В еженедельнике «Театр и искусство» от 1 января 1917 года появилось адресованное редактору письмо: «Милостливый государь. На днях вышла из печати исполняемая мной песенка «Голубое письмо». По крайне неприятному упущению в нотах не указано, что слова этой песенки принадлежат Игорю Северянину.

Лот стоимостью 5000 рублей

Лазарь Городницкий

На одном из аукционов в России на продажу были выставлены ноты коротенькой песенки под названием «Голубое письмо», исполняемой Изой Кремер. Здесь же ее портрет в пояс, с рекламно чуть откинутой головой, с необычайно воодушевленным лицом и только намечающейся улыбкой как некоторое обещание чего-то приятного, романтического, сказочного.

* * *

Только длительная протяженность времени и удручающе слабая память людей на исполнителей легкого песенного жанра вынуждает меня представить Изу (Изабеллу Яковлевну) Кремер. В начале 20-х годов ХХ века в России она была известна каждому, знавшему дорогу в школу. По популярности она была что-то вроде Аллы Пугачевой в ее громкие годы на эстраде.

Иза Кремер родилась в бедной еврейской семье в 1887 году в городе Бельцы. Вскоре семья переехала в Одессу. Родители Изы, убежденные в том, что их дочь обладает прекрасным голосом, сумели дать ей музыкальное образование. Ее настойчивость и вера в себя доделали остальное: она училась в Италии, стала солисткой одесского оперного театра. С помощью театрального предпринимателя И.С. Зона Иза Кремер стала петь заглавные роли в оперетте, а затем сама вышла на эстраду с исполнением шансонетных песенок личного сочинения и заимствованных из иностранного репертуара в ее переводе. К 1916 году ее популярность так выросла, что настала очередь большого турне по городам России. Так она попадает в Петроград, где жил известный русский поэт Игорь Северянин. К этому времени популярность поэта стала всероссийской. Его стихи, порой необычные, шокирующие читателя, но наполненные внутреннкй мелодичностью, могли лечь в основу эстрадных шансоне. Достаточно вспомнить Александра Вертинского, пропевшего с эстрады стихотворение Северянина «Когда придет корабль». И Иза Кремер, находясь в северной столице, видимо, обратилась с письмом к поэту с просьбой дать стихи для ее эстрадной программы.

Афишируемый лот рекламируется как лот с историей, которуя я процитирую:

В 1916 году Игорь Северянин, очарованный искусством артистки (Изы Кремер) подарил ей стихотворение «Голубое письмо» с посвящением « талантливой Изе Кремер». Тотчас же музыку к этим стихам написал по просьбе певицы молодой Оскар Строк.

Она мне прислала письмо голубое,
Письмо голубое прислала она.
И веют жасмины, и реют гобои,
И реют гобои, и льется луна.

О чем она пишет? Что в сердце колышет?
Что в сердце колышет усталом моем?
К себе призывает! — а больше не пишет,
А больше не пишет она ни о чем.

Но я не поеду ни завтра, ни в среду,
Ни завтра, ни в среду ответ не пошлю.
Я ей не отвечу, я к ней не поеду, —
Она опоздала: другую люблю!

Изе Яковлевне польстило внимание модного поэта, но она переделала стихи на свой лад, для женского исполнения («Вчера он послал мне письмо голубое…» и т.д.) и при публикации романса (посвятив его И.Зону) сделала лишь пометку: «сюжет заимствован». Однако прием, безотказный в работе с заграничными первоисточниками, здесь не сработал. Очевидно, Кремер было сделано соответствующее замечание, повлекшее за собой публичное извинение певицы перед поэтом.

В еженедельнике «Театр и искусство» от 1 января 1917 года появилось адресованное редактору письмо:

«Милостливый государь. На днях вышла из печати исполняемая мной песенка «Голубое письмо». По крайне неприятному упущению в нотах не указано, что слова этой песенки принадлежат Игорю Северянину. Считаю долгом принести свое глубокое извинение перед талантливым поэтом. В следующем издании это досадное упущение, конечно, будет исправлено. Примите и прочее. Иза Кремер».

Мне остается сказать, что вышеприведенной истории предшествует предистория с совершенно другими действующими лицами. С уверенностью можно утверждать, что с Изой Кремер в стихотворении связано только посвящение и, возможно, фраза: «Она мне прислала письмо голубое…». «Письмо голубое» — это метафорический прием поэта, иносказательно выражающий ту мысль, что письмо певицы было насыщено дифирамбами в его адрес. В конце концов, такие выражения и символы как «Голубая кровь» и «Голубая лента» и в наше время говорят о чем-то возвышенном.

Внимательный читатель бесспорно остановится перед дилеммой: как на «голубое письмо», на призыв к себе, на слова о сердечной боли поэт резко отвечает: «другую люблю!»

Но как раз указанная предистория все объясняет.

Все дело в том, что Северянин стихотворение, написанное в другое время, в другом месте, другому лицу и по определенному поводу подарил Изе Кремер. Северянин у большинства своих стихов указывал координаты времени и места их написания. И под стихотворением под указанным выше текстом, которое в действительности называется «Поэза отказа», стоят координаты: «Июнь 1915 г. Эст-Тойла».

В это время Северянин со своей новой возлюбленной Марией Волнянской отдыхал в поселке Тойла на берегу моря в Эстонии. Волнянская была слаба здоровьем и нуждалась в чистом приморском воздухе.

