Сергей Баймухаметов: Непоправима только смерть

Loading

Одна из российских газет вернула мне этот материал с объяснением: «Нас уже два раза оштрафовали….» Итак, по официальным данным на 2012 год, которые привел уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка, уровень подростковых самоубийств в России более чем в 3 раза превышает среднемировой.

Непоправима только смерть

Сергей Баймухаметов

Некоторые взрослые не могут понять: из-за чего, почему? Да, семья была не очень благополучная, отец пил, ну и что? Из-за этого лишать себя жизни? В еще большее недоумение они приходят, когда психологи объясняют: подростковая депрессия. То есть ничего материального, вещественного, просто настроение? По представлениям этих взрослых — чуть ли не просто блажь.

Такое ощущение, будто они совсем не помнят, какими сами были в 14 лет. Забыли. И сейчас говорят: это у нас, взрослых, проблемы, а какие у них могут быть проблемы?

Дело не в проблемах, а в их значимости для подростков. Дело в том, что взрослые прошли эти тупиковые моменты — и теперь знают, что все перемелется. Время — самый неумолимый лекарь. Надо только перетерпеть, переждать.

А дети — не знают. Они думают, что это тупик. И в жизни нет из него выхода. Так и пишет эта девочка: «Я перебрала все, что только можно было. И выхода я не нашла».

Вот вроде бы все и сказано. Но прошу подростков и их родителей дочитать текст до конца. Слова — все же просто слова, без судьбы, без дополнительного наполнения они не воздействуют.

Мы с Шамилем вместе играли в волейбол. Он был старше меня на два года, уже юноша, капитан первой сборной команды ДСШ — детской спортивной школы, а я — капитан второй, младшей сборной. Когда он, красивый, русоволосый, выходил на подачу, наши девочки скандировали: «Шамиль! Шамиль! Шамиль!»

Никто не мог знать, какая судьба его ждет.

Пишу не для того, чтобы сказать: вот вам пример мужества и стойкости. Нет, равняться с ним невозможно — он супермен, один на 50 или 100 миллионов. Может, вообще единственный. А мы — обычные люди.

В 38 лет на него, бывшего спортсмена, спортивного руководителя, красавца-мужчину, покорителя женских сердец, обрушилась страшная болезнь, в просторечье — сухая гангрена. Резали по частям — пальцы, кисть, одну руку до локтя и до плеча, стопу, обе ноги до колен, обе ноги до бедра…

Шамиль Шакшакбаев-Кривощеков и его жена Наташа
Шамиль Шакшакбаев-Кривощеков и его жена Наташа

Уже будучи инвалидом, он стал бизнесменом, миллионером. И, педагог по образованию, придумал систему социальной реабилитации детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата. С тем, что называется ДЦП.

Такой ребенок оторван от внешнего мира, не может получить образование, профессию, он лишен общения со своими сверстниками. Он полностью погружается в свой внутренний мир, в свои фантазии, очень часто — мрачные фантазии, у него проявляются патологические черты характера. С годами он озлобляется, начинает пить, трясти мать: «Дай на бутылку!» Она умоляет: «Сыночек, от пенсии ничего не осталось, нам же еще жить на последние деньги!» А он рычит: «Да плевал я на такую жизнь! Это по-твоему жизнь? Зачем ты меня родила!? Почему ты меня не задушила в пеленках? Кому я нужен? Дай хоть напьюсь и забудусь!» И мать сразу сникает…

А ведь этот парень мог прожить вполне достойную жизнь. Научиться. Но только не при той системе, которая у нас существует.

Шамиль Шакшакбаев-Кривощеков в конце 90-х создал свой интернат, руководил им до смерти, до 19 декабря 2005 года. В его интернате было не только школьное обучение, но и профессиональное, чтобы выпускник был востребован в жизни, имел специальность, зарплату. Не инвалид, а такой же, как все, работник. В те годы там работал чУдный техасский парень Брайан Тодд — волонтер из Американского Корпуса Мира, парамедик Он почти всех поставил на ноги.

Я написал маленькую книгу о Шамиле. От его имени. Называется -«ПОБЕДИТЕЛЬ». Приведу две главки из нее — Зимним вечером» и «Из писем родителей».

Зимним вечером

Детям было нелегко привыкать к новой жизни. Представьте, до 12-14 лет они сидели дома, мало кого видели, мало где были. И вдруг — в большой коллектив, к незнакомым взрослым людям. Чувствовали они себя на первых порах скованно, я бы даже сказал — боязливо. У меня сердце сжималось, когда я смотрел на них и понимал: они не привыкли к вниманию со стороны посторонних людей, к ласке, к участию, к тому, что с ними разговаривают, играют, шутят, что-то обсуждают, им что-то поручают…

Интернат
Интернат

Однажды декабрьским вечером услышал шум. Испугался: что там такое? Так уж мы устроены, родители и педагоги, что первым делом пугаемся… Но в следующую секунду я понял, что это не шум, а музыка. И какие-то возгласы.

