Эдуард Гетманский: Евреи — личные враги Гитлера

Loading

Эренбург успел побывать революционером и эмигрантом, спастись из застенков ЧК, прослыть эпатажным писателем, предсказать Холокост и атомные бомбардировки Японии, исколесить всю Европу, стать рупором советской пропаганды, получить три Сталинских премии, придумать термин «оттепель» и разоблачить Сталина в своих мемуарах.

Евреи — личные враги Гитлера

(И.Г. Эренбург)

Эдуард Гетманский

Продолжение. Начало

Эдуард ГетманскийЭренбург Илья Григорьевич (1891–1967) — писатель, поэт, публицист, переводчик. Родился в Киеве в зажиточной еврейской семье. Его отец Герш Гершанович (Григорий Григорьевич) Эренбург — был инженером и купцом 2-й гильдии, мать Хана Берковна Эренбург (урождённая Аринштейн) — набожной домохозяйкой. От отца будущий писатель унаследовал непримиримость духа, страсть к бродяжничеству и непреклонную резкость в суждениях, а от матери — умение вовремя гасить эмоции. Когда мальчику исполнилось четыре года, семья переехала в Москву, где отец Ильи стал директором Хамовнического пиво-мёдоваренного завода. Завод находился недалеко от дома Льва Толстого. Однажды писатель пришел в цех и попросил показать ему, как варят пиво. Толстой был кумиром маленького Илюши, мальчик уже прочитал «Воскресение» «и подумал, что Толстой знает всю правду». Но встреча удивила и разочаровала его. Во-первых, великий писатель был ростом ниже его отца. Во-вторых, выпив кружку горячего, только что сваренного пива, Толстой вытер рукой бороду и сказал: «Вкусно». Илюша пробовал пиво, и оно ему не нравилось. В-третьих, Толстой принялся рассуждать, что пиво может помочь в борьбе с водкой. «Я ведь был убежден, что он хочет заменить ложь правдой, а он говорил о том, как водку заменить пивом», — вспоминал свое огорчение Илья Эренбург в знаменитых мемуарах «Люди, годы, жизнь».

Летом 1901 года Илью зачислили в Первую московскую мужскую гимназию. Чтобы преодолеть процентную норму для евреев, пришлось блеснуть на вступительных экзаменах, но затем Илья охладел к учёбе. Он перебивался с двойки на тройку, хулиганил и даже оставался на второй год, но зато редактировал рукописный гимназический журнал «Новый луч». Юные годы Ильи совпали с первой русской революцией, и гимназист Эренбург заразился бунтарскими идеями. Он и его друг по гимназии Николай Бухарин вступили в революционную организацию социал-демократов. «Бухарчик был удивительно цельной натурой — он хотел переделать жизнь, потому что ее любил», — вспоминал Эренбург. Молодые бунтари принимали участие в нелегальных сходках, спорили о марксизме, составляли прокламации, размножали листовки на гектографе. Кончилось тем, что в январе 1908 года Эренбург был арестован и пять месяцев провёл в тюрьме. Естественно Илью в 1907 году, в 16 лет, исключили из 6 класса гимназии за революционную деятельность. С тех пор он не получал никакого систематического образования. Родителям удалось освободить сына под залог, после чего семнадцатилетний революционер эмигрировал во Францию, где постепенно отошёл от политической деятельности, променяв её на парижскую богему. В Париже Илья Эренбург занимался литературной деятельностью, вращался в кругу художников-модернистов. Среди них были такие будущие звёзды, как Пабло Пикассо, Амедео Модильяни и Диего Ривера. Сам Эренбург увлёкся поэзией и выпустил несколько стихотворных сборников. В поисках собственного стиля он метался из одной крайности в другую — сначала посвящал духовные стихи Папе римскому Иннокентию VI, а затем издал фривольную книжку «Девочки, раздевайтесь сами».

Первая мировая война открыла Эренбургу путь в журналистику. Он не смог попасть на службу во французский корпус, и стал военным корреспондентом русских газет «Утро России» и «Биржевые новости». Находясь в качестве корреспондента на Западном фронте, он увидел неоправданную жестокость, смерть, газовые атаки и осознал на практике, что война является источником бесконечных людских страданий. Февральская революция 1917 года позволила Эренбургу вернуться в Россию, где ему было крайне трудно разобраться в происходящих событиях. После девяти лет эмиграции он застал на родине хаос. К революции Эренбург отнесся негативно. Он испытывал тяжелые сомнения, и эти колебания нашли отражение в стихах, написанных им в период с 1917-го по 1920-й годы, особенно в сборнике «Молитва о России», изданном в 1918 году. В нём он оплакивал страну поруганную новой властью:

Послужи-ка нам, красавица!
Что не нравится?
Приласкаем, рядом не пройдём —
Можно и прикладом,
Можно и штыком!

