Александр A. Локшин: Я был обязан это сказать…

Loading

В том, что именно Дама организовала кампанию клеветы, задействовав при этом колоссальный ресурс (посадки Вольпина и Прохоровой, «предвиденье» Рихтера и, наверняка, многое другое) у нас с матерью не было ни малейшего сомнения.

Я был обязан это сказать…

Александр A. Локшин

Хотя отец и не называл мне имя сексота, который себя неожиданно раскрыл («я не человек, а труп»), отец назвал это имя моей матери. В результате имя этой Дамы не было секретом и для меня. Она, кстати, пыталась познакомиться со мной: первый раз — на концерте, по-моему, в Рахманиновском зале, в присутствии обоих моих родителей. Какое сочинение моего отца тогда исполнялось — увы, не помню. Возможно, 5-я симфония. Второй раз — через несколько дней после похорон отца она позвонила, представилась («Я училась с вашим отцом в одном классе и мы сидели за одной партой») и спросила:

— Ваш отец что-нибудь рассказывал вам обо мне?

— Нет, — ответил я, — он никогда ничего мне о вас не говорил.

Третья попытка этой Дамы была вот какая. Через Игоря Карпинского она передала, что у нее имеются ранние сочинения моего отца (в том числе одно, если не ошибаюсь, посвященное ей самой). И что она готова передать их, но только не через Карпинского, а лично мне из рук в руки. Я отказался. В результате эти сочинения пропали — были уничтожены пожаром или еще что-то такое с ними случилось, точно не помню (рассказал мне и моей матери об этом все тот же Карпинский).

Почему я отказался получить сочинения своего собственного отца? От страха. Я ее боялся. Мы с ней представляли очевидную опасность друг для друга.

Потом эта Дама прислала мне письмо, в котором, в частности, называла мою мать «чаровницей» (что меня покоробило) и призывала беречь музыкальное наследие моего отца, «не забывая при этом того страшного, что произошло». Письмо это буквально жгло мне руки, и я его уничтожил, о чем не жалею.

Дама эта оказалась, к нашему удивлению, ближайшей подругой Веры Ивановны Прохоровой. Потом мы (я и моя мать) передали Прохоровой через Карпинского, что представляет собой, по нашему мнению, эта Дама. От Прохоровой пришел ответ (снова через Карпинского, который в то время периодически навещал то Прохорову, то нас). Ответ заключался в следующем: если мы не прекратим порочить эту святую женщину, то она (Прохорова) расскажет всему свету, кто такой Локшин (мерзавец, стукач и др.). На самом же деле Прохорова этим и так давно уже занималась — и помощников у нее хватало.

Тут уместно заметить, что (а) мать Прохоровой была агентом НКВД и что (б) Прохорова этого не понимала (и то и другое документально подтверждено [1]). Что отчасти характеризует уровень адекватности Веры Ивановны.

Теперь перейдем к процедуре идентификации Дамы.

Цитата 1. (Отрывок из письма моего отца И.Л. Кушнеровой , 19 сент.1949) [2, с. 78]

«В Москву приехал Володя Неклюдов [по неподтвержденным данным он впоследствии покончил с собой — А.Л.] , который в Новосибирске был организован трупом с феерическим блеском. Труп вернулся и собирается восстановить нормальные отношения со мной. Князь приобрел себе белый плащ и теперь ни дать ни взять — Петроний Арбитр. Одев плащ, он, вероятно, с успехом заменяет меня.»

Цитата 2. (см. [3, c. 153])

«Однажды князь — Игорь (муж мой) и Анатолий [Ведерников] необычно повздорили.»

Теперь, когда идентификация Дамы проведена, продолжу свой рассказ.

В том, что именно Дама организовала кампанию клеветы, задействовав при этом колоссальный ресурс (посадки Вольпина и Прохоровой, «предвиденье» Рихтера и, наверняка, многое другое) у нас с матерью не было ни малейшего сомнения. Однако, обладая таким громадным ресурсом в НКВД, ничего не стоило сфабриковать убойный компромат на моего отца — например, письмо или письма, в которых Локшин признается во всех смертных грехах…

Было странно, что такой компромат не всплывал даже тогда, когда позиции Прохоровой впервые серьезно пошатнулись (например, в 2007 году, когда за Локшина вступилась Елена Боннэр). Тем не менее, никакого дополнительного компромата не обнаруживалось. Напрашивалось единственное объяснение: если такой сфабрикованный компромат существует, то его приберегают лишь на самый крайний случай, чтобы, по возможности, позволить Даме остаться в этой истории в тени.

