Юрий Ноткин: Хай-тек. Продолжение

Loading

Просторная комната была заставлена притиснутыми друг к другу большими столами и железными шкафами. У стенки напротив стояли на ножках с крестовинами для устойчивости двусторонние грифельные доски, исписанные цветными мелками… За одним из столов стоял незнакомый мне смуглый, черноволосый парень в кипе.

Хай-тек

Отрывки из книги

Юрий Ноткин

Продолжение. Начало

Глава пятая
ОТ АРГЕНТИНЫ ДО МЕКСИКИ

Буря и натиск

COMMET прирастал территориями. Чуть в стороне от программистского зала три ступеньки вели вверх в витиеватый коридор, по бокам которого располагались некогда классы учебных курсов, время которых теперь миновало. Массовая алия инженеров и ученых начала 90-х мало-помалу растеклась по большим предприятиям, заводам, колледжам и университетам, стартапам, теплицам, вызвав бурный, превзошедший самые смелые ожидания рост израильского хай-тека.

Первый по коридору, как и все помещения подвального этажа без окон-без дверей, но зато самый просторный класс, немедленно после его освобождения был занят СSD, предназначен для производства электронных модулей СОММЕТ и их интеграции со счетчиками.

В первое утро после возвращения из Пекина, отметив в автомате на третьем этаже свой приход, предвкушая встречу с сотрудниками и повторяя про себя «нихау!» — «здравствуйте» по— китайски, я спустился на лифте на цокольный этаж. Не успели двери до конца раздвинуться, как меня с громкими воплями восторга заключил в объятия, поджидавший лифт Шай Брох. Выпалив с пяток вопросов и не дожидаясь на них ответов, он забыл видимо, что собирался куда-то подняться и, повторяя непрерывно «Есть новости, Юрий! Есть большие новости!», повел меня в новое помещение.

По дороге меня поразили молоденькие симпатичные девушки, расположившиеся на полу, державшие в руках шланги разнокалиберных пылесосов и выдувавшие с их помощью что-то невидимое из полуразобранных электромеханических счетчиков. Среди сидевших я узнал дочек Зингера и Харифа, первая была в солдатской форме, остальные были мне незнакомы. Я шел след-в-след за Шаем, лавируя меж шлангов и вытянутых поперек узкого коридора ног, которые никто и не думал трогать с места. В конце Шай обернулся, сделал широкий жест рукой в сторону сидящих на полу и произнес загадочное: «Аргентина!».

Он почи уже распахнул дверь в класс, как вдруг на лице его изобразился ужас и вскричав «Совещание! Совещание у Харифа по Аргентине! Я совсем забыл!», бросился назад и перескочив одним затяжным прыжком через все ноги, исчез из вида. Я осторожно открыл дверь.

Просторная комната была заставлена притиснутыми друг к другу большими столами и железными шкафами. У стенки напротив стояли на ножках с крестовинами для устойчивости двусторонние грифельные доски, исписанные цветными мелками. Похоже, что сюда стащили мебель из других классов. За одним из столов стоял незнакомый мне смуглый, черноволосый парень в кипе. Перед ним были разложены электронные сборки, которые он поливал из банки чем-то густым и вязким похожим на клейстер.

Из-за одного из шкафов мне навстречу вышел Гера Раскин с большой отверткой в одной руке и с пассатижами в другой.

— Привет, Юра! Ну как там в Китае?

— Привет. В Китае все спокойно. А не мог бы ты мне рассказать, что здесь у нас происходит. Что делают эти девочки в коридоре, что это за парень с клейстером и зачем он поливает им платы?

— Девочки, это, между прочим, дочки начальства, выдувают из Аргентины опилки, которые насыпал туда Шломо. А парень этот Йони, он из конторы по найму, и поливает он Мексику, и кстати не клейстером, а эпоксидкой. Впрочем об этом тебе лучше распросить Олега, — Гера произнес имя Олега Травкина на израильский манер, с ударением на первом слоге.

-Ладно, оставим пока в покое Йони с эпоксидкой, но причем опилки к Шломо и Аргентине и почему их надо оттуда выдувать?

