Миква играла настолько важную роль в жизни иудейское общины, что об ее устройстве заботились прежде, чем построить синагогу и получить разрешение на открытие кладбища. Это было обязательным условием существования общины в любом месте, где жили евреи, независимо от страны, континента или эпохи.

По следам еврейских кладбищ Беларуси

Главы из будущей книги

Налибоки

Леонид Смиловицкий

Продолжение. Начало

О Налибоках я впервые написал, когда в конце девяностых годов в Израиле работал над книгой «Катастрофа евреев в Белоруссии, 1941-1944 гг.» Так появилась глава «Евреи и поляки в партизанском движении Белоруссии». Это была история непростых отношений польских патриотов из Армии Крайовой и евреев, бежавших из гетто ряда местечек Западной Белоруссии, как советских партизан. Польское руководство справедливо опасалось, что на смену нацистской оккупации своей родины придет сталинская. Первыми жертвами этого противостояния стали евреи.

Место в истории

Налибоки — это бывшее местечко, а ныне городской поселок или агрогородок в Столбцовском районе на западе Минской области, в 36 км от Столбцов и в 23 км от Ивенца. Поселок стоит на восточной окраине обширного заболоченного лесного массива, названного так же, как и посёлок. Налибокская пуща это своеобразные «ворота» в необъятные лесные угодья. Из-за труднодоступности и неплодородности почв пуща всегда была мало заселена. По ее краям были расположены бывшие еврейские местечки — Ивье, Юратишки, Вишнево, Воложин, Першаи, Раков, Ивенец, Любча. В самой пуще сохранились немногочисленные деревни и хутора, в том числе Рубежевичи, Налибоки, Поташня, Клетище.

Первое письменное упоминание о Налибоках относится к 1447 г. В XVI веке Налибоки вошли в состав Минского повета Минского воеводства Речи Посполитой. С 1793 г. Налибоки принадлежали Ошмянскому уезду Виленской губернии. По состоянию на 1801 г. в местечке был 61 двор, костел, магазин, пивоварня, трактир. В 1830 г. рядом был открыт железнорудный рудник. Здесь выпускали железнодорожные рельсы и прокат. По объему продукции Налибокский металлургический комбинат в 1852-57 гг. считался крупнейшим на территории современной Беларуси. В конце XIX века в Налибоках было 224 двора, костёл, молитвенный дом, две школы, больница, волостной суд, трактир. После подписания Рижского мирного договора в 1921 г. Налибоки отошли к Польской республике, как центр гмины Столбцовского повета Новогрудского воеводства. В 1939 г. Налибоки стали частью Белорусской ССР.

Еврейская жизнь

В 1818 г. в Налибоках проживало 8 евреев, в 1885 г. — 95 евреев, в 1921 г. — 185 евреев или 36% всех жителей местечка. Почти вся хозяйственная деятельность была связана с лесом, заготовка древесины, смолы, производство канифоли, скипидара и всего того, что дает лес. В 1877–1932 гг. раввином в Налибоках служил Арье-Лейб Рогозницкий. (Российская еврейская энциклопедия, Москва, 2007 г., т. 6, с. 14).

По свидетельству Генриха Слиозберга, уроженца Налибоков, евреи с незапамятных времен жили в этих местах. Еврейское население в Налибоках было представлено двумя многочисленными семействами Розовских и Слиозбергов, сплетенных между собой сложными родственными узами. В Налибоках была одна улица и несколько переулков. В будни в Налибоках можно было встретить только немощных стариков и малых детей. Взрослое мужское население редко находилось в местечке, почти все «промышляли» при железоделательном заводе князя Льва Витгенштейна или закупали лён, который потом отправляли в Кёнигсберг. Только к еврейским традиционным праздникам, Пасхе и страстным дням («йомим нароим») все съезжались в Налибоки, чтобы провести святые дни в кругу семьи. В центре местечка жил старейшина и патриарх рода Шлойме Розовский. По субботам к послеобеденной трапезе («шайлес судес») в этот дом приходили все мужчины, которые принадлежали к слонимским хасидам, допускались и дети родственников хозяев. Генрих Слиозберг вспоминал, как он, будучи пятилетним мальчиком, разглядывал оживленных пожилых евреев с почтенными благообразными лицами, длинными бородами, в шелковых длинных кафтанах с широкими атласными поясами и в бархатных ермолках. У присутствовавших евреев были напряженные лица и сверкающие внутренним огнем глаза. С глубоким вниманием все слушали речи о том, как нужно истолковывать то или иное место в Торе или объяснение смысла Кабалы. За столом пели «змирот». Музыкальность была традиционной в этой семье. Мальчик жадно ловил взгляд хозяина дома, и чувствовал себя на верху блаженства, когда удостаивался от него поощрения (Г. Б. Слиозберг. «Дела давно минувших дней. Записки русского еврея». Париж, 1933 г., т. 1, с. 14-45).

В 1920–1930 гг. в Налибоках действовали отделения различных еврейских партий и организаций. Последним раввином Налибок с 1932 г. был Йом-Тов-Липман Гутман (1902–1942). В тридцатые годы половина еврейского населения Налибок (22 семьи) была занята в сельском хозяйстве. Гашомер и Бейтар были активны в местечке.

