Александр Биргер: Окрошка из стихов, нарезка из пародий

Loading

Никто над тобой не глумился, / вокруг, в гостевой все свои. / И мы наизусть заучили / бессмертные строфы твои.

Окрошка из стихов, нарезка из пародий

Александр Биргер

«Слово нужно настраивать как скрипку», — писал О. Уайльд, И душу тоже.

«Такого обостренного чувства ритма, как в детстве, у взрослых не будет уже никогда…»
Лидия Чуковская

1. Давай ронять слова

«и фата-морганой любимая спит…»
«давай ронять слова как сад янтарь и цедру…»
(Б. Л. Пастернак)

«и вот — паруса, пиры, музыка и молчанье…»
(М. Пруст)

Печальный зимний лес, привычный шорох шин
и голубой январь измучен ожиданьем.
Не видно маяка, ни паруса в тумане,
и где-то далеко ты спишь фата-морганой.
Давай ронять слова, чтобы унять печаль,
давай уйдём вдвоём в твою фата-моргану,
а, может, — просто в лес, плывущий к океану,
а, если хочешь, — в даль, в пиры и паруса.
Как пусто без тебя, лишь радость многоточий
твоих коротких фраз, твоих коротких стрел,
полуночных звонков зазоры всё короче,
как мало нужных слов сказать тебе успел.
Надежды сладкий плен и скрип снастей мятежный,
несёт меня волна, как камушек прибрежный.
Всё дальше в океан несёт меня волна,
а что произойдёт, не ведает она.

Вспоминая Никиту

«В полнеба, как заря, из щели Туркестана
над Лондоном звезда огромная встаёт…»
(Никита Ст-ий)

Извечная тоска мелодии еврейской,
на крыше не скрипач, а радио поёт.
В полнеба, как заря, с долины Галилейской
над городом звезда огромная встаёт.
Мы рождены любить и избегать страданий,
но разве есть любовь без боли, без тоски?
Не надо больше слов, мольбы, воспоминаний,
нам никогда теперь покоя не найти.
В неведомых краях лежит моя Равенна,
спускаясь по холмам в пустынную страну,
где вы всегда втроём — Эсфирь, Рахиль, Елена,
где я ищу тебя, ищу тебя одну.
Струится тихо ночь, пейзаж почти библейский,
планета в темноте замедлила полёт.
В полнеба, как заря, с долины Галилейской
над городом звезда огромная встаёт.

В Варшаве

«Не жизни жаль с томительным дыханьем,
что жизнь и смерть? А жаль того огня,
что просиял над целым мирозданьем
и в ночь идёт, и плачет, уходя.»
А. А. Фет

Может, в Париже или Варшаве,
в Хайфе, Нью-Йорке, на Окинаве —
ждёт нас зелёное и голубое,
ждёт нас неведомое и чужое,
может быть, грустное, но родное.
Стены ищу а Варшавского гетто,
стены и камни, и слово Завета,
вальсы, мазурки, фантазии лета,
но не нашёл, не нашёл я ответа.
Нет старых стен, нет огня;
как комета, лишь просиял
и ушёл, как у Фета.

Дождик

«везде так душно, жизнь везде тесна,
но знаю, есть чудесная страна,
там пальмы, синь — страна Фарландия…»
К-И. Галчинский

Сегодня в Портланде дождик,
а я потерял свой зонтик.
Изредка солнце проглянет,
но долго светить не станет.
А вот и вечер спустился.
Откуда же он спустился?
Об этом никто не знает,
про это никто не спросит.
Кружатся жёлтые листья,
следы наши листья заносят,
жёлтые листья кружатся,
стало быть, время прощаться.
Пустеют скверы и парки,
листья прилипли, как марки
к асфальтовым мокрым конвертам,
под мокрой искусственной пальмой
ветер резвится шалый.
Осенние разговоры,
орехи, грибы, помидоры…
Друзей улетевших молчанье,
серебряной флейты звучанье.

4-го июля 1986 г.

(после фильма “Runaway train”)

Машины несутся неудержимо,
летят супермены,
нарезавшись джина,
мчатся мустанги, мотоциклисты,
поезд несётся без машиниста.
И кажется всё сновидением, вздором,
но мчится страна золотым метеором!
Мелькают заборы, мальчишечьи ноги…
Цветы у дороги,
цветы у дороги,
цветы расцвели у самой дороги,
и детские руки
в царапках и цыпках
дотронулись робко,
коснулись их зыбко.
Горят светофорами красные розы,
у самой дороги, у пыльной дороги,
горят, не сгорают наши тревоги.
Душистые розы,
души вашей розы.

