Александр Кунин: Они выбирают смерть. Продолжение

Loading

Террорист-самоубийца, готовясь к последнему в своей жизни поступку, стремится объяснить его причины. Месть, отплата за личные потери и за страдания народа — почти постоянно упоминаемый мотив.

Они выбирают смерть

Загадка для психологов и дарвинистов

Александр Кунин

Продолжение. Начало

Террор самоубийц — оружие изощренное и болезненное. Успешный ответ на такую угрозу требует исследования её природы и происхождения. Хотя силы и средства были задействованы для этого немалые, (в особенности после 11 сентября 2001 года) желаемой ясности до сих пор нет. Основные мотивы предстают в сложном переплетении, различном в разное время, в разных местах и у разных личностей. И все же некоторые компоненты этого «смертельного коктейля» выступают с очевидным постоянством. Их и следует обсудить в первую очередь.

Спасение нации

Защита территории была и остается важнейшей заботой человеческих сообществ. Ради нее приходится время от времени жертвовать некоторым числом молодых жизней. В особых и крайних случаях в их число входят и террористические самоубийства. Так, вероятно, можно объяснить авторитетное мнение проф. Robert Pape: стремление к национальной независимости — главная, если не единственная цель террористических атак-самоубийств. Все другие, в том числе и религиозные — не более, чем сопутствующие факторы.[1]

Действительно, в турецком Курдистане, Израиле, Шри Ланке, Чечне и Кашмире этот мотив может быть очень существенным. Но кто угрожает самоопределению, кто угрожает национальной независимости Египта, Ирана, Пакистана, Саудовской Аравии, Нигерии и других стран, атакуемых бомбистами—самоубийцами? И чье отечество защищают европейские террористы — французы, бельгийцы, англичане по рождению?

Ответ — в определении нации, спасением которой озабочены террористы. Это не этнос, не народ, сложившийся на определенной территории, но умма — всемирное сообщество ислама. И внутри этого сообщества не столь уж важно деление на народы, отгороженные друг от друга границами. Враг, от которого следует защитить эту нацию, тоже един, при всех его кажущихся оттенках. Это Америка и её преступные союзники в Европе и Азии.[2]

Их и обвиняет Osama bin Laden в «Письме к американскому народу»:

«Вы украли наши богатства и нашу нефть, совершили величайшую кражу в истории. Вы оккупировали наши страны, захватили наши земли и окружили наши святыни. С вашей помощью и под вашей защитой израильтяне планируют разрушить Аль-Аксу «. Террор оправдан и «убийство американцев не может быть убийством невинных. Вы страна демократии, вы избираете правительство, которое убивает наших детей, значит вы поддерживаете его действия. На ваши налоги строят самолеты и бомбы, убивающие нас.»[3]

Другой известный организатор террора, в том числе самоубийственного, «эмир Аль-Каиды» Abu-Mysab al-Zarqawi обращается к нации ислама и тоже рисует впечатляющий образ главного врага:

«…Ресурсы и сокровища нашей богатой земли возбудили аппетит их капиталистов, этих кровососов, готовых на самые преступные, самые грязные дела…Для них цель оправдывает средства, в том числе убийства без разбора»… Америка пришла на Ближний Восток чтобы распространить здесь «порок, бесстыдство и упадок (decadance)».[4]

Большинство исследователей считает организаторов террора, так же как и рядовых бомбистов, обычными людьми, действующими рационально и обдуманно. Но для обоснования такого утверждения приходится использовать одну многозначительную фразу: «с их точки зрения». Поскольку Америка, Израиль и вообще Запад с их (террористов) точки зрения — подлые, развращенные и преступные захватчики, любые средства в борьбе с ними оправданы. Остается лишь выяснить как возникла эта их точка зрения. Вопрос непростой, но, хочется верить, разрешимый.

Месть

Террорист-самоубийца, готовясь к последнему в своей жизни поступку, стремится объяснить его причины. Месть, отплата за личные потери и за страдания народа — почти постоянно упоминаемый мотив.

