Сергей Левин: Ход слоном

Loading

Мы стояли посреди площади в окружении зданий неземной красоты и очень даже земного предназначения. Апельсиновые деревья, увешанные оранжевыми шарами, окружали нас. И не придет же никому в голову упрекнуть и их в излишествах.

Ход слоном

Сергей Левин

Среди самых больших радостей жизни назову путешествия. На какое место поставить — не знаю, но явно, что счастье перемещения в пространстве и новых впечатлений обязано оказаться среди первых. Много лет мы не могли даже помыслить о вояжах куда-нибудь, но после того, как постепенно жизнь наладилась (и дети подросли), начали знакомиться с миром. Не могу сказать, что мы с женой такие уж заядлые путешественники, скорее, отстаем от большинства наших друзей, но стараемся по мере возможности. Порой желание вновь вернуться туда, где было очень хорошо, пересиливает жажду новых впечатлений. А еще случалось не раз, что по возвращении вдогонку начинали много читать о полюбившихся местах, за чтением этим обнаруживалось: там таится еще так много, и мы попросту обязаны вернуться. И возвращаемся. А места, где еще бывать не приходилось, но помним, что обязаны, так и ждут нас.

Получилось, что лишь недавно наконец-то добрались до Пиренейского полуострова. Понятно, что для узнавания Испании времени требуется очень много, необъятного, как известно, сами знаете что. Но представился коротенький отпуск в несколько дней. Как распорядиться? Решение нашли простое: в Барселону! Столько читано, столько пересмотрено, столько уже мысленно составлено маршрутов! Понятно, что всего не охватить за четыре дня. Сколько сможем. Остальное — в другой раз.

Кто основал этот город? По одной версии это сделал сам Геракл. Почему бы и нет? Ему вполне по силам такое мероприятие, и трудностей он не боялся. Версия заслуживает уважения, хотя, скорее всего, возникла из желания римлян придать истории желанные эллинистические истоки, а настоящих основателей-карфагенян, своих заклятых врагов, столкнуть на обочину. Вторая версия такова: на месте военного лагеря войска Гамилькара Барки и появился потом город, а самого пунического полководца, отца еще более знаменитого Ганнибала, и следует считать основателем Барселоны. Его лестное прозвище, означающее «молнию» на финикийском (равно как и на иврите, языки-то родственные), так и осталось в имени города. Если слегка включить воображение, то можно мысленно вычеркнуть шумный город, представить под склонами холма Монжуик на берегу моря тот самый военный лагерь. Поодаль невысокие лесистые горы Кольсерола обрамляют холмистую колыбель еще не родившейся Барселоны. Они все помнят. А в лагере — люди, шатры, суета, горят костры, ходят солдаты всех мастей, кони и, конечно же, в специальном загоне под бдительной охраной — слоны, непременная и самая устрашающая деталь карфагенского войска. Они наводили ужас на римлян и до какой-то поры приносили пунам победы в сражениях.

Писать путевые заметки не умею и не пробовал. Люблю их читать у других. Hедавно Светлана Лось так заразительно поведала о посещении Барселоны, что стало попросту невозможно откладывать этот маршрут на потом. А еще в Барселоне живет замечательный автор Томас Памиес, человек удивительной судьбы, выросший далеко от родной страны, впитавший разные культуры и языки, написавший интереснейшие истории из своей жизни.

Мы твердо знали, где обязаны побывать. Составили для себя программу, а кое-куда, следуя советам умудренных опытом, заранее купили билеты. Если произнести «Барселона» и попросить назвать первую возникшую ассоциацию, то, уверен, половина ответит «Антонио Гауди», а вторая вспомнит многозвездный футбольный клуб. Встреча с творениями великого зодчего ожидалась трепетно. Я помню свое первое знакомство с его архитектурой, ставшей фоном в барселонских сценах фильма «Профессия — репортер» Антониони. Еще ничего не знал, но запомнил. Позже — узнал.

Стиль «модерн» меня всегда волновал сладостью запретного плода. Я вырос в тогда еще Ленинграде, где повсюду напоминал о себе Петербург. Об архитектуре XVIII-XIX веков писали и говорили, выпускали большие книги и альбомы, но в городе помимо них с некоторой надменностью стояли здания в стиле «модерн», словно окруженные заговором молчания, немым напоминанием о прежней цивилизации, еще недавней, которую отсюда выжили. Красота северного петербургского «модерна» от этого казалась запретной и еще более привлекательной. Но речь сегодня о Барселоне.