Георгию

Через Северный полюс летит самолёт,
в Петербург из Сиэттла — непростой перелёт.
На Васильевский остров ты пойдёшь погулять,
в те места, где поэт не пришёл умирать.
Через Стрелку — на Кировский,
мимо скверов, каналов,
там, где был «Стерегущий» ,
повернёшь ты направо…
Всё на месте, знакомое —
шпиль, мечеть изразцовая,
Институт Образцова…
Мимо всё, моя милая,
всё, что было немило
и — что было мило.
Мимо — правда и ложь,
мимо — белые ночи;
столько лет пронеслось,
так что больно не очень.
1996

«Ах, эта невозвратная пора,
пора надежд, смятений и конфузий,
пора волшебных молодых иллюзий…
рукой подать, как-будто бы вчера…»
Артур Ш.

мы не стояли вместе на майдане
мы не несли жовто-блакитный стяг
и Беркут не топтал нас сапогами
Омон не бил лицом нас об асфальт
не отрываясь на экран глядели
и жили как живём шесть тысяч долгих лет
глядим мы молча, зная — всё проходит
ноябрь, декабрь… растает красный снег
но мы ещё об этом пожалеем
а изменить не сможем никогда,
что не стояли вместе на майдане
холодным днём в начале декабря
22-12-2013

Памяти питерской поэтессы Ирины С.

Она была прекрасной старой дамой,
Жизнь прожила поэзией одной.
И кошек дюжина считали её мамой,
Но три сегодня — не пришли домой.
Нет, не была она обычной дамой,
Она была Поэзией самой,
Её склероз ей не казался драмой,
А мелкою помехой, ерундой…

Она жила одна, у Банковского мОста…
Да, господа, двенадцать душ — не прОсто
А без Маруси жизнь — беда.
— Склероз? Какая ерунда!

Мой город спит, мосты разведены
И мы с тобой одни. Лишь Пуся.. или — Дуся?
Где кошечка моя, где ты, Маруся…

Да, после ста
всё реже мы гуляем у моста.
2017

Подражания

И жертва жизни городской
всё лето провожу я в огороде
А шорохи ботвы картофельной а позже — и свекольной
мне заменяют мерные шумы морей
байкалов балхашей
и незаметно глохну я
не слышу пения сирен
не различаю шопота улитки
не слышу ничего не вижу никого
не привечаю я друзей лукавых
а порою по утрам
и сам не отличаю левых
башмаков от правых
а в парке по узкому ручью
бесшумно и достойно
плывёт пушистый зверь
наверно нутрия
здесь и бобрам привольно
но редко вижу их
да и грибов и ягод стало меньше
в сезон найдёшь лишь несколько лисичек
пять сыроежек и дюжину маслят
но и тому я рад
что тихо здесь привычно,
и никаких сирен улитки мирно спят.

2. Разное

Как изменилось всё за лет всего-то пять или — четыре
Другие имена и ники все другие
больше пародий и меньше стихов
“всё больше бумаги всё меньше рису”
нет подборки Миллер Ларисы
И нет больше той большой семьи, о которой написала Н. К.
А, может, её и не было никогда?
Однако, не мне судить,
объективен не могу я быть

Надежда Кожевникова:
«Признательна и горда, что у меня есть такие читатели. Ощущение, что все мы,
при всех различиях, из одной семьи, сложной, страдающей и любящей.
И Инна, точнее — обе Инны, и Виктор (ВЕК), Ефим, Александр. Большое спасибо…»

Пародии

Куда уносит нас СТРЕМИТЕЛЬНОЕ море цитат, цикад, твоё стремительное море,
и н т е р н е т?
наполеон читает тору
ошибок главных бледный вид
и нету сил и нету мочи
читать про Пензу мездры дно
и как в году семьсот девятом
мы потеряли шанс страны
и как “уехали ребяты
на запады задрав штаны”
прикрыв простор и-ниц-ативы
великорусской старины
там фарбер-жид помог деревне
ульяныч — голубу и мне
нам верещагин не помеха
была бы склянка на столе
чтоб “бабочки как еретички
горели в медленном огне”
такой пример другим наука
лукавым банкам всем урок
поёт нам море или плачет
кто знает это, кто поймёт
Не только море это вечно,
не только золотой песок
летят атОмные ракеты
летят беспечно на восток
А в золотом Ерусалиме
читают Зингера роман
«Вы все ли здесь?»— спросил он властно,
Гаврил Держовин сойфер их.
Ах милый Байрон сионизма
глянь — Яффский порт в ночи простёрт
Шахар на улице Пророков
упрямо тексты пронесёт

“Практик”
Борис Вайнштейн
«И зарулил, не дав отчизне,
Свершить очередной кульбит.
И каждый что-то коммуниздил,
А если все — так без обид.
Эпоха пыжиковых шапок,
Не кровожадного жулья,
Эпоха разжиревших шавок,
И равнодушного вранья…»

и зарулив к Афганистану
от Кушки совершив бросок
он скоммуниздил всю ни-рвану
и Север двинул на Восток.
Однако, даже чукча старый,
и в пыжиковой шапке шмок
эпохи разжиревших шавок
все жили в долг… Прошло полвека
и вот рублю пришёл кирдык
когда в Тюмень вошёл калмык
а бедный внук поныне дикой
освоил матерный язык,
и всё пучком, пополз рачком.

