Юрий Ноткин: Хай-тек. Продолжение

Loading

От легкомыслия, а скорее из экономии, я вежливо отказался от предложения Марка зайти в бар отеля, чтобы слегка выпить и закусить после трудного дня. Но едва я успел войти к себе в номер, как перед мысленным взором проплыли запотелый бокал с пивом и внушительных размеров сэндвич.

Хай-тек

Отрывки из книги

Юрий Ноткин

Продолжение. Начало

Снова Атланта и далее везде

Выбор программиста для ПЕНСАКОМ я сделал неслучайно, заглянув заранее в общий «кубик» двух заместивших Кляйнера новых работников и увидев, как Волик аккуратно раскладывает на одном из столов оставленную Мишкой систему разработки для микроконтроллеров фирмы Intel.

Его сосед, сидевший ко мне спиной, в это время был полностью изолирован от окружающего мира. Взгляд Болика был устремлен на стоящий одиноко на одном из двух принадлежавших ему столов дисплей, а уши прикрыты стереонаушниками. На дисплее недвижно стояли по-прежнему непостижимые для меня строчки кода на языке С++ .

— Чегой-то он делает? — тихонько спросил я Волика.

— Новую программу пишет. Для концентратора. Ему Лея поручила,— так же тихонько ответил мне Волик.

— Здoрово! А это? — я показал себе на уши и кивнул на Болика.

— А, это, — ответил Волик, — это «Коль-а-музика».

Так называлась радиопрограмма, транслировавшая круглосуточно музыкальные произведения. Я кивнул понимающе и удалился.

К тому дню, когда Руби сообщил мне, что касательно ПЕНСАКОМ всё и со всеми согласовано и надо немедленно приступать к разработке, Леночка уже заканчивала рисовать на большущем экране своего дисплея электрическую схему будущего устройства, а Витя знал почти наизусть коды большинства команд в обоих протоколах. Так что в означенный день «Х» мы принялись за Волика, действуя по заранее согласованной тактике злого и доброго следователя.

Витя появлялся перед Воликом, когда тот еще не успевал опустошить до конца свой законный утренний бумажный стаканчик кофе. В первый же заход Витя притащил с собой портативный осциллограф Tektronix и водрузил его по-хозяйски рядом с платой эмулятора микропроцессора Intel, входившего в систему разработки.

На недоуменный взгляд Волика Витя строго объявил,

— Будем смотреть плоды твоих трудов в реальном времени!

Надо сказать, что внутреннее устройство сложной электронной схемы, воплощенной в крохотном кристаллике микропроцессора, было нам с Витей досконально известно. Соответственно мы могли описать форму, длительность и очередность сигналов, которые должны были появляться на любом из его сорока выводов.

Нам было ведомо также, что все в этой кремниевой «железке» происходит под управлением записанных в программе команд, которые она ухитряется одну за другой доставать из разных видов своей памяти. Умели мы также «загонять» эту самую пресловутую программу, воплощенную в виде единичек и ноликов в «мозги» микропроцессора.

Но вот как сочинялась эта самая программа, или, как ее небрежно называли спецы-программисты — soft, оставалось для нас terra incognita.

Детально проинформированный Витей об утренних баталиях и результатах стычек с Воликом, выслушав все эпитеты в адрес последнего, я появлялся в «кубике» спустя полчаса после обеда, сердечно приветствовал его чуть разморенных обитателей и начинал, как правило, с Болика, живо интересуясь, как продвигается новая программа для концентратора.

Выслушав сочувственно его сетования относительно того, что там сам черт ногу сломит, я переводил разговор на музыкальные новинки. Воодушевившись, Болик рассказывал мне о новых появившихся сайтах и обещал непременно «перебросить» на мой персональный компьютер недавно созданную «абсолютно шедевральную» новую песню Тимура Шаова «Хамсин». Сердечно поблагодарив его, я, как бы невзначай, разворачивался к Волику и приобняв его за плечи изрекал ласково-задумчиво,

— Ну, а у тебя как дела? Продвигаешься потихоньку?

— Продвинешься тут с твоим Витей? Он меня утром окончательно достал! — только и ждал этого момента Волик.

— Да, этот может, — понимающе откликался я, — а к чему утром-то успел прицепиться?

— Так ведь из-за этого самого сдвига на 50 наносекунд. Я ему показываю на осциллографе, а он мне тычет — у тебя не 50, а 57-как будто эти жалкие 7 наносекунд делают погоду,— продолжал возмущенно сетовать Волик,— еще начинает мне рассказывать про машинные циклы и про таймеры. Будто я этого не знаю!

Я оглядываюсь на Болика, но тот уже в наушниках, отвернулся, привычно уставил свой взор на дисплей и не следит за нашей беседой.

— Да! — говорю я, — Витька бывалый старшина, у него не забалуешь! Но знаешь где-то в чем-то он прав. Тайминг у этих америкашек действительно жесткий, не разбежишься.

