Генрих Иоффе: Буденный, наш братишка…

Loading

Ревоенсовет Республики, приказывавший сурово наказать тех, кто погряз в бандитизме, и расформировать особо «отличившиеся» части, встречал сопротивление Буденного и Ворошилова. Как могли, они старались «прикрыть» своих сторонников и «красных кавалеристов», искали и находили пути для устранения своих соперников.

Буденный, наш братишка…

Генрих Иоффе

 Генрих Иоффе По военной дороге
Шел в борьбе и тревоге
Боевой 18-й год…

По стране «гуляла» гражданская война: «красные» против «белых». И пожалуй, до самой Великой Отечественной войны «красные» в представлении миллионов олицетворялись в образе пышно-усатого человека на боевом коне, с шашкой в руке. Это Буденный, Семен Михайлович Буденный. О нем писали, о нем пели. Гремело имя его.

Веди, Буденный, нас смелее в бой!
Пусть гром гремит,
Пускай пожар кругом, огонь кругом,
Мы беззаветные герои все!

Конный инструктор великого князя

Многие считают: Буденный — донской казак. Нет. Он родился (апрель 1883 г.) на хуторе станицы Платовской, Область казачьего Войска Донского, но семья Буденных принадлежала к иногородним. Иногородние могли жить на казачьем Дону, но без права владения тамошней землей (дозволена лишь аренда). И отношения между казаками и иногородними были, мягко говоря, натянутыми, что со всей остротой и проявилось во время революции и гражданской войны.

В семье Буденных было 7 детей. Старший сын Григорий еще до революции 1905 г. уехал в Америку и затерялся там в народной толще. Если он дожил до 30-х гг., то его соседи были бы, вероятно, крайне удивлены, узнав, что живут бок о бок с родным братом живого… маршала коммунистической России!

Буденного призвали в 1903 г. в 46 казачий полк, который отправили на Дальний Восток. В боевых действиях русско-японской войны полк не участвовал. Он охранял коммуникации русской армии от нападений хунхузов. По окончании войны Буденного перевели в Приморский драгунский полк, расквартированный под Владивостоком. Тут его и приметили как хорошего всадника (драгуны могли действовать и в пешем строю).

А в Петербурге — Высшая офицерская кавалерийская школа, в которой тренировались и представители придворных кругов. При школе имелись курсы и для нижних чинов. Там их обучали своего рода инструктажу по выездке лошадей. Для офицерства и генералитета. Туда в 1907 г. и направили рядового Семена Буденного. Да и он сам для этого, возможно, постарался. Умел ладить с начальством.

Любопытно: видел ли «класс» будущего маршала царь Николай 2, — сам большой любитель и ценитель верховой езды? Скорее всего видел, а может и похвалил лихого наездника. Есть свидетельства, чтo искусству верховой езды Буденный обучал брата царя — великого князя Михаила Александровича. Но сам Буденный никогда ничего о сем не говорил… Оно и понятно: кто вспоминает о встречах с сильными мира не сего, а того, который сброшен и растоптан?

Буденного хотели было оставить при школе еще на год, но что-то не заладилось, и его откомандировали назад, к приморским драгунам. Он же, став унтер-офицером, уже подумывал об увольнении со своей сверхсрочной службы, приобретении конного заводика и т. п. То будущее, которое ждало его, не могло присниться ему в самом радужном сне…

Загадки Георгиевских крестов

1914 год. 1-я мировая война. Маршевая рота, в которую попал Буденный, вошла в 18-й драгунский Северский полк Кавказской кавалерийской дивизии. В составе этого полка Буденный прошел всю первую мировую войну, вернее, до той поры пока Россия участвовала в ней. Германский фронт, Австрийский, Турецкий… Всюду Буденный — лихой конник, умелый рубака, опытный унтер. Стремительная и внезапная атака — его боевой маневр, всегда удачный.

Пленные, трофеи… Награды не заставлют себя ждать. Осенью 1914 г. — на рубашке Буденного — первый Георгиевский крест. 4-й степени. Но по рассказу самого Буденного он якобы был лишен его за рукоприкладство, проще сказать, за мордобитие вышестоящего — вахмистра Хистанова. Однако, вскоре крестом той же 4-й степени наш унтер-офицер был награжден снова за храбрость, проявленную в новом бою.

С Георгиевскими крестами и медалями Буденного существует, однако, некоторая незадача. Согласно официальной версии, он был кавалером полного георгиевского банта т. е. награжден Георгиевски крестами всех 4-х степеней и Георгиевскими медалями «За храбрость». Имеется два фото, на которых изоброжен бравый унтер с «Георгиевским бантом» на груди. Но это вероятнее всего монтаж. Во всяком случае нетрудно видеть, что у «фото-унтера», мягко говоря, мало черт, делающих его схожим с Буденным. И самое главное: документы на награждение Буденного крестами 1-й и 2-й степени в архиве «Георгиевского капитула» отсутствуют.

