Ефим Гаммер: Первый апрель — никому не верь

Loading

Писатель N. отрастил длинную бороду и двинулся на Ясную поляну — вступать во Львы Толстые.

Первый апрель — никому не верь

Ефим Гаммер

Изначально 1 апреля праздновалось в нашем подлунном мире как день весеннего равноденствия. Этот день был наполнен шутками, шалостями, прибаутками. А побудительной причиной для рождения розыгрышей послужили капризы природы, не скупящейся на довольно неожиданные перепады погоды: вместо теплого дождичка подчас одаривала обвальным снегопадом.

В начале восемнадцатого века День смеха, или День дураков, как его нередко называли в России, добрался до Москвы. В 1703 году в белокаменной глашатаи призывали на улицах всех желающих сходить «за бесплатно» на «неслыханное представление». Почитателей Мельпомены набилось в театр, как сельдей в бочку. Но когда распахнулся занавес, зрителям вместо языкастых артистов предстало бессловесное полотнище с надписью: «Первый апрель — никому не верь!»

Так в народе родилась предпосылка для сочинения знаменитого присловья «Бесплатных бутербродов не бывает». А у писателей новая тема для своих произведений.

Например, осенью 1825 года А. С. Пушкин писал в письме А. А. Дельвигу:

«Брови царь нахмуря,
Говорил: «Вчера
Повалила буря
Памятник Петра».
Тот перепугался:
«Я не знал! Ужель?»
Царь расхохотался:
«Первый, брат, апрель!»

Ох, «первый, брат, апрель!» Каких только розыгрышей не случалось, приводя иногда к трагическим последствиям.

Но не будем о грустном…

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАСТИ

I

Писатель N. отрастил длинную бороду и двинулся на Ясную поляну — вступать во Львы Толстые. А дворовые бабки говорят ему: “Окстись! Герцен ты, Герцен, а не уметнешься с Поляны нашей ясной — окличем и Герцензовичем! А? Круто?”

И уметнулся. И назвал эту негостеприимную поляну Боборышкиной, нехристевой. И повез ее под видом рукописи в Израиль, заодно получил и гражданство в обетованной для писателей стране. Но тут навстречу его произведению вышел поэт P. и оттяпал писателю N. бороду, ибо борода у того произрастала на Ясной — не иудейской — поляне. В результате изуверской правки писатель N. стал короче на один свой литературный орган и вступил в синагогу вместо союза писателей Израиля. Из произведения “Боборышкина нехристева палата” совершил прыжок в новое произведение “Иудейские горы”. Сейчас он вновь отращивает бороду по советам поэта P. и пишет на деньги минздрава — на работе он врач-психиатр — роман “Голанские высоты”. На здоровье. Хотя в сумасшедшем доме все уже опсихели от его рукописи.

II

Драматург X. отметил премьеру своей пьесы повешением всех исполнителей главных ролей на артистической люстре, со свечами по два шекеля десять агорот за штуку. Сегодня он набирает новую артистическую команду для следующего спектакля. Исходя из того, что его театр находится в бомбоубежище, нетрудно предположить, что на премьере новой пьесы и зрителям предстоит столкнуться в финале лицедейского действа с таким драматургическим эффектом, после которого рецензии уже не пишут. Некому на этом свете.

НЕДОБРОДСКИЙ

Сразу у двух героев моих произведений — Хаима Бродскиса и Фони Непутево-Русского — появился благодарный последователь. Пока еще в одном-единственном экземпляре. Наум Бродский.

17 мая 2001 года последователь моих героев Наум Бродский напечатал под грифом “Всерьез и в шутку” в приложении к израильской газете “Новости недели” достойное употребления вслух и внутрь стихотворение, скромно названное “Кстати о фамилии”. В стихах он назойливо и доказательно втолковывает читателю, подражая моему герою Фоне Непутево-Русскому, доступные рифме понятия:

Нет, я не Иосиф, я другой,
Я даже не гожусь для тени.
Не слышен слабый голос мой,
И не дойдет до поколений.

Действительно, этот голос, если он настолько слабый, не будет услышан последующими поколениями, пока автор не раскроет свой паспорт на нужной странице, где хоть и значится под фамилией Бродский, но все же поодаль от нобелевского имени. Так что для выявления истины достаточно предъявить удостоверение, а стихи писать совсем необязательно. Тем более, что Фоня Непутево-Русский, герой моего романа “Засланцы”, опубликованного в иерусалимской газете “Вести “в 1994-95гг. оповестил уже весь мир о том, что он не Тот, и не Этот, на все случаи жизни. Например:

Нет, я не Пушкин, не Твардовский,
Не Лермонтов, не Маяковский,
А рядовой поэт страны.