Субботним днем 4 октября 2003 года в популярный приморский ресторан «Максим» в Хайфе вошла молодая арабка. Усевшись за столик в переполненном зале и утолив голод, она взорвала скрытый под одеждой пояс, начиненный взрывчаткой и кусками металла. От мощного взрыва погибли 18 евреев и 3 араба, более 50 получили ранения. Среди убитых — четверо детей. От виновницы случившегося осталась лишь голова, отброшенная взрывом.

Это была Ханади Джарадат, 28 лет, из Дженина, выпускница юрфака, старшая дочь в большой религиозной семье. Во время антитеррористических операций армии обороны Израиля погибли сначала её жених, затем младший брат и двоюродный брат. Смерть последних случилась у нее на глазах.

Над свежей могиле брата, Ханади поклялась отомстить: «Убийца еще заплатит свою цену и мы не будем единственными, кто плачет от горя». Затем разрыдалась и добавила: «Если наш народ не может осуществить свою мечту жить свободным и уважаемым, так пусть погибнет весь мир.»

Боевое крыло Исламского джихада объявило Ханади хайфской невестой, а все случившееся — хайфской свадьбой, которая «преподала сионистам незабываемый урок».

Израильские журналисты услышали и такое объяснение:

«У вас, у евреев, нет понятия мести. Вам трудно представить, какой она заряжена силой. У нас же не может быть такого, чтобы кто-то был убит и все продолжалось как обычно, без ответа. Одно из двух: либо месть, либо сулха обряд компенсации и примирения — А.К.) Это очень глубоко в каждом арабе… это в нашем воспитании, в нашей крови. Не может быть, чтобы был убит молодой человек и все это повисло в воздухе…»[5]

Кровная месть — древнее средство родовой морали. В рамках её веками установленных правил определено, кто платит убийством за убийство. И это вовсе не дочери и сестры. Ясно также, кто должен стать объектом мести. И это отнюдь не случайные люди. Но современность искажает родовые отношения и тогда месть принимает форму далекую от традиционной.

Ответ израильской стороны тоже не повис в воздухе: сирийская база Исламского джихада (организатора взрыва) была уничтожена авиацией. «Точечные ликвидации» руководителей джихада продолжились.

Чем вымощена дорога к Богу

Все современные религии осуждают самоубийство. Ислам особенно нетерпим к такому самоуправству, бунту против божественного предназначения. Но бомбисты не видят здесь никакого препятствия их намерениям. Обвинение в самоубийстве вызывает у них возмущение. «Это не самоубийство. Самоубийца слаб, эгоистичен, психически неустойчив», — объясняет будущий террорист, — «то, к чему мы готовим себя, это мученичество, самопожертвование на службе Аллаху». [6]

У каждой из монотеистических религий — длинный список мучеников за веру. Их трагические истории ( мифические или основанные на реальных фактах) ничем не похожи на истории мучеников современных. Смерть первых — следствие жестоких обстоятельств, когда жизнь можно сохранить лишь ценой отказа от главных оснований веры. Эти люди следуют принципу : «Умри, но не преступи». У вторых смерть — это предпочтение, сознательный выбор, вовсе не диктуемый обстоятельствами, а нередко, (как бы это не казалось странным) — свободный и радостный.

Marwan Abu Ubeida, 20 лет, боевик в группе al-Zarqawi из организации Al-Qaeda в Ираке ожидал несколько месяцев, пока командир наконец согласился внести его в список добровольцев-смертников. «Это был самый счастливый день в моей жизни…Я не могу ждать…Я готов умереть сегодня.»[7]

