Адам Кирш: КОНЕЦ «ЛЕВОГО» ЕВРЕЙСТВА

Loading

Адам Кирш

КОНЕЦ «ЛЕВОГО» ЕВРЕЙСТВА

Перевод с английского Игоря Файвушовича

    Политолог Майкл Вальцер и другие говорят о смерти векового еврейского союза «левых».

   «Почему так много «kockers Alte» (старых перд…в)? Где подрастающее поколение?» – вопрошал ворчун, сидящий позади меня на конференции «Евреи и левые», спонсируемой YIVO (Институтом исследований еврейства), прошедшей недавно в Центре еврейской истории в Нью-Йорке. Он был не совсем объективным. Любая научная конференция привлекает аудиторию старшего возраста, и среди всех седовласых участников конференции YIVO есть доля энергичных молодых людей.

   Однако кроме этой жалобы сзади, можно было услышать более важный и болезненный вопрос. За первые две трети 20-го века, с первым поколением иммигрантов и их всплеском повышения рождаемости, радикальные и революционные «левые» сыграли чрезвычайно важную роль в определении того, как остальная Америка относится к евреям и кем рассматривают себя они сами. Начиная с пролетарского романа Майка Голда «Евреи без денег» и вплоть до «Ангелов в Америке» Тони Кушнера, литература и мифология американского еврейского радикализма определённой аудитории часто казались идентичными с иудаизмом. Даже сегодня есть люди, которые наслаждаются былыми воспоминаниями об изданиях «Forverts» («Вперёд» — ежедневная еврейская газета, созданная в 1897 году – И.Ф.) и «Freiheit» («Свобода» – анархистский журнал, основанный в 1879 году – И.Ф.), это – Джей Лавстоун и Макс Шахтман. Но живых наследников былых традиций, может быть, найти трудно. Мой сосед на конференции, – как и многие из её участников, как-то жалобно спросил, существует ли ещё такая вещь, как «левое» еврейство? А если нет, то должны ли мы сожалеть об этом?

Эти «левые», о которых шла речь на конференции YIVO, имели мало общего с тем движением, с которым мы сейчас сталкиваемся в сжатом спектре американского политического дискурса. Сейчас оно зовётся либеральным крылом Демократической партии. Исследование Pew («Организация изучения общественного мнения» – И.Ф.), проведённое в 2005 году, показало, что евреи являются самой либеральной религиозной группой в Америке. В прошлом месяце опрос американских евреев показал, что 62% из них планируют в ноябре проголосовать за Барака Обаму, это меньше 78%, проголосовавших за него в 2008 году, но всё же вдвое больше, чем 29% пообещавших, что будут голосовать за Митта Ромни. «В зависимости от вашей точки зрения, всё ещё прочная связь евреев с либерализмом и Демократической партией является источником либо гордости, либо недоумения». Так считает Норман Подгорец, давший своей статье унылый заголовок: «Почему евреи либералы?».

   Однако, с другой точки зрения, смягчение основного направления либерализма американских евреев можно рассматривать как слабый остаток того, что некогда было пылким и бескомпромиссным уклоном левизны. Действительно, как заявил на конференции YIVO историк Тони Михельс, история американского коммунизма «не может быть понята без евреев». Но настрой этой конференции лучше всего был сформулирован в ключевом названии речи политолога Майкла Вальцера: «Странность еврейской левизны». То, что когда-то было гордым наследием, теперь кажется проблемой, которую нужно решать. Для многих евреев остаётся аксиомой то, что иудаизм является религией социальной справедливости и прогресса; фраза «тикун олам» (в переводе с иврита – «исправленный мир») стала удобным сокращением той идеи, что иудаизм лучше всего выражен в этом «исправлении мира».

   В своей речи и новой книге в «Тени Бога: политика и еврейская Библия» Вальцер излагает противоположную точку зрения традиционного иудаизма, который, как он утверждает, – «предлагает весьма малую поддержку левой политике». Правда, он признал, что его бы удивили те люди, которые, как и он сам, «выросли, полагая, что иудаизм и социализм это в значительной степени одно и то же». Если «левый» политический посыл трудно сразу обнаружить в традициях иудаизма, то отсюда следует, что взрыв еврейской «левизны» в конце 19 века является на самом деле разрывом с еврейской историей и, возможно, болезненным разрывом.