Подкатываю к выходу в фойе, вглядываюсь. Полумрак, откуда-то снизу свет, подсветка какая-то, в этом полусвете-полумраке двигаются тени. Все мои дети — все двадцать два человека — там, в фойе.

Снова я испугался: что случилось, почему они все здесь, что их привело сюда?

Но — играет музыка. И вглядевшись, я понял, что они танцуют! У них дискотека! Вы представляете танцы на колясках, на костылях?! Девочка, у которой голеностоп скован, она ходит, как балерина, на цыпочках, у нее скован позвоночник и тазовые суставы малоподвижны — эта девочка в центре круга извивается и изображает индийский танец! Кто-то сорвал с себя майку и зафитилил ее в восторге на диван. Идет дискотека!!!

Они видели дискотеку по телевизору? Видели! Но пока они сидели по домам по одному, им это было недоступно. А теперь, собравшись вместе, они устроили свою дискотеку. Они не стеснялись друг друга, никто не смотрел и не примечал, как выглядит другой. Ведь и на дискотеках здоровых юношей и девушек никто друг на друга не смотрит, каждый самовыражается в танце, как может. И мои тоже — самовыражались!

Дети в интернате
Дети в интернате

И тогда я сказал себе: вот оно, я был прав, я добился своего, мои дети живут, как все!

Эти дети будут нормально жить, многого достигнут, потому что скоро поймут: им все доступно. Были бы только желание и воля реализовать себя.

Из писем родителей

Тамара Алексеевна Бойченко

Росла я единственным ребенком у папы и мамы, ходила в музыкальную школу. С отличием закончила дирижерско-хоровое отделение музыкального училища. Сразу вышла замуж. Мы с мужем очень разные люди, но нас объединяла мечта о большой семье, о детях.

Саша родился, когда у нас уже было трое детей. Он был очень большим, 4 килограмма 250 граммов, и потому роды были тяжелыми, с травмой. Мы 24 дня пролежали в роддоме, у ребенка были судороги. Потом его поставили на учет к невропатологу, но в девять месяцев сказали, что все нормально. Мы были счастливы. И вдруг в полтора года Саша стал жаловаться на боли в левой ножке, на то, что она не сгибается в колене. Он не мог ходить!

Еще полтора года провели мы в клиниках, на обследованиях. Хирурги делали снимок за снимком, но ничего объяснить не могли.

К тому времени я уже работала директором районного дома культуры, свою работу знала и любила. Но чтобы все свое время отдавать больному сыну, ушла в уборщицы. Утешала себя, что временно: вылечим сына — и все вернется.

Так прошло три года: с массажами, поездками, курсовыми лечениями. И вдруг мы увидели, уже в 6 лет, что Саша заметно отстает от своих сверстников в росте.

Где мы только не были! Врачи честно говорили: не знаем, что и думать. И наконец нам сказали, что у Саши врожденная карликовость. Мой сын — карлик!?

Господи! Откуда? За что?!

И еще сказали мне, что надо делать операции. Ни много и ни мало — а шесть операций с перерывами!

Хирурги сказали, что с помощью аппарата Илизарова они могут удлинить кости бедра и голени, это даст прибавку в росте до 10 сантиметров. Но процедура сложная, долгая и болезненная. Саша был рядом со мной и все слышал. Когда мы вышли из кабинета, я спросила его: «Что будем делать?»

— А я стану хоть немного выше? — спросил он.

— Да, ненамного. Но придется терпеть боль.

И тогда шестилетний ребенок сказал:

— Мама, давай будем!

Я обняла своего сына и заплакала.

Потом выяснилось, что с операцией лучше повременить. У меня в голове билась только одна мысль: мой сын — калека. Дома у меня уже не было сил ни на объяснения с родственниками, ни на слезы. Мужу я сказала: «Не хочу жить…»

А он обнял меня и сказал: «Ты глупая женщина. Сейчас как раз и надо жить. Ну подумаешь, наш сын не такой, как все. Зато он рядом с нами! Мы в любой момент можем ему помочь. И наука ведь не стоит на месте, все изменяется, и Сашу со временем смогут вылечить. Все будет хорошо!»

И я подумала: действительно, что это я? Надо сказать, что мы уже пережили смерть одного ребенка. И после этого поняли: только смерть непоправима. А пока мы живем, мы имеем возможность быть рядом, любить, воспитывать, учить и учиться.

Дети

Вот так началось наше второе рождение. Я человек верующий, и уверена, что Господь не зря послал эти испытания моему мальчику. Значит — он избранный. А своего избранника Бог не оставит в своем благоволении.

А два года назад, я считаю, нам повезло. Инспектор сказала, что есть возможность направить нашего сына в открывающийся интернат. Конечно, отдавать ребенка «в люди» было трудно. Но мы, и по своему опыту, и приехав в интернат и поговорив с сотрудниками, уже понимали, что дальше дома держать его нельзя. Ведь дома больного ребенка стараются все опекать, лишают его самостоятельности. Я знаю по опыту других, что часто выращивают из такого ребенка маленького деспота и мучителя, грех так говорить, прости меня, Господи. Мы с мужем понимали, что школа даст шанс вырасти Саше полноценным человеком, получить профессию. Чтобы он не клянчил пособие в райсобесе, а получал заработанные деньги, освоив ту или иную специальность. Ведь он у нас очень умный, очень способный.