В это время Илья Эренбург работал в отделе социального обеспечения, в секции дошкольного воспитания и в театральном управлении. В конце октября 1920 года Илья Эренбург был арестован ВЧК и освобождён благодаря вмешательству Николая Бухарина. В марте 1921 года Эренбург, не принявший идеологию большевиков, снова уехал за границу. Будучи выслан из Франции, некоторое время провёл в Бельгии и в ноябре прибыл в Берлин. В 1921-1924 годах жил в Берлине, где выпустил около двух десятков книг, сотрудничал в «Новой русской книге», вместе с Л. Лисицким издавал конструктивистский журнал «Вещь». В 1921 году Эренбург за 28 дней написал плутовской роман, принесший ему европейскую известность. Обычно его называют сокращенно: «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников» (полное название состоит из 70 слов). Роман написан от лица нищего русского эмигранта по имени Илья Эренбург, с которым знакомится в Париже демонический мексиканец Хулио Хуренито. Хуренито собирает еще шестерых учеников (негра, китайца, француза, итальянца, американца, немца и русского), путешествует с ними из страны в страну и участвует в происходящих там событиях. Он попадает в революционную Россию, где и умирает в 1921 году в Конотопе, завещав Эренбургу написать его биографию. В романе предсказано истребление евреев в Восточной Европе и на Украине, испытание ядерного оружия в Японии, немецкая оккупация Франции. Роман был издан в Берлине в 1922 году, а на следующий год — в СССР, с предисловием Николая Бухарина.

В 1920-е годы роман выдержал несколько переизданий, с 1927 года по 1962 год роман был помещён в спецхран и не издавался. В советских изданиях была выброшена глава «Великий инквизитор вне легенды», в которой содержался намек на Ленина. Десятилетия спустя японские писатели и журналисты всё пытались вызнать у Ильи Григорьевича Эренбурга, откуда он в 1922 году получил информацию о грядущей бомбардировке Хиросимы и Нагасаки? Эренбург был пропагандистом авангардного искусства («А всё-таки она вертится», 1922). В 1923 году он написал сборник рассказов «Тринадцать трубок» и роман «Трест Д. Е.». Эренбург был близок к левым кругам французского общества, активно сотрудничал с советской печатью. С 1923 года работает корреспондентом «Известий». Его имя и талант публициста широко использовались советской пропагандой для создания привлекательного образа сталинского режима за границей. Он много ездил по Европе (Германия — 1927, 1928, 1930, 1931; Турция, Греция — 1926; Испания — 1926; Польша — 1928; Чехословакия — 1927, 1928, 1931, 1934; Швеция, Норвегия — 1929; Дания — 1929, 1933; Англия — 1930; Швейцария — 1931; Румыния, Югославия, Италия — 1934).

С начала 1930-х годов Эренбург регулярно приезжал в СССР и начал проводить в своих произведениях мысль «о неизбежности победы социализма». Он побывал на строительстве магистрали Москва-Донбасс, в Кузнецке, Свердловске, Новосибирске и Томске. Выпустил романы «День второй» (1934), «Книга для взрослых» (1936). В 1934 году Эренбург выступил на Первом съезде советских писателей, 16-18 июля 1934 года с целью разыскать находящегося в ссылке Осипа Мандельштама посетил Воронеж. После прихода Гитлера к власти Илья Эренбург становится крупнейшим мастером антинацистской пропаганды. Во время Гражданской войны в Испании с 1936-го по 1939-й годы Эренбург был военным корреспондентом «Известий», и выступал в качестве эссеиста и прозаика. Он написал в 1937 году сборник рассказов «Вне перемирия» и роман «Что человеку надо». В 1941 году им был издан сборник стихов «Верность», а после поражения республиканцев Эренбург перебрался в Париж. После немецкой оккупации Франции он укрылся в советском посольстве, и, вспоминая о первых днях войны, Эренбург отмечал, что никогда в жизни так много не работал. Ему приходилось писать по три-четыре статьи в день для советской прессы. В 1940 году Илья Эренбург вернулся в СССР, где написал и опубликовал роман «Падение Парижа» (1941) о политических, нравственных и исторических причинах разгрома Франции Германией во Второй мировой войне.

