Григорий Галич

ЕВРЕЙСКАЯ ИСТОРИЯ ВАЖНЕЙШИХ ОТКРЫТИЙ

Сказка ложь,  да в ней намек. /А.Пушкин/

*   *   *

                                                      *    *    *

Давным-давно в греческом городе Сиракузы проживал очень любознательный и сообразительный еврей Арон, которого  друзья называли не иначе, как «чудаком сиракузским». Его жена, острая на язык Хава, звала Арончика почти также, заменяя лишь начальную греческую букву «цета» на греческую букву «мю». Арон был правоверным евреем, исправно  посещал все мероприятия в сиракузской общине и, само собой, все субботние молитвы и еврейские праздники.

Как-то после празднования Пурима Арон вернулся из синагоги в изрядном подпитии (на то он и Пурим), сопровождаемый шумной компанией нетрезвых приятелей. Гостеприимная  жена быстро накрыла на стол и стала потчевать гостей. Тем временем хозяин захотел освежиться, чтобы быть готовым к новым возлияниям. Набрав в ванну до краев холодной воды, он быстро разделся и бухнулся туда с головой. Вылетев пулей из ванны, Арон успел отметить, что при погружении в нее, на пол вылилось столько воды, сколько вытеснило его упитанное тело. Пораженный этим, он, в чем мать родила, вбежал в комнату, где шло застолье, и завопил: «Эврика, эврика!», попутно изложив суть своего открытия. Так и не привыкшая к странностям мужа несдержанная Хава  крикнула: «Арон! Охренеть!» Пьяные гости плохо расслышали возглас женщины и дружно подхватили: «Арон-Архимед, Арон-Архимед!» А мудрый реб Соломон, осушив очередную стопку, подытожил: «И правда, греческое имя Архимед, коим назвала тебя умная Хава, тебе больше подходит и позволит в будущем избежать многих проблем, а также  без волокиты запатентовать свое открытие в Сиракузском Сенате. Так оно и случилось, и закон о вытесненной телом жидкости стал называться «Законом Архимеда», а не «Законом чудака  Сиракузского».

*    *    *

Триста с лишним лет назад некий Богдан, изрядно полютовав в еврейских местечках Малороссии и разжившись при этом награбленными карбованцами, решил по примеру всех лихоимцев рвануть в Лондон – от греха подальше. Там он купил себе двухэтажный домик на берегу Темзы, но без сада. Его соседом оказался еврей Изя – фабричный механик и садовод-любитель. Богдан с завистью поглядывал на осыпанные ягодами кусты малины и смородины, но особенно привлекали его взор румяные крупные плоды большой яблони сорта «жмеринский налив». Пользуясь тем, что Изя каждую субботу отлучался в синагогу, Богдан, не обремененый нормами морали, с трудом перелезал через низенький забор к соседу в сад, где до возвращения хозяина успевал вдоволь полакомиться сладкими ягодами. Но яблоки не давали ему покоя.

И вот, в одну из суббот, не успела за Изей захлопнуться калитка, как Богдан, снедаемый страстью, оказался в его саду и сразу двинулся к яблоне. Яблоки висели очень высоко и, чтобы добраться до них, нужно было влезть на дерево. Несколько попыток Богдана сделать это не удались по причине наличия у него большого живота. Тогда, вцепившись в ствол яблони, он стал трясти ее, приговариваривая сквозь стиснутые зубы: «У, москальско-жидивское отродье!». Богдан так увлекся своим разбойным делом, что потерял счет времени. И надо же случиться – в тот самый момент, когда Изя, возвратившийся из синагоги раньше обычного, вошел в свой сад, на голову Богдана упало самое большое яблоко с самой высокой ветки. Не видя соседа, Богдан непроизвольно воскликнул: «Ой, чому воно впало саме на мене?». Изя, не растерявшись, сходу ответил на малороссийской мове, хотя знал английский и идиш: «Тому, що його притягнула твоя погана довбешка!» Вот так бывший жмеринский еврей Изя Натанзон, на английский манер — Исаак Ньютон, сбежавший в свое время в Лондон от погромов, с помощью антисемита Богдана открыл «Закон всемирного тяготения».