Это была пора необычайно сильного увлечения Северянина, где многочисленные признания в любви сменялись вихрями ревности. Процитируем поэта:

Муринька, милая — милая девонька,
Радость моя!
Ты ли мечта моя? Ты ль королевонька
Грезного «я»?

Или

Ни с кем сравнить тебя нельзя:
Сама ты по себе.
К тебе по лилиям стезя.
Молиться бы тебе!

Или

Я безусловно тебя застрелю,
Если ты… с кем-нибудь… где-то там…
Потому что тебя я люблю
И тебя никому не отдам.

Так расшифровывается фраза стихотворения: «другую люблю!»

Множество стихов Северянина посвящено Марии Волнянской, оставившей неизгладимый след в его жизни и творчестве.

Ответ на вопрос: кто прислал Северянину письмо «голубое», когда он находился в Тойла, дает следующее его стихотворение, написанное в это же время.

ПИСЬМО ДЛЯ МАДЛЕНЫ

Мадлена здесь. Мадлена рядом. —
Сегодня видели ее.
Но нет! Душа моя не рада,
И сердце холодно мое.

В волненьи не брожу по саду,
Сирень восторженно не рву,
Я только чувствую досаду
И больше прошлым не живу.

Как флер полей, как в море пена,
Как обольстившие слова,
Растаяла моя Мадлена,
И для души уже мертва…

Прозрел: о, в прошлом все пустое!
Мечта, ты стала инженю…
Меня не трогает былое:
Я настоящее ценю!

Когда назад четыре года
Ее я встретил первый раз,
Всю жизнь, всю юность, всю свободу
Я ей вручил без громких фраз.

Не отвергая, не приблизив,
Любя другого, но в тоске,
Она шутя бросала вызов
Мне, грезившему вдалеке.

Она брала меня за сердце
И, нежно сердце теребя,
Его колола, чтоб вертеться
Меня заставить, — не любя.

Изнемогал. Изнемогая,
Молил прижать иль отшвырнуть.
Ее игра четыре мая
Мою испытывала грудь.

Ее игра четыре лета
Из жизни вырвала моей.
Но славою стихи поэта
Обязаны, быть может, ей.

Благодарю. Но — просветленный —
Крушу безжалостно Мечту,
В свою Последнюю влюбленный,
В которой Сбывшуюся чту!

Июнь 1915 г. Эст-Тойла

Северянинская поэтическая Мадлена — это реальная петербурженка, ее настоящее имя — Елена Новикова.

Последние слова стихотворения — свидетельство трафаретного правила: неудачники в таких ситуациях всегда находят причины своих неудач в ком-то, забывая на время о себе. А в пору влюбленности поэт писал о Мадлене:

Она идет тропинкой в гору.
Закатный отблеск по лицу
И по венчальному кольцу
Скользит оранжево. Бел ворот
Ее рубашечки сквозной.
Завороженная весной,
Она идет в лиловый домик,
Задумавшийся над рекой.
Ее душа теперь в истоме,
В ее лице теперь покой.
Озябший чай и булки с маслом
Ее встречают на столе.
И на лице ее угаслом
К опрозаиченной земле
Читаю нежное презренье,
Слегка лукавую печаль.
Она откидывает шаль
И обдает меня сиренью.

Елена была старше поэта, была матерью сына дошкольного возраста, как жена генерала она вращалась в обществе людей с «голубой» кровью. И ненавидела его, и с каждой весной бежала от него в малолюдье. Там случайно она и познакомилась с Северяниным. Буря чувств, вихри эмоций, богатство романтических фантазий вылились в стихи, которые принесли славу поэту. Через много лет он так и написал:

Мой дар расцвел в ту пору полным цветом,
И ею вдохновленные поэзы
Мне дали имя.

Скорее всего, обстоятельства, приведшие к написанию «Поэзы отказа», выглядят до крайности прозаично: видимо, летом 1915 года Елена отдыхала поблизости от Тойла. Узнав о пребывании Северянина рядом, она написала ему письмо с предложением о встрече. Но:

Она опоздала: другую люблю!

В 1916 году, получив письмо от Изы Кремер, Северянин надписал ей стихотворение «Поэза отказа», скрыв истинное название, как неприличное в таких обстоятельствах.

Так песня с этим стихотворением получила название «Письмо голубое».

Стоит еще сказать несколько слов о судьбах действующих лиц этого очерка.

Иза Кремер после революции эмигрировала из России и после многолетнего успеха на эстрадах Европы и Америки поселилась в Аргентине, где и скончалась.

Мария Волнянская эмигрировала с поэтом в Эстонию. В 1921 году она вынужденно оставила Северянина и поселилась в Таллинне. Имеются сведения, что она жила на уровне нищенства. В середине 20-х годов ее след пропадает и дальнейшая судьба неизвестна.

Елена Новикова, разведясь с мужем, после революции эмигрировала с сыном в Югославию. С горечью звучат ее слова из далекой страны:

«Бога ради ей подайте:
Она была мечтой поэта».

Игорь Северянин скончался в оккупированном немцами Таллинне в 1941 году, где и похоронен.

* * *

Лот, как сообщают организаторы аукциона, не продан. Мне кажется потому, что не раскрыто его истинное духовное богатство.