должностью, а через год фактически руководил всей работой клуба.
Несколько позже, уже в бытность Либермана Министром иностранных дел государства Израиль я слышал, как одна из ведущих русскоязычного канала телевидения, явно не без чувства глубокого удовлетворения, цитировала слова его предшественницы на этом посту о том, что Либерман ухитрился испортить отношения со всем миром и прежде всего с США. Газета «Хааретц» в свою очередь цитировала премьер-министра Турции, утверждавшего, что Либерман-самая большая проблема Израиля и израильтяне должны сделать все, чтобы от него избавиться.
А вот профессор Эфраим Инбар из Бар-Иланского университета утверждал, что Министр иностранных дел А.Либерман говорит чистую правду и его взгляды отражают здравый подход внушительного большинства израильтян. Или вот газета «Джерузалем пост», ссылаясь на сведения полученные непосредственно из Министерства иностранных дел, писала о намерениях Либермана, нисколько не снижая значимость дружеских взаимоотношений с США, развивать параллельно отвечающие интересам Израиля взаимоотношения с другими странами, включая и страны «третьего мира».
Ну как тут разобраться? Приходится полагаться на собственные сугубо субъективные впечатления, а они у меня следующие:
— большинство мыслей, которые озвучивал Либерман, удивительным образом совпадали с моими взглядами, которые я, даже если бы имел такую возможность, не смог бы выразить в такой четкой и сжатой форме;
— своими мыслями и взглядами он помогал мне, как никто другой, хотя бы и в малой степени противиться все возрастающему чувству унижения человеческого и национального достоинства, от кого бы оно не исходило-
изнутри ли: от главы государства, Верховных Судей, главы правительства, живых классиков отечественной литературы, представителей движений и авторов инициатив, именитых журналистов, бойких комментаторов, и депутатов кнессета, в том числе и с той самой «русской улицы»;
или снаружи: от разнокалиберных сверхдержавных и просто державных чиновников,
организаций, союзов, комитетов и подкомиссий, прошенных и непрошенных гостей, представителей наших ближайших соседей, являющихся ли в пышных восточных одеждах, заматывающих ли свои лица зелеными тряпками с дырками для глаз и потрясающих автоматами Калашникова, или от тех из них, кто вполне приспособился к цивильным костюмам и галстукам;
— на всех занимаемых постах Либерман проявил себя деятельным и дельным человеком, а кроме того, как бы не ловили его на слове и на мелочах, но под чьим бы началом он не входил в правительство, конформистом никогда не был, взглядам своим не изменял и покидал это правительство в момент, когда его глава переступал красную черту, было ли это Шароновским размежеванием или Ольмерто-Ливниевским Анаполисом.
— я, конечно, могу ошибаться в своем мнении об этом человеке, несмотря на длительное и пристальное внимание к его словам и делам. В этом случае я окажусь в одной неплохой, на мой взгляд, компании с теми, ныне здравствующими и ушедшими в мир иной, кто в разное время с Либерманом сотрудничал и его уважал. Приведу лишь далеко не полный известный мне перечень имен- Рехавам Зееви (Ганди), Юрий Штерн, Даниель Фридман, Яков Нееман, Узи Ландау, Яир Шамир. Я намеренно не перечисляю здесь помимо светлой памяти Юрия Штерна еще немало известных и достойных имен с так называемой «русской улицы», дабы не быть уличенным в пристрастности;
-что касается бесспорно незаурядного Биби Нетаниягу, то его ахиллесовой пятой на мой взгляд является подверженность вирусу конформизма. Не потому ли в разное время его покидали Натан Шаранский, Дани Наве, Узи Ландау, Моше Кахалон. Не оттого ли так просто удалось развалить Ликуд основателю неоконформистской Кадимы. Не потому ли и сегодня, вокруг Биби немало людей готовых подтолкнуть его, стоит ему пошатнуться, а против однозначно подставившего ему своё плечо Либермана ополчилась дружным строем в преддверии долгожданного суда « вся королевская рать».
И все же, все же, несмотря на все вышесказанное, я отношусь с уважением к государству Израиль и надеюсь, что его судебная система придет к справедливому решению в «деле Либермана».
Почему с уважением? Да потому, что помню одно небольшое стихотворение Булата Окуджавы, посвященное Б.Слуцкому:
Вселенский опыт говорит, что погибают царства
Не оттого, что тяжек быт или страшны мытарства.
А погибают оттого (и тем больней, чем дольше),
Что люди царства своего не уважают больше.