Гера втянул голову в плечи и тяжело вздохнул, всем видом показывая, что только еще одного начальника ему и не хватало, — Вообще-то это надо спросить у Переца, ну да ладно, тебе я расскажу. Но ты ведь сам прекрасно знаешь, что наш модуль AMR в Аргентинском проекте сделан целиком на одной плате, которая вставляется в плоскую черную железную коробку. Ты ведь сам требовал и убеждал Харифа и Руби, что AMR вместе со стоамперным реле выключения нагрузки и всем остальным барахлом внутрь счетчика ни за что не влезет. На коробку кладется и крепится к ней счетчик, вернее задняя стенка его корпуса, который у дешевых китайских счетчиков, купленных Перецом, тоже из металла. Потом в коробку вставляется AMR, закрывается крышкой. Все вместе вешается на стенку и крепится к ней через ушки коробки.

-Ну. Я ведь за две недели в Китае еще не полностью потерял память. Дальше-то что?

— А вот и ну! Говорили, что снаружи не будет никаких проводов, кроме тех четырех, что так и так подходят к винтам подбородка счетчика, а все нужные соединения с AMR делаются через дырки, которые нужно просверлить в спинке счетчика и верхушке коробки.

— Ну-ну. Гера не тяни, пожалуйста, резину, что из этого, — опять не выдержал я, уже смутно предчувствуя беду.

— А дальше коробки прибыли и счетчики прибыли, между прочим, оплатили доставку авиа, чтобы побыстрее. Перец заставил Шломо остаться вечером, чтобы к утру в 100 штуках, коробки к счетчикам были приделаны, и дырки просверлены. К утру все было готово.

— И что Шломо сверлил не вынимая счетчики из корпусов?— спросил я, холодея.

— Ну да, а что! Шломо спрашивал, но Перец сказал, что вынимать их будет себе дороже-потом ни за что обратно, как следует не вставить, калибровка собьется, ну и так далее. Так что Шломо снимал переднюю прозрачную крышку, ставил счетчик на верстак на— попа, на спину ему крепил коробку, ну и сверлил за один заход. Конечно, поближе к краю, чтобы не задеть не дай Бог, чего в счетчике, если сверло ненароком глубже проскочит, и опилки железные, чтоб сыпались мимо-на верстак.

— Ну, и…?

— Ну и! В счетчике полно намагниченных частей, они опилки притягивали и те приклеились где попало и на осях и в подшипниках. Я утром, когда увидел, сказал об этом Шаю, тот помчался наверх. Через пять минут все у нас внизу в Шломиной мастерской собрались, еле влезли, Руби прибежал, Дери, Хариф и даже Зингер. А Перец нацепил такой козырек с лупой впереди, как у часовщиков бывает, и стал рассматривать внутренности у счетчиков.

Хариф весь побелел, подбородок выпятил, даже очки снял. На всякий случай я даже подальше отошел, никогда его таким не видел. А Перец так спокойно козырек тоже снял и говорит: «Штуйот» Я завтра своих детей пришлю, чтобы электронщиков от работы не отрывать. Они пылесосом в два счета опилки вытащат». Зингер говорит: «Тогда я Ал’ин тоже пришлю, она как раз два дня в отпуске из армии.»

Тут все повеселели. Перец говорит «Альберт, твоя задача всех обеспечить пылесосами!» А Дери — «Можно на втором и на четвертом этажах на время попросить». Ну вот на следующий день все своих детей согнали, даже Хариф и Руби. Почему-то у всех дочки. Сегодня уже второй день сидят. Перец сам распределял пылесосы. А только толку все равно никакого, хоть выдувай, хоть вдувай, все по барабану. Счетчики через одного тормозятся. Кончать надо весь этот балаган, детей домой отправлять. Ты так и скажи Перецу.

— Ладно, скажу. Ну а со счетчиками что будем делать.

— А чё со счетчиками, регулировать надо, вместе с опилками, винты тормозные крутить, чтобы по крайней мере диски вертелись.

— Крутить говоришь,— я вспомнил кошмарную ночь, наедине с демо, в Каракасе,— а калибровать их потом как, на глазок?

— Дери, сказал, ты приедешь, что — нибудь придумаем..