— Так я разве против, — восклицает Волик, — я постараюсь выжать, ты только объясни своему Витьке, что это не так просто, как ему кажется.

— Ясное дело, — соглашаюсь я,— но ты уж подналяг, поскреби по сусекам, — на этой оптимистической ноте я покидаю Волика и спускаюсь в лабораторию.

Перец проявил очередной раз свои недюжинные способности и не сумевший противостоять его напору изготовитель печатных плат для нашей новой разработки вынужден был согласиться на трехдневный срок поставки.

Платы должны прибыть с минуты на минуту и Витя с кладовщиком проверяют досконально набор комплектующих электронных компонентов, который надо будет передать вместе с платами сборочному заводу.

Леночка неутомимо продолжает занудную работу исчисления на компьютере 256 значений синуса в нужном масштабе и перевода их в шестнадцатеричные коды.

На выходе ЦАП, если, конечно, удастся не «напороть» в software и hardware, в нужное время будут возникать, следуя непрерывно друг за другом, построенные из невидимых глазу 256 ступенек, вожделенные синусоиды звуковой частоты и мчаться на Хьюстонский радиопередатчик.

— Ты напрасно думаешь, — говорит мне Леночка, оторвавшись на минуту от расчетов, — что если мы построим синусоиду из 256 ступеней, то в ней не будет содержаться высших гармоник.

— Будет, — не возражаю я, — конечно, будет, но, во-первых гораздо меньше, чем в синусоиде, построенной из восьми ступенек, как собирались сделать американцы, во-вторых на выходе ЦАП мы поставили махонький фильтр, ну а в-третьих… в— третьих ты проверишь процент содержания гармоник в преобразовании Фурье на своем, — я похлопываю стоящий под столом Леночкин мощный компьютер,— ундервуде.

— Придется, — вздыхает Леночка.

До красной линии оставалась семь рабочих дней, когда из Атланты прибыл, наконец,

симулятор ПОКСАГ. Мы водрузили его вместе с собранным и запрограммированным нашим свежеиспеченным изделием на столе Алекса Хаскина и сгрудились вокруг него всей четверкой — Леночка, Волик, Витя и я.

-Ну вы чего?— воззрился на нас Хаскин в искреннем недоумении, — думаете я вот так ваш ПАК-САК, или как там его, открою и поехали? Мне еще с ним разбираться и разбираться!

— А с чем же ты, Санечка, разбирался до сих пор?— вопросил я язвительно.

— А это, Юрочка, — в тон мне ответил Хаскин, тебе нужно поинтересоваться у Тедди или у Леи, на твой выбор.

Нехотя мы разошлись.

Через три дня, слегка посопротивлявшись для вида в опытных руках Хаскина, симулятор стал испускать поочередно одну за другой все предписанные ему команды в кодах протокола ПОКСАГ, получив которые, наше устройство выдавало все положенные ему сигналы.

Предназначенные для передатчика в Хьстоне синусоиды выбегали в нужное время и в нужном количестве. Не доверяя их идеальному виду на экране осциллографа, мы пропустили их через анализатор спектра, показавший процент содержания гармоник много ниже предела, установленного заданием. Назавтра наш новый прибор вместе с симулятором ПОКСАГА улетели в Атланту, а еще через три дня мы с Витей Семеновым вылетели следом.

На этот раз я проходил все уже хорошо известные мне этапы пересадок, переездов, контролей с видом бывалого путешественника, раздавая направо и налево «Yes, Mam! Thank you, Sir” без тени смущения.

Из аэропорта Атланты мы выкатились на элегантном Шевроле — Каприс кофейного цвета. Переключатель автоматической трансмиссии находился на этот раз там, где ему и положено. С легким сердцем я уступил баранку Вите, оставив за собой почетную обязанность, не пропустить девяносто пятый выезд с восемьдесят пятой трассы.

Зато наутро я подкатил наш «шевроле» как можно ближе ко входу в Smartcomm Technologies Inc, втайне надеясь, что наше эффектное прибытие будет замечено Бекки. Я не ошибся в своих предположениях, поскольку замок щелкнул еще до того, как я успел нажать на кнопку звонка, Распахнув стеклянные двери, я не без удовольствия изрек «Хэй, Бекки! Рад видеть тебя снова! А это Дмитрий!»

Уик-энд с Дейвом и компанией

Деловая часть нашего визита прошла на этот раз как нельзя более гладко. Из Хьюстона пришла победная реляция об испытаниях нашего нового изделия с поздравлениями Майклу и Дэйву. В пятницу утром Дэйв сообщил нам, что мы ангажированы на ближайший уик-энд, который проведем вместе с его семьей, а также… с Джин и Бекки. Я почувствовал себя Томом Сойером, и с трудом скрывая свой восторг, сообщил Дэйву, что мы принимаем приглашение.