   Нежелание Вальцера связать иудаизм напрямую просто с политикой «левизны», да и вообще с любой политикой, представляет собой отход от его прежних воззрений. В своей влиятельной книге «Исход и революция», опубликованной в 1985 году, Вальцер, например, утверждал, что повествование об Исходе представило собой шаблон для многих поколений революционеров и прогрессивных деятелей в западном обществе, предлагая модели того, как избежать прошлого угнетения и построить лучшее будущее. В ней Вальцер прочитывает Библию с расчётом на её явные и неявные учения о политике и считает, что её самым красноречивым мессиджем на эту тему является молчание. «Политическая деятельность простых людей это не библейский сюжет», – пишет он, – «там нет никакого явного определения политического пространства, агоры или форума, где люди собираются для диспутов и принятия решений по политическим вопросам сообщества».

   По мнению Вальцера, который был соредактором многотомного трактата «Еврейская политическая традиция» и одним из ведущих теоретиков «левого» либерализма на протяжении десятилетий, поражает этот акцент на аполитичный характер Библии. В своей речи на конференции YIVO он перечислил шесть центральных особенностей традиционного иудаизма, которые сделали его консервативной силой, включая саму идею о евреях как избранном народе – идеи, которая не может быть легко принята, чтобы гармонировать с универсализмом и эгалитаризмом (идеей о всеобщем равенстве – И.Ф.).

   Если греческая традиция создала пространство для публичных обсуждений, то, как утверждает Вальцер, такое же место в Библии заполнено всецело Богом: все исторические и правовые инициативы должны исходить от божества или же казаться таковыми. В самом деле, Пятикнижие состоит из трёх отдельных правовых кодексов: книг Исход, Левит и Второзаконие, во многих деталях противоречащих друг другу. Они были чётко описаны разными группами израильтян в разные времена. Законодатели скрывались за божественным фасадом, так как из-за благочестивого вымысла, что все эти законы пришли от того же самого Бога, было невозможно обсуждать эти правовые аспекты, созданные, чтобы стать достоянием общества. «Они были», – пишет Вальцер – «тайными законодателями Израиля», и, пока законодательство остается тайной, оно не может быть по-настоящему политическим».

   Тот же принцип сохраняется и в отношении поздней истории Израильского царства. Большая часть книги «В тени Бога» посвящена неоднозначному статусу пророка в государственном устройстве древнего Израиля. Когда современные либералы и «левые» хотят закрепить свои убеждения в еврейской традиции, то есть связать с пророками, к которым они чаще всего обращаются, то это – язвительные обвинения Амоса и Иеремии в мессианском видении Исайи. «Они, так сказать, и есть местная буржуазия», а Амос говорит об израильском пролетариате.

   «Но если вы посмотрите на реальное содержание послания пророков, – указывает Вальцер, – «то их политическая направленность не так ясна. Их отношением был … яростный аполитичный радикализм, который мог мало что сказать о силовых структурах израильского общества». Действительно, одной из тем «В тени Бога» является то, что авторы Библии были настолько не заинтересованы в политике, что включили на удивление мало информации о том, как израильтянами фактически управляли изо дня в день: почти всё, что мы можем сказать о функционировании царей, судей и царских чиновников, является умозрительным. Когда пророки призывали к справедливости, они подразумевали не перераспределение власти, а покорность Богу в масштабах всего общества: «послание Бога не принимает во внимание мудрость человеческую».

   То же самое ещё более поразительно, когда речь зашла о международной политике. Иеремия, например, активно выступал за конец Иудейского царства в тот период, когда эта маленькая страна оказалась между империями Египта и Вавилона. Большинство последних иудейских царей предпринимало последовательные попытки союзничать с одной из этих имперских держав против другой. Но, как подчеркивает Вальцер, пророки просто отказываются признать, что эта геополитическая проблема вообще является проблемой. Если израильтяне верят в Бога и повинуются ему, всё будет хорошо, если же Бог вознамерился наказать их, то они ничего не сделают, чтобы предотвратить его справедливость. «Всё, что он и его сподвижники-пророки должны сказать, это – что на мировой арене есть «Бог Израилев, Бог Израилев», – пишет Вальцер, – «а это подразумевает, что дипломатия и оборона не нужны, пока вера остается неизменной».