— Ну да, конечно, обязательно придумаем!. — постаравшись придать голосу оптимизм и уверенность, я огляделся вокруг, как будто в поисках готового решения.— А эта комната у нас теперь насовсем или на время?

— Перец говорит, что мы можем прихватить еще две кит’ы,— не без гордости ответил Раскин. Я знал, что кит’а на иврите означает класс, но не удержался, чтобы не скаламбурить,

— Ну что ж, значит теперь наш «Счетчик» будет стоять на трех китах.

В коридоре девушки продолжали шуметь пылесосами. Я осторожно пробрался между ними, спустился по ступенькам и завернул к знакомой двери с табличкой “CSD. Electronic laboratory”. Лена, Олег, Саша и Ронен Наири встретили меня приветственными возгласами. Сразу у входа в правый угол был втиснут еще один небольшой столик, за которым сидели две девочки «марокканского» вида и что-то паяли. Подобно тому, как нашу алию все называли заглазно «русскими», представителей сефардских общин, прибывавших в разные годы из Марокко, Ирака, Иемена, Египта и других арабских стран, «русские», не задумываясь, именовали между собой «марокканцами». На месте, которое еще совсем недавно занимал Саша Липман, незнакомый мне парень с редкой бородкой рассматривал что-то через лупу с подсветкой от прикрученной струбциной к столу настольной лампы.

При моем появлении он отодвинул лампу, сменил очки и встал.

— Это Витя Семенов, наш новый работник — представил его Олег, — Руби сказал, что ты в курсе.

— В принципе… да… ну, конечно. В добрый час! Будем работать вместе, — я пожал Вите руку.

— А что делать! Деваться некуда. Жизнь такая, как говорится, — слегка краснея и посмеиваясь, чтобы скрыть смущение, отвечал Витя.

Я припомнил, что по дороге в Гонконг из Мюнхена Руби говорил, что одна из программисток, трудившихся над концентратором, Элла Левит, приходила к нему с просьбой принять к Юрию в группу ее мужа, приехавшего к ней не то из Красноярска, не то из Новосибирска. У него были сложности с оформлением документов. По образованию и опыту работы он электронщик, но в связи с упомянутыми сложностями он вынужден был несколько месяцев трудиться то маляром, то монтером, а то и сварщиком у арабского строительного подрядчика. Я отвечал Руби, что по возвращении мы с ним обязательно встретимся и потолкуем. Стало быть, считай, что уже потолковали.

— А это Эти и Мири! — кивнул в дальний угол Олег, — их вместе с Йони, который сейчас в ките, пригласил на время Перец из конторы по найму, чтобы помочь нам с проектом Мексика…

— Кстати о Мексике, — перебил его я,— пойдем, расскажи пару слов поподробнее.

Шай еще не вернулся с совещания, и я уселся за свой стол в «кабинете», а Олег не без труда втиснул кресло-вертушку напротив. Вид у него был смущенно-виноватый.

— Ну что Мексика, пока туда летели, Руби был в отличном настроении, про твои подвиги в Китае рассказывал. Ну прилетели в Мехико-сити. Встретил нас отличный парень Игнасио, симпатичный такой, интеллигентный, повез показывать их всемирный торговый центр. Классный такой домина, сорок два этажа, на каждом этаже штук 30 контор запланировано. В каждой конторе трех-фазный круглый счетчик, такой, под который мы под руководством Менаше Зхарии наш трехплатный АМR клепали с плоским кабелем. Ну ты же все знаешь. Чего я тебе рассказываю?

— Так ты и не рассказывай, то, что я знаю, ты давай про то, как у вас там прошло.

— «Ну как прошло, первым делом они естественно сунули два наших счетчика на night test (ночной тест). Это у них такое испытание для всех новых изделий с электроникой внутри, ты ведь наверно знаешь, что мы у них не единственные претенденты? — я кивнул, — ну вот во время этого теста они суют 500 вольт между всеми электрическими цепями и корпусом на восемь часов, ну то есть на всю ночь, а потом проверяют, что из-за нашей электроники у них изоляция не прохудилась», — с трудом, но я все-таки выдержал наступившую паузу и удержался от реплик, — «естественно оба образца не выдержали испытаний. Хуже другое — из оставшихся трех штук наша электроника давала безумные показания, ничуть не похожие на механические показания счетчиков— у одного сенсор свернул головку набок, как пьяный, и все время давал сигнал о краже энергии, а у другого видимо шло жуткое высокочастотное возбуждение из-за знаменитого плоского кабеля имени Менаше Захария.