На следующий день спозаранку к нашей гостинице подкатил вместительный джип Дэйва и мы с Витей без труда разместились в его чреве под поощрительные «Хэй!» всей компании. Рядом с загорелым Дэйвом в голубой рубашке апаш, будто только что сошедшим из кадра какого-нибудь вестерна, на переднем сиденье помещались его миловидная, короткостриженая жена и сдержанно приветствовавший нас сын — тинэйджер. За ними, на укороченном сиденье, сияли и похохатывли, Бекки и Джин. Мы с Витей устроились сзади.

Быстро выкатившись из Атланты, наш «лендровер» свернул через полчаса с трассы, въехал в деревушку с разноцветными домиками-магазинчиками, фасады и окна которых, были увешаны всяческой мишурой, и остановился на площадке около Бургер Кинга. Я едва успел подумать, что вовсе еще не проголодался, как вся наша высыпавшая наружу компания, во главе с без конца хохотавшей и задиравшей Глена Джин, тронулась куда-то вбок по аллейке, вскоре углубившейся в парк и перешедшей в круто забиравшую вверх лесную тропу.

Сначала я шел в середине группы, затем переместился в арьергард и стал потихоньку отставать. Я еще успел достаточно громко выкрикнуть «Хэй!» на донесшийся спереди оклик, когда почувствовал, что не могу больше сделать ни шага. Сердце бешено колотилось и, как ни старался, я был не в состоянии перевести дух. Исподволь оглядевшись, я к собственному облегчению не увидел никого поблизости. Усевшись на торчавший на обочине пень, я принялся старательно развязывать и завязывать шнурки на кроссовках.

Через минуту-другую дыхание пришло в норму, хотя сердце еще колотилось. Ухватив валявшуюся суковатую палку, я размеренным шагом бывалого путешественника направился вверх по тропе. Водопад оказался довольно скромным потоком, вытекавшим видимо из какого — то горного ручья через груду наваленных камней. Моего отсутствия похоже никто не заметил. Все, включая Витю, увлеченно щелкали фотоаппаратами, стараясь попеременно забраться как можно выше по скользким, обросшим зелеными не то мхами, не то водорослями камням.

Улучив удобный момент, я раскинул руки, подобно крыльям горного орла, и ухватив за плечи с одной стороны хохотавшую Джин, а с другой улыбавшуюся Бекки, попросил Витю запечатлеть нас на фоне водопада. Пока Витя выбирал удобную точку для эффектного заднего плана, я успешно прогнал из головы мысль о том, что чуть не окочурившийся с полчаса назад «горный орел» лет на сорок с гаком превосходит по возрасту старшую из двух прильнувших к нему девиц и, сделав улыбочку, внутри дал себе очередную клятву бросить курить.

Обратный путь оказался куда легче. Помахивая палочкой, я довольно бодро излагал шагавшим рядом спутникам, что хотя Израиль по площади раз в восемь меньше штата Джорджия, в нем есть горы, покрытые зимой снежными шапками, и жаркие пустыни с раскаленными песками, его омывают два моря, в третьем Мертвом можно испытать чувство невесомости, как в космосе, а по воде четвертого Христос ходил «аки по суху», что на Святой Земле водятся ядовитые змеи и диковинные птицы, дикие кабаны и, конечно, горные орлы.

Любезная Кэт попросила Дэйва, чтобы назавтра он свозил нас в даунтаун. На следующий день Дэйв приехал за нами после ланча в сопровождении только Джин и Бекки. На этот раз он сидел за рулем, приземистого «шевроле», оставив джип в распоряжение супруги. Как и накануне, мы с Витей оставили у гостиницы наш Шевроле — Каприс и не без удовольствия уселись сзади по обе стороны от Бекки. В даунтаун вело уже знакомое мне по поездкам из аэропорта многорядное шоссе. Дэйв неизменно держался крайнего левого ряда, над которым периодически возникала табличка с надписью, которую я переводил для себя как «Для автомобилей с двумя персонами».

На мой вопрос, почему только двум персонам можно занимать левый ряд, Джин повернулась к нам и разъяснила, что вообще-то американцы, как правило, ездят на работу поодиночке, каждый на своем каре и торчат в пробках. Табличка над левым рядом должна стимулировать их ездить по крайней мере вдвоем. Ну а для того, чтобы облегчить чтение надписи на скорости под сотню миль она сокращена до предела и «по крайней мере» не пишется, но подразумевается.

Въехав в даунтаун и покружив некоторое время между десятком небоскребов, мы согласились с Дугласом, что таким образом мы ничего не увидим и наиболее целесообразно припарковать где-нибудь наш автомобиль и двинуться далее пешком. Еще минут пятнадцать заняло найти место на одной из подземных стоянок, о парковке у тротуара не могло быть и речи. Наконец, избавившись от колес, мы двинулись по направлению к центру, где располагался самый большой в США городской парк, служивший своеобразным памятником Сотым Олимпийским Играм, уведенным из под носа у громко негодовавших Афин и прославившим в 1996 году на весь мир дотоле не так чтобы очень знаменитую столицу Джорджии.

