Декамерон Плюс, или Пир продолжается. I

Loading

Семейки этой, Борджиа, печальное наследство давно ушло во тьму веков, и вообще, во тьму, что все они плохие — мы это знали с детства, а вот теперь узнáем почему.

Декамерон Плюс, или
Пир продолжается

Круглый стол
Часть четвёртая

Борис Вайнштейн, Борис Тененбаум, Леонид Е. Сокол, Самуил Кур, Павел Семухин и др.
Продолжение круглого стола «Декамерон, или Пир во время коронавируса»

От выпускающего редактора Мастерской

Как мы и предполагали неделю назад, наш «Декамерон» так просто не закончится. Все наши круглые столы завершались неделю спустя итоговой публикацией, где подводились итоги голосования (этого, то бишь «всенародного голосования» на сей раз не случилось — читательская публика голосовать наотрез не захотела, так что, итоги, к сожалению, подводить нечему), а также печатались тексты, чьи авторы то ли опоздали к круглому столу, то ли вошли во вкус и продолжили творить. Но вот чего мы никак не предполагали, никак не ожидали, что получим так много текстов, и такого объёма, что… я должен с радостью объявить:

Наш Декамерон Плюс выйдет тремя выпусками: этот, завтра и послезавтра. По объёму продолжение поти сравнялось с вышедшим неделю назад круглым столом. Читателей ждёт масса интересного. А начнём мы с наконец написанных «Ненаписанных мемуаров» Бориса Тененбаума (вот что карантин творит-то!). Впрочем, нет, начинаем со стихотворения…

Леонид Е. Сокол. Борису Тененбауму

… Борис, значительная часть наших людей слышали о Борджиа только то, что Остап сказал про папу, а именно:

«… заклеймил Александра Борджиа за нехорошее поведение».

Боюсь, что и этот замечательный труд немногие смогут прочитать, какие там тиражи у ЭКСМО. Но, между прочим, один из ваших томов я даже в Австралию отвёз в качестве подарка…

Какие темы подняты, какие люди поняты —
всё кануло, всё минуло и всё прошло давно,
страницы перевёрнуты, сгустился сумрак комнаты,
а было или не было — не всё ли нам равно.

Забыто представление, сгорели декорации,
погасли угли жаркие, века раздули дым,
но смотришь и завидуешь из самоизоляции
тем временам трагическим, минутам роковым.

Какие люди сгрудились у папского престола,
как били страсти дикие, как пенился порок,
кого-то там за что-то там клеймил Савонарола,
да кончил, как положено, пророк.

Семейки этой, Борджиа, печальное наследство
давно ушло во тьму веков, и вообще, во тьму,
что все они плохие — мы это знали с детства,
а вот теперь узнáем почему.

(Примечание от редакции: теперь «этот замечательный труд» выходит полностью в журнале «Семь исскуств», начало здесь.)

Борис Тененбаум. Из ненаписанных мемуаров

1. История из жизни, смешная но… смешная в ретроспективе.

В то лето (1967 год) я защищал диплом в авиационном техникуме. И был у нас один парень, Ося Э., отличник, но а) с длинными волосами б) с ярко выраженной семитской внешностью.

Чем страшно раздражал часть преподавательского состава.

Ну, вот, показал он чертежи, обосновал расчеты, и защита идет на «ура» и на пятерку с плюсом. На любой, даже самый неожиданный вопрос, дается немедленный четкий ответ, дополняемый предложением: «Могу подробней…» — на что ему отвечают: «Не надо, пошли дальше…».

И тут просыпается присутствующий на защите директор нашего техникума, и задает вопрос:

— Товарищ студент, а не можете ли вы рассказать нам, что происходит сейчас на Ближнем Востоке?

Ося Э. на автомате отвечает:

— Израиль победил. Могу подробнее…

Директор подышал эдак с минуту, а потом сказал, что вопросов больше нет, и что защита окончена. По слухам, Оське собирались не зачесть дипломную работу. Но потом, по-видимому, решили «нe раздувать», и просто поставили тройку — чуть ли не единственному из всего выпуска.

P.S. С тех пор прошло полвека, и каким же причудливым оказалось будущее… Насколько я знаю, наш бедняга-отличник превозмог свою дипломную тройку, окончил авиационный институт, и в дальнейшем вроде бы работал в КБ фирмы Сухого, и с большим успехом.