В конце ХIX века в этом городе начали происходить изменения, вроде бы вполне закономерные, но вместе с тем странные. Город стал стремительно развиваться. Барселона совсем не одинока. Множество городов мира в ту же пору переживали нечто подобное: промышленный рост, модернизацию, приток новых жителей, торговлю по морю и по суше, дороги, небывалое обогащение, вложение средств в строительство, привлечение лучших из лучших, желание состязаться и перещеголять во всем известных соперников. Много денег — много амбиций, хочется затмить конкурентов. И нередко такие эпохи взлета дарят появлениe целых созвездий гениальных людей. Что здесь первично, а что вторично, — можно спорить долго. Мне кажется: они просто идут вместе, следуя неведомому импульсу, который объяснить трудно и даже не хочется, чтобы скучные рассуждения наводили тень на чудо. Не знаю, насколько верны мои ощущения, но взлет Барселоны на гребне промышленной революции дал плоды гораздо более щедрые, нежели у других.

Город строился по новому плану. Прямые улицы поделили новые районы на аккуратные равные клеточки кварталов. И вместе с ними огромные проспекты Параллель, Диагональ стали пронизывать город насквозь. И словно в заботливо приготовленной оранжерее под лучами солнца в добрых руках мудрого садовника вырос новый город, прекрасный, уютный, волшебный. «Модерн», захвативший модной волной многие друг на друга не похожие города мира, в Барселоне лишился всякого намека на утверждение могущества, на тяжеловесность; презрев запреты, он обернулся потоком неудержимой фантазии и красоты.

Билеты в Саграда Фамилиа мы купили заранее. В утренний час отправились по улице Прованс прямо, миновали Дом Мила, освещенный ранним ноябрьским солнцем. Мы проходили квартал за кварталом, будто шахматная ладья по клеточкам доски, перешли широкую Диагональ, не теряя своей линии к цели. А когда приблизились к Собору, то сразу попали в поле его притяжения. Можно было лишь решить, что следует сделать раньше, совершить посадку или покружить на орбите. Чувство завороженности возникает сразу. Мы глядели чуть издали и вблизи на фасады и башни, изучали детали каждого сюжета скульптурных групп Рождества в одном портале и Страстей Господних — в противоположном. После снова хотелось отойти и охватить взглядом все целиком, обнаруживая попутно новое и новое. Как мы знаем, Собор все еще строится, высокие подъемные краны привычно дополняют его вид, но когда представишь себе грядущий купол, должный вознестись на немыслимую высоту, дух перехватывает. И день выдался погожий, невысокое утреннее солнце поздней осени изысканно скользило по причудливым башням и высвечивало детали. Мы, наконец-то решились зайти внутрь. Первое чувство — неведомое тепло от света. Солнце проникает сквозь витражи, подобранные в радужной последовательности, от этой привычной гаммы цветов, освещающих собор внутри, рождается импульс счастья и покоя. Уверен, каждому знакомо такое: идешь после дождя в суете, спешке, погруженный в свои заботы и тревоги, внезапно видишь на небе радугу, останавливаешься, и тогда невольно все отступит, хотя бы ненадолго. Мы стояли под сводами, медленно скользя взором по колоннам, стенам, окнам с витражами, витым лесенкам, балконам. Под волшебным светом белый камень оживал и становился теплым. Мы ходили вдоль стен и колонн под витражами, а после возвращались в середину. Хотелось вновь изучить малейшие нюансы и охватить все целиком. А еще интересно было подсмотреть за другими, чей завороженный взгляд теперь становился понятен.

Мы ходили внутри и вновь оказывались снаружи. Собор не отпускал. В какой-то момент решились зайти в музей. И там оказалось интересно, особенно в той части, где рассказывается о «секретах» Гауди. Цитаты о том, что источник вдохновения для него — только в живой природе, можно встретить в Барселоне повсюду. В музее это показано наглядно. Своему принципу архитектор следовал безоговорочно и даже буквально. И дело не только в изобилии стволов, ветвей, подобия листвы, пчел, бабочек, птиц, гадов в деталях декора. Есть и большее. Самую немыслимую красоту, что в жизни удается нам встретить, дарует природа: небесный свод, горные цепи над облаками, высокие скалы, леса и долины, водопады, стихия открытого моря или норвежские фьорды, каменные горячие пустыни и безмолвие арктических льдов. Людям сотворить такое не дано. Гауди дерзнул создать то, что, казалось бы, человеку не по силам. Собор оказался невероятной дерзновенной попыткой Человека состязаться с самым гениальным ваятелем и зодчим (увы, нередко самым грозным разрушителем) — могучей стихией Природы. Он словно взлетает над городом, будто сноп огней из жерла вулкана, взмывающий в небо и таковым запечатленный. Или гораздо проще: Гауди решил построить заново тот замок, что строят дети из мокрого песка у линии прибоя, когда его зачерпывают ладошками из ямки с водой и медленно наливают сверху, вырастает причудливая башенка, одна, другая… Не успеешь налюбоваться на свое творение, как волна смоет его, и все придется начать заново. Уже дольше столетия из простертой ладони медленно наливается вода с песком и подрастают башни и купол. Только бы зловещая волна не накрыла!