ЗВЕРЯ РОГА ВЫДАЮТ

  1. Кстати о западно-нильской лихорадке

Теперь пора и о комариках…

Мы от них, заегипетских, ушли, почитай, три тысячи четыреста лет назад. Сорок лет плутали по пустыне, заметая следы. А они нас, заегипетские, все догоняют и догоняют. Западно-нильской лихорадкой разят. Очень уж еврейская кровь им полюбилась со времен строительства пирамид. Никак не успокоятся без дефицита, без деликатеса. Никак… Пили бы кровь свою, заегипетскую, так нет. Еврейскую им подавай. А где напасешься крови этой, живительной?

  1. Из гроба не разглядеть

Малоизвестный город Дурбан стал в начале сентября 2001 года информационной столицей мира.

Здесь проходила международная конференция. С ее трибун израильтян упрекали в ущемлении прав человека. Кто упрекал? Представители Ирака, Сирии, Пакистана, Палестинской автономии и прочие-прочие поборники демократии.

По экрану телевизора двигались толпами какие-то приезжие люди, закутанные в длиннополые арабские одежды. Несли гроб с надписью «Дура», сделанной английскими буквами, но читаемой почему-то по-русски. И оттуда, из гроба, вещали дикими голосами, требуя признать сионизм за расизм, а евреев — губителями нашей цивилизации.

Здесь следовало бы поставить точку. Но почему-то напрашивается вопросительный знак. Но возникала бы наша нынешняя цивилизация, если бы евреев прежде не было, а? Ау, демократы!

Этого из гроба с надписью «Дура» не разглядеть.

  1. Эмблема вечности

Лев Толстой:

«Евреи — пионеры свободы».
«Евреи — пионеры цивилизации»
«Евреи — эмблема вечности».

От себя добавлю: эмблема есть. А где найти такого активного Рабиновича, который способен, не смущаясь, выставляться перед чужими глазами с этой эмблемой на груди и не быть битым?

Он уже уехал в Израиль, или — что?

  1. У истока вражды вековечной

Когда я смотрел по телевизору американский мюзикл «Кошки», меня внезапно осенило откровением, достойным научной степени, если думать трезво.

Так что давайте сообща подумаем трезво и определим: отчего возникла вековечная вражда между собаками и кошками? Почему, не ослабевая, на протяжении веков, происходит эта уму не постижимая демонстрация взаимной ненависти?

А вот почему! В дикой природе хищники из породы кошачьих превосходят в своих бандитских показателях собакомордных конкурентов. Разве можно сравнить вонючих гиен, тощих шакалов, трусливых койотов с царем зверей львом, князем по крови (пролитой) — тигром, рекордсменом в беге на спринтерские дистанции — гепардом, победителями конкурса красоты среди самцов — ягуаром и среди самок — пантерой?

Нет, нельзя!

Посему собаки и мстят кошачьему племени. Со сладострастием завистника мстят обмельчавшим в домашней уюте, у семейного очага и мусорных ящиков бывшим своим притеснителям. А те, не чувствуя вины, по-прежнему гуляют сами по себе и видят вещие сны: блюдечко, полное молока, шуструю мышку в темном углу и милого котика противоположного пола с пригласительным билетом на крышу — под лунное сияние.

Собакам же снится другое, менее сексуальное: обглоданная кость да незанятая конура, украшенная транспарантом «Собака — друг человека».

  1. Зверя рога выдают

— Евреи умели охотиться на зверей!

Так говорил старый еврейский солдат Котик, бывший егерь. Говорил он это за стопкой водки. Яну Карловичу Лацису, ставшему в Сибири русским, в Латвии вновь латышом, а в Израиле евреем.

К ним на запах спиртного подошел другой герой моих произведений. Абраша Арнольдович Конь.

— Ты думаешь, спросил он у Котика, — эти охотники уже снарядили на меня киллера?

— Окстись, Абраша Арнольдович. И брось свои глупости. Ты — Конь по фамилии. А Конь и без фамилии — не зверь. Конь — всего лишь домашнее животное. Иногда вьючное, иногда тягловое.

— При этом и кавалерийское! — с явным облегчением дополнил Абраша Арнольдович. — Значит, придут до меня, а застанут жену мою — Лося, Катерину Масловну. Так, что ли?

Бывший егерь подумал. И с расстановкой в голосе произнес:

— Лось, несомненно, зверь. На него и время охоты узаконено.

— Но человек не отвечает за свою фамилию!

— За фамилию не отвечает. Зверя рога выдают…

— Поговорили и будя! — поспешно замял разговор Абраша Арнольдович. И выпил от огорчения рюмку.

Print Friendly, PDF & Email

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.