Ну что-ты все молчишь и молчишь!? Я знаю, что об этом ты говорил, а о том-ты предупреждал. Но рядом-то с Руби был я! Ох и зверем он на меня смотрел! До сих пор почти не здоровается. Может ты с ним поговоришь, объяснишь, что я ни хрена в тех условиях не мог сделать?»

— Я обязательно поговорю, не расстраивайся! Но чем в конце концов все кончилось?

— Чем кончилось, ты не поверишь! Игнасио вместе с Хосе-это у них вроде главного инженера, привезли нас к себе на завод в Пастехе, километров семьдесят от Мехико, все показали, как дорогим гостям и еще нас же утешали: «Вы, -говорят,— не расстраивайтесь, поначалу у всех идет трудно. У Альберто из Электрической Компании Мехико есть целый музей счетчиков с новыми технологиями, не прошедших испытания. Все у вас будет в порядке!» Так Руби им стал клясться, что в оставшиехя сорока пяти счетчиках, которые мы им поставим бесплатно в рамках договора, мы все исправим, ну а дальше-дальше будет «катанчик».

— С «катанчиком» все понятно, а кто-такой Йони и зачем он поливает платы эпоксидкой?

— Это идея Дери, во -первых сенсоры приклеются и не будут шататься, а во-вторых эпоксидка будет служить дополнительной высоковольтной изоляцией во время night test. А Йони вместе с Эти и Мири взяли на месяц из конторы по найм для пайки.

— Слушай, а не замордует эта эпоксидка окончательно нашу бедную электронику, когда высохнет?

Олег только успел пожать плечами, поскольку в этот момент раздался знакомый вопль: «Юрий! Есть новости! Большие новости!» и в лабораторию влетел Шай Брох…

Продолжение
Print Friendly, PDF & Email

6 комментариев для “Юрий Ноткин: Хай-тек. Продолжение

  1. Редакции спасибо за детальный ответ. Прошу извинить дилетантство просьбы и переписку под публикацией. Не повторится.

    У читателей прошу извинения за неудобства, возникшие из-за решения автора самому формировать посылаемые в редакцию отрывки, дабы сократить общий объем и особенно места насыщенные техническими подробностями.

  2. … присоединяюсь к просьбе читателя Е.Левертова увеличить по возможности размер отрывка хотя бы до 10-12 листов Word, дабы они могли представить читателю достаточное развитие сюжета повести, а не быть просто оторванным куском, как последний материал занимающий около 5 листов Word

    Уважаемый автор,
    странно, что Вы вынóсите на публику вопросы, обычно решаемые в приватной переписке автора с редактором. Но, возможно, Вы правы и публичное обсуждение будет полезно для читателей и других авторов. Итак, начнём ab ovo. В чём меряется текст? Разумеется, ни в каких не в «листах Word» — объём текста на листе, т.е. странице, зависит от величины самой страницы, размеров колонтитулов, полей и отступов, используемой гарнитуры и кегли. Мерять текст в «листах», это как мерять расстояние в шагах. Сразу вопрос: в чьих шагах? двухметрового верзилы или двухлетнего ребёнка?.. Есть общепринятые метрики: авторские листы (а.л.) и количество слов. Используемый в книжной и журнальной издательской традиции авторский лист — это сорок тысяч печатных знаков прозы или 700 строк поэтического текста. В наших ежемесячниках средний объём одной публикации — один-полтора авторских листа. В ежеквартальном альманахе «Старина» объём публикации может быть до двух и более а.л. В нашей ежедневной журнал-газете используется другая метрика — количество слов. Размер публикации Мастерской бывает разным: короткая заметка или подборка стихов порой меньше тысячи слов, политический очерк, рассказ — полторы-две тысячи, большая статья — три-четыре, максимум пять тысяч слов. Если больше — материал публикуется двумя-тремя выпусками. Большие книги мемуаров или художественной прозы печатаются по технике «романа-фельетона», т.е. еженедельными (или раз в две недели) выпусками. Разумеется, «нарезка» большого произведения на выпуски — это целое искусство. Каждый выпуск должен быть по возможности законченным фрагментом текста или хотя бы не производить впечатление маханически «нарезанного» куска. Лучше всего, когда печать производится поглавно (пример: печатаемый сейчас «Линкольн» Б.Тененбаума), но это возможно, если автор «держит в голове» поглавный ритм чтения читателя и структурирует текст соответственно… Хочу подчеркнуть: указанные количественные параметры/ограничения — это не наша прихоть, не волевое решение, которое легко изменить. Эти параметры выработаны опытом (отнюдь не только нашим) издательской деятельности. Книга порой насчитывает многие десятки авторских листов — она читается много дней кряду. Номер ежемесячного журнала может читается несколько дней, но публикации в нём, как правило, прочитываются в один присест, и их размер должен быть соответствующим (ежеквартальный альманах — это нечто промежуточное между книгой и журналом и в нём ограничения ослаблены). Наконец, ежедневная газета имеет свои оптимальные, т.е. удобные большинству читателей, размеры публикаций, указанные выше.