О Саграда Фамилиа можно говорить долго, а можно и не говорить, помолчать, не навязывать свои ощущения другим. Мы пробыли там долго. Уже выйдя окончательно, сделали один прощальный виток на орбите и были готовы продолжить намеченный маршрут, не зная в тот момент, что нас ждет неожиданное. От собора, рассeкая квадраты ровных клеток-кварталов, по диагонали отходит проспект (вернее назвать его бульваром), конечно же носящий имя великого Гауди. Попав в его створ, мы пересели с ладьи на слона и двинулись вперед. Совсем не длинный прямой проспект ведет к Госпиталю Сан-Пау, построенному столетие назад другим замечательным каталонским архитектором по имени Луис Доменек-и-Монтанер. Таков был замысел: проложенный по диагонали наперекор строгому порядку улиц, специально прочерченный луч призван соединить две точки, в которых заключается нечто самое важное. Собор с одной стороны и Госпиталь — с другой.

Монтанер прославился не только как архитектор. Это был человек широко образованный, в круг его интересов вошли и история, и политика. Он успешно преподавал. Школу каталонской архитектуры модерна создал именно Монтанер. Он стал одним из основателей движения за автономию Каталонии, много писал и публиковался. И все же главным в его наследии, как мне кажется, следует считать построенные по его проектам замечательные архитектурные шедевры, среди которых и Госпиталь Сан-Пау. Тогда, сто лет назад, он должен был оказаться большим, современным, со многими новациями больничным комплексом, лучшим из лучших на тот момент. И помимо всего этого создатели решились наделить его помимо рациональности еще и неслыханной, дерзкой в своем изобилии красотой. В больницах прошла моя жизнь, начиная с учебы. Больница — эта та вода, в которой я — рыбка. Я повидал их слишком много, и больших-просторных, и маленьких-убогих, и старых, и новых, и хороших, и ужасных. Даже в самых замечательных, оснащенных по последнему слову науки и техники, основное предназначение довлеет неизбежно, внушая трепет и зачастую ужас. Но чтобы такая красота!

Госпиталь Сан-Пау, что построили сто лет назад, сейчас, в основном, музей, но тут же вокруг прежнего комплекса, не оттесняя и не загораживая его, выросли новые корпуса, где и сейчас работает огромная больница. А мы пошли в музей. Маршрут проходит и через главное здание, и через церковь, и через старые палаты, даже через просторную старую операционную (тогда еще принят был «операционный театр»). Посетители непременно проходят через площадь, вокруг которой расположились корпуса, и через коридоры под землей, связавшие всех их между собой, что стало новшеством на тот момент. И всю дорогу не покидает изумление: где мы, больница ли это или ослепительный дворцовый комплекс, построенный по капризу безумного монарха? Само расположение зданий как-то необъяснимо прекрасно, хочется видеть, охватывая взглядом все разом и сразу же после — изучить каждую деталь, и снова целиком. Ну, совсем как в Саграда Фамилиа. Строгое воспитание, крепко сидящее в нас, настойчиво теребит голосом изнутри, когда глаза перебегают от фасадов к башенкам и многочисленным украшениям:

— Излишества! Дурной вкус! Где строгость?

— A к черту её! Это прекрасно наперекор всему. Прочь, строгие лица! Сегодня хочется излишеств. Да здравствует День Неповиновения!

Так ответил мой голос внутреннему. А кто из нас прав — рассудим как-нибудь потом. Мы стояли посреди площади в окружении зданий неземной красоты и очень даже земного предназначения. Апельсиновые деревья, увешанные оранжевыми шарами, окружали нас. И не придет же никому в голову упрекнуть и их в излишествах. А потом мы снова поднялись повыше в главный корпус посередине, откуда с одной стороны из окон виден весь Госпиталь Сан-Пау, а с противоположной — Саграда Фамилиа. Солнце и небо, проспект соединяет два самых главных места, Собор и Госпиталь, оба они таковы, что не похожи ни на что из творений рук человеческих на белом свете. И в этот момент в душе повеяло предчувствием счастья. И не только. Повеяло, но и напомнило: нечто подобное уже однажды случилось, тоже под синим небом без облаков и осенним солнцем. Вспомнил. Мы забрались на Пизанскую Башню и взирали на Площадь Чудес (она на самом деле Соборная, но с легкой руки авантюриста Габриеле Д’Аннуцио, все стали называть иначе). Белый собор и баптистерий смотрелись видением, словно мираж, возникший тут рядом, руку лишь протяни, но все равно нереальный. Собор-то этот заложили аж в двенадцатом веке, в самое, что ни на есть Средневековье. Строили долго. Однако в нем ощущается предчувствие грядущего Возрождения, которое придет именно здесь, еще не скоро, но все равно неизбежно.

