Игорь Фунт: Моя душа полна тобой…

Loading

Игорь Фунт

Моя душа полна тобой…

45 лет назад, 27 марта 1968 ушёл из жизни Борис Мокроусов, популярнейший русский советский композитор-песенник

Красна песня складом, а Родина — ладом

Предупрежу вначале: текст прямо-таки пропитан пафосом и патетикой. Сходно с Ахматовой, предварявшей литературные выступления упоминанием о трагизме своих стихов, проникнутых, по словам Анны Андреевны, свойственными ей «пессимизмом и упадничеством».

Боец Красной армии Б.Мокроусов. 1938 г.

Что ж делать, таково было время, такие были люди… Кто-то навсегда остался совковым, советским автором, а кто-то — навечно и доподлинно русским, овеянным славой: и каждая последующая смена поколений лишь укрепляет эту легенду и славу. Превращая легенду в эпос. А эпос — в были-небылицы, сказы, анекдоты… Посему социопатов просим далее не вникать. А мы… помолясь приступим, не забывая, а может, и припоминая кому-то, что сегодня 2-я седмица Великого Поста: и коль скоро к заутрени грянет гром, лето будет не на потеху плодородным.

Дмитрий Шостакович произнёс по поводу творчества Мокроусова: «Настоящий художник всегда черпает материал для своих сочинений из глубочайшего источника народного искусства, а созданное им вновь уходит в гущу народной культуры». Так, к примеру, песню «Одинокая гармонь» напоёт вам и стар и млад, и уж если не всплывут в памяти слова, то мелодия наверняка вспомнится:

Снова замерло всё до рассвета,
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь.
Только слышно — на улице где-то
Одинокая бродит гармонь…
(Сл. М. Исаковского)

И не удивительно, что ежели спросить случайного прохожего, чья эта мелодия, ответ будет однозначный: «Это народная песня!»

А ведь ровно 65 лет назад, в апреле 1948-го, за песню «Одинокая гармонь», а также «О родной земле», «Хороши весной в саду цветочки…» и «Заветный камень» 40-летний композитор Борис Андреевич Мокроусов получил Сталинскую премию.

«В Москве есть царь-пушка, царь-колокол и царь-песня!» — воскликнул великий Утёсов об одной из самых больших удач русского, советского песенного творчества — мокроусовской балладе «Заветный камень». В 1943 году Леонид Осипович впервые исполнил песню Б. Мокроусова «Заветный камень». А вскоре её подхватила вся страна:

Холодные волны вздымает лавиной
широкое Чёрное море.
Последний матрос Севастополь покинул —
уходит он, с волнами споря…

Песня дышала потаённым чем-то, тревожила загадками — словно сочинители её знали больше того, о чём могли сказать.

Песен подобного уровня и ранга создано композитором немало: «Сормовская лирическая», «Когда весна придёт, не знаю», «Я за реченьку гляжу», «Море шумит», «Мы с тобою не дружили», «Жди солдата», «Всегда ты хороша». Песни Мокроусова — неизменно яркий весенний праздник лирического городского распева, романса — лучшие образцы этого жанра, высоко, до небес поднятого усилиями коллег и друзей Б. Мокроусова — И. Дунаевским, М. Блантером, братьями Покрасс, Н. Богословским, Т. Хренниковым и многими-многими другими.

Вернёмся к Сталинской премии… Борис Андреевич, приняв награду (отнюдь не маленькую — 50 000 руб.), не приобрёл себе две машины «ЗИМ» (по-нынешнему — пару мерсов), а направился прямиком в Дом творчества композиторов под городом Руза, что в районе Тучково. Там он мимоходом заглянул в местный трактир и принялся угощать и потчевать всех присутствующих, знакомых и незнакомых, как бывало чудил Достоевский в питерском кабачке на Сенной. Радостная весть моментально разошлась далеко по деревенским весям. Народ из близлежащих сёл повалил гуртом: пешком, на тракторах, кто на чём. Всесветное пиршество по случаю присвоения высокой премии любимому автору продолжалось, пока не закончились деньги, и покуда все его песни, да не по разу, были перепеты под гармошку.