   «Долгосрочным последствием этой узурпации публичной сферы Богом», заключает Вальцер, – «стал рост еврейского мессианства. Скрытым источником мессианской политики является глубокий пессимизм по поводу самоуправления сообщества всеобщего согласия. Израиль был чаще предметом абсолютного суждения, нежели условных оценок и советов. И, хотя Вальцер не говорит об этом так определённо, легко представить, что его опорочение мессианства означает для современной еврейской радикальной традиции, которая сама так часто гордилась проведением мессианского преобразования человеческого общества. Если Мессия является тем, кто нам требуется, когда мы не можем или не будем заниматься политикой, то революция тоже должна рассматриваться как принципиально аполитичная, опасная мечта, которая опирается на отказ от человеческих суждений. Отказ от революции как концепции, возможно, является границей между либералами и «левыми», и евреи все чаще оказываются на стороне либералов.

   «Отказ «левых» от иудаизма», – заключил Вальцер в своём выступлении на конференции YIVO, – «был и необходим, и глубоко ошибочен», потому что традиционный иудаизм не предлагал основу для социального движения за справедливость; а также ошибочен, потому что разрыв с традицией сделал еврейских «левых» культурно дезориентированными и духовно обеднёнными.

   Хотя ряд выступавших на конференции YIVO, инициированной концепцией Исаака Дойчера о «нееврейских евреях» – фигурах, подобных Троцкому или Розе Люксембург, которые отвергали в принципе любую самоидентификацию или свои цели в еврейских терминах, – и Вальцер, и Эзра Мендельсон предостерегали против идеи, что личность может быть такой абстрактной и универсальной. Вальцер призвал вместо этого к обновлённому решительному взаимодействию с еврейской традицией, в том числе к возвращению к еврейскому календарю и еврейским традициям жизненного цикла.

   Если это представляет собой своего рода сокращение в рядах левых, то это отчасти потому, что еврейские «левые» потеряли некую уверенность, что будущее на их стороне. Биньямин Нетаниягу является самым сильным и самым популярным лидером за последние десятилетия, и в Израиле, и в Америке. Самым быстрорастущим сектором еврейского населения являются ортодоксы, группа правого толка, которая 50 лет назад, как напомнил Мендельсон, казалось, находилась на грани исчезновения. Тем не менее, политическая фортуна всегда может измениться, и Мендельсон закончил свою речь и закрыл конференцию тусклым пророчеством, что еврейские левые ещё вернутся: «Может быть, я их не увижу, но мои внуки таки да, увидят».

   Более трудно свыкнуться с мыслью, что прошлое тоже больше не принадлежит «левому» движению, – и что его собственная история уже не предмет гордости, а – сомнения и даже стыда. Джонатан Брент, глава YIVO, в своём вступительном слове задал тон на этой конференции, начав с напоминания о судьбе YIVO – «Идишского научно-исследовательского института», находившегося во время Второй мировой войны в городе Вильно. Залман Рейзен был одним из первых руководителей YIVO, автором учебника литературы на идише. Как и многие его коллеги, он не пережил эту войну. Однако Рейзен был убит не нацистами, а при Советах, после того, как Красная Армия вторглась в Литву в 1940 году.

   Брент, историк-новатор в изучении Советского Союза, который был ответственным за открытие многих советских архивов после 1989 года, хотел подчеркнуть тот факт, что Советский Союз – бывший путеводной звездой еврейских «левых» в течение нескольких поколений, на самом деле был смертельным врагом еврейской культуры. Сталин, под руководством которого Красная Армия разгромила Гитлера и тем самым спасла жизни миллионов евреев, тоже был параноидальным антисемитом, который перед своей смертью готовил массовую чистку и депортацию советских евреев под прикрытием так называемого «Заговора врачей».