Но командиры решили, что для дела будет полезно дать интервью журналу «Тайм» (при соблюдении, разумеется, полной конспирации). И Маруан был выбран для этой миссии. В трехчасовой беседе он подробно и искренне (по впечатлению журналиста) рассказал о самой загадочной человеческой группе — ячейке террористов-самоубийц. Будущие мученики (шахиды) отбираются для совместного обучения, которое должно «дисциплинировать ум и очистить душу». Обучением руководят опытные командиры и суннитские священники. Главным учебником является, конечно, Коран. Его дополняет история джихада, жизнь известных мученников. Особенно популярен сборник Abdullah Azzam «Любимец ангелов» о джихадистах, отдавших свои жизни в борьбе с советским вторжением в Афганистан. Рекрутам показывают драматические видио успешных атак—самоубийств и даже устраивают экскурсии к местам этих атак. Следующий важный этап — подготовка к переходу в мир иной. Будущим мученикам помогают рассчитаться с долгами, чтобы предстать перед Богом свободными от земных обязательств. Им обещают, что расставание с жизнью будет скорым и безболезненным: первые капли крови не успеют упасть на землю, как шахид окажется перед воротами Рая.

Свои последние дни будущие шахиды проводят в уединении, исключающем всякие контакты с окружающим. В размышлениях и молитвах они должны освободить сознание от всех негативных мыслей по отношению к людям, за исключением, разумеется, америкацев и их пособников.

В подробном отчете Маруана нет ничего о другой стороне переживаний, которая не может отсутствовать вовсе. Страшит ли этих молодых людей близкий конец, чувствуют ли они то, что естественно чувствовать каждому живому существу перед неминуемой гибелью? Вместо этого мы видим парадоксальное желание приблизиться к смерти, ощутить ее. Некоторые готовят свои похороны, и даже выкапывают заранее могилы. Но Маруан считает это излишним: «Я буду счастлив, если мое тело испарится и не останется ничего для погребения». Он выбирает путь шахида, чтобы «заслужить быть принятым на небесах.» Его нимало не беспокоит мнение тех, кто отвергает этот путь, даже если они и причисляют себя к мусульманам. «Да, я террорист. Коран предписывает мусульманину нести террор неверным, поэтому быть террористом значит быть хорошим мусульманином …Ведь один только вопрос задаст Аллах, когда я предстану перед ним: как много неверных ты убил?» (Маруану определенно есть что сказать в актуальном споре о связи ислама с терроризмом или, более широко, религии и насилия. Но к этому я еще вернусь).

Арестованным террористам непременно задают вопрос о невинных людях, которые погибают в их атаках. Не стоит думать, что этим вопросом можно смутить убежденного бомбиста. Ответ всегда готов, и ответ логически безупречный (опять же, с применением универсальной оценки «с их точки зрения»): вовсе не от него зависит, погибнет ли кто-нибудь невинный и вообще погибнет ли кто-нибудь. Только Аллах решает, взорвется ли приготовленное устройство. Только по воле Аллаха могут оказаться на месте атаки случайные люди, женщины, дети. Ответил на этот вопрос и Маруан: «Я молюсь, чтобы никто невинный не был убит в моей миссии. Но если такое случится, Аллах попросит этих людей простить меня». (Там же).

Американские психологи Dominik Güss, Teresa Tuason & Vanessa Teixeira предлагают бихевиористский подход для понимания мотивов террористов-самоубийц.[8] Из разных поведенческих стратегий всегда выбирается та, которая наилучшим образом вознаграждается. Какое может быть вознаграждение за убийство самого себя? На первый взгляд и в особенности с западной точки зрения здесь нет вознаграждения вовсе. И это верно, если считать вознаграждением достижение каких-либо жизненных целей. Но у человека есть и своя, внутренняя система поощрения и наказания, связанная с возможностью прогнозировать, оценивать будущее. Решившись на «самое великое и самое святое дело», исламский мученик ожидает получить за него «все награды Рая».[9] И это желаемое событие, от которого мученика отделяет смерть, предваряется радостным чувством — первой выплатой в счет будущего блаженства.