По делам и награда

Да, имя, а в особенности творчество Мокроусова хорошо известно людям.

Б.А. Мокроусов родился в городе Горьком в семье железнодорожного конторщика. Он — старший среди четверых детей, а потому, чтобы помочь отцу, получавшему не такое уж большое жалованье, стал рано работать. Днём — школа, а вечером, на зависть всем мальчишкам Канавинского района, он мог бесплатно смотреть кино, озвучивая на фортепиано немые фильмы, которые шли в клубе «Спартак».

Детство, отрочество и юность Б.М. прошли на нижегородской земле — с этим краем связаны его первые музыкальные впечатления, первые попытки войти в необъятный мир музыки и первые серьёзные занятия на профессиональном музыкантском поприще. Впечатления, отзвуки детства — это, конечно же, народные песни, которыми необычайно богата нижегородская округа, деревни и сёла по берегам Оки и Волги, где рос и мужал будущий композитор. Широкий простор заволжских далей, сердечная доверительность мыслей и чувств, острая и добродушная, иногда едкая, с хитрым прищуром шутка (как в будущем у друга-актёра Рыбникова) — всё было близким, своим, домашним. Вот где начало той индивидуальности, которая полнее и ярче всего выразилась в лирической, лирико-бытовой песенности.

В отроческие годы Мокроусов усваивает одну сильнейшую грань, свойство музыки — её огромную, невероятную силу воздействия на воображение и душу человека. В местном Канавинском железнодорожном ДК «Спартак» он выучился игре на гитаре, мандолине, балалайке, руководил ребячьим струнным оркестром. Здесь же самостоятельно напрактиковался — по слуху! — виртуозному владению роялем. Слух у него был без сомнения отличный — абсолютный, как говорят музыканты, — тяга к музыке огромная. Вскоре обнаружился незаурядный дар импровизации, что позволило выполнять функцию иллюстратора-пианиста к демонстрирующимся тогда в клубе фильмам, — являясь показателем высокого, филигранного исполнительского мастерства. …То был период немого кинематографа: представьте только, какой нужно обладать техникой исполнения, чтобы озвучить не поддающиеся логике акробатические кульбиты блестящего актёра-универсала Чарли Чаплина.

Однако заметим: вовсе не лёгкий труд для подростка — в воскресный день музицировать на 10-12-ти сеансах подряд, да за 3 рубля! Что, к счастью, не прошло бесследно для формирования композиторского видения нотной фактуры, артистического роста (кстати, Д. Д. Шостакович прошёл такую же школу) — импровизационный опыт в полной мере пригодится в создании музыки уже для звукового кино. В 13 лет Борис становится популярнейшим тапёром городских кинотеатров. Работа к клубном иллюзионе позволяет сочинять самые различные и невообразимые романтические истории посредством «всего лишь» неуёмной фантазии и строгого ряда чёрно-белых клавиш. (К слову, великолепный Соловьёв-Седой равным образом служил поначалу пианистом-импровизатором.)

17-летним парнем Борис пожаловал в музыкальный техникум…

Члены экзаменационной комиссии явно настроились отказать «переростку» — слишком уж много пришлось бы с ним работать дополнительно. Но это не смутило старейшего педагога техникума Нину Николаевну Полуэктову. Она взяла юношу в свой класс и не пожалела в дальнейшем. За два года он сделал большие, немыслимые успехи, несмотря ни на какие трудности. В 1930 по ходатайству местной комсомольской организации и клуба «Спартак» Б.А. принимают на рабфак при Московской консерватории. Упорные занятия и здесь дали удачные результаты: через год он был взят в класс композиции выдающегося профессора, искусствоведа, лауреата 5-ти(!) Сталинских премий Н. Я. Мясковского, воспитавшего Д. Кабалевского, Л. Оборина, А. Хачатуряна и мн. др. (Для уточнения добавим, что две из пяти премий присвоены Николаю Яковлевичу посмертно.) Таким образом, что бы ни говорили сейчас хулители СССР, Советская власть обеспечила талантливому самородку возможность осуществить заветную мечту — получить профессиональное музыкальное образование в лучшем учебном заведении страны.

