Кто в странствиях провел полжизни, / Тот понимает всей душой, / Что нету счастья без отчизны, / Тот тянется всегда домой.
Берегите нас, поэтов!
Лев Харитон
Волненье
Есть что-то в воздухе такое,
В повадках леса, в смене дней,
Предощущенье роковое,
Что жить не станет веселей.
И вместе с тем душа в волненьи,
И странных чувств невпроворот.
Наверное, весны явленье
На повороте сердце ждет.
И всё смеется, плачет, жаждет,
Рисует что-то невпопад.
Пускай сегодня сердце страждет,
И ничему сейчас не рад.
Но детства сладкие картины
Откуда-то летят с небес:
Должно быть, чьи-то именины
Сегодня справит грустный лес.
И ты выходишь за калитку,
Сном оглушен и пробужден,
И видишь матери улыбку,
И снова ждешь надежды сон.
Москва
Всё меньше мест в Москве, где помнят наши лица,
Всё больше мест в Москве, где и без нас правы.
/Булат Окуджава/
Когда я шел по улицам Парижа,
То думал только о Москве.
Я любовался каждой крышей,
Но лишь Арбат стучался в сердце мне.
А дома лез в кровать под одеяло
И сном пытался победить тоску.
Но ничего, мой друг, не получалось:
Во сне я видел лишь одну Москву.
Я гнал ее, распутную девицу,
Как гоним мы непрошеных гостей.
Но чем сильней я прогонял столицу,
Тем все сильнее прижимался к ней.
Под утро просыпался. Одиноко
Смотрели книги с полок на меня…
Родимся и живем по воле рока,
И с нами умирают города.
Исповедь интеллигента
Я рос в семье интеллигентной.
Молились все на усача.
Не знали слова «диссиденты»
И жили делом Ильича.
Не жили, а существовали,
И были счастливы уж тем,
Что нас в ГУЛАГи не сослали,
Подальше от кремлевских стен.
Потом настало отрезвленье,
И оттепель потом пришла.
Но не пришло освобожденье.
Пришли лишь уши от осла.
Но все равно, надеясь, ждали,
Когда откроются врата.
Ведь мы себя не запирали,
Нас власть бурбонов заперла.
Освобождались мы от гнили,
Весь мир взамен не получив,
Мы слишком долго, видно, жили,
Себя тиранам посвятив.
Да и сегодня власть кухарок
Все так же правит на Руси.
Уж нет дворян и нет дворянок.
От шушеры, Господь, спаси!
Домой
Кто в странствиях провел полжизни,
Тот понимает всей душой,
Что нету счастья без отчизны,
Тот тянется всегда домой.
И дым отечества, дым с гарью
Тревожит ночью его сон,
И он живет своей печалью,
Тем, что он в Родину влюблен.
Она ж, в романах чаровница,
Со строгостью в глаза глядит
И не дает ему забыться,
И сердце грустное пьянит.
Она зовет его вернуться,
Но не зовет его домой.
Не разрешает обмануться
Ее манящей красотой.
А он, в своих напрасных грезах,
Не устает себя корить.
В тоске все бредит о березах,
И просит Родину простить.
Простить богемность, похожденья,
Его забывчивость порой,
Простить его стихотворенья
И то, что рвется он домой.
Но в одиночестве он знает:
Ему так лучше, без нее.
Она в его объятьях тает,
Она не может без него.
Ночная память
Походы с братом в Третьяковку
Мне не забыть. Во тьме ночной
С годами совершаю рокировку.
И Суриков, и Репин — все со мной.
И все опять становится на место.
Нисколько настоящим не пленен,
Я прошлого раскачиваю кресло,
В котором миг ушедший сбережен.
И Яуза, моей душой не позабыта,
Становится вдруг Времени рекой.
Брат и его друзья — одно корыто,
Все в этот час ночной со мной.
Фраза
Ты — женщина, и этим ты права…
Где эту фразу слышал я когда-то?
Прошли года и голова седа,
И постарели все друзья-ребята.
Но фраза та по-прежнему звучит.
И только то, что с ней, то свято.
И сердце старое, как юное, стучит,
Как будто жду тебя я у Арбата.
И вместе с ней рождается мотив.
Порою так случалось у Булата…
Из прошлого твой взгляд перехватив,
Строку и звук соединяю виновато.
Cентиментальность
Не побороть сентиментальность.
Рецептов нет и нет врачей.
Казалось бы, такая малость,
Ан нет, не справиться мне с ней.
Подумать, так она не слабость,
Мне плен души всего милей.
Сентиментальность это радость
Тоски по юности моей.
Первая любовь
Любовь не знает нумерации.
Вторая, третья… Всё не в счет
Но первая, она акацией
Всю жизнь в душе твоей цветет.
Она, как праздник и как тризна,
Смеешься или плачешь ты.
Она в той половине жизни,
Которой все мы так должны.
И без которой нет спасенья
От дум, что не дают заснуть.
Любовь, как первый день творенья,
Ошибок и прозрений пут.
Под настроение
Не бойся снов.
Не мучься, брось!
Люблю и думаю, и знаю.
Смотри: и рек не мыслит врозь
Существованья ткань сквозная.
/Борис Пастернак/
За разговорами, за спорами
Проходит жизнь, в разладе дней
Так хочется нас уговорами
Спасти от совести своей.
А что такое совесть? Нить,
Что нас привязывает к прошлому?
Или попытка пережить
Судьбы рассыпанное крошево?
Бессмертие свое не зря
Мы ищем в счастье неприкаянном.
Его руками брать нельзя.
Оно легко воспламеняемо.
Но все равно, как ни боюсь
В самом себе я разобраться,
В который раз к огню тянусь,
Не опасаясь обжигаться.
Ты скажешь мне, что я неправ,
Что должен жить, поменьше думая.
Ласкаешь ты меня с утра
Под настроение угрюмое.
Брату
Когда опять случится встретиться
Нам, брат мой, ведать не дано,
А шарик крутится да вертится,
Ему, бедняге, все равно.
И годы не одной слезинкою
Бегут печальные из глаз,
Плывут Арбатом и Ордынкою,
Они о нас ведут рассказ.
Тоской моею весь разнеженный
Хочу тебя сейчас обнять.
Душой моею незаснеженной
Хочу тебя к себе прижать.