Впрочем, следы его после службы в армии (1974-1975) я потерял — в армии я отслужил в пехоте, а после службы меня никуда и ни во что «летающее» не взяли, и пристроился я программистом в строительной конторе, где не надо было допуска — а в 1981 и вовсе уехал из СССР.

Великая держава продержалась после этого еще 10 лет — и сейчас вот ее безуспешно собирают еще разок. А Израиль, отметив свое 72-летиe, все растет и растет.

2. Летом 1968 года меня отправили в подшефный колхоз. Я тогда был чертежником в ЦКБ Туполева, что на Яузе, и был самым младшим и по должности — мельче не бывает — и по возрасту, так что все справедливо. Собрался я и вперед, в деревню Афанасово, Лотошинского района Московской области.

Вроде бы и недалеко от Москвы — а совсем другой мир.

Помню, меня потряс дед на завалинке — он был обут в кеды, подошвы которых полностью отвалились и были примотаны к кедам медной проволокой.

Ну, нас разместили в каком-то бараке, девушек наших — в другом, и мы взялись за сельскую работу.

Первое назначение я получил в коровник, загребальщиком навоза. Коровы стояли хвостами к центральному проходу, и то, что из них время от времени сыпалось, падало на пол. Этот продукт животноводства полагалось сгребать таким скребком на длинной ручке в канавку, идущую параллельно стойлам, а потом содержимое канавки лопатой перегружать в вагонетку, подвешенную на цепях по центровой линии коровника.

Когда она наполнялась, ее полагалось выталкивать наружу, к выгребной яме, и там опрокидывать. Это было нетрудно — вагонетка был де-центрирована и переворачивалась сама, надо было только выбить щеколду и побыстрей отскакивать, чтобы не забрызгало.

Весь этот процесс пах просто неописуемо, но я как-то попривык — научил мой более опытный напарник — и поворачивался довольно быстро, и даже улучшил процедуру: отыскал себе длинную палку, которой выбивал щеколду и получал дополнительных метра полтора форы на своевременное отступление.

Где-то через неделю напарника моего перевели на другую работу, а вместо него я получил новичка из только что приехавшего из Москвы пополнения.

Что сказать?

Уж на что я — «ботаник», но мой новый напарник оказался еще хуже меня: он от запаха аж побелел, помогал мне как-то бестолково, и вдруг по собственной инициативе решил вытолкать вагонетку наружу.

По-моему, он просто хотел на свежий воздух…

Но тут-то он и сделал ошибку, и ошибка оказалась роковой: он выбил щеколду не палкой, а рукой, и после этого не отбежал, а остался стоять на месте…

Я внутри своего коровника даже и крика не услыхал — так, какой-то громкий всхлип. Выбегаю, и вижу, что мой напарник с фасада даже и не виден, потоками выплеснувшегося дерьма его буквально облицевало спереди, он весь коричневый, и даже глаз открыть не может.

Нашел я какую-то хворостину, дал ему один конец в руки, и так и довел до пруда — благо, он был неподалеку. Мой бедный напарник, почувствовав воду, упал в нее — и больше я его не видел, он так там и лежал.

А через день сменили и меня — перевели на “… прополку кузики…”.
Кузика — кормовая культура, я о ней и не слыхивал раньше — но это уже другая история…

Прополка кузики состояла из того, что нас поставили шеренгой по грядкам — которые, право же, уходили за горизонт — и сказали «Вперед!».

Процесс состоял в том, что надо было, согнувшись в три погибели, двигаться вдоль грядки, попутно выдергивая попадающиеся сорняки.

Жарко, голову печет, поясницу ломит, и жизнь кажется какой-то обременительной, и, по-видимому, не мне одному — где-то через полчаса объявили перерыв, можно сходить к колодцу и попить.

Однако — меня осенила идея.

Я пошел не к колодцу, а в коровник, и принес оттуда два скребка — один себе, а второй моему приятелю, Жене Д., который ломал себе спину на соседней грядке.

Женя отыскал наждачное колесо, мы с ним поточили наши скребки — и о чудо, у нас оказались две мотыги!

И тут мы взяли такой темп, что не только далеко оторвались от соседей, но к обеду вообще закончили свои грядки — и стали помогать двум девочкам, которым симпатизировали.

Это оказалось тактической ошибкой — на нас мигом налетели два молодца, которые тоже им симпатизировали, и с криком: «А, хитрые жидовские морды!» начали вносить порядок в их разрушенный нашей узурпацией мир.