Слово «лукавит» — это деликатный синоним слова «врёт». Потому в отзыве Марка Фукса слова: «Полагаю что «да» — это, если разобраться, оскорбление, вызванное его раздражением. Не вижу у автора отзыва права так «полагать». Если бы он внимательнее вчитался в текст, у него было бы иное восприятие, ибо ему было бы ясно:
1. Я основываюсь только на том, что в эти недели звучало в СМИ, а не анализировал документы. Дело того не стоит. Это пусть делают адвокаты Либермана. Именно поэтому я подчеркнул в статье, что вынужден выражаться округло.
2. Нигде в СМИ не подчёркивались ни даты, ни то, что посол знакомил Либермана, когда тот ещё не был министром, хотя министром этим он уже четыре года.
3. Теперь по сути:* имеет ли место преступление кого-либо в этом эпизоде? .Десятки закрытых дел Либермана давали основания послу считать, что и это дело – из того же ряда неправосудных дел. Его потом закрыли, следовательно, так оно и есть. Если то, что посол знакомил Либермана (ещё не своего министра) является должностным преступлением, то в УК России, который я лучше знаю (думаю, это мировая практика) есть положение: если совершённое преступление позволяет предотвратить более тяжёлое преступление, то за него не наказывают. Этим мог руководствоваться и посол. А преступления самого Либермана здесь нет никакого, так что моя статья правильно оценивает происходившее.
4.То, что идёт «охота на волков» (Высоцкий), нет сомнений. Автор отзыва согласен с моей оценкой Либермана, как ценного государственного работника, которого следует беречь. Маяковский был прав: «Надо беречь старые кадры, пока они ещё молоды».
Чтобы не волновались некоторые читатели: я не хасид Либермана, и на выборах планирую голосовать не за блок НДИ-Ликуд. Но это – другой вопрос.
Дорогой Автор!
Благодарю Вас за ответ, за быструю реакцию.
Вы меня расстроили.
Меньше всего я хотел обидеть Вас и, употребив слово «лукавил» использовал его, опираясь на предыдущий отзыв.
К сожалению, из всего множества толкований этого слова, Вы обратились к церковному определению его значения.
Приношу свои извинения публично.
Я сформулирую свою мысль иначе.
«Автор в своей статье использовал непроверенные, газетные источники последнего времени и, основываясь на них, невольно пришел к ошибочным, на мой взгляд, выводам и заключениям, которые могут ввести в заблуждение доверчивого читателя.»
Так правильно?
К сожалению, по существу вы мне не ответили, отправив к адвокатам А. Либермана.
Вы хотите убедить меня в том, что человек Вашего масштаба, кругозора и жизненного опыта и признанного авторитета обратился к читателям портала с пересказом вчерашних газет?!
«Бе эмет!», как говорит моя внучка.
Я меньше всего стремлюсь к дискуссии вообще и с Вами в частности, поэтому приведу только цитату из сайта А. Либермана:
«Суть «преступления» заключалась в следующем. Как-то Либерман, будучи рядовым депутатом Кнессета, и еще ни сном, ни духом не ведая о том, что когда-нибудь станет министром иностранных дел, прибыл в составе израильской делегации в Минск. Зеэв Бен-Арье, который в то время был послом в Беларуси (назначенным без всякой протекции Либермана, который, при всем желании, не мог бы оказать ему эту протекцию), решил показать своему хорошему знакомому Авигдору копию бумаги из Тель-Авива, где израильские следователи просили своих белорусских коллег помочь им «накопать» что-нибудь на Либермана. Конечно, посол не должен был этого делать, за что он теперь и наказан. Сам Либерман заявил следователям, что он тогда сказал Зеэву Бен-Арье: «Не делай глупостей», порвал эту копию и выбросил в мусорник.
…………….
По-человечески всё понятно, хотя по букве правил, действительно, имело место нарушение. И вот, когда вдруг всплыл факт, что Бен-Арье показал Либерману злополучное письмо (чего не отрицают ни Бен-Арье, ни Либерман), дотошные следователи решили, что назначение Бен-Арье послом в Ригу является, якобы, своеобразной «платой» Либермана за оказанную ему услугу. Медвежью услугу, надо сказать.»
(http://avigdorliberman.info/articles/sledstvie-vedut-znatoki.html)
И.т.д. по тексту.
Лучшие пожелания и Шабат шалом!
М.Ф.