Кроме Самого Большого в США городского парка Джин предложила посетить Самый Большой в Мире городской Аквариум. Однако «громадью» наших планов сбыться в этот день было не суждено. Мы лишь успели дойти до аллеи, выложенной Персональными Кирпичами, недалеко от входа в парк. В течение нескольких лет с 1996 года здесь работал киоск, где можно было за $30 заказать персональный кирпич с выгравированным на нем собственным и/или другим именем, а также датой посещения.

Только я успел выразить восторг по поводу способности американцев превращать в деньги даже простые кирпичи, как Дэйв, хлопнув себя по лбу воскликнул: «Хэй! Кэт сделает из меня стейк! Я совсем забыл, Кэт просила меня купить для Юрия и Виктора сувениры с видами Атланты. Джин и Бекки издали при этом такие горестные вопли, что мы с Витей с трудом, не сговариваясь, проглотили вертевшееся на языке: «Да бросьте вы ребята к богу в рай эти сувениры, давайте лучше посмотрим парк и аквариум!»

Мы поспешили в обратный путь. Впереди скакала неугомонная Джин, тянувшая за руку вперед Дэйва, мы с Витей следовали сзади как два верных рыцаря по бокам Бекки. Как всегда внезапно на юге, вокруг стемнело. Одновременно, недавно наполненные пешеходами улицы практически обезлюдели. Излишне добавлять, что на нашем пути мы не встретили ничего, хоть немного похожего на искомые магазины с тарелочками. Неожиданно откуда-то из подворотни вывернулся чернокожий. В руках он держал нечто похожее на увядший тюльпан. Пританцовывая и бормоча себе под нос, он ухитрился оттеснить Бекки от нас с Витей и завертелся вокруг нее, протягивая ей свой хилый цветок.

Я, признаться, растерялся и совершенно некстати вспомнил индианку, от которой мы с Витей уносили ноги в Мексике. Витя, не предаваясь воспоминаниям, решительно шагнул к «танцору». Бекки вскрикнула и выставила перед собой обе руки. Быстрее всех среагировал Дэйв. Он как-то ловко оказался между девушкой и чернокожим взял у того цветок, протянул ему доллар, решительно увлек за собой Бекки, и мы все дружно двинулись вперед.

От неожиданности наш новый знакомый оторопел, однако оправившись вскоре, он издал пронзительный вопль, явно недовольный малостью полученной мзды. Однако за время его короткого замешательства, мы успели свернуть за угол, нырнуть вслед за Дугласом в ворота, оказавшиеся выездом той самой автомобильной стоянки, на которую мы заезжали несколько часов назад с параллельной улицы. Когда мы выкатились на нашем «шевроле», улица была пустынна и я втайне вздохнул с облегчением.

По дороге Дэйв предложил заехать куда-нибудь поужинать. Выступив от нас обоих с Витей, я с благодарностью отклонил предложение, сославшись на необходимость собраться и лечь спать в связи с ранним временем завтрашнего вылета и необходимостью успеть сдать машину. У нашей гостиницы мы тепло попрощались с Бекки, Джин и Дугласом. Дэйв выразил при этом уверенность, что я еще многократно побываю в Атланте. Я согласно кивнул, поскольку я никак не мог предугадать в тот памятный вечер, что с Дэйвом и Джин я вижусь в последний раз.

После почти суточного перелета с пересадкой на стыковочный рейс в Амстердаме мы расстались с Витей в аэропорту Бангкока. Он отправился на выход и далее в отель, где его поджидали Тедди и Лея. Мне предстояло как-то убить еще четыре часа до вылета рейса на Тайпей. Я долго брел по длиннющему коридору аэропорта, пока не натолкнулся на круглую стеклянную будку, внутри которой клубился сизый туман.

Не без труда я сообразил, что передо мной находится исчезающая постепенно во всех аэропортах мира «Комната для курения». Перекинув с плеча на плечо ремень тяжелой сумки с лэптопом, я вытащил из кармана помятую зеленую пачку израильских сигарет «Ноблесс» и зашел внутрь. Сгущенная, полупрозрачная ядовитая смесь, заменявшая воздух для дыхания, чуть призрачные, в большинстве тайские, бесстрастные узкоглазые лица, непрерывно гудевшая вытяжка — все это напомнило мне сцену из фильма «Эммануэль», в котором ищущую новых сверхострых ощущений героиню приводят в какой-то притон. Найдя место на скамейке, я торопливо закурил сигарету, чтобы перебить вкус во рту «своим» дымом и постарался отвлечься от окружающей обстановки.