   У еврейских «левых» по сей день сохраняется тенденция гордиться или, по крайней мере, предаваться благостным воспоминаниям об истории своего восхищения коммунизмом. Еврейские коммунисты чаще оборонялись в качестве заблуждающихся идеалистов, чем осуждались как пособники убийственного тоталитаризма. Однако, ораторы, выступающие один за другим на конференции «Евреи и левые», согласились, что попадание многих евреев в объятия коммунизма это моральная катастрофа. Мендельсон говорил от лица многих, когда заявил: «Я не чувствую готовности простить евреев, которые присоединились к коммунистическому движению».

   Если историческое еврейское объединение с «левыми» стало источником такого глубокого сомнения, то это возможно потому, что нынешние отношения между евреями и «левыми» такие неспокойные. Одной из причин этой проблемы, конечно, является Государство Израиль, которое в течение последних 10 лет стало объектом автоматического осуждения и откровенной враждебности слева. Рональд Радош, автор недавно вышедшей книги о роли Гарри Трумэна в создании Израиля, отметил, что в этом заключается историческая ирония, так как «Израиль не мог быть создан без поддержки американских «левых». В частности, Радош обратил особое внимание на вклады радикального журналиста «IF Stone» (самиздатовский бюллетень Исидора Файнштейна – И.Ф.), и редактора «The Nation» («Страна») Фрэда Kёрчуэя в послевоенные дебаты о создании еврейского государства, отметив, что к 1948 году «The Nation» стала «рупором сионизма». Позднее Израиль превратился в воображении «левых» из храброго социалистического форпоста в империалистического колонизатора. Эту точку зрения разделил израильский «левый» Йоав Пелед, произнёсший самую провокационную речь на конференции, после чего та ранняя история была почти полностью забыта.

   Митчелл Коэн, который, как соредактор журнала «Dissent» («Инакомыслие»), мужественно выстоял против этой тенденции, начал первый день конференции с доклада на тему «Антисемитизм и антисионизм слева», в котором он раскрыл горизонт, хорошо знакомый большинству участников конференции. Имеет ли «левое» движение проблемы сионизма? «Да», – заявил Коэн, продолжая цитировать антисионистские и квази-антисемитские утверждения таких светил, как американский еврейский литературный теоретик Джудит Батлер, которая снисходительно говорила о ХАМАСе и Хизбалле, и ведущий французский философ Ален Бадью, которого Коэн охарактеризовал «одержимым евреями и Израилем».

   Коэн ловко объединил две эти темы конференции, утверждая, что часть «левых», которые в настоящее время являются антисионистами, эта та же самая часть, которая «не извлекла никаких уроков из ХХ века». По его словам, это «левые», которые всё ещё предаются ностальгическим грёзам о коммунизме и революции. С этой точки зрения, борьба за «левые» взгляды по отношению к Израилю продолжает стародавнюю борьбу за души «левых», которая всегда колебалась между враждебностью к евреям, как символам капиталистического порядка, и между защитой евреев, жертв реакционного антисемитизма. В своем выступлении британский учёный-марксист Норман Джерас проследил этот дуализм Карла Маркса, в частности, в пресловутой статье Маркса «О еврейском вопросе», которая полна самого гнусного антисемитизма, называя иудаизм религией денег и торгашества и призывая к освобождению человечества от иудаизма. Тем не менее, в той же статье Маркс также призывает к национальному освобождению и самоопределению, и это призыв, который исторически привлекал многих евреев под знамёна «левых».

    Проблема для «левых» сегодня заключается в том, что они перешли в значительной степени на другой фланг, но Джерас и другие настаивали на полностью негативном отношении к иудаизму как препятствию на пути к прогрессу человечества. «Израиль», – не сдаётся Джерас, – «был алиби для нового климата антисемитизма слева», развитие которого настолько отравлено, что такое можно увидеть только в Европе. («Я не думаю, что здешний народ понимает», – сказал он с грустью, – «каково быть еврейскому «левому» в Британии сегодня», сравнивая это с жизнью в отравленном море.) Это атмосфера, которую англо-еврейской писатель Говард Джейкобсон столь мощно отобразил в своём последнем романе «Вопрос Финклера»: роман, в котором враждебность к Израилю является рефлексом, а инсинуации о еврейской власти и «еврейском лобби» остаются без ответа.