Мне абсолютно ясно, что против Либермана ведется война на уничтожение или, как минимум, на нейтрализацию. Подозреваю, что программа-минимум будет успешно достигнута, и он станет чем-то вроде нашдомовского р.Овадьи. Но недалго. Ибо Биби и Ликуд вскорости съедят НДИ и не подавятся. Собственно, объявление досрочных выборов, создание катамарана Ликуд Бейтену были шагами по поглощению НДИ Ликудом в преддверии весьма вероятной нейтрализации Либермана. А что НДИ без него? Подстругали, подогнали. Выгнали экстремистов: Настю, Дани Аялона. Слишком активного и коррумпированного с неместным акцентом Мисежникова. Остатки подошли. Разбавив список Ликуда и вытеснив оттуда мерзость, вроде Меридора и никчемных Бегина и Эйтана, улучшили кровь. Несмотря на вливание в нее испытанной дряни Анегби и махрового левака Литинецкого. Вот и все.
Что касается самого Либермана, то он был в своей шкуре в качестве технического министра: директора Ликуда, министра инфраструктур. А как политик он показал себя более с плохой стороны. Трепал языком, не делая дела. Асуанская плотина стоит. Досы в армию не собираются. Мировая дипломатия его отторгла и игнорировала, потому главой МИД он был никудышным. Даже его контакты с о странами Лат. Америки и СНГ, котрыми он хватался, за неимением иного, испытания не выдержали. Все, кроме Чехии (но она не по либермановским нотам, а, скорее, помня чемберленовские!) прголосовали 29 ноября за Фаллостын-наблюдатель.
Взгляды же «правого» Либермана на Эрец Исраэль, отличались исключительным прагматизмом. Во-первых, он видел вней лишь предмет торга (то «обмен территориями», то «кантонизация», то «восточные кварталы Иерусалима — не Иерусалим» и т.д.) и нередко удивительно напоминали заявления Йоси Бейлина.
Но это никак не оправдывает свору гончих, которой скомандовали «Фас»!
Когда тот же Бейлин и его бывший шеф — просто государственные преступники. Но не поймсанные (команды не было). И потому — не воры!
Лукавит ли уважаемый Ф.-А. Кочубиевский?
Полагаю, что «да», лукавит.
Более того, он оказывает А.Либерману «медвежью услугу», т.к. статья его содержит, мягко говоря, неточности, имеющие принципиальное значение для освещения того вопроса, которому она посвящена. И хотя с общим тоном статьи и оценкой событий я бы, скорее всего, согласился, отмеченные недостатки статьи ставят ее под сомнение и сводят эффект «на нет».
Успокаивает то обстоятельство, что дело А. Либермана решается не на страницах «Мастерской» и не нашими уважаемыми читателями.
Той части статьи, которая касается самого автора, касаться не буду, а только отмечу, что биография его вызывает полное уважение. Автор не случайно замечает, что провел в лагерях полный срок, от звонка и до звонка. Т.е. условно-досрочное освобождение к нему не применялось. Это говорит о многом и знающие детали понимают, о чем идет речь.
Той части, которая касается парралелей между советской и израильской судебно-правововыми и следственными системами также касаться не буду.
Это отдельный вопрос и я бы не стал проводить такие сравнения.
Меня смущает следующее утверждение:
«Проанализируем известные нам из СМИ факты. Оставим даже в стороне то, что посол по его должности находится в подчинении министра иностранных дел, и всё, что имеет право знать посол, тем более имеет право (пожалуй, даже обязан!) знать его министр. Таковы общепринятые правила работы с секретными документами, как было даже в такой до идиотизма засекреченной стране, как СССР. Заметим, что посол – не работник системы полиции, так что подобные запросы, разглашение которых посторонним нежелательно, полицией должны направляться по иным каналам, а не через посольство.»
На самом деле, передача Послом Израиля секретных документов А. Либерману состоялась в 2008 году, а Министром иностранных дел А. Либерман был назначен в конце марта 2009 года. Т.е. Посол передал документы не работнику МИДа, своему шефу, а, в данном случае, частному лицу. Более того, запрос в Белоруссию исходил не из полиции, а из Минюста.
Это и есть вопиющее нарушение, за которое обычно наказывают.
Я задаюсь вопросом, отстранившись от всего прочего, не следовало ли А.Либерману при получении портфеля Министра определить, нужен ли ему в его системе, дипломат не умеющий хранить тайны.