Рай из Корана — воплощенная мечта жителя сухой и жаркой страны: густая тень «садов благодати», струящаяся вода, прекрасные ковры, расстеленные для отдыха, вечно юные мальчики с кубками живительной влаги, полногрудые девы для любви. (Коран, 78:31–35; 56:12–19; 28–37). Восточная фантазия дополняет картину увлекательными деталями. Тут и драгоценности, которых не сыщешь на земле, тут медовые реки и реки вина, тут девственницы с глазами газели — гурии рая, предназначеные в подруги праведникам, каждому — 72 (в некоторых источниках — только 70). Исламский рай — это место, где праведник получает все, что было ему недоступно или запрещено в прошлой жизни. Верят ли будущие шахиды в реальность всего этого настолько, чтобы не считать земную жизнь слишком высокой платой?

В документальном фильме реж. Paul Refsdal будущий шахид, богатый саудовец 32 лет, показывает бронетранспортер с грузом взрывчатки и маленькую красную кнопку. Он объясняет с улыбкой: «Ты просто нажимаешь на нее и ты в Раю». На этом бронетранспортере он отправился в последний путь и был счастлив как никогда в жизни (на экране — его радостная физиономия). Состояние было столь необыкновенным, что он уверен: ради такого чувства мусульмане согласились бы пойти за ним, а неверные — принять ислам. Но Аллах не дал ему в этот раз совершить планируемое. [10]

Anat Berko and Edna Erez обследовали группу несостоявшихся и арестованных мучеников. Большинство из тех, кто принял решение стать шахидом, вспоминало об особенно радостном, счастливом настроении. Один из них «чувствовал себя как жених», другой говорил, что это счастливейший день его жизни. По словам молодой террористки, было чудесно «сказать гуд бай этой жизни… я была как в облаках»[11].

Отдать собственную жизнь ради общего дела и получить в награду все достоинства Рая — в таком упрощенном варианте мотивация выступает, по-видимому, далеко не всегда. Часто она дополняется существенным личным мотивом, который лишает отдаваемую жизнь привлекательности. Пример из той же работы: женщина 25 лет рассказала, что решила стать шахидкой назло отцу, который не дал ей выйти замуж по выбору. Теперь ее жизнь бесполезна и никому не нужна. Но земную жизнь вообще нельзя считать настоящей. Совершив подвиг, она попадет в Рай и станет одной из 72 девственниц. И будет там великолепная еда, приготовленная небесными поварами.

Документалист Pierre Rehov, беседуя с выжившими жертвами терактов был поражен их рассказами о бомбистах-самоубийцах, которые улыбались за секунду до того как взорвать себя.[12]

Не менее поразителен и следующий пример. Две девочки 11 лет в передаче Палестинского телевидения рассказывают о прекрасной мечте — стать шахидками. «Каждый стремится к этому», — поясняет одна из них, — «Что может быть лучше обещанного Рая?» На вопрос ведущего, что она предпочла бы — «мир и все права для палестинского народа или мученичество» — следует немедленный ответ: «Мученичество. Ведь оно даст мне все права».[13]

Нет никакого сомнения, что шахиды верят в реальность всех атрибутов исламского рая, в том числе и таких, как награждение каждого праведника семью десятками черноглазых красавиц. Эта их вера вплетается в обычную ткань повседневной жизни.

Будущий шахид Saba Nidal Abu Obeid сказал своей бабке, что ожидает от нее «крика радости», когда она узнает, что он умер как мученик. Надежду увидеть его женатым и счастливым, он отклонил: «70 красавиц ждут меня в Раю и я не желаю менять их на земных женщин».[14]

Не менее реальной представляется шахидам и другая возможность: предстать перед Богом со списком 70 достойных мусульман, которым такая протекция откроет ворота Рая. Один из будущих мучеников был огорчен тем, что не может вспомнить достаточно имен для полного использования этой льготы.

Те, кто настаивает на рациональности поведения террористов-самоубийц, должны всё же признать, что в «смертельном коктейле» мотивов, определяющем их поведение, явно присутствует ингредиент «не от мира сего» и влияние его очень существенно. Он-то как раз и придает «коктейлю» самоубийственный характер. Два других, о которых написано выше — «национальный» и «мстительный» — действуют и в обычных террористических актах, где боевики вовсе не намерены жертвовать своей жизнью. Об иных, но не менее важных составляющих «летального коктейля» — в следующих главах работы.