В 1936-м консерватория успешно окончена, началась самостоятельная творческая жизнь. Интересы и устремления молодого композитора весьма широки: он сочиняет «Антифашистскую симфонию», струнный квартет, концерт для тромбона с оркестром, две оркестровые сюиты, начинает работать над оперой «Чапаев». Легендарный герой гражданской войны был ему особенно близок, и трудился Мокроусов над оперой много и взыскательно-придирчиво. В первой редакции она закончена в 40-е годы — поставлена в Московском театре им. Станиславского и Немировича-Данченко. Затем опера существенно переработана, и, в последней версии, благополучно и долго звучит на родине Чапаева — в Чувашии, начиная с открытия нового театра (1962). Тогда же появились первые песни. Одна из них посвящена недавно сооружённому каналу «Москва-Волга» — «Милый мой живёт в Казани» (1938). Простая, выдержанная в духе подлинных русских шуточно-лирических песен, она быстро дошла до самых широких масс и стала там своей, родной. …Одновременно представая трагическим оксюмороном эпохи.

Само собой разумеется, что создание «Дмитровлага» и «Волголага» для строительства промышленного Канала им. Москвы (переименован в 1947) и дальнейшего развития судоходной навигации и гидроэлектростанций Волгостроя, так же как затопление целых городов — в песне Мокроусова по известным причинам не упомянуто (сл. Вл. Соловьёва):

Нас тоска не доконала,
Доконали мы тоску.
Вдоль по Волге по каналу
Ходит милый мой в Москву!
Нам любовь теперь — не горе!
Солнце спрячется едва,
Мы встречаемся у моря
Возле шлюза номер два!

Бей, не трусь — за нами Русь!

Началась Велика Отечественная…

Композитор, как и всякий советский человек, все силы таланта отдаёт стране, народу: «Мы на плечи взвалили и войну и нужду…» Уже через полмесяца после начала фашистской агрессии вместе с другими музыкантами Мокроусов едет в Севастополь — в распоряжение политуправления Черноморского флота. Дружба с моряками, пребывание в городе-герое оставили неизгладимый след — на всю жизнь — в душе композитора. Под впечатлением поездки возникла одна из самых лучших песен Мокроусова — «Заветный камень» — в конце 42-го. В основе её содержания лежит газетный очерк-быль писателя Л. Соловьёва «Севастопольский камень»: о последнем моряке, боцмане Прохоре Васюкове, на шлюпке покинувшем израненный, временно оккупированный Севастополь. В руке умирающего матроса зажат был кусок гранита, унесённый им с любимой крымской земли: «Вернёмся с победой, положим на прежнее место», — сказал тогда Прохор.

Композитор, потрясённый велеречивой былью, сочинил свою Черноморскую балладу; чуть позднее к готовой мелодии поэт А. Жаров написал стихи. Вслед за тем баллада «Заветный камень» зазвучала по радио, в концертах, превратилась в обожаемую и уважаемую песню моряков, по праву вошла в золотой фонд советской песенной классики:

…Сквозь бури и штормы прошёл этот камень,
И стал он на место достойно.
Знакомая чайка взмахнула крылами,
И сердце забилось спокойно.
Взошёл на утёс черноморский матрос,
Кто Родине новую славу принёс,
И в мирной дали
Идут корабли
Под солнцем родимой земли.

Судьбоносный песенный рассказ — будто история прославленной 35-й береговой батареи, героической и в ту же пору трагической. 11-я армия Манштейна, наилучшее формирование вермахта, спотыкнулась на «русском Гибралтаре» о непреодолимый моряцкий дух, — что весомо ослабило немецкие позиции под Сталинградом.