“Неудачный день или кому верить”
Борис Вайнштейн
«Зуб так замучил леди,
Что было не до сна.
И вот к дантисту едет,
Чтоб вылечил, она»

К дантисту леди едет
но в неудачный день
дантисты тоже едут — на дачу,
а с машин в тот день слетают шины
какая дребеДЕНЬ
поедешь к ОКУлисту,
а тот играет Листа
Но глух я, старый пень…
Куда идти еврею?
Поеду к брадорею

‘Однако”
Боб Вайнштейн
«С утра, как все евреи,
Стишок свой написал
и я весь день небритый,
Голодный, неумытый
Пародий накропал»

Пародий много легче:
сюжет создал поэт, а неумытый критик,
неумный аналитик кропает там
каких-то гитик.

Б. В.
За скупца два сибарита
За красотоку двух старух
И за бритых — двух не бритых
А за скотта — бриттов двух

От Корчного до Смыс-лова
Как от Киева до Львова
Бритт ли, скотт ли,
стар иль млад —
не меняй Скотта на Бритта
марципаны на цикад
На майдан придёт Утан
ждут его там у каштана
две матрёшки в сарафанах.
Марциал не одобрит — Тан небрит.

Григорий Вольф
«В концертной яме мягкий грунт
туда свалился пятый пункт»

Как повезло нам с пятым пунктом —
в оркестровой
могли свалиться мимо, на путЯ
потом креститься, как И. Р. , шутя
и белые штаны надев —
через Румынию, куда-то в де Жанейро,
где нет мускатов, муз, знакомых дев.
Испанским по ошибке овладев,
почти как Паганель,
заплыть в такие дебри,
что не выплыть и с Жюль Верном.
— И подтвердил Шифрин: всё верно.

Борис В-н.
«А в русских сказках печки сами движутся
И щука обещает коммунизм
Возьмите сами посмотрите книжицу
Ведь там такое — боже сохрани!
Кощей к Яге имеет чувства нежные
А ту интересуют лишь рубли
На это фоне сказки зарубежные
Унылый и занудный реализм»

В тех сказках и седой зимой морозною
все печки движутся упорно в коммунизьм
икрою нашпигуют придорожные
трак-тиры и придёт социализьм
И рыбий жир стечёт на тротуарчики
из мандельштамовых угрюмых фонарей
служитель в голубом разбудит мальчика
чтобы про Лермонтова написал еврей
имея к Соньке чувства очень нежные
наш Костя ей кефали привозил…
А Гостевая наблюдала неизбежные
куплеты эти — из последних сил

Григорий Вольф
«Припрётся «первое апреля»
И с гордой шуткой всей страной:
«Скорей, мы посильней Кореи,
Но, отгадай поди, какой?»

мы посильнее всех корей
евреи, блин,
везде, — в трамвае, в бакалее
и даже в мавзолее есть один

Григорий Вольф
«Ахшав анахну хаверим.
Эйзе нифла! Мы медабрим
И все ж скажу тебе по русски
Лишь амфорой бегут этруски
Наполеон и Дизраэли,
Всё же Суэц не перешли
Клочки остались от империй
И оттоманов сжался берег
А мы… Ну разве же не чудо?
Страну создали. Жив Ехуда!»

Пора, мой брат, хавер Гедалий,
Собрать стихи свои по строчке
От Беершевы и до Дана
И подтянув ремни сандалий
Лететь фрегатом к Иордану,
К Суэцу и Александрии,
В заливы и библиотеки,
Где Дизраэли не бывали
Наполеоны не хотели…
Приняв в расчёт свои мозоли,
Прострелы и года на воле,
Собрать все строчки и до точки
Всё разместить в обычных Блогах.
А написали Вы, Гедалий, совсем немало.
И жив Ехуда, это — чудо!
«Известен адрес станет прессе
Массачусеттс, где графство Ессех…»

о Сарре, курочке и хале
шутить — работа для эстрады
но есть майоры из ЦАХАЛА
и есть евреи из Масады
Шесть дней в июне
а в пустыне — почти шесть тысяч лет
И век за веком — всё в извиненьях,
и в измененьях
в изменах, извивах
в эсдеках, в эсэрах
и в СССэрах
в бобруйских местечках
в Париже и в Риме
бывали в министрах
бывали гонимы
бураны стихали
и радуги светят
стреляли в подвалах
а мир не заметил
В пустыне Синая
На площади Красной
Под Ерусалимом
Под Минском и Брянском
Но жИвы евреи — певцы и поэты
Философ, учёный, хасид и агностик
Артист и учёный, пирожник, портной,
И блогер Портала, лукавый такой.