После поездки в Берлин в 1940 году он предупреждал Молотова о готовящемся вторжении в СССР, но к нему не прислушались. С самых первых дней Великой Отечественной Илья Эренбург печатался в главных новостных изданиях страны — газетах «Красная звезда», «Правда», «Известия» и «Труд». Первая публикация появилась 26 июня 1941 года. За те 1418 дней, что шла Великая Отечественная война, Эренбург написал более двух тысяч статей. Они печатались в «Красной звезде», фронтовых газетах, многие были написаны специально для средств массовой информации Запада. Статьи Эренбурга пользовались на фронте огромной популярностью, они заряжали людей на борьбу. Константин Симонов вспоминал, что в одном из партизанских отрядов в рукописном приказе существовал пункт: «Газеты после прочтения употреблять на раскурку, за исключением статей Ильи Эренбурга». Александр Верт в книге «Россия в войне 1941-1945» приводит еще более невероятный факт — партизаны в тылу врага могли обменять пистолет-пулемет на пачку вырезок из статей Ильи Эренбурга. Он прославился пропагандистскими антинемецкими статьями и произведениями. Значительная часть этих статей, постоянно печатавшихся в газетах «Правда», «Известия», «Красная звезда», собраны в трёхтомнике публицистики «Война» (1942-1944).

Секрет воздействия военных статей Эренбурга был не только в страстности и в жгучих фактах, которые в них приводились (этим отличались, наверное, все статьи военных публицистов), но и в их стиле. Редактор «Красной звезды» Давид Ортенберг говорил, что короткие энергичные фразы Эренбурга звучали «как строфы стихов». Вот пример из цикла статей «Бешеные волки», где представлены портреты фашистских главарей.

«Таланта у Гитлера не оказалось, и его забраковали как художника. Гитлер, возмущенный, воскликнул: «Вы увидите, я стану знаменитым!». Он оправдал свои слова. Вряд ли можно найти в истории нового времени более знаменитого преступника».

«Гитлер начал с картинок, Геббельс начал с романов… сжег на кострах двадцать миллионов книг — он мстил читателям, которые предпочитали какого-то Гейне».

Один фронтовик написал в «Красную звезду», что однажды замполит прочитал им статью, не назвав автора, а потом предложил отгадать, кто ее писал. Солдаты в один голос ответили — «Илья Эренбург». В 1942 году Илья Григорьевич вошёл в Еврейский антифашистский комитет и вёл активную деятельность по сбору и обнародованию материалов о Холокосте, которые совместно с писателем Василием Гроссманом были собраны в «Черную книгу». Илья Эренбург не сдерживал своей ненависти к нацистам, выплескивая ее буквально в каждой своей публикации.

Илья Эренбург и Константин Симонов придумали лозунг «Убей немца!», который получил огромное распространение, как и цитаты из антинацистской статьи Эренбурга «Убей!», опубликованной 24 июля 1942 года в «Красной звезде». В ней он писал:

«Мы поняли: немцы не люди… Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать. Если ты не убил за день, хотя бы одного немца, твой день пропал… Если ты убил одного немца, убей другого — нет для нас ничего веселее немецких трупов. Не считай дней. Не считай верст. Считай одно: убитых тобою немцев. Убей немца! — это просит старуха-мать. Убей немца! — это молит тебя дитя. Убей немца! — это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!»

Статья была опубликована в разгар летнего наступления немецких войск на Дону. Эренбург объяснял впоследствии, что целью статьи было развеять остатки наивного отношения советских людей к солдатам вермахта (мол, это просто мобилизованные рабочие и крестьяне, которых Гитлер силой погнал на войну и которые не испытывают ненависти к своим «братьям по классу»). Эренбург хотел, чтобы солдаты видели в немцах врагов, а не «загнанных в угол» друзей. Для поддержания действенности лозунга в советских газетах того времени были созданы специальные рубрики (одно из типичных названий «Убил ли ты сегодня немца?»), в которых публиковались письма-отчёты советских бойцов о количестве убитых ими немцев и способах их уничтожения.