Звонок Переца из Израиля сегодня, а точнее, наверно уже вчера, разбудил меня в Атланте раньше, чем задребезжал сигнал будильника моего мобильного телефона. Шахар сообщил мне, что беседовал с Марком Барром и договорился, что в аэропорту Тайпея меня будет встречать человек с плакатом «Smartcomm», который отвезет меня в Тайчжун в отель. Марк Барр познакомит меня со всеми местными представителями, передаст точную информацию о типах и количествах счетчиков, для которых нам надо будет разработать нашу аппаратуру, и посетит со мной все типовые объекты, на которых она будет установлена.

Помимо всего прочего мне следует обратить особое внимание на все виды частных, коммерческих и мощных промышленных кондиционеров, для принудительного отключения и подключения которых к электрической сети нам придется разработать дистанционные реле. В заключение Перец поведал мне о звонке Тедди из Бангкока, который просил поручить Юрию внимательно ознакомиться с местными терминальными и мультиплексорными устройствами для подключения линий от наших модулей с телефонной связью, поскольку, как выяснилось, в Бангкоке во многих местах наши линии некуда было втыкать.

Я с трудом удержался от просьбы к Перецу позвонить в Бангкок и передать Тедди или Лее, куда им надлежит воткнуть эти линии, ограничившись лишь напоминанием, что Витя Семенов должен присоединиться ко мне в Тайване не позднее, чем через три дня.

Тайчжун

В международный аэропорт имени Чан-Кай-Ши я прибыл чуть позже полуночи. Получив багаж и выйдя в зал ожидания, я стал высматривать плакат «Smartcomm». Как назло, в глаза лезли иероглифы, таблички типа «Welcome Mr.Green”, однако ничего похожего на славное имя нашей фирмы мне обнаружить не удалось. Я обошел весь зал трижды, исследовал все выходы из него, вернулся и снова обошел изрядно поредевших встречавших. Тщетно. Я трижды выругал про себя Переца самыми скверными словами. Зал опустел. Перспектива остаться ночью одному на этом «таинственном острове» вырисовывалась с беспощадной ясностью.

И тут я услышал какой-то шорох. Глянув невольно в направлении, откуда он донесся, я увидел сидевшего на корточках, прислонившись к колонне человека. Он явно дремал, держа в руках лист бумаги примерно формата А4. Подчиняясь какому-то инстинкту, я подошел и вынул из его рук листок. На нем было тушью начертано «Notkin», я узнал свою фамилию, хотя буква «N» была развернута не в ту сторону.

Китаец вскочил и уставился на меня.

— Ноткин, — несколько раз сказал я, указывая то на себя, то на листок бумаги,-Ноткин! «Smartcomm», — добавил я для надежности, хлопая себя ладонью по груди.

Последнее слово явно не произвело на него никакого впечатления. Подхватив мой чемодан, счастливо улыбаясь, кланяясь и повторяя: «Нот-кин! Нот-кин!» он помчался к выходу. Еще не веря до конца в свою безумную удачу, я поспешил за ним.

Все сто с небольшим километров, которые он гнал от Тайпея до Тайчжуна по ночной дороге, я безмятежно спал и открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, что отель, в крутящиеся двери которого мой спаситель вносит чемодан, называется Formosa.

Сердечно простившись с ним, я проследовал к стойке портье и без всяких проблем получил от миловидной девушки в фирменном жакете с золоченной планкой «Formosa» пластиковую карточку-ключ от номера, пропуск в бассейн отеля, указание— седьмой этаж и пожелание иметь хорошую ночь.

Едва войдя в номер, я увидел, что телефонном аппарате, стоявшем на столе, неистово мигает красная лампочка, сигнализирующая об оставленном сообщении. Сняв трубку и нажав нужную кнопку, я услышал рокочущий баритон и, конечно, сначала не понял ни слова. На четвертом прослушивании мне удалось разобрать, что Марк Барр приветствует мое прибытие на Тайвань и предлагает встретиться в семь утра за завтраком в ресторане отеля.

Только тогда я снял с себя одежду, поставил местный радио — будильник на полседьмого, откинул уголок покрывала, растянулся в объятиях привычно королевской постели и в блаженстве закрыл глаза.

Утром в ресторане я без труда вычислил Марка. Своими внушительными габаритами и слегка налегавшим на стол животиком он напомнил мне приезжавшего в Израиль вместе с Дугласом и Мутти Джона Трейси, однако Марк выглядел помоложе.

За второй чашкой кофе Марк поведал, что после завтрака мы заедем в его офис, прихватим там его помощников Рэнди и Эндрю и дальше поедем совершать site survey[1]. Начнем мы с жилых зданий и там к нам присоединятся представители электрической компании, а также мистер Ли, представляющий Mitsubishi.