Дальше произошло следующее.

После того, как в 2013 году вышел фильм Олега Дормана «Нота», фактически реабилитирующий моего отца (устами Рудольфа Баршая), у меня произошел короткий, но выразительный спор с Натальей Громовой, работавшей в то время в Доме-музее Цветаевой. (Отношения мы выясняли в фейсбуке, на странице Олега Дормана.) Разногласия наши касались истории моего отца и были устранены в течение 24 часов.

Наши контакты с Натальей Громовой продолжались, и я узнал от нее, что она хотела бы написать книгу о моем отце — опыт такого рода документальных повествований у нее, как всем известно, большой. О моих же книгах об отце она отозвалась примерно так (разговор был по телефону):

— Вы же плохо пишете. У вас там «в Киеве дядька, а в огороде бузина».

Но главное было в другом. Я узнал от Громовой, что в Доме-музее Цветаевой есть какой-то особый архив, куда никого не пускают, и там имеются в некотором количестве письма моего отца, а также (передаю дословно!) «письма, похожие на письма Локшина».

— По закону, — сказал я, — все письма, написанные моим отцом, принадлежат мне. Я готов сейчас же выехать и забрать их.

— Нет, это абсолютно невозможно, — был ответ.

— Ну хорошо, — смирился я, понимая, что с Домом-музеем Цветаевой спорить бесполезно. — Тогда мне нужны хотя бы ксерокопии этих писем.

— Их получить тоже невозможно, — был ответ.

Это показалось мне чрезвычайно странным и оскорбительным, и я решил, что дальнейшие наши контакты с Н.Громовой бесполезны.

Однако сухой остаток от этого общения все же был: компромат, наконец, нашелся.

Прежде чем двигаться дальше, хочу процитировать книгу Евгении Альбац [4, с.57]:

Цитата 3.

«”За 8 лет моей работы от вербовки отказался один студент. Хотя я и пугал его неприятностями. А план по вербовке у меня был 4–5 человек в год”, — рассказывал Орехов.

…Это тот самый Орехов, который отсидел 8 лет в лагерях, за то, что предупреждал диссидентов о грозящих им обысках и арестах.»

Подчеркну, что в вышеприведенной цитате речь идет о вегетарианских брежневских временах. Отказался от вербовки один человек из тридцати–сорока (!).

Отказы от вербовки во время сталинского террора были, вероятно, намного большей редкостью.

Цитата 4. (см. [5], c. 143).

«После войны Синявский вынужден был подписать документ, согласно которому становился осведомителем НКВД. (В то время отказ был равносилен самоубийству.)»

Теперь вернусь к основной теме этой заметки.

Дама, о которой шла речь выше, внешне почти не участвовала в кампании, направленной против моего отца. Есть только маленький абзац в ее уже цитированной статье, где она пишет о вербовке во время террора, и этот небольшой отрывок, на мой взгляд, весьма информативен.

Цитата 5. (См.[3, c.159]).

«Много болтали лишнего. Ничего хорошего из этого не вышло. … Нас всех “вызывали”. Каждый выдержал это испытание по-своему. Вызывали и Анатолия Ивановича [Ведерникова]. Угрожали сослать в Среднюю Азию. Он выстоял. Отказался. Никуда не сослали.

“Мефистофель” [Локшин] попал в собственный капкан.»

На первый взгляд, написано убедительно. Никаких лишних деталей, к которым можно прицепиться. Впрочем, при более внимательном чтении кое-что обнаруживается…

Прежде всего, вместо «Отказался» должно (при минимальных требованиях к объективности) стоять: «Он сказал мне, что отказался».

Но это мелочи.

Нетрудно понять, что наименьшее обвинение, которое можно было предъявить “вызываемым” — это обвинение в недоносительстве.

В результате Дама предлагает нам, по сути дела, согласиться со следующим чудом во время террора:

Отец Анатолия Ведерникова арестован и расстрелян как «шпион» (1937).