Я, как кулачный боец, оставляю желать лучшего — и получив по носу, как-то сам по себе сел на кучу мешков.

Но вот Женя, человек вполне православный, на «жидовские морды» очень обиделся. А поскольку он был здоровый парень, с каким-то хорошим разрядом по боксу, то с противниками он разобрался и без меня, и в итоге у нас оказалось три разбитых носа и скандал.

Ситуацию разрулила наша женщина-парторг.

Она приняла административное решение — на ночное дежурство по стогам стали назначать пары, причем девушек туда посылали, а уж партнера себе каждая из них выбирала сама. Такой, я бы сказал, «… белый танец…».

И ссоры сразу прекратились.

Cтога оказались под бдительным присмотром

3. 1970-й год. МАИ. Лекция по научному коммунизму. Наш преподаватель, Марк Васильевич, элегантный такой мужчина лет 40, слывет либералом. Во всяком случае, пускает по рядам журнал «Штерн» с яркими картинками.

Вопрос в аудиторию: «Когда, товарищи, в СССР закончился капитализм?»

Что уж там нес народ, не помню — но я, с неизменным желанием блеснуть интеллектом, которое не прошло у меня и поныне, поднимаю руку, и отвечаю, что капитализм закончился вместе с отменой НЭПа.

А на вопрос «Почему?» столь же лихо отвечаю, что Ленин считал несовместимыми социализм и частную собственность на средства производства — а при НЭПе она была.

Преподаватель наш снимает очки, смотрит на меня, как на таракана, и спрашивает:
«Вы знакомились с трудами Льва Давидовича? Троцкого?

С большого перепугу я выпалил: «Нет, что вы! Я и Ленина-то не читал!».

Хохот стоял повальный, и дразнили меня потом аж до 5-го курса…

4. Зима, 1974 кончается, 1975 еще не наступил. Сижу на конференции по международному положению в нашем Гарнизонном Доме Офицеров — единственный сержант среди собравшихся офицеров-замполитов, да еще и в очках. Меня послал туда наш замполит, чтобы я сделал ему конспект лекции, которую читает приезжий подполковник.

Подполковник между тем заливается соловьем — и доходит до опасной темы: борьбы с сионизмом.

Тут на него нашло подлинное вдохновение, и он начинает разоблачение сионизма — его адепты прокрались повсюду, и в науку, и в производство, и в органы печати, и на телевидение, и даже в военные круги, и это происходит везде: и во Франции, и в Англии, и в Америке, и даже у нас.

«Ох…» — думаю я про себя, и чувствую себя очень неуютно.

И как выясняется, не зря — в зале проходит ропот, и прямо за мной какой-то старлей тянет руку и просит разрешения задать лектору вопрос, которое и получает.

— Товарищ полковник, — (лектор подполковник, но по правилам военной вежливости лицо подчиненное обязано как бы ошибаться) — да как же так? Ну, у них — ладно… Но у нас?

— Понимаю вас, — отвечает подполковник, — но ничего нельзя сделать. Слишком способные люди…

Ну, тут у меня немножко отлегло.

5. Начало мая 1975 года. Я уже не рядовой, а младший сержант. Воскресенье, утро. С группой из 5 солдатиков отправляюсь на подшефный завод. Выбор простой — или оставаться в части, где пройдет спортивный, будь он неладен, праздник, или смыться куда угодно за пределы части, где хотя бы не будут дергать. Так что уж лучше на заводе делать какую-то подсобную работу — да к тому же на воле можно:

  1. посмотреть на живых женщин,
  2. купить себе калорийную булочку за 10 копеек.

Приезжаем на завод. Я — за начальника, но подчиненным все-таки помогаю. Хотя и не должен, потому что они первогодки, и я в известной мере даже роняю статус воина-ждущего-дембеля.

Подходит время обеда. Булочка приобретена. Выясняется, кстати, что мои первогодки — ребята не промах.

Они нашли девиц из малярно-штукатурного цеха, и барышни не против. Поглядев на барышень, решил сосредоточиться на булочке, распрощался с подчиненными и улегся на лужок.

Очки снял и спрятал, голову от солнца накрыл кителем.

Слышу сквозь дремоту волшебный звук — цоканье шпилек по бетонной дорожке. Открываю глаза и вижу — несколько неясно, потому что я без очков — некое райское видение: надо мной склонилась самая настоящая молодая женщина и с интересом меня разглядывает.

Хорошо одета — видимо, из заводоуправления.