*    *    *

На северо-западной окраине Российской Империи в местечке Хугельберг проживал со своим многочисленным семейством Беньямин Назенбрехер. Поскольку местечко располагалось на берегу большого водоёма, а вернее сказать — моря, то Беньямин, как и большинство мастечковых, промышлял рыболовством. Специализировался он на ловле щуки — всегда дефицитной в местечке рыбы, поскольку хорошо изучил её повадки и места обитания. Этим и объяснялась его репутация как зажиточного еврея, так как доход от рыболовства был стабильным. Старался Беня  не напрасно: его мечтой было дать хорошее образование старшему сыну Мойше, который головой пошёл в отца  и в хедере отличался прилежанием и любознательностью. Решив, что тяжёлый труд рыбака не для него, Беньямин — отправил сына в Первопрестольную с очередным обозом мороженой щуки, чтобы к Пуриму на столе московских евреев была фаршированная рыба, а Мойше с их помощью была бы оказана протекция при поступлении в Греко-Славяно-Латинскую Академию. Всё получилось так, как задумал мудрый отец. Чтобы преодолеть процентную норму, Мойша через посредника-дальнего родственника матери «дал в лапу» ректору и был зачислен на первый курс. Дальше все пошло, как по накатанной дороге: после Академии была учёба в Академическом Университете Петербурга, затем – Марбургский университет в Германии. Беня не мог нарадоваться на сына – деньги были потрачены не зря. А Мойша, вернувшись в Россию, окунулся в науку и совершил столько открытий, что его стали считать родоначальником российской научной и эмпирической школ. И правда, бойкий малый открыл принцип сохранения материи и движения, корпускулярного строения веществ; исследовал атмосферное электричество и силу тяжести; описал строение земли; возродил искусство мозаики и писал весьма недурные оды. Наиболее значительным его достижением было открытие атмосферы на Венере. Оказалось, что она плотнее и горячее, чем на Земле – её температура  +467° С. Кроме того, при полном отсутствии кислорода и водорода  в ней содержались лишь  азот и двуокись углерода. Но самое главное его открытие состояло в том, что он выяснил – на Венере вполне могут жить евреи, ибо там нет антисемитов. Это открытие настолько потрясло московско-петербургский истеблишмент, что последовало высочайшее запрещение на дальнейшее распространение слухов о возможности проживания евреев на названной планете, а также повелевалось «С целью искоренения иудейских следов в российской науке местечко Хугельберг переписать на картах в Холмогоры, а  Мойшу Назенбрехера переименовать в Михайлу Ломоносова.

*     *     *

Есть на земле Израиля два физических объёма с одинаково-опасным  содержанием отравляющего газа – Газа-ХАМАС и Газа-ФАТХ. Население обеих Газ очень своеобразно понимает суть своего существования – поддерживать в окружающем мире  напряженность, постоянно демонстрируя  свою повышенную температуру и усиливая давление на внешние границы, что, естественно, создаёт опасность взрыва. Как только ни пытались и Израиль, и Европа, и Америка снизить температуру внутри этих объёмов – и деньгами, и бесплатными водой, энергией, кормёжкой – ничего не помогает. Обе Газы требуют: « Отдайте нам всё, тогда снизим и температуру, и давление и не станем взрываться». Исследовать этот феномен взялся репатриант из СССР физик Аба Гадро. После недолгих наблюдений он сделал вывод: чем обильнее внешние вливания в паразитические субстанции, тем бесконтрольнее и интенсивнее размножаются особи внутри них, и соответственно повышаются общеГазовые давление и температура.  И наоборот — чем умереннее  поток халявы, тем значительнее снижается функция воспроизводства этими сообществами новых единиц-паразитов и, следовательно, давление и температура внутри исследуемых объёмом нормализуются и становятся постоянными величинами. Но Аба не был весомой фигурой ни в политической, ни в экономической сферах Израиля, поэтому к его выводам-рекомендациям никто не прислушался. Но, тем не менее, вывод Абы Гадро был признан в мировых научных трудах и стал известен как «Закон Авогадро»: «В равных объёмах Газ(ов) при одинаковых температуре и давлении содержится одинаковое количество молекул(т.е. одноклеточных субстанций)» и он отныне включён во все школьные учебники физики.

*    *    *

И в заключение упомяну вскользь и без аллегорий о самом значительном открытии, ибо подробности его известны каждому. В 1492 году испанский крещеный еврей Кристобаль Колон (в греческой трактовке Христофор Колумб) оказал неоценимую услугу испанскому престолу в лице его представителей – фанатичных и алчных антисемитов – королевы Изабеллы Кастильской и ее супруга Фердинанда Арагонского. Испания, начавшая хиреть после планомерного сжигания евреев на кострах инквизиции, а также изгнания из своих пределов оставшихся – мореплавателей, финансистов, коммерсантов, ученых, врачей  остро нуждалась в средствах. Вот тут-то и подоспел Колумб со своим открытием Южной Америки – бездонной кладовой золота и серебра. С тех пор всегда – крещеные евреи всё делают некстати и невпопад, но в угоду гонителям своего народа.