Алексей Цветков. “Двор”
когда не ставало соседа
он раком был болен своим
тоска над подъездом висела
где сонно мы с братом сопим
сосед александр иваныч
болел своим раком тогда
но врач уверял его на ночь
что эта болезнь без вреда …
отцы их козла забивали
а бабы орали всегда
и мозг неизбежно ослаб
от всей этой водки и баб

я дату найти не стараюсь
но в том забубенном году
древесных раскидистых бревен
еще не росло и в бреду
Был страшен мой двор и огромен,
в нем бабы орали с рання
по этой причине и брёвен
там не было. Но — ни хрена,
я вырос и без марципанов
и даже стишата пишу.
Я помню борща, что у мамы,
бревно я с собою ношу.
ни водки не пью и ни пива
и мозг от винишка ослаб
однако, бревно всё таскаю,
как вождь, невзирая на баб
. . .
Никто над тобой не глумился,
вокруг, в гостевой все свои.
И мы наизусть заучили
бессмертные строфы твои.

Print Friendly, PDF & Email

5 комментариев для “Александр Биргер: Окрошка из стихов, нарезка из пародий

  1. В 2010 году, по дороге из Кракова в Чикаго, я остановился
    на один день в Варшаве. Гид (он же — водитель автобуса)
    Анджей показал мне центр города и остатки стен Варшавского
    гетто. Через год, когда я приехал в Варшаву, никаких стен не
    было. На территории гетто остались только два дома, где во время
    оккупации жили тысячи евреев, до того как их увозили и убивали.
    Один дом начали “реставрировать”, как сказали мне в редакции Еврейской
    газеты, расположенной на противоположной стороне улицы.
    В доме этом, отреставририванном, будут банк, офисы и пр.
    Так появились эти строчки:
    “Стены ищу я Варшавского гетто,
    Стены и камни, и Слово Завета,
    Вальсы, мазурки, фантазии лета.
    Но не нашёл, не нашёл я ответа.
    Нет старых стен, нет огня.
    Как комета, он просиял
    И ушёл , — как у Фета…”
    Считаю своим долгом добавить: только одна, насколько мне известно,
    одна женшина-полячка, член Польского Сейма, пыталась остановить
    эту “реставрацию”. Ни в музее Холокоста – в моём городе, ни в Яд-Вашем,
    — нигде, куда я заходил с фотографиями и обломками керамики из этого здания, никого не заинтересовала судьба старых стен, этих последних
    домов-свидетелей Варшавского Гетто.

  2. Как пусто без тебя, лишь радость многоточий
    Как пусто без тебя, лишь радость многоточий,
    твоих коротких фраз, твоих коротких стрел,
    полуночных звонков зазоры всё короче,
    как мало нужных слов сказать тебе успел
    ———————
    Как изменилось всё за лет всего-то пять или — четыре
    Другие имена и ники все другие
    больше пародий и меньше стихов
    “всё больше бумаги всё меньше рису”
    нет подборки Миллер Ларисы
    ————————
    Как повезло нам с пятым пунктом —
    в оркестровой
    могли свалиться мимо, на путЯ
    потом креститься, как И. Р. , шутя
    и белые штаны надев —
    через Румынию, куда-то в де Жанейро
    ——————
    Большое спасибо, Алекс! И стихи и пардии- замечательные. Очень понравилось четверостишие, вынесенное сверху. Другое четверостишие вынес потому, что мне тоже жалко, что нет в Блогах Ларисы Миллер. Когда-то учил её детей музыке. Она,не только прекрасный поэт, но и хороший человек. Из пародий понравилась больше вынесенная сверху. А, если признаться честно, Алекс, не знал, что Вы такой талантливый человек.

    1. Спасибо, дорогой Лев. Комментари-ями не избалован, однако, — не зря писал вам про Артура Ш.
      недавно — очень р е к о м е н д у ю — перечитать е г о СОНЕТЫ и всё — в блоге и мастерской.
      Мы все пишЕм и пишИМ, и читать некогда. Даже Ларису М. и ВЕКа.
      Спасибо за отклик, будьте здоровы и благополучны.

    1. Спасибо, ВС, лиха беда — начало. Однако, теперь написанный мною ко-нт в вашем блоге, сочтут КАК бы … ну и х-ен с ним… В блоги я всегда захожу ДО. — Следовательно , Вы д-о л ж н ы — собрать свои заметки про «андроповки» и т.д. 🙂

Добавить комментарий для Alex Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.