И мы не ошиблись. За полтора года в интернате он стал самостоятельным, взрослым. Когда домой приезжает, все делает сам, от уборки постели, комнаты до мытья посуды. А рассказов сколько! И все про компьютеры, какие они умные и как он с ними ловко управляется. А мы-то с мужем в компьютерах ничего не понимали. Так что нам и притворяться не надо, проявляя заинтересованность. Нам и в самом деле все интересно и ново. И он нас учит, рассказывает! Он будет программистом! К нему все будут приходить с просьбами!

И что еще написать… Я ведь стала работать по специальности, весной подготовила к смотру художественной самодеятельности коллектив одной школы и технического училища, заработала деньги. Надеюсь, скоро буду штатным сотрудником, глядишь, снова стану директором дома культуры…

Тут могут сказать… Я знаю, слышу такие разговоры…. Тут могут сказать: вот, сбыла больного ребенка с рук и радуется, что на работу выскочила. Знаю, так иногда думают и говорят. На чужой роток не накинешь платок. Я им так отвечу: мать никогда ничего не сделает во вред своему ребенку. И если мы держим своих детей в интернате, значит так им лучше. Там им открывается жизнь и простор для будущей жизни. А то, что мы имеем возможность еще и работать, участвовать в жизни — это просто следствие того, что наши дети устроены.

Дети

Спасибо, что прочитали мою писанину. Будьте терпеливы с нашими детьми. Здоровья вам, творческих успехов и еще раз терпения. Большое вам материнское спасибо и низкий поклон.

Не надо загонять детей в тупик

Привел это письмо опять же не для прямого назидания: мол, смотрите, как другим трудно. Хотя, простите за прямоту, и это надо себе повторять: посмотрите на детей в интернате — и не гневите бога… Главным образом я привел письмо для того, чтобы в конце процитировать, напомнить одну фразу из него. Но перед ней скажу несколько слов от себя.

По статистике, 70 процентов детей-самоубийц рассуждали в той или иной форме о суициде с родителями, родственниками, знакомыми. То есть — предупреждали. Просили удержать. Никто их не слышал и не слушал.

Если подростку вовремя не протянуть руку помощи — он способен на крайние меры. Суицид значительно вырос из-за доступности алкоголя и наркоты. Часто даже небольшая доза алкоголя служит катализатором — и подросток от мыслей о самоубийстве переходит к действию.

Повторю азбучные истины: взрослые часто не понимают, как ранима душа подростка. Детей надо воспитывать? Да? Воспитание неотделимо от требовательности? Да. Но где грань между разумной требовательностью и тупой настойчивостью? Если взрослые не знают, не чувствуют — беда.

Взрослые часто не понимают, что они своей требовательностью иногда загоняют детей в тупик. В угол. Откуда дети находят выход — самоубийство.

Взрослые часто считают, что переживания, проблемы подростков — пустяки. Как будто сами не были подростками, как будто сами не стояли на страшной грани из-за каких-нибудь «пустяков» — как они считают сейчас. Но тогда-то они не считали эти трудности пустяками. А теперь — забыли, теперь — не понимают, что для подростка какой-нибудь, с точки зрения взрослых, пустяк — трагедия. Не понимают, что дети не знают цену жизни, иногда относятся к смерти как к игре, неосознанно даже верят, что умрут не насовсем, а потом вернутся и посмотрят, как все раскаиваются, что не понимали их и не ценили…

Взрослые знают: все перемелется — и мука будет, время все залечит. Но дети этого не знают. Не знают, что время — неумолимый целитель. Надо только перетерпеть, переждать. Не знают, что многое можно пережить — и только смерть непоправима.

Хуже всего, что взрослые не понимают, что дети этого еще не знают. Им надо говорить об том. Вот для чего я и написал — для фразы из письма Тамары Алексеевны Бойченко: «Только смерть непоправима». Все остальное можно пережить. Все остальное — переживется, перемелется. И об том надо говорить детям.

ПОСТСКРИПТУМ

По официальным данным на 2012 год… Других найти в открытом доступе не удалось. Потому что у нас началась борьба с пропагандой детского суицида в интернете. И теперь многие издания боятся употреблять это слово: вдруг Роскомнадзор поймет, как всегда, черт знает как, и обвинит в «пропаганде» или «экстремизме». Одна из российских газет вернула мне этот материал с объяснением: «Нас уже два раза оштрафовали….» Итак, по официальным данным на 2012 год, которые привел уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка, уровень подростковых самоубийств в России более чем в 3 раза превышает среднемировой.

 

Print Friendly, PDF & Email

2 комментария для “Сергей Баймухаметов: Непоправима только смерть

  1. Прекрасная статья! Подтверждение того, что говорил мой дед, выживший в ГУЛАГе: «Пессимисты погибали первыми, выживали только те, кто, как я, не сдавались и верили в то, что выживут назло Сталину и его энкаведешникам»

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.