    Теперь, как получилась эта, критикуемая читателями, публикация. Уважаемый автор прислал очередной кусок воспоминаний размером в пять тысяч слов, состоящий из окончания главы 4 о путешествии автора в Китай (три тысячи слов) и начала новой главы 5 «От Аргентины до Мексики» (две тысячи). Можно было бы дать это одной публикацией и снять с себя ответственность — так де решил автор. Мы посчитали, что уместно завершить отдельно «китайскую» часть истории (и это не вызвало нареканий читателей), а потом, с нового выпуска начать «латиноамериканскую» тему. Вот тут-то, к сожалению, и получился эффект «оторванного куска» — начало пятой главы оказалось слишком коротким и, главное, каким-то незавершённым, оборванным:

    «… в этот момент раздался знакомый вопль:« Юрий! Есть новости! Большие новости!» и в лабораторию влетел Шай Брох.»

    Всё, — в этом месте уважаемый автор поставил финальную точку. Что за новость сообщил Шай Брох, мы не знаем, как и читатели. В следующей порции, а она уже получена, свёрстана и выйдет 23-го октября, повествование продолжается со слов:

    «На следующий день с утра Руби встретил меня приветливо, но по лицу его я видел, что он изрядно озабочен…»

    Таким образом, что именно поведал влетевший в лабораторию Шай Брох — тайна сия так и осталось тайной. Возможно (скорее всего) выпал кусок авторского текста с описанием этого эпизода и если уважаемый Юрий Ноткин нам его дошлёт, мы его подверстаем.

    В завершение скажу, что редактор не всегда «ответственен за нарезку отрезков», он работает с тем, что присылается, и порой может только расщепить текст по структурной границе его элементов, а это, увы, не всегда бывает успешно. Работать с полной книгой куда легче, чем с последовательно присылаемыми порциями текста.

  3. Уважаемая редакция, искренне благодарю за продолжение публикации отрывков «Хайтека», понимаю всю плотность материалов, поступающих в редакцию и тем не менее присоединяюсь к просьбе читателя Е.Левертова увеличить по возможности размер отрывка хотя бы до 10-12 листов Word, дабы они могли представить читателю достаточное развитие сюжета повести, а не быть просто оторванным куском, как последний материал занимающий около 5 листов Word. Может быть это возможно сделать за счет изъятия ране присланных мной фото-иллюстраций, увеличения плотности текста или в крайнем случае, если ничего другого нельзя сделать, за счет уменьшения частоты публикаций.Заранее признателен редакции за внимание к интересам читателей.

  4. Дорогой Юрий!
    Есть минимальная толщина сыра, при которой его можно распробовать. Наш сомелье скажет похожее о вине. В самом общем виде правило гласит: обувь меняет походку. Попросите, пожалуйста, редактора, ответственного за нарезку отрезков, учесть это!

Добавить комментарий для Ефим Левертов Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.