   Если «левые» в Европе и, в большей степени, в Соединённых Штатах настолько гостеприимны к антисионистским и антисемитским идеям, то что это означает для будущего «Евреев и «левых»? Майкл Вальцер объяснил историческую близость евреев к «левым», задав простой вопрос: «Мы поддерживаем тот народ, который поддерживает нас». Исторические прозрения конференции «Евреи и «левые» предположили, что эти проблемы никогда не были настолько простыми или взаимными. Таким образом, когда это основное уравнение больше не имеет место, – если «левые» больше не «те люди, которые нас поддерживают, будем ли мы продолжать поддерживать их? «Подрастающее поколение «левых» будет содержать свою долю евреев, может быть, даже большую, чем оно рассчитывает, но будут ли это еврейские «левые», как это было в прошлом, весьма сомнительно.

Адам Кирш является пишущим редактором журнала «Tablet Magazine», автором «Бенджамин Дизраэли», биографии, опубликованной в книжной серии «Диспуты на еврейские темы».

Print Friendly, PDF & Email

12 комментариев для “Адам Кирш: КОНЕЦ «ЛЕВОГО» ЕВРЕЙСТВА

  1. Сравнительно честная статья с замечательной циничной цитатой6 …мы поддерживали левых потому,что они поддерживали нас.Это объяснение еврейской левизны подтверждается чудовищным не столько еврейским антисемитизмом,сколько равнодушием к судьбам израильтян.Левизна,потерявшая всякое научное основание цинично поддерживается еврейской вполне аналитичной элитой как марковка для тупых масс,как громоотвод антисемитских настроений.Социалистический проект демонстрирует свой «еврейский» аморальный аспект взаимоотношения «вождей» и массы,где евреи чуствуют свое интеллектуальное «превосходство» и претендуют на роль «вождей».Очевидно притянутое за уши «романтическое» представление о якобы «либеральном» иудаизме.Это часть цепи непрерывных еврейских самооправданий по поводу неприятного штампа ловких левых бизнесменов.

  2. Виктору Кагану

    Обидел я компанию! Повторю свой ответ Рафе
    ……………………………………..
    Сказано это было в ответ на ссылку на Бердяева, представленную как объяснение «евреев». Вот для того, чтобы евреям объяснить себе самих себя, Бердяева нам не надо. А в остальном, и книги его у меня есть, и бывает цитирую его в своих публикациях. Если огорчил Вас, прошу прощения :-)))

  3. У меня вчера был новый жизненный опыт: я впервые пошёл на триалог трёх вер (догадайтесь, какие) в местной лютеранской церкви. Жена отговаривала, и оказалась права: по счастию, с этого партсобрания можно было сбежать, когда мне захотелось — через полчаса, и я пошёл вносить свой вклад в диалог двух вер, отправившись плавать в бассейн спортклуба ближайшего христианского центра.

    Участвовали: раввин нашей консервативной синагоги, лютеранин и имам с докторской степенью, единственный, на котором был галстук. Я думаю, что он работает где-нибудь научным сотрудником, а имам на общественных началах. Сразу была объявлена тема триалога: влияние современной технологии на религии. Сначала председатель попросил каждого изложить основные принципы веры. Раввин начал так, как начал бы и я: с изложения слов Гилеля язычнику, пока тот стоял на одной ноге («Не делай другому того, что ты не хочешь, чтобы было сделано тебе»), а имам, говоривший последним, сказал, что их религия, как самая младшая, следует иудаизму и христианству, признавая всех наших пророков; Мухаммед просто был последним пророком. Наш раввин сразу задал уровень обсуждения технологии: он стал говорить о том, как легко теперь определять календарь и новолуние с помощью астрономии, и имам продолжил в том же духе. Далее, возник вопрос, можно ли использовать iPod для чтения Корана — ответ был отрицательным, но имам продемонстрировал свой iPod с полным Кораном, заложенным в него, откуда мы услышали приятное молитвенное пение.