Впрочем, из всего этого еще не следует, что двух крестов и не было. Вполне возможно — были. Просто подошло время, когда терялись документы не только на Георгиевские награды и о котором унтер-офицер Буденный и помыслить не мог…

Домой с конем, седлом и шашкой

В начале марта 1917 г. произошло, казалось бы, невероятное: в России рухнула монархия. Кавказскую кавалерийскую дивизию это событие застало в Персии, в Энзели. Командование получило приказ: дивизия должна вернуться в Россию. Но пока она прибыла на Родину (в Минск) русская армимя уже во многом стала иной. Царская армия, построенная на традиционныз военных основах, переставала существовать. Пришедшее к власти Временное правительство и сотрудничевшие с ним Советы, видимо, полагали, что боевая мораль «свободного бойца-гражданина будет намного выше чем у солдата — безрассудно подчиненному военному «начальству». В этом проявлялся идеализм либералов и революционных демократов. Но не обходилось и без практицизма. Новая власть не без основания опасалась, что именно из среды старой армии поднимет голову реакция. И во всех армейских подразделениях началось реформирование, скоропалительно насаждались демократические начала, в том числе выборные комитеты. В армии все больше господствовал не приказ, а политика, причем «заправляли» ею не простые солдаты и офицеры, а политики по зову ума и сердца, а то и настоящие «политические наркоманы»

Буденный же, какой политик? Его политика — «по коням и шашки наголо». Многие считали его простачком, и он готов был играть подобную роль. А на деле был не прост и под простодушием мужика умел скрыть хитроватую натуру. Знал, где взять, куда положить. В армии ныне комитеты? Значит, обходить их не надо. Его избрали председателем полкового комитета и членом комитета дивизионного. Впоследствии, в мемуарах, изданных уже в 50-х гг., Буденный писал, что как комитетчик он сотрудничал с большевиками М. Фрунзе, А. Мясниковым и др. Точно так, или легендарному советскому маршалу надо было показать свои глубокие большевистские корни?

Скорее всего все-таки второе. Комитеты комитетами, а родной дом казаку и солдату ближе. А там дома, на Дону, в суматохе революции разворачивалась жестокая борьба между казаками и иногороднми. Целыми сотнями и поками солдаты Кавказской дивизии покидали Минск, уходили на Дон. Прихватив «атрибуты» комитетской «политики» — седло, сбрую и шашку — направился в свою станицу Платовскую и Буденный. Там его выбрали в местный Совет, но уже вскоре ему потребовалось то «кавалерийское имущество», к которому он привык за долгие годы военной службы.

«Красные Мюраты» и военная оппозиция

Регулярная Красная Армия еще не была создана. Вооруженные силы Советов составляли главным образом отдельные кавалерийские части и отряды, действовавшие разрозненно. Ими командовали преимущественно бывшие унтер-офицеры и вахмистры, увешанные Георгиевскими крестами и медалями. Это была особая публика. Если миллионы солдат проклинали войну, то эти чувствовали себя в ней почти как, «как рыба в воде». Революционная гражданская война представлялась им боевой, пусть даже с полубандитскм элементом, вольницей, своего рода партизанством с его отчаянными, лихими удалыми набегами и схватками. Они сами хотели быть полководцами, «красными Мюратами», а некоторые, возможно, мысленно прикидывали на свои головы наполеоновскую треуголку. В повести А. Толстого «Гадюка» красный командир Емельянов объясняет героине повести Ольге Вячеславовне:

— Империалистическая война — позиционная, окопная, потому что в ней порыва не было… Революция создала конную армию… Вот у меня одна шашка в руке, и я врубаюсь в пехотный строй, я лечу на пулеметное гнездо… Можно врагу выдержать этот мой вид? Нельзя… Знаете, что такое кавалерийский бой? Несется лава на лаву… Гул… И ты, как пьный. Сшиблись… Пошла работа… Тут уж руби, гони… Пленных нет…»

Такие емельяно-горячие головы позднее, на 8-м съезде партии, и создавали опору для так называемой «военной оппозиции» (К. Ворошилов, Ем. Ярославский, Г. Пятаков, А. Бубнов и др.). Поддерживал ее и Сталин. Она противостояла политической линии правительства на создание регулярной армии с четкой воинской организацией, назначением командиров, твердой дисцплиной, привлечением офицеров бывшей царской армии и т. д. Неколебимым и жестким проводником этой линии был Л. Троцкий. Его целиком поддерживал Ленин.

