Журналистики больше нет, и нет её прежде всего в Германии. Вместо неё — чистый активизм… «Нью-Йорк Таймс» в настоящее время шествует с миссией под названием либерализм — что бы это ни значило. В либеральном духе это звучит: считается мое мнение, твоё — нет. В Германии это становится еще более заметным.

«Вы, немцы, действительно думаете, что вы лучше?»

Интервью Каспара Генриха с Тувией Тенебомом 31 марта 2017. Фото Иси Тененбом

Тувия Тененбом
Перевод с немецкого Леонида Комиссаренко

Тувия Тененбом, спорный автор, о самом спорном вопросе в немецкой политике: ради своей новой книги «Один среди беженцев» он действительно побывал среди них, а также встречался с местными жителями, с Акифом Пиринчи (Akif Pirinçci)[1] и Грегором Гизи (Gregor Gysi).

Тувия Тененбом недавно опубликовал бестселлер «Один среди евреев» (2014) а также «Один среди немцев» (2012) и «Один среди американцев» (2016).

В Старой бирже в Лейпциге Тувия Тененбом ответил на вопросы о своей последней книге «Один среди беженцев». Во время разговора среди публики неоднократно вспыхивало недовольство — не все, кажется, согласны с провокационными заявлениями автора о правых и левых в Германии. Некоторые формулировки вызывали недоумение, отдельные слушатели даже покинули помещение.

Шпигель Онлайн: Г-н Тененбом, каково Ваше мнение о медийном ландшафте и свободе слова в этой стране?

Тененбом: Журналистики больше нет, и нет её прежде всего в Германии. Вместо неё — чистый активизм. Журналисты больше не сообщают о том, что происходит, а говорят нам, что мы должны думать. Каролин Эмкке (Carolin Emcke), которая получила в 2016 году Премию мира немецкой книготорговли — активистка, а не журналистка. Она проповедует.

Шпигель Онлайн: То есть, лучшими журналистами для вас являются те…

Тененбом: … … которые излагают факты. И не рассказывают нам, что правильно и что неправильно.

Шпигель Oнлайн: Но ведь это совсем непросто, выступить против ненависти, как это сделала Эмкке?

Тененбом: Нет. Это можно практиковать в личной жизни, но не в журналистике. Если я ювелир и продаю Вам алмаз, то делаю это не только тогда, когда Вы думаете так же, как я. Задача журналиста — не проповедь массам. Ювелир должен продавать вам то, что вы хотите, а журналист должен говорить вам правду. Не более того.

Шпигель Онлайн: Что именно меняется, особенно в медийном пространстве?…

Тененбом: «Нью-Йорк Таймс» в настоящее время шествует с миссией под названием либерализм — что бы это ни значило. В либеральном духе это звучит: считается мое мнение, твоё — нет. В Германии это становится еще более заметным, увидеть можно на примере Акифа Пиринчи. О нём можно думать всё, что угодно, но он имеет право на свое мнение. Основные медиа-компании вынуждены были признать в суде, что они процитировали его неправильно. Его всё ещё бойкотируют. Random House контракт с ним аннулировал, даже его кошачьи романы нельзя больше купить.

Шпигель Oнлайн: Random House является частной компанией. Издательство вправе выбирать своих авторов.

Тененбом: Но если бы они решили издавать только белых писателей, а не черных, дело попало бы в суд, и там бы их остановили. Это то же самое. Ни одна компания не имеет права причинять кому-либо ущерб.

Шпигель Oнлайн: Но, помимо своей неправильно понятой цитаты о концлагерях, Пиринчи совершенно очевидно представляет расистские и бесчеловечные взгляды.

Тененбом: верно на первый взгляд, неверно — на второй. Да, он оскорбил мусульман и ислам — но он турок и темнокожий. Если светлокожий немец оскорбляет христианство, высмеивая Иисуса и Папу, он, в конечном итоге, становится директором в одном из лучших немецких театров. Если христианин оскорбит свою собственную религию, он остается свободным человеком, его даже похвалят за свободный дух. Приничи сделал ровно то же самое, но только как мусульманин. И теперь он расист?

Шпигель Oнлайн: Одно не оправдывает другого. Факт остается фактом: у Пиринчи расистские взгляды.

Тененбом: Тогда нужно просто изъять его расистские книги из обращения. Но этот человек также является автором любовных историй и кошачьих романов. Как же можно осуждать все его работы? Кто это делает, должен также проклясть Рихарда Вагнера. Ибо он был, несомненно, нацистом.

Шпигель Oнлайн: Вы называете Пиринчи в своей книге «свободный дух», издателя новых правых и журналиста Гётца Кубичека — «хороший парень». Разве это не наивно?

Тененбом: Я не наивен. Я очень хорошо знаю, что они говорят и думают. Но чтобы с кем-то иметь дело, уважать и любить его, я не должен разделять его мнение. И кстати: то, что говорит Гётц Кубичек, что говорит Лутц Бахман[2], разделяет в США каждый второй.

Шпигель Oнлайн: Это не делает их лучше.

Тененбом: Я только хочу сказать: что же, мы теперь должны так оценивать всех американцев? Нет. И вы знаете, многие немцы думают точно так же, они просто боятся об этом сказать. Ну и? Ведь все эти люди могут называть себя европейцами. Есть только противостояние между концепцией, которая уже существовала, которая направлена на сохранение своей культуры — вы можете назвать её твёрдолобой — и другим движением, которое не хочет никаких границ и национальных государств, и хотело бы смешивания культур. Эти два разных взгляда, два допустимых пожелания. Давайте решать выборами! Но не называйте этих людей нацистами лишь за то, что они хотят сохранить немецкую культуру.