В тот же1942 г., после разгрома фашистов под Москвой, Мокроусов сочинил на слова А. Суркова «Песню защитников Москвы». В строгом марше, подобном «Священной войне» Александрова, выражены заветные думы и мечты миллионов советских граждан тех лет, стремление скорее сокрушить ненавистного врага:

Не смять богатырскую силу:
Могуч наш заслон огневой,
Мы вырыли немцу могилу
В туманных полях под Москвой.

Мы не дрогнем в бою
За столицу свою,
Нам родная Москва дорога.
Нерушимой стеной,
Обороной стальной
Разгромим, уничтожим врага.

Много ещё хороших и нужных песен написал Мокроусов в нелёгкие годины борьбы со всемирным злом — песен мужественных, гордых, наполненных конкретными героическими образами:

Эх, путь-дорожка — фронтовая,
не страшна нам бомбёжка любая!
А помирать нам — рановато,
есть у нас ещё дома дела!

Своя земля и в горсти мила

А после войны ярко расцвело уже лирическое дарование композитора. В содружестве с поэтами А. Фатьяновым, Е. Долматовским, М. Исаковским он создал массу произведений — чрезвычайно популярных. Достаточно напомнить хотя бы очаровательную песню из одноимённого фильма «Весна на Заречной улице» — с её простодушной деревенской лирикой, вдобавок завораживающей нас чудной романтикой сбывающихся вскоре надежд. Надежд на неизбежно лучшее, счастливое время, которое вот-вот…

На этой улице подростком
Гонял по крышам голубей
И здесь, на этом перекрёстке,
С любовью встретился своей.
Теперь и сам не рад, что встретил.
Моя душа полна тобой.
Зачем, зачем на белом свете
Есть безответная любовь!..
(Стихи А. Фатьянова)

…Да ещё и спетые голосом любимейшего из актёров — Николая Рыбникова, — эти песни вели советских людей к подвигам в труде и жизни, маня и увлекая в прекрасное будущее. В2006 г., в момент празднования 50-летия со дня создания фильма «Весны на Заречной…», некоторые ТВ-каналы крутили старую советскую ленту, — зрительский рейтинг неумолимо взлетал именно на этих каналах, пренебрегая другими, показывающими блокбастеры и прочее сериально-социальное завлекательное «мыло».

Б.А. Мокроусова мы знаем и почитаем прежде всего как композитора-песенника: «То, что меня трогает, я предпочитаю тому, что поражает», — говорил он. На первый взгляд, в творчестве композитора поразительного тоже ничего не видно, но каждая песня именно трогала, брала за душу всех слушателей. Так, например, к столетию прославленного Сормовского завода (1949) Борис Андреевич написал «Сормовскую лирическую», утверждённую впоследствии позывным горьковского радио (сл. Е. Долматовского):

На Волге широкой, на стрелке далёкой
Гудками кого-то зовёт пароход.
Под городом Горьким, где ясные зорьки,
В рабочем посёлке подруга живёт.

У горьковчан, нижегородцев с «Сормовской» связаны особые воспоминания. Песня сразу полюбилась, как верный друг. Нет у неё ни пышного наряда, ни громких слов, но есть душа — чистая, искренняя, добрая, столь желанная сердцу русского человека. И песня живёт и будет долго жить, как ещё множество простых и сердечных песен автора.