За остро-антинацистские призывы фюрер Адольф Гитлер объявил Илью Эренбурга личным врагом и издал личное распоряжение поймать и повесить его, а пропаганда Третьего Рейха прозвала Эренбурга «Домашним евреем Сталина». В дни, когда Красная Армия перешла государственную границу Германии, в советских верхах действия на территории Германии трактовались как выполнение освободительной миссии Красной Армии — освободительницы Европы и собственно немецкого народа от нацизма. И потому после статьи Эренбурга «Хватит!», опубликованной в «Красной звезде» 11 апреля 1945 года, появилась ответная статья заведующего Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП (б) Г.Ф. Александрова «Товарищ Эренбург упрощает» (газета «Правда»). И Эренбург оказался более готовым к войне, чем вождь. В войну он стал самым знаменитым после Сталина советским человеком у нас в стране и в мире, что не могло не задевать ревнивого вождя. Об этом в 2006 году написал Евгений Евтушенко в стихотворении «Крещатицкий парижанин»:

Не люблю в Эренбурга — камней,
хоть меня вы камнями побейте.
Он, всех маршалов наших умней,
нас привел в сорок пятом к победе.
Танк назвали «Илья Эренбург».
На броне эти буквы блистали.
Танк форсировал Днепр или Буг,
но в бинокль наблюдал за ним Сталин.
Не пускали, газету прочтя,
Эренбурга на самокрутки,
и чернейшая зависть вождя
чуть подымливала из трубки.

После войны Эренбург пользовался огромной известностью. Он выпустил дилогию — романы «Буря» (1946-1947) и «Девятый вал» (1950), вызвавшую неоднозначные оценки коллег по литературному цеху. В СССР началась кровопролитная борьба с космополитизмом, и в струю «разоблачения» попал неожиданно и сам Эренбург. Ему припомнили ранние декадентские стихи, романы «Любовь Жанны Ней» и «Бурную жизнь Лазика Ройтшванеца», книгу о русских символистах «Портреты русских поэтов», «Манифест в защиту конструктивизма в искусстве». На «историческом» писательском собрании Эренбурга ругали за все, вплоть до публицистики военных лет. Поднимался вопрос об исключении Эренбурга из Союза советских писателей за космополитизм в его произведениях. Михаил Шолохов вещал:

«Эренбург — еврей! По духу ему чужд русский народ, ему абсолютно безразличны его чаяния и надежды. Он не любит и никогда не любил Россию. Тлетворный, погрязший в блевотине Запад ему ближе. Я считаю, что Эренбурга неоправданно хвалят за публицистику военных лет. Сорняки и лопухи в прямом смысле этого слова не нужны боевой, советской литературе».

Однажды Шолохов повстречался с Эренбургом на правительственном банкете и в ответ на тост «За родину!» ехидно спросил: «Это за какую?». То ли намекал на еврейское происхождение Эренбурга, то ли на то, что писатель долгие годы провел в эмиграции. Эренбург, не моргнув глазом, отбрил: «За ту, которую продал донской казак Власов». [А. А. Власов был уроженцем нижегородской деревни, но во время Гражданской войны служил на Южном фронте во 2-й Донской дивизии. В годы Великой Отечественной войны захвачен был в плен и согласился на сотрудничество с руководством Третьего рейха, возглавив Русскую освободительную армию (РОА)]. За роман «Буря» Эренбург получил Сталинскую премию.

В 1950 году Илья Григорьевич Эренбург стал вице-президентом Всемирного Совета мира (ВСМ). С 1950 года он депутат Верховного Совета СССР от Даугавпилса, Латвийская СССР. В 1952 году Илья Эренбург становится первым лауреатом (из всего двух лауреатов — советских граждан) Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами». Положение Эренбурга среди советских писателей было своеобразным, с одной стороны, он получал материальные блага, часто ездил за границу, с другой — был под контролем спецслужб. Присуждение Эренбургу Сталинских премий внесло явное замешательство и раздор в стройные ряды антисемитов от советской литературы. Эренбург не мог отменить антисемитскую кампанию организованную Сталиным, но ему удалось ее притормозить, а это спасло жизни многих тысяч людей. Есть мнение, что Сталин в 1930-1950-е годы не расстрелял Эренбурга только потому, что ему нужно было хоть какое-то неофициальное окно на Запад. Эренбург действительно выполнял многие деликатные заказы Кремля, ведя на личном уровне сложнейшие переговоры, недоступные дипломатам. Однако наивно было бы полагать, что это делало писателя неприкасаемым. Достаточно вспомнить судьбу журналиста Михаила Кольцова. Уже был раздавлен грузовиком Михоэлс, расстреляны почти все члены Еврейского антифашистского комитета (в материалах дела фигурировал и Илья Эренбург, но его арест не был санкционирован Сталиным).