В феврале 1918-го г. Буденный из иногородних создал в Платовской конный отряд (примерно 500 человек). По типу он вполне и даже с лихвой мог бы соответствовать взглядам «военных оппозиционеров». В отряде не брезговали грабежами, мародерством, еврейскими погромами. Троцкому приписывают такую оценку буденновцев: «Это настоящая банда, а Буденный — атаман-предводтель. Это современный Разин, и куда он поведет свою ватагу — неизвестно: сегодня за красных, а завтра за белых, и они все двинутся за ним».

Возможно, сказано было и преувеличенно, но считать так можно, уже зная пройденный Буденным путь. А он мог быть и другим. Примеров тому немало…

Вскоре Буденный со своим отрядом присоединился к другому в общем сходному отряду, которым командовал бывший вахмистер и полный Георгиевский кавалер Борис Думенко. Он был на 5 лет моложе Буденного, но честолюбием превосходил его. Не уступал, а может и превосходил в военном искусстве, кавалерийской лихости и рубке с обеих рук. Бойцы, даже много старше по возрасту, звали «батькой» его, а не Буденного. Он состоял замом Думенко и тот не избегал случаев это показывать.. Понятно что копилось в душе будущего маршала…

Победы, поражения, бандитизм

Понятно, что Буденный несравненно лучше владел шашкой, чем пером или карандашом. Но, будучи природным крестьянином, мужиком, он не был простецом, понимал с кем надо седлать коней, а с кем их расседлывать может и навсегда. К концу 1918 г. отряд Думенко, вырос до размеров Конно-сводного корпуса, и вошел в состав 10 армии Южного фронта, действуя под Царицыным. Как раз здесь, на этом фронте, прямо столкнулись председатель Реввоенсовета Республики Л. Троцкий и фактически самоназначенный член ревоенсовета фронта И. Сталин. Троцкий стремился укрепить командование фронтом «спецами» — офицерами и генераламии, недолюбливал «полководцев» каковыми не прочь были считать себя бывшие вахмистры и унтеры. (Думенко, Буденный и др.) Сталин же, напротив, считал их «хорошими ребятами» и продвигал их, как и К. Ворошилова, на ответственные посты.

В этой схватке не интеллектуал Троцкий, а станичный мужик Буденный верно оценил Салина. Он примкнул к его (и Ворошилова) сторонникам, что позволило сделать головокружительную карьеру. В 1935 г. пяти советским полководцaм было присвоено звание маршала: М. Тухачевскому, А. Егорову, В. Блюхеру, К. Ворошилову и С. Буденному. В 1938 г. трое из них были расстреляны, но не Ворошилов и Буденный. Своих верных подчиненных и помошников по 1918 г. Сталин не тронул. А в конце 1919 г. именно он стал инициатором пробразования Конного корпуса Буденного в 1-ю Конную армию с командующим им же, Буденным, и членами армейского реввоенсовета Ворошиловым и Щаденко. Ей ставилась общая и основная задача — всемерно содействовать разгрому войск генерала А. Деникина., двигавшихся в центр большевистской России с юга. Еще до преобразования в армию (летом 1919 г.) Корпус был переброшен к Воронежу и его Воронежско-Касторская операция (против белых генералов Мамонтова и Шкуро) съиграла весьма важную роль: закрыла для белых почти 100-километровую брешь в наступлении на Москву.

Непрерывно расширяя плацдарм боевых действий, 1-я Конная армия успешно действовала против кавалерийских соединений опытных белогвардейских генералов, в конце 1919–1920 гг., успешно проведя Харьковскую, Донбасскую, Новочеркасскую, Северо-Кавказскую и другие операции. Летом 1920 г. она приняла участие в советско-польской войне.

В советской историографии «Конная Буденного» представлялась армией одних побед. Но не избежал крупных поражений и «советский Мюрат» — Семен Михайлович. В начале 1920 г. буденновская конница потерпела ощутимое поражение под Ростовом от белого генерала Топоркова, а через 10 дней победу Топоркова на р. Маныч продолжил генерал Павлов. Буденный понес большие потери в живой силе и бросил почти всю артиллерию. Но осбо чуствительным был разгром Буденного в августе 1920 г. в Замостье, у с. Комарово во время советско-польской войны. Не сумев взять Львов и выйти к Варшаве, 1-я Конная едва вырвалась из окружения, потеряв убитыми около 4 тысяч человек.

Переброска на Врангелевский фронт вдребезги деморализованной 1-й Конной сопровождалась падением дисциплины, грабежами, погромами, насилиями и убийствами. Попытки некоторых комиссаров остановить бандитский разгул кончались трагически. Так был ранен, а потом убит комиссар Шепелев.