Продолжение

___

[1] Robert Pape. The Strategic Logic of Suicide Terrorism. American Political Science Review. Vol. 97.No. 3 August 2003.

[2] Mendi Mozaffari. What is Islamism? History and Definition of a Concept. Totalitarian Movements and Political Religions, Vol. 8, No. 1, 17–33, March 2007

[3] The full text of Osama bin Laden’s «letter to the American people»24 ноября 2002. https://www.theguardian.com/world/2002/nov/24/theobserver

[4] From Abu-Mus’ab al-Zarqawi to the nation of Islam. https://fas.org/irp/world/para/zarqawi040604.html.

[5] Веред Леви Барзилаи в Haaretz от 16.10.2003. http://www.haaretz.co.il/misc/1.917592

[6] What Do Terrorists Think? An Interview with Former CIA Psychologist. James Turitto, Editor-in-Chief. April 19, 2010. http://www.iar-gwu.org/node/163

[7] Aparisim Ghosh. Baghdad. «Time», 06/28/05. http://www.informationclearinghouse.info/article9327.htm

[8] Dominik Güss, Teresa Tuason & Vanessa Teixeira. A Cultural-Psychological Theory of Contemporary Islamic Martyrdom. Psychological_Theory_of_Contemporary_Islamic_Martyrdom/links/53e3f0700cf25d674e928eff/A-Cultural-Psychological-Theory-of-Contemporary-Islamic-Martyrdom.pdf

[9] Vered Levy-Barzilai Interview with a suicide bomber. http://www.therazor.org/oldroot/Summer02/sbombinterview.htm

[10] http://europe.newsweek.com/living-al-qaeda-isis-norway-filmmaker-attempting-humanize-syria-jihadis-new-419195

[14] Official PA daily Al-Hayat Al-Jadida, May 25, 2017 https://www.palwatch.org/main.aspx?fi=157&doc_id=21191

[11] Violence and Victims, 2006, January, 20(6):603-23.

[12] http://www.snopes.com/rumors/soapbox/rehov.asp

[13] Official PA TV, June 9, 2002 https://www.palwatch.org/main.aspx?fi=157&doc_id=21191

Print Friendly, PDF & Email

2 комментария для “Александр Кунин: Они выбирают смерть. Продолжение

  1. О. Бин Ладен знал толк. как запудрить мозги несмышленым террористам самоубийцам. Он для них логичен и убедителен..По недомыслию. этим убогим героям не дано было понять. что сами их проповедники и вожди храбростью не отличались и жертвовать жизней во имя святого дела явно были не готовы. Предпочитали прятаться в тайных. надежно защищенных убежищах.
    Основным фактором в сложном процессе подготовки потенциальных смертников является умело разработанная и внедренная профессионалами система психологической обработки сознания клиентов. Цели достигались посредством спец. приемов, позволяющих достичь требуемого результата посредством надежного вытеснения из сознания естественного природного инстинкта самосохранения.Этому способствует принятая у них система воспитания и пропаганды Мозги начинают закручивать в семье с раннего возраста детей. Далее. на всех последующих ступенях обучения, просвещения, засорения мозгов потребностью служения Аллаху, и службе в банд формирований. Возможно,что,дело не обходится без допинга
    До исламистов подобным способом, но с другими целями, пользовались японцы во время ВМИ, взрастив многочисленные отряды фанатично отважных самураев-камикадзе.

  2. В шахидах нет никакой психологиеской загадки. В обществах всегда сущетвовало преклонение перед героями, шедшими на смерть ради общего дела. Это результат внушения, идеологии и т. п. Идиотизм шахидизма, достойный презрения, заключается в том, что они идут на смерть ради обычных, «земных» удовольствий, которые им обещаны в раю.

Добавить комментарий для Михаил Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.