    Иудео-христианская публика задавала вопросы на том же уровне. И это во время бурлящего Ближнего Востока, арабских революций, террора! Я не помню, кому принадлежит высказывание, что если евреи так умны, то почему они так глупы? Конечно, еврею, ибо если бы так сказал гой, мы бы знали его имя, как большого антисемита. Но это то, что я подумал вчера. Американские беспроблемные евреи в политике используют то же абстрактное мышление, что и в математике, они примитивные теоретики политической философии, и это неизбежно толкает их влево, к всеобщему равенству и социализму. У них нет проблем с мусульманами, кроме выяснения тонкостей календаря.

    Я не знаю политической позиции ортодоксального еврейства, но большинство евреев Америки — не ортодоксы, и к ним это бредовое поведение относится.

  4. Буквоед - Виктору Кагану, Борису Дынину, Элиэзеру М. Рабиновичу:

    В порядке столь популярного самопиара:) сообщаю, что я писал о настроениях американских евреев еще в 2009 году: @http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer17/Girin1.php@.

  5. Борис Дынин
    22 Май 2012 в 1:14
    Нам Бердяева не надо.

    Круто однако. Nothing personal, но фраза до боли и оскомины воспроизводит то, о чём и вспоминать не хочется.

    Элиэзер М. Рабинович
    21 Май 2012 в 17:54
    Я не верю в изменение настроения американского еврейства. … В 2008 г. Обама получил 78% еврейских голосов. Сейчас евреи на него сердиты, и он ни за что не получит 78%. Он получит 75, может быть, 73 или даже 72%, но я готов заключить пари, что не меньше 70.

    Похоже, что так и будет. Но вот что интересно: если среди американских американских евреев это 7:3, то среди советских американских евреев, по-моему, 3:7. Сказывается тут опыт американских евреев за гражданское равенство (общее уже место, но ещё в 1950-ых можно было встретить объявления на дверях «Чёрным, евреям и собакам вход запрещён», а в документальных кадрах предвоенного времени евреи в муниципальном транспорте сидели на специально для них отведённых местах в автобусах, если их вообще туда пускали), которого консерваторы с ядром WASP им, мягко говоря, не обещали) или ставшее почти инстинктивным непринятие советскими евреями идеи коммунизма, призрак которого, как медведь в кусте в сумерки, чудится на каждом шагу или то и другое вместе?

  6. Элиэзер М. Рабинович
    — Mon, 21 May 2012 23:26:32(CET)

    «Для христианина нищета, унижения – добродетели, для иудея это – бедствия, с которыми надо бороться… В этом – основа революционного характера религиозного сознания еврейства. Еврей легко становится революционером и социалистом».
    =========================================
    Нам Бердяева не надо. У нас есть Tikkun olam (стремление улучшить мир), что не сводится только к борьбе с нищетой (вообще материальному), но включает в себя стремление к восстановлению духовного (этического) основания мира, его целостности. Бердяев реагировал на революцию, но не одной революцией жив еврей, более того — менее всего революцией. Троцкий и иже с ним отказались от Tikkun olam, как это понимает иудаизм. Но если в свете этой традиции еврее склонны быть либералами (не то же самое, что «левые» — термин сегодня ставший бессмысленным) и , в том числе, голосовать за Обиаму, так многое в их мотивах заслуживает внимания и уважения. (Для ясности — я сам не голосовал бы за Обаму)

  7. Я не верю в изменение настроения американского еврейства. Только что мы наблюдали, как один человек — Генри-Леви — безумно повлиял на Саркози и фактически сверг и убил Кадаффи. Юдофил Бердяев объясняет еврейскую приверженность к левизне тем, что в еврейской религии слабо развито представление о загробном мире, поэтому у евреев нет христианского ощущения, что земное пребывание – только временное состояние, и евреи стремятся достичь счастья и справедливости на земле. «Для христианина нищета, унижения – добродетели, для иудея это – бедствия, с которыми надо бороться… В этом – основа революционного характера религиозного сознания еврейства. Еврей легко становится революционером и социалистом».

