Лев Мадорский: «Нет, ребята, всё не так», или Почему так рано умер Высоцкий?

Loading

Власти не просто его не публиковали, но и постоянно, что называется, «били под дых». Не случайно поэт напишет: «И, улыбаясь, мне ломали крылья…»

«Нет, ребята, всё не так», или
Почему так рано умер Высоцкий?

(К 37 годовщине со дня смерти)

Лев Мадорский

Ответ на вопрос, казалось бы, лежит на поверхности: от алкогольной и наркотической зависимости. А, попросту говоря, потому что гениальный артист и бард был алкашом и наркоманом. Но, тут возникает другой вопрос: Как такое могло случиться?

У Владимира Семёновича не было алкогольно-генетической наследственности. Алкоголем не злоупотребляли ни родители великого барда, ни его ближайшие родственники. И, вообще, всё в жизни Высоцкого складывалось, вроде бы, совсем не плохо. У него был счастливый брак с красавицей, замечательной актрисой Мариной Влади. К Высоцкому прекрасно относился режиссёр одного из самых популярных в то время московских театров «Театр на Таганке» Юрий Любимов и давал ему главные роли: Хлопуша в «Пугачёве» (Есенин), Гамлета в «Гамлете» (Шекспир), Лопахина в «Вишнёвом саду» (Чехов) и другие. В спектакле, как «Театра на Таганке», так и других московских театров звучали песни великого барда. А, главное, Владимир Семёнович был, без преувеличения, любимец народа. В 70-ые годы, благодаря появившимся магнитофонам, в любом населённом пункте на шестой части суши из окон доносился его незабываемый, хриплый голос.

И, тем не менее, Высоцкий, как рассказывает Марина Влади и его близкие друзья, последние годы часто был в депрессии, много пил, принимал наркотики и, вообще, (две клинические смерти, множество тяжёлых автомобильных аварий) постоянно балансировал на грани жизни и смерти. Почему?

«Я ни с кем не ссорился, может, если только сам с собой»

Мне вспоминается рассказ о встрече с Высоцким баяниста, преподавателя московской музыкальной школы (назовём его Игорь Конев), где я работал. Игорь был блестящим баянистом, окончил по классу баяна (что бывает не часто) музыкальный институт им. Гнесиных и даже одно время выступал с сольными концертами, но потом спился. Вот что он рассказал мне где-то в начале 70-ых.

Ты любишь Высоцкого и тебе будет, наверно, интересно. Вчера опять поссорился с женой. Захотелось, чтобы снять стресс, выпить, а дома ни капли. Машка всё, что с градусами либо выливает, либо так прячет, что с собаками не найдёшь. Время позднее, магазины закрыты. Пошёл в ближайшее кафе (ты знаешь, живу я на Таганке), а оно закрыто. Но вижу в окно кто-то сидит за столом. И лицо, вроде бы, знакомое. Постучал. Выглядывает официантка: «Не видите, закрыто». Тут слышу мужской голос: «Впустите его». Захожу и правда лицо знакомое — за столом Высоцкий. «Присаживайся, говорит. Выпили. — Знаешь кто я?» «Знаю». «Как тебе мои песни?», «Не нравятся». Он смеётся: «Почему?», «Слишком хрипишь», «А какие нравятся?», «Народные». Потом мы ещё пили много. «Чего пьёшь так поздно?», спросил Высоцкий. «С женой поссорился», «А ты чего?» Он снова смеётся: «Сам не знаю, вроде, я ни с кем не ссорился. Может, если только сам с собой».

Так почему же пил Владимир Семёнович?

Не потому ли что гению было тесно на прокрустовом ложе простого смертного? Многие из талантливых людей злоупотребляли спиртными напитками. Вспомним хотя бы замечательного композитора Модеста Мусоргского, который (удивительное совпадение!), как и Высоцкий, умер в 42 года. Может быть дело в том, что гениальную личность отличает особая чувствительность, особая эмоциональная восприимчивость, которые являются причиной не только великих достижений в творчестве, но и великих страданий? Может быть правы психологи, которые утверждают, что мелочи, нюансы, случайные обстоятельства, незаметные для обыкновенного человека, вызывают у гения серьёзные душевные травмы. Таких «мелочей» и «обстоятельств» в жизни великого барда было немало.