Пытаться приосаниться, лежа на траве, довольно трудно — но как-то пытаюсь…

Девушка между тем поворачивает голову в сторону, и тыча пальчиком в мой мундир, вопрошает:

— Ой, Петя, погляди! Что это?

Теперь в поле моего зрения появляется и Петя — очень приличный молодой человек, в белой рубашке и в галстуке.

Смотрит в направлении, указанном ему пальчиком, и видит мой институтский ромбик МАИ.

Он не совсем обычного вида — отличается цветом, формой, и на нем еще и самолетик с крылышками.

Петя глядит на ромбик, потом глядит на меня — стриженного наголо, перемазaнного и в грязной армейской майке — и выносит заключение:

— Что только эти чурки на себя не навертят?

6. Конец 70-х, Москва.

Я работал тогда на ЭВМ «Наири», в Институте Мин. Хим. Прома, и занимался т. н. «планированием эксперимента».

Сижу в родимой лаборатории на старом Арбате, и вдруг звонят из МГУ, с психфака, где имелась подработка: «Приезжай срочно, у нас проблема…» — и кладут трубку.

Примчался, благо недалеко. Действительно — проблема.

У них стояла скромная машина, предназначенная для обработки тестов: пользователь получал листок с вопросами, к каждому из которых прилагалось несколько ответов, и дальше он должен был нажать на клавишу с номером, который считал правильным.

«Наири» — простая машина, тихого нрава, никогда ничего не выкидывала.

Ho тут приехала «Комиссия по проверке правильности использования вычислительной техники» — и давай пробовать тест, тыча в клавиши наугад.

И вдруг процесс прерывается, пишущая машинка берет контроль на себя, и начинает печатать текст, осыпающий пользователя отборной трехэтажной бранью.

Eдинственное печатное слово там было, по-моему, «козел»…

Комиcсия в недоумении смотрит на лаборанта. Тот — надо отдать ему должное — находчиво отвечает, что это «заводской брак».

Но вот сейчас подъедет специалист, и все выяснит…

A cпециалист — это был я. И действительно — выяснил, хоть и не сразу.

Оказалось, что программист, сочинявший программу, поставил в нее и реакцию на тот случай, если ни на один из вопросов не окажется правильного ответа. Комиссия как раз на эту мину и напоролась.

Дырка была закрыта.

Вторая проба оказалась более успешной и дала результат: «К сожалению, ваши ответы оказались неверными».

Благодарный завлаб выписал мне 10 руб. премии с фоpмулировкой:

«За устранение производственного брака».

7. Bоспоминание, относящееся к уже давним временам. Весной 1981 иду я по Риму — безумно все интересно, я первый раз в западном городе, и чувствую себя немножечко как на Луне — и вдруг на площади Республики в полукруглой такой галерее вижу магазин, торгующий русскими книгами.

Советский, как оказалось, и довольно большой.

Захожу туда — и вдруг вижу на полках весь набор литературы, которую в Москве невозможно было найти: и Ахматова, и Цветаева, и Пастернак, и даже, по-моему, Мандельштам, хоть за это сейчас не поручусь. Но Пильняк там точно был, и Бабель в очень хорошем издании.

Гляжу я на это богатство в полном изумлении — а потом припоминаю: и убитого Мандельштама, и повесившуюся Цветаеву, и Ахматову, с казненным мужем и сыном на каторге. А тут, в Риме, их палачи торгуют их содранной кожей…

Родина, so to speak.

Продолжение «Ненаписанных мемуаров»

От выпускающего редактора

Следующий компонент нашего круглого стола требует пояснений. Всё началось со стихотворения в форме рубаи Бориса Вайнштейна, присланного ещё к предыдущему «Декамерону», но тогда он в публикацию не вошёл — тогда правили бал лимерики и сонеты. И очень хорошо, что не вошёл, так как послужил этот стих отправной точкой для новой игры (разновидность буриме), названной «Рубаирархия».

Правила такие. Есть первый рубаи (так и хочется сказать “рубай” или “рубайка”). Участники (их у нас собралось пять поэтов) пишут к нему свои рубаи-продолжения так, чтобы первая строка этих продолжений совпадала с последней строкой этого первого рубая (да-да, я знаю, что слово несклоняемое). Совпадала бы «с точностью до пунктуации», то есть, можно заменить, скажем, точку на запятую, вставить тире, разбить предложение на два, добавив точку, вопросительный или восклицательный знак. Это можно, но все слова в строчке, какими они были, такими и должны остаться, без каких-либо изменений.