Но, несмотря на это, Эренбург обращается с письмом к Сталину, резко осуждая антисемитизм и расизм. Сталин, уже развязавший антисемитскую кампанию и наметивший депортацию всех евреев в Сибирь, покрывает письмо Эренбурга в местах, где осуждается расизм пометками «Здорово!». Эренбург еще был нужен Сталину для каких-то дьявольских камуфляжей Кремля. После смерти Сталина Эренбург написал повесть «Оттепель» (1954), которая была напечатана в майском номере журнала «Знамя» и дала название целой эпохе советской истории. В 1958 году вышли «Французские тетради» — эссе о французской литературе, живописи и переводы из Жоашена дю Белле (фр. Joachim Du Bellay). Его мемуары «Люди, годы, жизнь», пользовались в 1960-1970 годы большой популярностью в среде советской интеллигенции. Эренбург познакомил молодое поколение советских людей со множеством «забытых» имен, способствовал публикациям как забытых (М. И. Цветаева, И.Э. Бабель, О.Э. Мандельштам), так и молодых авторов (Б. А. Слуцкий, С.П. Гудзенко). Илья Эренбург активно пропагандировал новое западное искусство (П. Сезанн, О. Ренуар, Э. Мане, П. Пикассо). Заканчивая книгу воспоминаний «Люди, годы, жизнь», Эренбург писал:

«Я хочу еще раз сказать молодым читателям этой книги, что нельзя перечеркивать прошлое — четверть века нашей истории. При Сталине наш народ превратил отсталую Россию в мощное современное государство… Но как бы мы ни радовались нашим успехам, как бы ни восхищались душевной силой, одаренностью народа, как бы тогда ни ценили ум и волю Сталина, мы не могли жить в ладу со своей совестью и тщетно пытались о многом не думать».

Эти слова были написаны через девять лет после смерти Сталина.

В марте 1966 года Эренбург подписал письмо тринадцати деятелей советской науки, литературы и искусства в президиум ЦК КПСС против реабилитации И.В. Сталина. Илья Григорьевич Эренбург получил две Сталинские премии за романы «Падение Парижа» (1942) и «Буря (1948), а также Международную Сталинскую премию «За укрепление мира между народами» (1952), он награждён двумя орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, орденом «Красной звезды» и французским орденом Почётного Легиона и многочисленными медалями. До конца жизни Илья Эренбург вел обширную общественную деятельность. Он писал:

«Я — русский писатель, а покуда на свете будет существовать хотя бы один антисемит, я буду с гордостью отвечать на вопрос о национальности: «Еврей». Мне ненавистно расовое и национальное чванство. Береза может быть дороже пальмы, но не выше ее. Такая иерархия ценностей нелепа. Она не раз приводила человечество к страшным бойням. Я знаю, что люди труда и творчества могут понять друг друга, даже если между ними будут не только тираны, но и туманы взаимного незнания. Книга тоже может бороться за мир, за счастье, а писатель может отложить рукопись, ездить, говорить, уговаривать, спорить и как бы продолжать недописанную главу. Ведь писатель отвечает за жизнь своих читателей, за жизнь людей, которые никогда не прочтут его книг, за все книги, написанные до него, и за те, которые никогда не будут написаны, когда даже имя его забудут. Я сказал то, что думаю о долге писателя и человека. А смерть должна хорошо войти в жизнь, стать той последней страницей, над которой мучается любой писатель. И пока сердце бьется — нужно любить со страстью, со слепотой молодости, отстаивать то, что тебе дорого, бороться, работать и жить, — жить, пока бьется сердце».

Эренбург и в старости остался собой — неуживчивым, запальчивым, всегда готовым встрять в спор единственным разрешенным в СССР космополитом. Илья Григорьевич Эренбург говорил:

«Я выжил — не потому, что был сильнее или прозорливее, а потому, что бывают времена, когда судьба человека напоминает не разыгранную по всем правилам шахматную партию, но лотерею».

