Незадолго до смерти, когда стало известно, что он доживает последние дни, в Кремле обсуждался вопрос — где и как его хоронить. Сталин, который относился к Владимирову с резкой неприязнью, сказал: «Владимиров — птичка невеличка. Необязательно его хоронить у Кремлёвской стены».

Товарищ Лёва

(Евреи в русской революции)

Лев Гуревич

Мирон Константинович Владимиров (Шейнфинкель) родился в 1879 году в Херсоне, в семье земельного арендатора. По удивительному совпадению он является ровесником и земляком другого российского революционера еврейского происхождения — Льва Давидовича Троцкого (Бронштейна). В 1898 году Мирон Шейнфинкель окончил Херсонское сельскохозяйственное училище и около года прослужил в губернском статистическом управлении. В это же время молодой статистик с головой окунулся в революционное движение, принимая участие в рабочих кружках.

В 1902 году Мирон Владимиров приезжает в Берлин, а затем едет в Швейцарию, где знакомится с Лениным. По предложению жены Ленина — Крупской, он берёт псевдоним «Лёва», под которым в дальнейшем публикуется в партийной печати. В 1903 году Владимиров вступает в Российскую социал-демократическую рабочую партию и в том же году возвращается в Россию, где принимает активное участие в революционной работе. Во время Первой русской революции был секретарём Одесского, а затем Екатеринославского большевистских комитетов.

В декабре 1907 года Военный суд приговорил Владимирова к ссылке на вечное поселение в Восточную Сибирь (Иркутск). В мае 1908 он совершает побег и оказывается сначала в Вене, а затем в 1910–1911 годах в Париже, участвуя в окружавшей Ленина группе — Зиновьев, Каменев, Инесса Арманд, Семашко. В своих «Воспоминаниях» Крупская отзывается о Лёве как о «примиренце вообще», притом поддающимся «всяким россказням о склочности и нелояльности большевиков». С точки зрения Ленина и Крупской, это огромный и непростительный недостаток, и всё-таки, учитывая давнее знакомство, за это они не судили его так строго, как других.

Весной 1911 года в пригороде Парижа — Лонжюмо начала работать партийная школа — первое учебное заведение РСДРП, созданное с целью подготовки партийных кадров из рабочих. В лекторскую группу, наряду с Лениным, Семашко, Луначарским, Арманд, входил и Мирон Владимиров. После завершения занятий осенью 1911 года слушатели школы выехали на нелегальную партийную работу в Россию.

После Февральской революции в 1917 году Владимиров вернулся в Россию и принял самое деятельное участие в подготовке Октябрьского переворота.

Во время Гражданской войны Владимиров входил в состав украинского правительства, был народным комиссаром продовольствия, членом Революционного Военного Совета Южного фронта.

К этому времени относится его резкое столкновение с членом Реввоенсовета Сталиным. Ещё больший конфликт произошёл в 1924 году при подготовке Владимировым материалов для ХIII съезда партии. Сталин был настолько недоволен материалом о сельскохозяйственном кредите, что, по свидетельству очевидцев, чуть ли не швырнул его в лицо Владимирову.

В партийном архиве Института Марксизма-Ленинизма сохранились рукописные воспоминания Владимирова о встрече с Крупской вскоре после кончины Ленина.

«В начале болезни Ленина Крупская и родственники придерживались оптимистического взгляда, считая, что его болезненное состояние преходяще, нужно только бросить всякие дела и длительно отдохнуть. Однако не все придерживались такого взгляда. Именно Сталин обнаружил поразительную дальнозоркость, догадливость, прозорливость. Он давно присматривался к Ильичу и считал, что Ленин серьёзно болен. После первого удара Сталин расспрашивал врачей об этой болезни, два раза специально для наблюдения за Ильичом съездил в Горки.

На основании всего этого и со всеми расходясь, Сталин уже в 1922 году объявил, что болезнь Ленина неизлечима, и что вообще «Ленину капут». Не подыскивая мягких дипломатических выражений, он хотел, чтобы товарищи, руководящие страной и партией, отбросив всякие иллюзии, скорее отдали себе отчёт в положении, созданном болезнью Владимира Ильича. В узком кругу товарищей по партии Сталин заявлял: ««Интересы страны, революции, партии властно требуют более не рассчитывать на дальнейшее пребывание Ильича в качестве вождя партии и главы правительства». На самого Ильича слова Сталина произвели более чем неприятное впечатление: «Я ещё не умер, а они, со Сталиным во главе, меня похоронили».

В 1924 году Владимиров приступил к работе в Высшем Совете Народного Хозяйства, заняв пост заместителя Феликса Дзержинского — в то время председателя ВСНХ.

В январе 1925 года состояние здоровья Мирона Владимирова резко ухудшилось. Тяжело больного, его отвезли в Нерви (Италия), и там в марте он умер.

История цивилизованных стран не помнит случая создания кладбищ в центре своей столицы. Но даже в этом грустном и печальном деле большевики пошли согласно словам своего гимна «…Мы наш, мы новый мир построим». В первые годы после завоевания власти они хоронили погибших за коммунизм прямо во рву вдоль Кремлевской стены. Со временем их стало столько, что специальная комиссия отбирала самых «достойных». Уже позднее выяснилось, что так со временем вся Красная площадь превратится в «густозаселенное» кладбище. Но и не отметить «неоценимый» вклад видных партийных, государственных и военных деятелей СССР было уже нельзя. Тогда и пришло решение о создании Кремлевского колумбария (установка урны с прахом умершего или погибшего в нишу стены). Первым, кто открыл эту мрачную похоронную галерею, стал Мирон Владимиров.

Незадолго до смерти, когда стало известно, что он доживает последние дни, в Кремле обсуждался вопрос — где и как его хоронить. Сталин, который относился к Владимирову с резкой неприязнью, сказал: «Владимиров — птичка невеличка. Необязательно его хоронить на кладбище у Кремлёвской стены. Есть и другие кладбища». Передавали, что Дзержинский затрясся от волнения и негодования, услышав, как третируют преданного ему Владимирова.

Злопамятный Сталин уступил, урна с прахом Владимирова была вставлена в стену Кремля, но потом он всё же отомстил умершему. Если заглянуть в Большую Советскую Энциклопедию (БСЭ) послевоенного времени, в томе 8, в отличие от тома 11 довоенного издания БСЭ, нет Мирона Константиновича Владимирова. Есть Владимиров — хирург, Владимиров — живописец, даже Владимиров — дирижёр, но «птички невелички» нет. Впрочем, в этом издании энциклопедии нет ни Троцкого, ни Бухарина.