Первый шаг сделан: поэты сочинили продолжения, мы их собрали вместе и отправили авторам. Теперь те пишут продолжения к продолжениям по тем же правилам. Человек, склонный к математическим вычислениям, легко прикинет, что после второго шага, когда каждый напишет по продолжению к каждому из продолжений, мы получим уже (1 + 5 + 25 = 31) тридцать один стих. Далее (1 + 5 + 25 + 125 = 156) сто пятьдесят шесть стихов, (1 + 5 + 25 + 125 + 625 = 781) семьсот восемьдесят один, и т.д. Но нет, не так много, поэты могли и пропускать ходы, что они и делали, ведь количество одинаково рифмуемых слов ограничено, а в рубаях (да-да, я знаю, слово несклоняемое) схема рифмовки такова, что первая строка рифмуется с последней, что значит: какая рифма была в последней строчке самого первого стиха, такая будет и у всех стихов-продолжений и каждое такое продолжение будет вычерпывать по два слова из запaса одинаково рифмуемых слов. А надо заметить, что повторять слова в рифму, уже использованные в предыдущих рубаях (кроме случая омонимов) нельзя.

В качестве награды за успешно сделанный шаг поэты могли сочинить каждый по одному новому рубаи. Первая строка одного из них — это многострадальная фраза из Джона Донна «Дурёха! Сколько я трудов убил…», вокруг которой упражнялись поэты-сонетмахеры в предыдущем круглом столе: “Сонеты в подражание «Любовной науке» Джона Донна”. Первые строки других новых рубаёв, открывших новые цепочки продолжений, брались из «Одностиший» Бориса Вайнштейна. Всего, поскольку поэтов-участников у нас пятеро, то и новых цепочек рубаек добавилось тоже пять, а вместе с первой корневой их получилось — шесть.

Наконец, уже на втором-третьем шаге мы стали просить наших поэтов писать «объединительные» рубаи. Что это такое? Если представить себе стихи-продолжения в виде веточек растущего из одного корня дерева, то все они после второго-третьего шага начинают напоминать какой-то сильно разросшийся баобаб. Но если поэт ухитрится в своём стихе использовать не одну, а две, а то и три строки из предшествующих стихов-веток, то он эти ветви «объединяет», сливает в одну. И вот представьте себе: наши поэты смогли все разросшиеся ветки пообъединять, сведя баобабы, выросшие из одного стиха-корня к одному же финальному стиху. Более того, в самом конце были написаны стихи, объединившие воедино все шесть цепочек (тут, правда, было разрешено использовать не только рубаи и не только четверостишия, но любые формы соответствующего метра и размера).

Для удобства читателей мы показываем курсивом те строки, у которых есть дубликаты-продолжения. С помощью сдвигов вправо отделяем друг от друга все шесть цепочек, а внутри цепочек сдвигами же показываем ветки-продолжения. Нумерация каждого стиха — номер цепочки, порядковый номер стиха и инициалы автора в фигурных скобках.

Казалось бы, сугубо техническая забава — упражнение в изощрённой технике версификации. Однако, я получил, компонуя и верстая, истинное удовольствие. Надеюсь, вы — получите тоже. Итак…

Рубаирархия
Участники:

{БВ} — Борис Вайнштейн,
{ВБ} — Виктор (Бруклайн),
{СК} — Самуил Кур,
{СЛ} — С. Л.,
{ПС} — Павел Семухин.

1.1 {БВ}

В Тбилиси жили трое мудрецов
Один сказал:«Послушайте, кацо.
Не скинуться ль нам нынче по рубаю.
Повеселимся же, в конце концов».

1.2++ {СК}

Повеселимся же, в конце концов,
Сыграем, братцы, роли сорванцов,
Которым, даже в виде исключенья,
Нет правил, запрещений и оков.

1.3++ {ВБ}

Нет правил, запрещений и оков.
Поэтому мы без излишних слов
Укроемся в ближайшей подворотне
И там с водярой наломаем дров.

1.4++ {БВ}

И там с водярой наломаем дров…
Не будет баб — используем коров.
Нажремся, подеремся, погусарим…
Стиль праздника у нас в селе суров.

1.5++ {СЛ}

Стиль праздника у нас в селе суров…
Нам пох, мы не боимся мусоров.
Гуляй ребята! Сёдни — зарплата!
Повеселимся же, в конце концов.