Гибель общины

Немцы пришли в Налибоки летом 1941 г., а уже в декабре 1941 г. евреи Налибок были отправлены в Рубежевичи, Ивенец и Новогрудок. В Новогрудке их расстреляли на Литовке. Это деревня в 4 км от Новогрудка в направлении Ивья. Трудоспособные евреи из Налибок были вывезены в гетто местечка Дворец Дятловского района, но и они были обречены. Трагедия произошла 13 декабря 1942 г. Утром гетто в Дворец было взято под усиленную охрану, и в 9 часов утра конвой начал десятками выводить евреев за ограждение и сажать в подогнанные машины. Одновременно со стороны Молчади появилась колонна грузовиков, в которых везли евреев из Деревной, Каменца, Новой Мыши и Молчади. Ещё одна колонна машин шла со стороны Новоельни, в ней везли евреев из Ивенца, Налибок, Любчи, Кореличей и Дятлово. Грузовики остановились возле деревни Котьки, где местных жителей из деревень Котьки и Дворца принудили копать расстрельные ямы. Бойня продолжалась целый день. Крестьяне под дулами автоматов закапывали траншеи, некоторые теряли сознание от ужаса. Всего 13 декабря 1942 года по архивным сведениям из немецких источников и по данным судебного процесса 1960 г. возле деревни Котьки были убиты 7870 евреев. Из них 370 местных евреев и 7500 евреев, пригнанных во Дворец из других населенных пунктов («Памяць. Дзятлаўскi раён», Минск, 1997 г., с. 136, 163, 219, 220, 232; Национальный архив Республики Беларусь, фонд 4683, опись 3, дело 761, лист 55). Только 32 евреям из Дворца удалось бежать в лес и присоединиться к отряду братьев Бельских (The Encyclopedia of Jewish Life Before and During the Holocaust. New York, 2001. vol. 2, p. 872).

Сохранение памяти

Память о трагедии еврейской общины в Налибоках увековечена совсем недавно по инициативе местных жителей. Большие усилия предпринял в этом направлении председатель сельского Совета Александр Иванович Пилинкевич. На гранитном валуне красного цвета внушительных размеров в 2018 г. появилась мемориальная доска, напоминающая о том, что в январе 1942 г. около 400 евреев из деревни Налибоки были вывезены в гетто Новогрудка, где они погибли. Надпись выполнена на белорусском, английском языках и иврите. Работы по ее установке оплатили иностранные спонсоры, тогда как логично было, чтобы для этого нашлись деньги, если не из местного, то из государственного бюджета Республики Беларусь. Усилиями учителей школы и сельского совета установлены более 170 имён погибших евреев, бывших жителей Налибок. Собранные сведения были отправлены в Яд Вашем — Национальный центр памяти Катастрофы и героизма восточно-европейского еврейства в Иерусалиме.

Миква

От еврейской жизни в Налибоках осталось немного следов. Нет синагоги, нет кладбища, но осталось то, что редко можно встретить в других бывших местечках Беларуси. По совету Дмитрия Гурневича, меня везут к дому Ирены Францевны Дощечко на Виленской улице, где можно увидеть необычное сооружение. Оно расположено на частном подворье и для того, чтобы увидеть мы должны получить согласие хозяев. В таких случаях всегда чувствуешь себя неуверенно. Разрешат или не разрешат? Неудобно беспокоить своими просьбами, ведь это вторжение на частную территорию.

Нам разрешили, и мы идем смотреть каменное, со ступеньками, углубление на два метра ниже уровня земли. Долгое время местные жители считали, что это фрагмент довоенного погреба, который немцам не удалось уничтожить, когда они сжигали Налибоки в 1943 г. Из довоенных жителей уже никого не осталось, поэтому люди, которые поселились в Налибоках после 1945 г. полагали, что это была «еврейская баня», поскольку на Виленской улице раньше жили евреи. Недалеко располагалась синагога и школа. Я прошу Ирену Францевну показать мне миниатюрный бассейн. Она привычными движениями снимает деревянный настил и показывает что там внизу. Вода никогда не высыхает. Миква — это ритуальный иудейский водоем с проточной водой. Сверху строили навес, чтобы уберечь микву от дождя и снега. Наливать воду в микву было запрещено. Она должна была «приходить» сама. Верующие никогда не использовали миквы для гигиенических потребностей, для этого существовали бани. За погружением наблюдал служитель миквы, чтобы убедиться, что человек правильно окунается и помочь, а при необходимости научить как это делается в соответствии с требованием традиции. В микву окунали предметы, чтобы очистить их от скверны. Например, так делали пригодной к употреблению новую посуду, столовые приборы, которыми после этого религиозному еврею разрешалось пользоваться. Согласно еврейской традиции, женщины после месячных должны окунаться в микву и только после этого они могут снова прикасаться к мужу. Верующие евреи считают, что без миквы не будет никаких семейных отношений, не будет детей и счастья.

Миква играла настолько важную роль в жизни иудейское общины, что об ее устройстве заботились прежде, чем построить синагогу и получить разрешение на открытие кладбища. Это было обязательным условием существования общины в любом месте, где жили евреи, независимо от страны, континента или эпохи. (“The Shtieble, the Mikveh, and the Cemetery”. In: L. Smilovitsky. Jewish Life in Belarus. The Final decade of the Stalin regime, 1944-1953. New York, 2014, pp. 121-123).

Вывод

Я смотрел на довоенную микву в белорусской глубинке и думал о связи времен, о потерях моего народа, о том, что евреи сделали для Налибок, и какую память о себе заслужили. Что должно произойти, чтобы эта память оказалась востребована не для узкого круга энтузиастов-краеведов, а на государственном уровне? Память о прошлом объединяет, а не разъединяет и не стоит ее бояться. По еврейской традиции миква очищает от плохих мыслей, недостойных человека верующего и совестливого. Образно говоря, все мы нуждаемся в такой микве, чтобы уважать друг друга, честно идти по жизни и не бояться будущего.

Продолжение