Если на наших глазах нарушается Уголовный кодекс, надо подавать в суд. Но мы привыкли, что людям в органах власти и при органах власти позволено все. То есть, закон — не для них.

А если подать в суд 100 исков?

Сергей Баймухаметов

В данном случае и в первую очередь — речь об отказе в регистрации независимых кандидатов в депутаты Мосгордумы. Под тем предлогом, что подписи граждан в их поддержку оформлены неправильно, а то и фальсифицированы.

Однако граждане, поставившие подписи, утверждают, что в Мосгоризбиркоме при введении данных в систему ГАС-Выборы эти данные намеренно искажались, что графологи объявили их подлинные подписи поддельными — дабы не допустить оппозиционных кандидатов.

Естественно, поднялась волна возмущения — вплоть до многотысячных митингов. Последовали обращения в Общественную палату Москвы, в Совет по правам человека, в Центризбирком. Общественная палата «дала рекомендации» Мосгоризбиркому, которые тот «принял к руководству». Совет по правам человека ходатайствовал об участии его представителей в рассмотрении жалоб кандидатов в Мосгордуму.

Отдельно — о реакции главы Центризбиркома. Председатель ЦИК Элла Памфилова осудила митинги с требованием регистрации оппозиционных кандидатов, определив их как «давление на власть».

В ее словах — вся суть происходящего, суть нашей действительности. Это катастрофическое заблуждение не только Памфиловой — это эхо народного, общественного сознания и общественных представлений.

Да, мы привыкли называть все госслужбы — властью. Но власть — это мы, как и гласит Конституции РФ: «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ». А то, что Памфилова и мы в обиходе называем «властью» — на самом деле лишь «органы власти», нанятые и уполномоченные нами слуги народа. Полицейские, чиновники, депутаты, президенты и прочие.

И, наконец, «давление» на органы госслужбы — это естественное, закономерное и повседневное проявление власти народа, проверка и контроль их работы, требование должного исполнения обязанностей.

Сию простую истину еще 100 лет назад, после революции 1917 года, осознал депутат Государственной думы Василий Шульгин: «Власть есть такая же профессия, как и всякая другая. Если кучер запьет и не исполняет своих обязанностей, его прогоняют… Нас прогнали».

Повторим: при вводе данных в систему ГАС-Выборы эти данные намеренно искажались, действительные подписи граждан объявляли поддельными, а самих граждан, пребывающих в добром здравии — несуществующими, «мертвыми душами». Нарушения косвенно признали даже в Мосгоризбиркоме: «Члены Общественной палаты рекомендовали рабочей группе учитывать заявления граждан, в которых они подтверждают достоверность своих подписей».

А без рекомендации ОП что было? Люди приходили, утверждали, что это их подписи, а в Мосгоризбиркоме им говорили: «Ошибаетесь, это не ваша подпись»? Или пуще того: «Вас давно уже не существует, а вы ходите тут, как живой, права качаете»?

Председатель Центральной избирательной комиссии Элла Памфилова публично подтвердила, что есть проблемы с вводом данных в систему ГАС-Выборы. Какие? Речь ведь не о сбое электроники, не о том, что компьютеры у нас уже имеют свои политические предпочтения. Значит, там действовали чьи-то ручонки. Рядовые операторы отсеивали оппозиционеров сами по себе, по своим капризам? Или выполняли чьи-то указания? Чьи?

И вот здесь мы подходим к главному. В данной ситуации жалобы, обращения, «рекомендации» и «просьбы» Совета по правам человека и Общественной палаты, невнятные объяснения Центризбиркома и прочее, и прочее — торжество абсурда. Если не сказать — тяжкий бред.

Бред общественного сознания

Что «обсуждать», что «рассматривать» и «рекомендовать», когда мы имеем дело с подозрением в преступлении против основ конституционного строя Российской Федерации? Ведь народовластие, право избирать и быть избранным — одна из основ конституционного строя.

Каждый гражданин, чью подпись почему-то признали поддельной, может подать иск в суд.

Каждый кандидат, который подозревает, что его намеренно не допустили до участия в выборах, может подать иск в суд.

То, в чем подозреваются неизвестные сотрудники Мосгоризбиркома и приглашенные эксперты-графологи — не «ошибки», а уголовное преступление, предусмотренное статьей 141 Уголовного кодекса РФ: «Воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий».

А поскольку очевидно, что там действовал не одиночка-злоумышленник, то в данном случае действия подпадают под пункт «в» статьи 141 УК РФ:

«Воспрепятствование свободному осуществлению гражданином своих избирательных прав… совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, — наказывается… лишением свободы на срок до пяти лет».

Угроза пяти лет за колючей проволокой отобьет у любого рядового «исполнителя» готовность выполнять чью-то волю — устраивать «карусели», вбросы бюллетеней, искажение данных. Скорее всего, он не промолчит на следствии и суде — расскажет, кто и что ему приказал. Чистосердечное признание сокращает срок — вплоть до условного.

Ведь и сами рядовые исполнители, и их начальники часто не осознают в полной мере, что совершают уголовное преступление против основ конституционного строя. Привыкли, что людям в органах власти и при органах власти позволено все, что закон — не для них. Они в упоении и опьянении от вседозволенности.

А Уголовный кодекс — он хорошо отрезвляет.

Да, пессимисты скажут: «Мы живем в России и знаем, в чьих руках этот Уголовный кодекс? А судьи кто?» Да, этот риторический вопрос веками определяет российскую жизнь. Но в любом случае, десятки исков в суд — это не сотрясение воздуха, а юридический акт. В любом случае эти иски будут вынуждены рассмотреть, а публичный процесс — не втихаря принятое «решение», пресса оповестит страну, вся подноготная официально выйдет наружу. Только представим себе резонанс от процесса по обвинению Мосгоризбиркома в преступлении против основ конституционного строя.

Если ничего не предпринимать — ничего и не будет. Или еще хуже. Выходящих на площади мирно протестующих граждан по-прежнему продолжат молотить дубинками. Как это и случилось 27 июля на несогласованном митинге с требованием зарегистрировать всех независимых кандидатов в депутаты Мосгордумы. ОВД-Инфо сообщает, что задержано 1373 участника акции. А по данным МВД, вышло на улицы 3,5 тысячи москвичей. Получается, каждого третьего утащили в кутузку? Значит, на демонстрацию вышли десятки тысяч. 3 августа будет еще больше. И снова пойдут в ход дубинки Росгвардии? Все это может кончиться тем, что мирные граждане тоже возьмут в руки дубинки.

Видео-подборка о разгоне полицией протестующих в Моске.