Шпигель Oнлайн: Вы говорили о либерализме. Что это значит для вас?

Тененбом: Разнообразие мнений. Мы открываем дверь для всех, каждый имеет право на свое мнение. Лутц Бахман так же, как Грегор Гизи. И я думаю, что с обоими обращался одинаково. Ибо я не вижу никакой разницы между ними. В части содержания она, конечно, есть, и поэтому один не лучше другого. Демократия, в конечном счете, означает: правила устанавливает большинство. Если большинство злоупотребляет своей властью, решение против него принимает высший суд. Так должно быть. Но ни в коем случае не оскорбляя людей, не бойкотируя их или заставляя выглядеть плохо только потому, что их точка зрения не политкорректна.

Шпигель Oнлайн: Для книги «Один среди немцев» вы в 2010 году шесть месяцев ездили по Германия. В прошлом году вы снова были в пути, на этот раз как «Один среди беженцев». Какой вы видите страну сегодня?

Тененбом: Здесь у нас действительно крайний случай страны, которая не была страной иммиграции, и вдруг решила ею стать. Ходишь по улицам и слышать так много людей, говорящих по-арабски — это экстремальное изменение. Весь Запад движется в одном направлении — бог знает куда — но Германия движется в десять раз быстрее всех.

Шпигель Oнлайн: Как вам встречи с немцами?

Тененбом: Многие говорили мне, как они гордятся тем, что делает их страна. Они доказали, что они хорошие люди, лучше других. И я подумал про себя: Германия превыше всего (Deutschland über alles). Вы действительно думаете, что лучше других? Мы все одинаковы, сообразите, наконец!

Шпигель Oнлайн: Считаете Вы немцев либералами?

Тененбом: Нет, я на это не клюю. По крайней мере, на то, что я под либерализмом понимаю. Здесь всё ещё есть антисемитизм, и если я с кем-нибудь достаточно долго спорю, то в конце я окажусь «евреем». Так оно есть, и с этим я не могу ничего поделать. Даже если немцы приветствуют сирийцев, меня они не приветствуют. Конечно, не все, не поймите меня неправильно. Чего-то вроде «все» не существует. Но этот менталитет есть.

Шпигель Oнлайн: В Ваших книгах многое представлено предельно просто. Как вы воспримете упрёк, что слишком легко обращаетесь со своими оценками?

Tененбом: Я 15 лет проработал в университете. Если мне необходимо облачить всё в умные формулировки, могу с удовольствием это сделать. Но самый важный урок, который я получил от раввинов в пору своей религиозной подготовки, это: сли не можешь что-то объяснить в простых терминах, то ты не понял сам. Я очень стараюсь возможно просто представить вещи, хотя они простыми не являются.

Шпигель Oнлайн: Разве это не опасно?

Tененбом: Нет, почему же?

Шпигель Oнлайн: Потому что сложен мир.

Тененбом: Все люди сложны, и я могу всё усложнить ещё более. Но в конечном итоге звучит вопрос: «Люблю я мороженое?» И ответ: «Да, люблю». Могу я объяснить в сложных выражениях, почему я люблю мороженое? Да. Причины многоплановы, тут много связано с биологией, химией, со всеми подобными вещами. Но что в конце? Инстинкт. Поэтому люди втягиваются в войны, поэтому вступают в брак. В конце концов, мы не размышляем сложно, потому что обладаем способностью отставить сложности в сторону и ограничиться простым.

Шпигель Oнлайн: В своей книге, вы сетуете на плохие условия в немецких лагерях для беженцев, отсутствие личной жизни в местах размещения, разбитые туалеты без бумаги и воды, паршивую еду.

Tененбом: Германия в Европе приняла большинство беженцев, но так, как это было сделано, — на самом деле плохо. Многое просто непонятно. Так некоторых из них запихнули вместе с убийцами их братьев или насильниками сестёр. Суннитов, шиитов и христиан разместили в одном помещении — это, в сущности, является преступлением. Я не ожидал рая, но такие условия жизни неприемлемы. Немцы должны были принять лишь столько беженцев, сколько могли бы осилить.

Шпигель Oнлайн: Вы видите решение этой проблемы?

Tененбом: Решение совсем просто: Запад не должен вмешиваться на Ближнем Востоке.

Шпигель Oнлайн: Кажется, уже слишком поздно …

Tененбом: Но мы ведь продолжаем. Мы принимаем резолюции, вооружаем людей, выступаем на одной стороне, понятия не имея о всех сторонах. Мы не извлекаем уроков, потому что мы супрематисты. Мы считаем нашу культуру наилучшей.

Шпигель Oнлайн: У Вас нет опасения,что расслабленный тон Вашей книги может не соответствовать серьезности проблемы?

Tененбом: У меня нет впечатления, что написано с юмором. Если вы видите это таким образом, то все в порядке, я доволен. Но таков уж мой естественный голос рассказчика, и всем, кто хочет большей серьезности, могу только сказать: «Take it easy, baby!» (Успокойся, детка!). Я люблю немцев, но они слишком упорны. Не всегда можно принимать все так серьезно.

___

[1] На одном из митингов движения PEGIDA использовал выражение «мусульманская мусорная свалка», называл беженцев «захватчиками», говоря о грозящем смешении культур, употребил нацистский термин «Umvolkung» — этноморфоз, ни к месту помянул и концлагеря. В начале февраля с формулировкой «Подстрекательство к межнациональной розни» оштрафован судом на 11700 евро.

[2] Лутц Бахман — бывший руководитель антиисламского движения PEGIDA.