Мать арестована (1937) и приговорена к 8 годам заключения как ЧСИР.

Брат отца арестован и расстрелян как родственник шпиона.

Сестра матери арестована и выслана на 8 лет. Ее муж арестован и расстрелян (1937) (см. [6], c.24).

Недоносительство.
Отказ от вербовки.
В комсомоле не состоял, общественной нагрузки не имел (см. [7], c. 171).
И в качестве результата — ничего…

На мой взгляд, поверить в такое чудо невозможно.

Тем более, что:

Нейгауз, как я полагаю, считал Ведерникова виновным в своем аресте (см. [1], c.97). Впрочем, это всего лишь мое мнение. И даже если я прав, сам Нейгауз мог ошибаться.

Но это не все.

Цитата 6. (См. [8], c. 57).

«Анатолий Ведерников: Вот, был Первый Всесоюзный конкурс, когда Мержанов и Рихтер получили первые премии, я же на третий тур не прошел. Не знаю, почему.

Анатолий Шелудяков: Не могли припомнить [арест] родителей или что-нибудь такое?

Анатолий Ведерников: Нет. [Совершенно непонятно, как это можно было узнать, не имея связи с “органами”. — А.Л.] »

Вот, пожалуй, и все, что я хотел сказать. В заключение еще одна цитата, на этот раз — из романа Владимира Войновича.

Цитата 7. (см. [9], c. 20)

«Этот гебешник сказал Антону, что у них разработана полная программа постепенной перестройки в литературе и возвращения запретных имен. Сначала опубликовать тех, которые здесь, потом мертвых, которые умерли здесь, потом мертвых, которые умерли там. С мертвыми вообще возиться подольше и пошумнее. Устраивать разные церемонии. Возложение венков, открытие памятников, перезахоронения, переименования. Пусть будут звезда Пастернака, улица Ахматовой, дом-музей Цветаевой, теплоход “Михаил Булгаков” и типография имени Зощенко.»

Обращаю внимание читателя на то, что ко времени опубликования романа Войновича (1995) Дом-музей Цветаевой  уже существовал — он был основан в 1990 году Дамой.

Да, кстати, любопытно еще, что последняя цитата не просто вложена в уста одного из героев романа. Все устроено несколько сложнее. Героиня романа сама пишет роман (т.е. мы имеем дело с романом в романе). И вот одному из героев этого романа в романе и принадлежат слова, приведенные в Цитате 7. Не перестаю удивляться писательскому мастерству В.Н.Войновича.

Вот, пожалуй, и все.

Добавление

Шура Локшин (мой будущий отец) и Надя Лыткина (будущий основатель и директор Дома-музея Цветаевой) учились в 12-й образцовой школе города Новосибирска, в одном классе и сидели за одной партой. Директором этой школы, если я не ошибаюсь, был отец Нади. Эта школа была предназначена для особо одаренных детей, а также для детей партийно-чекистского начальства. Мой отец был обязан Наде чрезвычайно многим: наверняка по ее просьбе директор школы отправил Шуру Локшина после 9-го класса в Москву, учиться в Консерваторию (1936-й год); затем в 1948-ом году она же устроила Локшина в Институт Склифосовского, к хирургу Юдину (возможно, спасла тем самым моему отцу жизнь). Любопытно, хотя, видимо, не имеет отношения к делу, что в одном классе с Шурой Локшиным и Надей Лыткиной учился будущий член Политбюро ЦК КПСС Егор Лигачев.

Примечания

[1] Локшин А.А. Музыкант в Зазеркалье. Изд.3.— М., 2013.

[2] Локшин А.А. «Гений зла». Изд.4. — М., 2005.

[3] Катаева-Лыткина Н.И. “Анатолий Иванович Ведерников”/Анатолий Ведерников: Статьи. Воспоминания. — М.: Композитор, 2002. С. 143 — 166.

[4] Альбац Е. Мина замедленного действия (политический портрет КГБ). — М., 1992.

[5] Алексеева Л.М. , Голдберг П. Поколение оттепели. — М.: Захаров, 2006.

[6] Ведерникова О.Ю. “Анатолий Ведерников”/ Анатолий Ведерников: Статьи. Воспоминания.— М.: Композитор, 2002. С.12 — 49.