Еще один момент статьи, на который я бы обратил внимание:
«Особый вопрос – крайне сомнительно и даже вызывает недоверие в этой истории поведении Дани Аялона. На комиссии, которой он руководил, он не возражал о назначении Зеева Бен-Ари на данную должность. При формировании списка кандидатов в депутаты Кнессета от НДИ на предстоящих выборах Дани Аялон в эти списки главой НДИ, т.е. Либерманом, включён не был. Это прерывало политическую карьеру Дани Аялона, а заодно и… резко изменило его поведение в этой истории.
Либерман официально не мотивировал причины, по которым он «поплыл» на новые выборы, оставив Дани Аялона «на берегу». Можно лишь предполагать, что работой своего заместителя министр был не доволен, но он не стал конкретизировать то, что могло бы унизить Дани Аялона. Можно лишь предполагать, например, что причиной этому был его промах, когда он, пригласив к себе турецкого посла, намеренно усадил его на низкий стул, тем самым нанеся послу и его стране оскорбление. Это отнюдь не способствовало улучшению отношений Турции с Израилем. Но это – один из возможных домыслов.»
Этот предположение автора нуждается в уточнении или/и комментарии.
На протяжении всей каденции А.Л. Либермана в МИДе Д. Аялон был его правой рукой, и я не верю в то, что форма приема турецкого посла не была между ними согласована и оговорена. Даже, если это и так как предполагает автор, то, что мешало Министру, навести порядок в собственном доме и по дипломатическим каналам довести это до турецкой стороны. Насколько я помню ничего такого, во всяком случае, публично сделано не было. Молчание Министра в данном случае означало согласие с поведением Зама.
Мне понятны мотивы уважаемого Ф.-А. Кочубиевского и я их, в общем, разделяю, но в данном случае хотелось бы точней и на основе документов.
Авигдор Либерман, пожалуй, один из самых сильных политиков современного Израиля.
Свое отношение к нему я в свое время высказал на Форуме: в заметке «С Авигдором Либерманом проблема.» (http://berkovich-zametki.com/Forum2/viewtopic.php?f=7&t=574&start=70).
Прошло уже несколько лет после ее публикации, но и сегодня я бы не изменил в ней ни одного слова.
М.Ф.
Лукавит господин Кочубиевский.
Слава Всевышнему, я не был судим ни в СССР и до сих пор в Израиле. Поэтому оцениваю политика Либермана как рядовой израильский гражданин, которому скоро предстоит кого-то выбирать в парламент.
1). Интересный факт. 2 бывших советских человека создали 2 партии в Израиле (Щаранский и Либерман). Обе партии оказались копиями КПСС. Т.е. были созданы партии фашисткого типа: во главе стоит «фюрер» и все члены партии могут только хвалить своего фюрера и колебаться в их политичнеских взглядах согласно кобебаниям этих взглядов у «фюрера».
Подбор первых лиц партии проводится лично фюрером по одному критерию: личной преданности.
2). Сегодня непонятны цели и задачи партии. Создавалась она как секториальная (для защиты интересов репатриантов из СССР), но стала рекламировать себя как общеизраильская и количество сабр в претендентах в кнессет равно или больше количества репатриантов. Либерман провозгласил, что правее его только стенка, но количество выходцев из левой Аводы увеличивается, причем они проталкиваются в кнессет и правительство.
Так что это за партия?
3). Предыдущее уголовное дело против господина Либермана тянулось много лет и закрыто за невозможностью допросить заграничных свидетелей. По моему мнению, для обычного гражданина этого достаточно. Для политика, если он хочет быть чистым перед своими гражданами, этого совершенно недостаточно. Политик должен сразу же потребовать открытого суда, пригласить, убедить приехать всех возможных свидетелей и быть очищенным приговором суда и чтобы прокуратура признали и извинилась за свою ошибку. Интересно, что Либерман публично отказался открыться по этому делу.
4). Как я прочитал, само дело такое: его дочь имеет консультационную фирму. Единственным клиентом фирмы является молдавский бизнесмен, продающий молдавское вино в Россию. Как Либерман, репатриировавшийся молодым и много лет назад из Молдавии (тем более его дочь) могут быть полезными в этом бизнесе?!
Я вынужден предполагать, что это является способом «отмывать» московские деньги. За какие услуги ему эти деньги платятся?! Либерман не захотел переубедить меня. Я не захочу голосовать за него.
5). Я боюсь за будущее Израиля, за свое и своих близких будущее, если Либерман захватит власть в стране, или как минимум будет одним из основных министров.
Грязные игры всех, имеющих касательство к этим историям. ВСЕХ