Нам сейчас узнать не дано, но вдруг через много-много лет ученые люди напишут, а потом это войдет в учебники истории, что в Барселоне на рубеже XIX-XX веков зародился Новый Ренессанс, и наш мир, пройдя через тернии войн, противоречий, ужасов, изменился наконец-то к лучшему?

Print Friendly, PDF & Email

13 комментариев для “Сергей Левин: Ход слоном

  1. Серёжа, спасибо. Легко читаемые заметки. Как ты очень правильно заметил, начинаешь по-настоящему интересоваться достопримечательностями у же после того как их посетил. Начинаешь читать про них и воспринимается это уже по-другому, узнаваемо. Как бы удобно укладывается на недавние впечатления, создавая цельную картину.

  2. Привет, Сергей. Тепло написано, интересное название — в рассказе ты идешь ладьей но по «диагонали», я и подумал «лучше бы шел слоном».
    Барселона замечательный город но есть другие… было интересно почитать твои впечатления от посещения Флоренции или Венеции.
    Наилучших пожеланий в работе и творчестве,
    Дима Шац.

  3. Замечательный теплый рассказ! Из недавней поездки в Барселону самыми сильными впечатлениями были госпиталь и гора Монсеррат примерно в часе езды от города. Попали мы туда на рассвете. Впечатление сказочное.

    1. Да, Монсеррат — сказка! Но больше природная, чем архитектурная. А еще там в середине дня в капелле поет хор мальчиков, восхитительно! Раз зашла речь о музыке, то во Дворце каталонской музыки выступала знаменитая певица в стиле фламенко, тоже супер-здорово! Но за танцорами фламенко надо ехать в Кордобу. Там, напротив Мескиты есть небольшой клуб фламенко — фантастика, настоящее мастерство!

      1. К сожалению, хор мальчиков мы не услышали. Приехали на Новый Год, мальчики были на каникулах. И в зале каталонской музыки, увы, был новогодний перерыв. А какой зал! Какая акустика! И блистательный концертный сезон: Цецилиа Бартоли, Андрас Шифф, Григорий Соколов, Анна-Софи Мюттер, Раду Лупу!…

  4. Никак не могу решить — то ли замечательно написано, то ли прекрасно. Буду еще думать.

  5. Глубокоуважаемый автор,
    Поскольку вас уже успели укорить в «… неосвещении проблем каталонского сепаратизма …», то позвольте и мне внести свою лепту:
    вот если бы 2-я Пуническая война окончилась иначе, то вас поприветствовали бы не в Барселоне, а в столице Нового Карфагена, и на «общеевропейском семитском», хорошо знакомом вам по обязательному курсу анатомии, ибо нет медицины без трудов великого суффета Генри Грея (Gray’s Anatomy) 🙂

  6. Были в Барселоне дважды, видели Саграда Фамилия, когда внутри еще стояли леса и краны, и потом, когда открылся огромный зал со смешным Христом, похожим на дельтапланериста. Впечатления такие же , как у Сергея, только у него описано замечательно, как мне никогда не написать. Казалось, что видели почти все. Страшно понравился Палау Гуэль, открытый недавно. Но о существовании такого чуда как Госпитал Сан Пау не подозревали (почему-то не попался нигде в путеводителях и И-нете). Придется ехать в третий раз, тем более что наслаждение от встречи со знакомым ничуть не меньше, чем от открытия нового. Спасибо, Сергей!

  7. Ни слова о сепаратизме каталонцев.
    Как будто его не было и нет, и как будто живущих в Барселоне людей он не касается, и на их жизни не отражается.

    1. Ни слова о сепаратизме каталонцев.

      Произведения ценят не по тому, чего в них нет, а по тому, что в них есть. Это азы литературной критики.

      1. «Произведения ценят не по тому, чего в них нет, а по тому, что в них есть. Это азы литературной критики.»
        ——————————
        Как сказать. Иван Андреевич Крылов заставил некого рассказчика извиняться за неполноту своих туристских впечатлений. Вот слова этого рассказчика :
        «Ну, братец, виноват. Слона-то я и не приметил».

        1. Забавно, что как раз слона я приметил. Случайно. Если бы нас захватили страшные и ужасные каталонские сепаратисты, то был бы повод. А так, стараюсь не лезть в чужие проблемы. И не люблю, когда нас здесь учат обустраивать жизнь.

    2. Провела в Барселоне 8 дней и не заметила, как именно «сепаратистские настроения каталонцев» отражаются на жизни горожан и, тем более, туристов. Может, стоило поприставать с расспросами и потом, вместо впечатлений от города (природы, парков, музеев, архитектуры, моря), привезти домой чужие проблемы? Хорошо, что эта идея не осенила Сергея Левина.

Добавить комментарий для Марк Зайцев Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.