Вскоре мы ехали вчетвером в машине Марка. Его помощники сидели сзади. У Рэнди было полное бугристое лицо, короткие жесткие волосы и такие узкие щелочки глаз, что при первой встрече мне показалось, что он дремлет. Эндрю выглядел полной противоположностью — мягкая шевелюра и тонкие черты лица, наводили на мысль о его смешанном происхождении. Оба они были уроженцами Тайваня, оба учились в Америке и проходили стажировку в Atlanta Automatic Inc у Марка Барра.

Рэнди владел почти всеми китайскими диалектами и, что было еще более важно, всеми вариантами письменного китайского. Со слов Марка, он легко осуществлял, например, переводы с классического материкового китайского на стандартный мандарин и обратно, впрочем, в моем сознании это все равно сливалось в непостижимую «китайскую грамоту». Рэнди отвечал также за связи с многочисленными и разнообразными организациями и бюрократическими ведомствами. Он стал постоянным спутником и гидом для меня, а позднее для нас с Витей.

Эндрю больше занимался технической стороной дела и осуществлял координацию между нашей половиной проекта и распределенной системой автоматического управления в высоковольтных цепях, которую выполняла Atlanta Automatic Inc.

Именно благодаря этому славному парню, мне удалось много позже, во время моего третьего и последнего посещения Тайваня, в самый последний день кроме наших осточертевших инсталляций увидеть еще снаружи и изнутри конфуцианские храмы, заглянуть в заложенный еще при японцах Тайчжунский парк и походить по одному из знаменитых рынков в мучительных поисках найти для домашних какой-нибудь памятный подарок.

А в тот первый день, глядя в окно машины, я спросил у Марка, каким образом местным жителям удалось ликвидировать так быстро всякие следы недавнего сокрушительного землетрясения.

«Чи-Чи», — прокомментировал сзади Рэнди. Эндрю пояснил, что именно так называлось это чудище, буквально сплющившее с боков весь остров, оставившее за собой тысячи убитых и более десятка тысяч раненых, принесшее массу разрушений и материальные убытки в десятки миллиардов долларов.

Главную роль в извлечении людей из — под завалов, оказании первой помощи пострадавшим, восстановлении коммуникаций и инфраструктуры сыграли срочно мобилизованные центральной властью военнослужащие, затем к ним присоединились местные жители и на помощь вылетели команды спасателей из разных стран. Естественно, что одними из первых вылетели израильтяне. Так же естественно, что впоследствии в списках помогавших стран, опубликованных ООН, Израиль не значился. Сама ООН прислала могучую команду из шести человек и то после длительного согласования с Бейджингом, который одним из первых выразил свое сочувствие пострадавшим, а затем сделал столько политических заявлений, что Тайвань начисто отверг какую-либо помощь от материкового Китая..

Так или иначе, но никаких внешних следов этого тяжелейшего стихийного бедствия не осталось уже через несколько месяцев, хотя из позднейших бесед с Эндрю, я узнал, что оно оставило глубочайший след в сознании островитян — исчезла былая беспечность молодежи, возникла небывалая сплоченность всего населения, большая чем ранее готовность строить и защищать свою страну.

Дома, в которых нам предстояло устанавливать оборудование стояли квадратными кластерами по четыре тринадцатиэтажных здания в каждом углу. Между ними были разбиты палисадники со скамейками для пожилых и небольшими игровыми площадками для детей. Жители этих домов принадлежали по тайваньским меркам к среднему классу.

Как и намечено было, нас уже встречали представители электрической компании и мистер Ли с пухлыми изрядно вывороченными наружу губами. Я сразу уловил, что к этому низенькому плотному человечку и его редким замечаниям все собравшие относятся с подчеркнутым вниманием. После поисков членов домового комитета и довольно длительных с ними переговоров вся наша компания проникла в находившийся ниже первого этажа так называемый бэйсмент, служивший подземным гаражом и вместилищем домового трансформатора.

Как ни прискорбно, мне снова придется возвращаться к трансформаторам, которыми я травил, как дустом, решившихся прочесть вторую часть того, что я самонадеянно назвал повестью «Хай — тек». Трансформатор выдуман из вредности, а может быть создан как Божье наказание, подобно тому, которое наложено было на людей, заговоривших вдруг на самых разных языках, не понимая друг друга, после попытки построить Вавилонскую башню.

Посудите сами, ну почему, к примеру, на Вирджинских Островах стандартное электрическое напряжение в домах— 110 Вольт, в Тринидад и Тобаго -115 Вольт, в Венесуэле -120В, в Объединенных Арабских Эмиратах -220В, в Тунисе — 230В, а в Королевстве Тонга— 240В?

Конечно, прожив полвека в хайтеке, я мог бы без труда объяснить, отчего происходят все эти «глупости», но не тревожьтесь, я не стану сыпать очередную порцию «дуста». Все это лирическое отступление я ввел лишь затем, чтобы обосновать, что наряду с наличием в мире огромной армии переводчиков, неустанно переводящих с языка на язых, синхронно и асинхронно, устно и письменно, существует невидимая большинству глаз еще большая армия громоздких гудящих и крохотных, совершенно неслышимых человеческому уху трансформаторов, денно и нощно без устали переводящих с повышением или понижением в десятки и сотни раз одно напряжение в другое, согласно людской прихоти.