Не печатали

В это трудно поверить, но при жизни Высоцкого, в Союзе не было опубликовано ни одной строчки из его гениальных стихотворений. Когда пишу гениальных, то приходят в голову песни-стихи: «Охота на волков», «Кони привередливые», «Банька по белому», «Штрафные батальоны», «Здесь вам не равнина», многие другие. Одно время Владимир Семёнович отсылал свои произведения в различные редакции, но, как он напишет сам, «…в редакции так посмотрели на это, что, — прости меня, Муза, — я бросил тебя». Первый раз 18 стихотворений поэта были изданы в США (1979 г.) за год до его смерти в самиздатовском альманахе «Метрополь».

Власти не просто его не публиковали, но и постоянно, что называется, «били под дых». Не случайно поэт напишет: «И, улыбаясь, мне ломали крылья…», «Лечь бы на дно как подводная лодка и позывных не передавать», или хрипящие, на последнем напряжении слова, доходящие до сердца: «Но парус, порвали парус…». Даже в 1981 году, уже через год после смерти Владмира Семёновича, власти закрыли спектакль «Театра на Таганке» «Высоцкий». Спектакль, который заслуженно поднимал Высоцкого на пьедестал выдающегося поэта России.

Запрещали концерты

Во всяком случае, доступ к официальным концертам (на Телевидении, на Радио или от Госконцерта) для Высоцкого был закрыт. Если он выступал, то это были, так сказать, «чёрные» выступления в, как правило, не приспособленных для концертов помещениях: студенческих аудиториях, актовых залах, в лучшем случае, в Домах Культуры.

Приятель-виолончелист, студент музыкального института им. Гнесиных, рассказывал, как в начале 70-х он с другими студентами, среди которых была дочка секретаря парторганизации института Михаила Фихтенгольца Лиза, пытался организовать концерт Высоцкого в институте. Пошли к Фихтенгольцу. Под натиском дочки Михаил Израилевич уступил: «Проводите, но в каникулярное время, и вы мне ничего не говорили». Однако, позже о планах студентов узнал ректор и концерт в стенах института категорически запретил под угрозой отчисления организаторов. Ректора можно было понять — он сам боялся «отчисления»…

Высоцкий никогда ни о чём власти не просил, но в 1973 году наступил момент, когда он не выдержал и написал письмо министру культуры Демичеву с просьбой дать ему возможность вести концертную деятельность. Вот отрывок из этого письма: «Девять лет я не могу пробиться к узаконенному официальному общению со слушателями моих песен. Все мои попытки решить это на уровне концертных организаций и Министерства культуры ни к чему не привели. Поэтому я обращаюсь к Вам. Дело касается судьбы моего творчества, а значит, и моей судьбы. Вы, вероятно, знаете, что в стране проще отыскать магнитофон, на котором звучат мои песни, чем тот, на котором их нет. 9 лет я прошу об одном: дать мне возможность живого общения со зрителем, отобрать песни для концерта, согласовать программу».

Владмиру Семёновичу было отказано под явно надуманным предлогом: «Тов. Высоцкий В. С. не имеет аттестации государственной комиссии, необходимой для получения права на концертную деятельность. В связи с этим ему не утверждалась тарифная ставка для оплаты его концертов». Это и был тот самый удар под дых. С лёгкой руки власти и, особенно, КГБ, Высоцкого травили, запрещали, унижали, распространяли всевозможные слухи и сплетни: несколько раз он был похоронен, несколько раз «уезжал за бугор» и не возвращался, несколько раз отсидел.

В этой травле, унижениях, непонимании со стороны властей я вижу ответ на вопросы, вынесенные в заголовок. Благодаря Марине Влади, Высоцкий бывал за рубежом, мог сравнивать жизнь на Западе с тем, что происходило в первом социалистическом государстве и прекрасно понимал, что «Неладно в Датском королевстве», «Нет, ребята, всё не так, всё не так, ребята». Особенно ярко поёт об этом бард в песне «Моя Цыганская».

Предлагаю послушать

Print Friendly, PDF & Email

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.