Владимир Фрумкин: Прощаясь с Наумом Коржавиным

Loading

Прощаясь с Наумом перед его отлетом в Америку, мог ли я подумать, вообразить, предугадать, что у нас впереди — много, много встреч? Что судьба подарит мне возможность видеть и слышать «Эму», разговаривать и (изредка) спорить — каждое лето, начиная с 1976 года, целых 20 лет подряд? Среди прекрасных зеленых гор Вермонта!

Прощаясь с Наумом Коржавиным

Владимир Фрумкин

С ним никогда не было скучно. Неожиданность и свежесть его реплик, реакций, оценок открылись и полюбились мне уже в первую нашу встречу. Она произошла ранней весной 1974-го, недели через две после того, как мы с моей женой Лидией Фрумкиной покинули СССР и оказались в Риме. Вместе с его (и нашими) друзьями Шрагиными, Борисом и Натальей, мы сели на электричку и отправились к Коржавиным в прелестный прибрежный городок Ostia Lido.

— Ребята, мне крупно повезло, — начал Наум с ходу, после приветствий и знакомства. — Мою Любу недавно сбила машина. Травма пустяковая, но ей присудили сумму, на которую я съездил в Париж и повидался с друзьями!

Ошеломив нас своим «везением», Наум прочитал эпиграмму про то, что ошеломило в Италии его: обилие и неутомимость местных социалистов и коммунистов. И тут же вписал ее в мою записную книжку:

Везде, хоть бейся, хоть кусайся,
Здесь серп и молот, как в Москве.
И это мне — серпом по яйцам
И молотом по голове.

Через несколько дней Наум с Любой улетели в Бостон, оставив нам со Шрагиными свою уютную квартиру на Via Della Gondole. Нам повезло: на нее было несколько претендентов, но хозяйка прислушалась к коржавинской рекомендации и выбрала нас. Так что свое первое на Западе жилье мы получил благодаря Коржавину…

Прощаясь с Наумом перед его отлетом в Америку, мог ли я подумать, вообразить, предугадать, что у нас впереди — много, много встреч? Что судьба подарит мне возможность видеть и слышать «Эму», разговаривать и (изредка) спорить — каждое лето, начиная с 1976 года, целых 20 лет подряд? Да еще где! Среди прекрасных зеленых гор Вермонта! Любовь Коржавина была, как и я, преподавателем Русской летней школы Норвичского университета в городке Нортфилд. А Наум занимал должность приглашенного поэта (poet in residence). Он вел кружок поэзии, читал свои стихи студентам, аспирантам и преподавателям, выступал на научных симпозиумах. Полтора месяца в году Коржавин пребывал в своей родной среде, проводил часы и дни в живом общении с литераторами — поэтами, прозаиками, историками и теоретиками литературы… А профессора у нас были — высший класс. Достаточно назвать Ефима Эткинда, Вячеслава Иванова, Льва Лосева, Леонида Ржевского, Екатерину Волконскую, Юрия Щеглова, Виктора Некрасова (он, к сожалению, был с нами всего лишь одно лето). С началом перестройки в школе стали появляться гости из России.

В 1990-м и 1992-м году в качестве приглашенных писателей у нас побывали московские друзья Наума — Булат Окуджава и Фазиль Искандер. Это снимок сделан в 1992-м году Евгением Соколовым возле дома американского адвоката Глеба Глинки в городке Кабот, штат Вермонт. Сидят (слева направо): Глеб Глинка, Наум Коржавин, Сергей Коковкин. Стоят: Фазиль Искандер и Булат Окуджава.

Print Friendly, PDF & Email

8 комментариев для “Владимир Фрумкин: Прощаясь с Наумом Коржавиным

  1. И отрезана на фотографии слева Лиза Глинка, которая не была еще Доктором Лизой и непредставима была ее дальнейшая судьба. И ей Вечная память!

  2. Спасибо, Володенька! Как вспоминаются те норвичские дни вместе! И казалось, что не будет им конца и края!
    И Эммочка с Любаней были всегда такой неотъемлемой частью того общего счастья! Вечная им память!

  3. Наум Моисеевич часто цитировал разных поэтов (например, как-то прочитал стихотворение Иона Дегена «Мой товарищ…», а как-то (смеясь от удовольствия) — часть песни Высоцкого «Ой, Вань, смотри какие клоуны!…»). А иногда он декламировал свои старые произведения. Было время, уже почти ничего не видя, он, приближая лицо вплотную к экрану компьютера и разглядывая огромные буквы на нём, работал над собственной публицисткой. Новых стихов в последние годы он, похоже, не писал. Однако, за несколько дней до своего 80-летия (2005) он вдруг произнёс: «Нет я не стар, хоть лыс и сед — мне нет 80-ти лет».

  4. Знала, сколько ему лет и как он болен, но ведь стихи его были со мной
    всегда — казалось, что и он будет всегда. Сейчас перечитываю — и не
    верится, что ушёл.

    Спасибо, Владимир Аронович, за Ваши слова и снимок: пусть остаётся таким
    живым для всех, кого сегодняшняя весть ударила болью.

  5. Спасибо, Володя! И тебе, и Евгению Михайловичу — мгновенно, ты написал, а он — опубликовал… Очень тепло попрощались…
    Сегодня утром и у нас по «ЭХО» вспоминали Наума Коржавина. А у меня есть сборничек его стихов, которым очень дорожу. Помню, с каким трудом, через знакомых, его доставала… И ещё помню: ты, Володя, не раз подробно мне писал о своих встречах с ним, уже у вас, в Штатах.. Редкого обаяния был человек. Будем его помнить…

  6. Спасибо, Владимир А.! Мне повезло повстречать Н.К. Передавал ему посылочку от его давних друзей, которые приютили его в первые его дни в Бостоне.

Добавить комментарий для Виталий Хазанский, Бостон Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.