Ну и еще один последний момент по поводу этого железо-медного племени — многофазное электрическое напряжение передается и распределяется как в высоковольтных, так и в более знакомых нам домовых линиях, не по двум, а как минимум по четырем проводам. Я полагаю, что среди открытых причин этого явления, о которых рассказывают в колледжах и университетах, есть еще и скрытые — кто-то придумал всю эту «трансформаторщину» наряду с многопроводностью, чтобы как можно более воспрепятствовать нашим крохотным сигнальчикам, несущим драгоценную информацию по электрическим проводам от «катанчиков» с эйсиками найти надежную дорогу к концентраторам и обратно.

Естественно ни о чем таком я и не думал беседовать с моими спутниками, а лишь подойдя и легонько постучав в запертый на замок кожух, которым был закрыт слегка гудевший домовой трансформатор, коротко произнес «Take it off», подобно тому как врач говорит пациенту «Раздевайтесь!».

Последовало короткое замешательство. Марк посмотрел на Рэнди, тот произнес что-то отрывистое, на своем мандарине, обращаясь к группе представителей электрической компании, последние посмотрели вопросительно на мистера Ли, тот еле заметно кивнул головой, произошел обмен в обратном направлении и Марк ответил:

— К сожалению нельзя, нет ключа.

Скрывая,Что я немного знаком с манерами китайцев и символикой жестов, я так же кивнул головой, изобразил как можно более вежливую улыбку и произнес:

— Спасибо! Пожалуйста, не беспокойтесь! Ищите ключ, я подожду, а пока посмотрю, где лучше всего установить концентратор.

Повернувшись с этими словами спиной, я вынул фонарик и направился с задумчивым видом в ближайший проход, оставив Марка решать возникшую проблему с хозяевами.

Когда минут через десять я вернулся, кожух был снят. Я тщательно зарисовал в блокнот конфигурацию вторичных обмоток, маркировку выводов, расспросил о величине номинальных напряжений на вторичных обмотках и системе разводки отходящих от них кабелей по зданию.

Система оказалась хорошо мне знакомой по Венесуэле. Одна из вторичных обмоток имела три провода — два раздельных фазных и один общий заземленный и служивший как нейтраль. Напряжения 120 Вольт между фазами и нейтралью распределялись по всем квартирам, для обычных домашних стенных розеток. Межфазное напряжение 240 Вольт использовалось для лифтов и кондиционеров, там, где таковые были установлены.

Записав и зарисовав все подробности, я обратился непосредственно к Рэнди:

— Можно закрывать. Но предупреди наших друзей, что через пару дней мне снова нужно будет сюда приехать вместе с моим помощником, который прилетит из Бангкока. Нам снова понадобится снять кожух и подсоединить временными зажимами наш концентратор к клеммам трансформатора. Еще откуда — нибудь придется подтащить отдельную электрическую розетку для лэптопа и тестового оборудования. Один из нас будет находиться здесь в у трансформатора, а другой в это же время с сопровождающим из электрической компании будет работать и подсоединять свое тестовое оборудование куда следует на лестничных клетках. Еще нам понадобятся два местных мобильных телефона, обеспечивающие связь даже из бейсмента.

Только дождавшись после оживленных переговоров Рэнди краткого “No problems, Sir”, я обратился непосредственно к его шефу,

— Марк! Спасибо, здесь пока все, мы можем ехать дальше.

— Cool![2], — сказал Марк, обращаясь к своим помощникам,когда мы четверо снова уселись в машину,

— Видите ребята, как надо разговаривать с вашими земляками.Тебе, Рэнди, они неделями морочат голову в ответ на мои какие-нибудь пустячные просьбы, а тут и ключ нашли и даже кожух сняли, наверное в первый раз после его инсталляции, и все за десять минут.

— Это они из уважения к мистеру Ли, — пробурчал обиженный Рэнди.

— А я думаю из уважения к мистеру Юрию, — возразил вежливый Андре.

Нашим последним на тот день объектом было казино. До открытия его было еще далеко, в залах было темно, впрочем, мы туда и не стремились. Хозяина, предупрежденного звонком о нашем визите, мы нашли в служебном помещении. Тучный китаец с длинной седой косичкой, стянутой резинкой на затылке, сидел за маленьким столиком. Во рту он держал длинный мундштук, от которого под стол уходила резиновая трубка. При каждой его затяжке там что-то громко булькало. На нас он практически не обратил внимания.

На столике располагалась разрисованная цветными клиньями доска с шашками и поочередно взлетающими в воздух игральными костями. Партнер напротив был полной противоположностью хозяину, щуплый с редкой седой бородкой клинышком и такими же короткими волосами на голове, он напомнил мне не то Конфуция, не то Хошимина.