Если это так, то Илье Григорьевичу достался поистине выигрышный билет. Эренбург успел побывать революционером и эмигрантом, спастись из застенков ЧК, прослыть эпатажным писателем, предсказать Холокост и атомные бомбардировки Японии, исколесить всю Европу, стать рупором советской пропаганды и личным врагом Гитлера, получить три Сталинских премии, придумать термин «оттепель» и разоблачить Сталина в своих мемуарах. После продолжительной болезни Эренбург скончался в Москве 31 августа 1967 года. Опасаясь, чтобы похороны Эренбурга не превратились в очередное выступление против цензуры, официально не было объявлено ни о похоронах, ни о гражданской панихиде. Тем не менее, собралось 15 тысяч человек. Писатель был похоронен на Новодевичьем кладбище. На могиле спустя год установили памятник. На нем по рисунку Пабло Пикассо, его друга, выбит профиль Ильи Григорьевича Эренбурга. Собрание сочинений Ильи Эренбурга в пяти томах было издано в 1951–1954 годы издательством «Художественная литература». Следующее собрание, более полное, в девяти томах, было выпущено тем же издательством в 1962-1967 годы. В 1990-2000 годы издательством «Художественная литература» было издано юбилейное Собрание сочинений в восьми томах. В 2005 году об Илье Эренбурге был снят документальный фильм «Собачья жизнь», в создании двух частей которого приняли участие актер Сергей Юрский, биограф Борис Фрезинский, писатели Василий Аксенов и Бенедикт Сарнов, историк Рой Медведев и Юлия Мадора — секретарь Эренбурга.

Продолжение
Print Friendly, PDF & Email

9 комментариев для “Эдуард Гетманский: Евреи — личные враги Гитлера

  1. «окончательного ответа на этот вопрос нет и, наверное, уже никогда не будет…» Но остались еще сожалеющие об «окончательном решении» и это конечно ЖЕ не правые сионисты. И не праотец Авраам. Зуб однако не даю, их осталолсь так немного…но если потребует партия, м о ж н о.
    Но пасаран! Не поддавайтесь агитации, Абрам Батькович

  2. Господи, ТЫ всем судья, не Илья Э., не АБ, ВГ, ДЕ, ИГ, ЛБ… даже не Avraam, Сим и Яфет, и точно — не Каин

    1. “…читаем стихотворение Эренбурга 1917 года полностью:
      Молитва о России
      * * * * *
      Эх, настало время разгуляться,
      Позабыть про давнюю печаль!
      Резолюцию, декларацию
      Жарь!
      Послужи-ка нам, красавица!
      Что не нравится?
      Приласкаем, рядом не пройдём —
      Можно и прикладом,
      Можно и штыком!..
      О нашей родимой земле
      Миром Господу помолимся…

      О тех, что брешут языками пёсьими,
      Миром Господу помолимся…
      Ту, что сбилась на своём таинственном пути,
      Господи, прости.
      Да воскреснет золотое солнце,
      Церкви белые, главы голубые,
      Русь богомольная!
      О России
      Миром Господу помолимся…
      …уехал в Киев. Жил там при Деникине. Потом бежал в Крым(!), к Врангелю. К счастью для него (и к несчастью для немцев) не дождался Бела Куна с Землячкой, а сбежал в Грузию к меньшевикам. Затем всё-таки вернулся в Москву. Где был арестован ЧК как «врангелевский шпион»(!), но отпущен. Уехал в Берлин, затем в Париж.
      Короче, типичный белоэмигрант…”
      https://pulemjotov.livejournal.com/130204.html
      ::::::::::::::::::::::::::::::
      Не сказал бы и ЯгОда что Илья Григорьевич Э. такой типИчный
      антисоветчик…imho-s… А почему хоЧУт такое доказать (некто pulemjotov)
      никому неведомо. Если кто ведает, пусть УЖ всем повЕдает.
      Автору, Эдуарду Даниловичу Гетманскому, историку экслибриса, библиофилу и коллекционеру – исполать!

  3. Не будем «судить» Илью Григорьевича с позиций 21-го века. Мир памяти незаурядного писателя и человека.

  4. Роль Эренбурга в т.н. «Движении сторонников мира», созданном для прикрытия реальных намерений Сталина, мягко скажем, не красит его, как и не красит его же критика Сталина в воспоминаниях (все-таки во многом благодаря Большеусому Эренбург получил свою славу и признание — для сравнения вспомним его судьбу при Хрущеве и Брежневе).

    1. Илья, я хорошо помню, каким «лучиком света» было прочесть когда-то, увы, почти 10000 лет назад, его «Люди, годы, жизнь».

  5. Похоже, что уважаемый автор не в курсе существования Государства Израиль и об отношении к нему Эренбурга.
    Что касается возможной , но к нашему счастью не состоявшейся депортации, то Элиэзер Рабинович достаточно убедительно рассказал об этом.
    Хотя окончательного ответа на этот вопрос нет и, наверное, уже никогда не будет.

  6. И все же — не готовил Сталин депортацию евреев в 1953 году . Есть еще более странное мнение, что «Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца» — лучший роман Эренбурга.

Добавить комментарий для Avraam Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.