[7] Бубнова-Рыбникова П.А. “Анатолий Ведерников”/ Анатолий Ведерников: Статьи. Воспоминания.— М.: Композитор, 2002. С. 166 — 175.

[8] Шелудяков А.В. Беседа с А.И. Ведерниковым / Анатолий Ведерников: Статьи. Воспоминания.— М.: Композитор, 2002. С. 49 — 61.

[9] Войнович В.Н. Замысел. — М.: Вагриус, 1995.

Oт редакции. Редакция не проверяла приведенные в заметке факты, все изложенное есть мнение автора.

Print Friendly, PDF & Email

11 комментариев для “Александр A. Локшин: Я был обязан это сказать…

  1. «Не верю ни одному слову!
    Александр Александрович Локшин
    В ответ на опровержение И.В. Катаева

    В прошлом номере «ЛГ» был опубликован материал композитора Игоря Витальевича Катаева «Щели в доказательствах», – ответ на интервью с сыном композитора Александра Лазаревича Локшина («Мой отец всегда знал имя стукача», № 47, 2017). Предоставляем слово Александру Александровичу и на этом завершаем дискуссию о «деле Локшина» на страницах «ЛГ».
    ****
    Из интернета к сведению участников обсуждения. Интересующимся стоит ознакомиться с опровержением И. В. Катаева и ответом А.А. Локшина. Думаю, что есть смысл последовать решению «ЛГ». Слово против слова не имеет решения. ИМХО
    ****
    Через «Момориал» я получил дела моих расстрелянных в 1938 г. тёти (Магнитогорск) и дяди (Киев). Там в обвинениях фигурируют «показания» одного на другого, а в протоколах допроса каждого из них ничего подобного нет. Реабилитационные материалы подтверждают: никакого компромата друг на друга они не давали. Это в тему о доносительстве.

  2. Вот еще кое-что.
    Процитирую адресованное мне письмо И.Л.Кушнеровой (опубликованное в моей книжке «Гений зла», 2005, c. 99 -100). Речь в этом письме идет, по-видимому, о 1948 годе:
    «Девушка из Новосибирска [Надя Лыткина], переехав в Москву и став врачом, устроилась на работу в Институт Курортологии и получила [для себя одной] 2 комнаты в коммунальной квартире в одном из Арбатских переулков Однажды Надя сообщила нам новость: она сказала, что ее отправляют работать за границу (ей было около 30 лет) . Мы стали обсуждать, насколько это реально. Надя считала, что это вполне реально, так как ее уже попросили представить список книг, которые она хотела бы взять с собой. Было только одно “препятствие”, туда посылают только замужних. И, не дождавшись, пока я уйду домой, тут же сделала А.Л. предложение: “Женись на мне, и мы вместе уедем”. Он на это никак не отреагировал . Еще несколько раз после этого, также в моем присутствии, обсуждался этот вопрос.»
    Вплоть до самого последнего времени я не представлял себе, какая организация и с какой целью собиралась отправить Н.И.Лыткину за границу. Однако недавно выяснилось, что в октябре 1950 года Лыткина была назначена секретарем Окружной избирательной комиссии от организации Красного Креста Центрального института курортологии. С большой долей вероятности можно заключить, что именно эта организация собиралась отправить Лыткину в заграничную командировку. (А какая же еще?) О характере деятельности советского Красного Креста за границей в сталинское время любознательный читатель может многое узнать в интернете)

  3. Oт редакции. Редакция не проверяла приведенные в заметке факты, все изложенное есть мнение автора.
    =====
    Очень ценное замечание.

  4. Я эту статью 8 месяцев назад пропустил, помню только другую статью, где семья Локшина отказалась от требования Геннадия Рождественского идентифицировать предателя. Данная статья написана удивительно сбивчиво (нарочито запутанно?), чтобы все-таки косвенно но определенно назвать имя: Н. И. Катаева-Лыткина — это сочетание беру из Википедии из статьи о Дом-музее Марины Цветаевой.

    Хотя и в отношении этой женщины хотелось бы большей степени доказательности, что может быть и невозможным, но здесь Александр Локшин не обвиняет Прохоровых и Рихтера в том, что предателями были именно они. Эта совершенно неприемлемая — для меня, по крайней мере, идея (пока нет доказательств) появилась со статьей Анжелики Огаревой, и затем Александр Локшин вцепился в нее как в истину в полседней инстанции, в сильной степени дезавуируя доверие ко всему, что он делал в течение 20 лет для убедительной (как я это понимал) реабилитации отца.