    В 2008 г. Обама получил 78% еврейских голосов. Сейчас евреи на него сердиты, и он ни за что не получит 78%. Он получит 75, может быть, 73 или даже 72%, но я готов заключить пари, что не меньше 70.

  8. Янкелевич
    — Mon, 21 May 2012 13:53:16(CET)

    А разве не этому учили всегда – стремиться к благоденствию и процветанию на земле? Рай не на земле, как мне кажется, не наш метод. Вывод нормального общества в Олам абаа, на мой взгляд, один из краеугольных камней христианства.

    Уважаемый Владимир, боюсь, вы нечетко выразили свою мысль. Кто «учил всегда» и кого? Я тоже мог бы выразиться точнее, употребив слово «утопия», но оно (кажется мне) не из лексикона иудаизма. У нас есть «потерянный рай» — за грех, и есть понятие о мессианской эпохе в будущем. Точные сроки от нас сокрыты – в частности, потому что это зависит и от нас. Христианство тут просто не причем.

    Это очень интересно, но не менее справедливо и такое: Чем выше уровень мирового зла, тем больше евреев отходит от Торы, а это существенно меняет дело. .

    Может, и меняло бы, если бы зло было началом автономным. Но зло не существует и не растет само по себе. Зло есть отсутствие добра, как тьма есть отсутствие света. Меньше света – больше тьмы.

  9. В известной книге Евгения Трубецкого «Три очерка о русской иконе», среди многих интересных наблюдений, есть и такое. Автор говорит, что в иконописи подвижность или неподвижность фигур определяется состоянием одного или другого человеческого облика. «Он неподвижен, когда он преисполняется сверхчеловеческим, Божественным содержанием, когда он так или иначе вводится в неподвижный покой Божественной жизни, — пишет Трубецкой. – Наоборот, человек в состоянии безблагодатном… еще не «успокоившийся» в Боге,… часто изображается в иконах чрезвычайно подвижным». Ссылаясь на древнюю новгородскую иконопись, автор сообщает: «Там неподвижны Спаситель, Моисей и Илия – наоборот, поверженные ниц апостолы, предоставленные собственному чисто человеческому аффекту ужаса перед небесным громом, поражают смелостью телодвижений; на многих иконах они изображаются лежащими буквально вниз головой».

    Мне часто вспоминается этот принцип древнерусской живописи, когда я думаю о современных левых, о современном еврействе, о том, почему так много евреев среди прошлых и нынешних марксистов, социалистов, коммунистов. Недавно, обратившись к эпизодам после 1-й мировой, имел возможность заметить, что евреями были практически все австро-марксисты, составившие правительство Австрии, и все правительство Германии после 1918 г., а также вся верхушка 2-го Интернационала в те времена. Случайно ли это? Евреи, эмигрируя в США, спасаясь от погромов и ограничений, тут же начинали анархистскую или коммунистическую деятельность, пылая страстью преобразовать во что-то другое ту социальную среду, которая дала им свободу и охрану прав личности.

    Карл Густав Юнг писал, что эксцессы Французской Революции были следствием упразднения (христианской) религии в душе массового человека. Сформировавшиеся веками архетипы коллективного бессознательного, связанные с религией, оказались «не у дел». Но они никуда не делись, и энергия их нашла выражение в зверствах толпы.

    Тора не продвигает ничего близкого к идеям социализма и равенства. Тора иерархична и реалистична. Всегда будут на земле бедные, говорит она, но ты им помогай! Помогай – не всем бедным мира, а ближнему своему. Главная идея Торы в плане этическом – это свобода личности. А как насчет «тикун олам»? А на сей счет Тора дает все инструкции, и это – заповеди. Только и исключительно через соблюдение заповедей, особенно евреями, возможно совершенствование мира и человека в мире.