Торжественные, величальные песни-хоры «Застольная», «Ходят соколы» и др. — произведения лирические, носящие то интимно-чувствительный характер городского романса, то шуточно-игривых, весёлых, но острых на язычок частушек. Но какой бы характер не носила лирика Мокроусова, ей всегда присущ лаконизм, гармоническая простота, удивительная задушевность. Песни Б.А. обладают изумительной жизнеспособностью и долговечностью, потому что они народны по своему складу. Но вместе с тем они очень разноплановы — хотя при всей их разноплановости можно уловить что-то общее: оно заключается, как сие ни громко звучит, в высокой гражданственности. Елико возможно рассуждать о народности, то народность песен Мокроусова видится не в смысле умения композитора уловить фольклорные интонации, точнее, не только в этом, но равно и в навыке слышать и ощущать живые интонации сегодняшнего дня, обновлённые временем, эпохой. А потом ведь Мокроусов — величайший, высочайший мелодист. Он всегда был против усложнённых ладовых ходов, замысловатых гармонических построений — что свойственно народной мелодике. И что оставило мастера в вечности…

Борис Андреевич нашёл собственную политоническую, чувственную гамму. А поскольку композитор обладает столь неподражаемым отношением к искусству, то его муза непременно становится индивидуальной, колоритно сформулированной, самобытной. В частности, Мокроусова не спутаешь с упомянутым ранее ровесником Соловьёвым-Седым, — дважды лауреатом «Сталинки»! — коли выразиться по-современному. («Вечер на рейде», «Подмосковные вечера»…) У обоих персональный стиль, творческое лицо. Если говорить о том, где всё-таки наиболее сильно проявилось предназначение Мокроусова, — как бы сейчас сказали: «Мокроусов-травести, Mokrousov-style», — то несомненно это в песне «Заветный камень» и в песнях лирического плана, такой, как неувядающая «Одинокая гармонь», с которой мы начали повествование. Впрочем, Б.А. ещё и автор оперетты «Роза ветров», симфонических и камерных произведений, музыки ко многим кинофильмам («Неуловимые мстители», «Стряпуха», «Свадьба с приданым»). Тем не менее целиком и полностью он нашёл и реализовал себя в жанре песни: «Костры горят далёкие», «Когда поёт далёкий друг» (о знаменитом Иве Монтане), «Вологда»:

Что б ни случилось, я к милой приду
В Вологду-гду-гду-гду,
В Вологду-гду.
Сам я за ответом приду.
(Слова М. Матусовского)

Мало кто из композиторов-песенников может соперничать с Мокроусовым по степени популярности, причём не однодневной, а стойкой, проверенной годами, десятилетиями. Трудно с ним соперничать и по ярко выраженной национальной основе — русской, необыкновенно естественной, пластичной и очень выразительной мелодичности, по органической слитности лирических и неизменно гражданственных, патриотических, что особо важно ныне, начал.

…А поскольку песни Мокроусова исполняет незабвенный Марк Бернес, «безголосый актёр кино и драмы, возрождающий к тому же пошлую манеру ресторанного пения», судя по горькому изречению именитого Георгия Свиридова (аще сице было время, — повторю я), — значит точно, незамедлительно и всенепременно поселиться им надолго в каждом доме! И ведь так и случилось:

Вся Москва мне, вся Москва мне о тебе напоминает.
И я верю, и я верю, что когда-нибудь опять
На Таганке будем мы бродить с тобой, моя родная,
На Полянке мы опять свиданья будем назначать…
(Стихи Н. Лабковского: «Песенка влюблённого шофёра»)

Еще не скоро молодость
Да с нами распрощается.
Люби, покуда любится,
Встречай, пока встречается.
Встречай меня, хорошая,
Встречай меня, красивая,
Заря моя вечерняя,
Любовь неугасимая…
(Сл. М. Исаковского: «Услышь меня, хорошая»)

Print Friendly, PDF & Email

2 комментария для “Игорь Фунт: Моя душа полна тобой…

  1. Говорят, антисемит он был знатный. Хотя композитор и талантливый. Но опять же говорят, что многие его произведения написали ему еврейские «музыкальные негры».

    1. Интересная информация. Но я, к сожалению, так глубоко не копал.
      Насчёт анти… Все мы немного «анти…»
      А как прижмёт, так сразу и «за».

Обсуждение закрыто.