    И я совершенно не понимаю, что с ним происходит сейчас, хотя, мне кажется, он поступил очень правильно, поместив ссылку на эту свою статью от августа 2017 г.

    1. Спасибо Алексу Б. за позитивный отклик. Насколько убедительны мои доводы, судить не мне. Противоречат ли они тому, что я писал раньше — опять же судить не мне. Вцепился ли я в статью Огаревой (как со всей культурностью утверждает Э.Рабинович) — также судить не мне. Обнародовать появившиеся в моем распоряжении документы я счел своей обязанностью перед отцом. Мой самый короткий довод укладывается в несколько строк:
      1949 год, июль — арест А.С.Есенина-Вольпина;
      1950 год, август — арест В.И.Прохоровой;
      1950 год – А.Л.Локшин, изнанный из Консерватории, не может найти работу;
      1950 год, октябрь — Н.И.Лыткина назначена секретарем Окружной избирательной комиссии (от организации Красного Креста Центрального института курортологии). И это — несмотря на то, что, как утверждает сама Катаева-Лыткина: «Нас всех «вызывали » [очевидно, в “органы”]» (См.Катаева-Лыткина Н.И. “Анатолий Иванович Ведерников”/Анатолий Ведерников: Статьи. Воспоминания. — М.: Композитор, 2002. С. 159.)

      1. Вы должны были это сказать, — ведь это Вашего отца обвиняли; полагаю – ложно. Лицо, даже в наше виртуальное время пост-правды, остаётся зеркалом души, и, будучи (упорно :)) и не в шутку, на стороне Е.М. Майбурда и Элиэзера Рабиновича и, несмотря на комментарии Редакции, Соплеменника и др. соплеменников, поверить в вину Локшина-старшего не могу.
        Прекрасные лица семьи Локшиных, жуткое стихотв-ие Вольпина — слишком убедительны, i m h o. Рисунки, стихи и проза ААЛ — убедительны не меньше; не все , есть- и с к л ю ч е н и я, не много —
        i m h o. И ещё: “Стиль — это человек” — Из речи, которую произнес французский естествоиспытатель Жорж Луи Леклерк Бюффон (1707—1788) 25 августа 1763 г. при избрании его в члены Французской академии… стиль есть неповторимая особенность человека, которая отражает его природные свойства, тогда как идеи, развиваемые им, могут быть достоянием многих.» — @https://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_wingwords/2616/Стиль@
        p.s. Прошу извинить упорное и систематическое, однако, — совсем не злостное ( i m h o ) цитирование первоисточников и чрезмерный пафос этого, пожалуй, не очень нужного комментария.
        p.p.s. Однако, — «охота пуще неволи»

        1. Еще раз спасибо. Был настолько под впечатлением от Вашего комментария, что не знал даже, что написать в ответ

    1. Уважаемый А.Локшин, музыка Вашего отца потрясающая, Ваше стремление восстановить правду и справедливость глубоко человечно и понятно и вызывает огромное уважение. Я не на стороне тех, кто в стремлении быть объективным , идёт по пути домыслов в отношение тех, кто себя защитить уже не может . Я полагаю, пока архивы не открыты и мы не имеем документов \»кто сотрудничал с КГБ ( или кто отказался), это остаётся не доказанным. Была такая династия Бендицких ( хотя я лично не знаком), в чьём доме жили и Нейгауз, снятый с поезда в ГУЛАГ усилиями Гилельса, и в это же все ещё военное время там спал под роялем Рихтер . Сейчас , как я узнал, А.С. Бендицкий живет в Германии, все события в доме его отца в Свердловске происходили на его глазах. Если у Вас есть возможность связаться, я предполагаю, Вы могли бы ещё добавить документальные драгоценные подробности о ситуации, в том числе, затрагивающей Вашего отца. Я знаю все это через одного из пианистов, учеников Бендицкого. Надеюсь, рано или поздно, все тайное станет явным . J

Добавить комментарий для ALokshin - Алексу Б. Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.