Вежливо выждав, когда будет сделан очередной ход, Рэнди что-то негромко спросил. Хозяин кивнул в сторону ближайшей двери, и мы один за другим протиснулись в соседнее помещение. Почти все его пространство занимали два выкрашенных одинаковой тусклой серой краской мастодонта. Ближайший к нам был чуть поменьше ростом и из него исходили в потолок и в стороны оцинкованные трубы.

— Трехфазник. Кондишен, киловатт на тридцать, — высказал я предположение, похлопывая его по спинке.

— А это, — сказал выпрямляясь Андре, видимо прочитавший табличку на туловище второго гиганта,— резервный дизель-генератор с автоматическим включением. Наверное, для того, чтобы при выключении питания никто не вспотел, а главное не сгреб деньги в игровых залах.

— Юрий, — не без тревоги в голосе спросил Марк, — надеюсь тебе не понадобится снимать с них кожухи?

— Не беспокойся, — ответил я, — оставим их в покое, не будем сдирать с них шкуры, а вот заглянуть в беленький настенный, судя по всему, электрический шкафчик, в первой комнате, мне бы очень хотелось.

Я не ошибся, внутри шкафчика действительно оказался внушительных размеров трехфазный электрический счетчик, мощные автоматические выключатели -предохранители, соединительные коробки и гроздья разноцветных проводов. Хозяин, казалось, не обращал на меня ни малейшего внимания, продолжая увлекательную игру. Лишь один раз он метнул короткий взгляд в мою сторону, когда, вытащив свой штангенциркуль, я полез в шкаф замерять его глубину и другие размеры оставшегося в нем свободным пространства.

Этот надолго запомнившийся мне первый день, казавшийся бесконечным, завершился визитом на трансформаторную подстанцию.

На следующее утро за завтраком Марк известил меня, что мы в первой половине дня продолжим объезд наиболее важных объектов, затем пообедаем в ресторане, где по мнению Рэнди представлены лучшие образцы тайваньской кухни, а после этого заедем в офис Марка, где по просьбе мистера Ли мне придется прочесть лекцию об основных технологиях нашей фирмы, естественно кроме тех, которые ожидают решения бюро патентов.

Понадеявшись на свой опыт бесчисленных презентаций, я заверил Марка в отсутствии проблем по поводу лекции и, в свою очередь, напомнил ему, что вечером прилетает Семенов из Бангкока, и два остающихся у нас после этого дня я намерен провести в повторных посещениях некоторых из объектов для проведения экспериментальных проверок с помощью тестового оборудования. По этой причине мне понадобится транспорт и сопровождающий, который обеспечит нам доступ ко всем необходимым точкам электрического оборудования на посещаемых объектах.

Сделав последний глоток из второй чашки кофе, Марк грузно отодвинулся от столика и сказал, что, к его сожалению, на эти дни у него запланированы неотложные дела, но он предоставит в наше полное распоряжение машину и Рэнди, на которого мы во всем сможем положиться. Однако он просит нас с Семеновым забронировать для него накануне отъезда из Тайчжуна наш последний вечер, с тем, чтобы провести обсуждение результатов нашей миссии в настоятельно рекомендуемом им пивном баре.

В этот столь же долгий, как и предыдущий, день я вернулся в отель совершенно обессиленный. На моей лекции в офисе Марка мистер Ли выжал из меня все соки, задавая все новые и новые вопросы о применяемой нами технологии связи по электрическим линиям. Напрягая память, я рисовал на такой же, как в Атланте движущейся доске и плотность распределения мощности в используемом частотном спектре, и форму одиночного чирпа для нашего сигнала связи, и используемые методы кодирования. Все это я штудировал досконально когда-то, разбирая патент фирмы Intellex, положенный в основу нашего ASIC.

Зато на ожидаемый вопрос о статистике успешных запросов-ответов или иными словами о качестве связи я отвечал уклончивым — it dependsи пускался в туманные намеки на наш знаменитый протокол и патент на автоматический выбор оптимального маршрута связи. По бесстрастному лицу мистера Ли невозможно было понять, удовлетворен ли он моими ответами, однако я стоял насмерть, не в последнюю очередь благодаря предшествующей великолепной трапезе в ресторане.

От легкомыслия, а скорее из экономии, я вежливо отказался от предложения Марка зайти в бар отеля, чтобы слегка выпить и закусить после трудного дня. Но едва я успел войти к себе в номер, опрокинуться на покрывало постели и нажать кнопку на пульте телевизора, как внутри меня шевельнулся червячок и перед мысленным взором проплыли запотелый бокал с пивом и внушительных размеров сэндвич.

Продолжение

___

[1] обзор объекта англ.

[2] здесь Здoрово! англ.

Print Friendly, PDF & Email

Один комментарий к “Юрий Ноткин: Хай-тек. Продолжение

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.