    Когда я читал отчет г-на Кирша о конференции, все время не покидало ощущение, что люди эти бродят во тьме, натыкаясь на вещи, давно выясненные и давно известные в иудаизме, или, создавая фантастические образы по смутным очертаниям предметов. Чего стоит одна только трактовка древних пророков…

    Евреи — избранный народ, народ Книги – на протяжении 19 века массово отходили от свой тысячелетней религии, развращаемые Хаскалой и, как в России, подстегиваемые стеснениями для ортодоксов и подачками для ренегатов. Специфические архетипы коллективного бессознательного и тут никуда не делись, побуждая к действию. Отсюда стремление к поиску рая на земле, к построению «справедливого общества». Отсюда же особенная активность, постоянная неудовлетворенность и неуемная энергия – все как в описании безблагодатных фигур у Трубецкого. Евреи массово отказались от благодати – и разгулялось бесовство. Пошли косяком самозванные благодетели человечества — карлы марксы, розы люксембурги, лейбы троцкие, солы алинские…

    «Мудрецы Торы увеличивают мир в мире» — говорит Талмуд. А по образному выражению Рамбама, мир держится дыханием еврейских детей, изучающих Тору. Можно не верить словам наших мудрецов, считая себя умнее их, можно смеяться над этой «наивностью». Но следует признать, что сумма зла в мире выросла в 19 веке так, как никогда до этого не росла, и продолжала расти в 20-м ускоренными темпами. Функциональную зависимость можно отвергать, но корреляцию не заметить нельзя. Чем больше евреев отходит от Торы, тем выше уровень мирового зла. Юдофобия – одно из следствий, и рост ее почти пропорционален отказу евреев от того, к чему был от начала предназначен народ Израиля.

    Не-нет, да вспыхивает в Заметках полемика об антисемитизме. О том, что эта загадка давно разгадана, люди не знают и знать не хотят. Потому что вам, друзья мои, неудобно это знать.

    Чем слабее Израиль в своем служении, тем сильнее Амалек. Вот и вся тайна динамики иррациональной ненависти к евреям.

    1. Уважаемый Евгений, Ваш пост очень интересен. Но есть пара вопросов.
      Вы пишете — «Отсюда стремление к поиску рая на земле, к построению «справедливого общества». А разве не этому учили всегда – стремиться к благоденствию и процветанию на земле? Рай не на земле, как мне кажется, не наш метод. Вывод нормального общества в Олам абаа, на мой взгляд, один из краеугольных камней христианства.

      Вы пишете, «что сумма зла в мире выросла в 19 веке так, как никогда до этого не росла, и продолжала расти в 20-м ускоренными темпами. Функциональную зависимость можно отвергать, но корреляцию не заметить нельзя. Чем больше евреев отходит от Торы, тем выше уровень мирового зла. Юдофобия – одно из следствий, и рост ее почти пропорционален отказу евреев от того, к чему был от начала предназначен народ Израиля». Это очень интересно, но не менее справедливо и такое: Чем выше уровень мирового зла, тем больше евреев отходит от Торы, а это существенно меняет дело.

  10. Господин Адам Кирш написал статью о конференции: «Евреи и левые’, проведенной в институте YIVO.
    Мне кажется что утверждение о конце левой идеологии пока преждевременное Но можно говорить о тенденции к сокращению влияния левых на мировоззрение народа
    Когда я приехал в Америку то был поражен степенью неосведомленности американских евреев о сталинском социализме и даже о Холокосте. Мои американские волонтеры хвастались тем, что боролись против американсой «агрессии» во Вьeтнаме. Один даже заявил, что очень пострадал во время войны. Оказывается не всегда можно было купить кошерное мясо и ему пришлось есть курицу.
    В настоящее время произошла информационная революция, которая положила конец неосведомленности. Поэтому левые и наивные взгляды уступают место реальной оценке событий.

  11. Маркс-Сталин-Хрущёв и «хрущевята» -линия «левых». Эта линия исторически себя изжила (на факте образования Израиля это видно, на повдении «Аводы»-совершщенно ясно).Положительна ли исторически тенденция усиления правых (ортодоксов)-не уверен. Эта лдиния держится на прямой поддержке тех влиятельных политиков, которые,как всегшда, выступают пролтив сионизма.Таково моё мнение, на абсолютной объективности не настаиваю.М.

Обсуждение закрыто.