Ревоенсовет Республики, приказывавший сурово наказать тех, кто погряз в бандитизме, и расформировать особо «отличившиеся» части, встречал сопротивление Буденного и Ворошилова. Как могли, они старались «прикрыть» своих сторонников и «красных кавалеристов» и наоборот искали и находили пути для устранения своих соперников по боевой славе. До сей поры многие историки и публицисты полагают, что Ворошилов и Буденный причасты к гибели командующего 2-й Конной армии Ф. Миронова и комкора Б. Думенко, того самого, заместителем которого Буденный был еще в 1918-м г.

Командарм против Бабеля «с высоты седла»

1-я Конная армия была расформирована в мае 1921-го г., но штаб ее сохранялся до 1923-го г. А в следующем году бывшему командарму Конная-1 пришлось «рубиться» с неожиданным противником и на неожиданном поле. Семен Михайлович скорее всего не знал, что в рядах его доблесных красных конников c весны 1920 г. находился военкор газеты «Красный кавалерист» Лютов, который на самом деле был ни кем иным, как писателем Исааком Бабелем. Может быть и в дальнейшем прославленному командарму не было бы дела до этой «бабели», если бы… Если бы он не увидел или кто-то ему не показал некоторые номера журнала «Красная новь» за 1924-й г., редактируемого известным писателем и литературоведом А. Воронским. Там были напечатаны рассказы под названием «Конармия», в героях которых командарм не мог не узнать многих своих бойцов.

По глубине понимания и силе художественного изображения жизни Бабель был великим писателем. Он воспроизвел правду жизни, а у правды очень часто — некрасивое лицо. «Конармия» была представлена без малейших прикрас и идеализации, уже активно насаждаемых властью. На ответ Бабелю и редактору «Красной нови» Воронскому Буденного подтолкнул Ворошилов, игравший более значительную политическую роль. А за ним находился сам Сталин. Бабель его мало волновал. Он метил по Воронскому. В «вороновщине» ему виделась «рука» его главного врага Троцкого и удар по Воронскому и «вороновщине» в конечном счете рассматривался как удар по Троцкому. Литературу превращали в большую политику…

Но, как и Буденный, Ворошилов намного лучше владел шашкой, чем пером. И в качестве исполнителей привлекли военного прокурора С. Орловского и писателя А. Тарасова-Родионова. 3-й номер журнала «Октябрь» вышел со статьей Буденного «Бабизм Бабеля». Командарм рубанул не хуже, чем когда-то командир одной его дивизий Блинов, ударом шашки сносивший вместе с головой и плечо. Рассказы Бабеля назывались «вонючими бабье-бабелевскими пикантностями», «оплевыванием слюной классовой ненависти». Сам Бабель характеризовался как «больной садист», «дегенерат», человек, «идеологически чуждый нам, неспособный видеть величественных потрясений классовой борьбы».

Бабель ничего открыто не ответил Буденному. Ответил находившийся тогда заграницей Максим Горький. Он дал высокую оценку «Конармии» и порекомендовал Буденному не вмешиваться в литературу, во всяком случае не судить о ней «с высоты седла своего коня». Буденный написал Горькому, что он не изменит мнения о Бабеле и его рассказах. Конноармейская атака против Бабеля могла продлиться и расшириться, но ее остановил Сталин, видимо посоветовавший бывшему командарму вложить шашку в ножны. Действующий «великий пролетарский писатель» был ему теперь намного политически важнее, чем уже отвоевавший командарм. И Горькому из близких ему литературных кругов прекомендовали снизить тон полемики: все же перед ним командарм, герой…

***

В то время «дело» вокруг бабелевской «Конармии» не имело тяжких последствий для «хулителей» прославленного «красного Мюрата» (самого Бабеля, редактора «Красной нови» Воронского и др.). Они погибли позднее, в полосу сталинских ререссий конца 30-х гг. не в связи с этим «делом», хотя и его, скорее всего, припомнили. Но оно не осталось и не могло остаться бесследным, ибо было задумано как одна из акций борьбы против Троцкого за политическое лидерство Сталина. Она стала началом сталинистской перетрактовки и героизации истории гражданской войны. Войны, о которой старуха в «коноармейском» рассказе Бабеля сказала газетчику Лютову:

— «Товарищ, от этих дел я желаю повеситься…»

Print Friendly, PDF & Email

Один комментарий к “Генрих Иоффе: Буденный, наш братишка…

  1. Спасибо, Генрих! Очень интересно. Поздняя месть Бабелю и другим, как и принцип «своих не сдаем», очень характерна для Сталина и сталинистов. Да и у нынешних путинистов точно такие же порядки.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.