1.6+ {ВБ}

Повеселимся же, в конце концов,
Чтоб не отдать — в конце концов — концов.
Ну а потом напишем мы рубаи
Про всех бухло не пьющих подлецов.

1.7+ {СЛ}

Про всех бухло не пьющих подлецов
Мой будет стих сердит, суров, свинцов:
«Той, хто не п’є — чи хворий, чи падлюка!»
В рубаи порубаю стервецов.

1.8+ {ВБ}

В рубаи порубаю стервецов
И их брательников, и их отцов.
И будет их пример другим ослам наука,
Чтоб не плодили мерзких молодцов.

1.9+ {СЛ}

Чтоб не плодили мерзких молодцов
С глобальным потеплением борцов,
На годик поселить их на Ямале
Среди снегов, медведей и песцов.

1.10+++ {БВ}

Среди снегов, медведей и песцов.
Мотива нет вступать в ряды льстецов.
Сиди в яранге и твори спокойно.
И есть для пропитанья ружьецо.

1.11++++ {БВ}

И есть для пропитанья ружьецо…
Да, кстати получил я письмецо:
Одна подруга душу изливала —
Мол, служит развлечением скопцов.

1.12+++ {ВБ}

И есть для пропитанья ружьецо.
Лес рядом — чай не город, а сельцо…
Чего ж ещё мне надобно для счастья?
Стою вот, подпираю деревцо.

1.13+++ {СЛ}

Стою вот, подпираю деревцо,
Балдея от созвездья Близнецов.

А ветер до костей аж пронимает —
Совсем моё не греет пальтецо.

1.14+++ {СЛ}

Совсем моё не греет пальтецо
А нехрен выходить в нём на крыльцо,
Когда не в Малибу, а на Ямале —
Среди снегов, медведей и песцов.

1.15++ {ПС}

Среди снегов, медведей и песцов.
Ужели не найдется храбрецов
Чтоб вымахнyть хоть полстакана спирту?
Где ж муж, чей нос достаточно пунцов?

1.16+++ {БВ}

Где ж муж, чей нос достаточно пунцов
И кто владеет яхтой и дворцом,

И с кем в ферари иль на шкуре барса
Я буду с вдохновеньем петь канцон.

1.17+++ {СЛ}

— Я буду с вдохновеньем петь канцон…
С таким-то голосом, с таким лицом
Петь можно разве только на Ямале
Среди снегов, медведей и песцов.

1.18++ {ВБ}

Где ж муж, чей нос достаточно пунцов?
Кто рожей кумачёв и марганцов?
Найти легко — у каждой винной лавки
Есть множество подобных образцов.

1.19++ {СЛ}

— Есть множество подобных образцов…
— Мол, служит развлечением скопцов
?
— Да нет, для всех сгодится на зимовке
Среди снегов, медведей и песцов.

1.20+ {ВБ}

Среди снегов, медведей и песцов,
И ненцев, внемлющих трезвону бубенцов,
Зарыться в снег и дёрнуть чуть водяры,
Балдея от созвездья Близнецов.

1.21+ {БВ}

Балдея от созвездья Близнецов,
Увидел я корабль пришельцов.
Да врут, что мол туристы из России.
Давно я не видал таких лжецов.

1.22+ {СЛ}

Давно я не видал таких лжецов!
И кто владеет яхтой и дворцом?

Ты что ль? Тогда тебе идти за водкой.
Повеселимся же, в конце концов.

1.23 {СЛ}

«Повеселимся же, в конце концов» —
Так порешили трое мудрецов
И по морю в одном тазу пустились…
Конец, как говорится, налицо.

1.24+ {ПС}

Повеселимся же, в конце концов
Не делайте вы постное лицо.
Ужели вам не нравится забава —
Давить гузном куриное яйцо?

1.25+ {СЛ}

Давить гузном куриное яйцо
Прикольно, но страдает бельецо.
А если, его снямши, забавляться —
Конец, как говорится, налицо.

1.26 {БВ}

Конец, как говорится, налицо. —
Сказало очень важное лицо. —
Но все ж я прикажу убрать картинку…
Ведь дети могут быть среди чтецов!

1.27 {СЛ}

Ведь дети могут быть среди чтецов!
Не приведи Господь, но их отцов
Средь зрителей немало. Отразится
На наших лицах пряное словцо.

1.28 {БВ}

На наших лицах — пряное словцо,
Что нас преображает в удальцов.
И чтоб увековечить наши лица
Тут нужен бы художник Васнецов.

1.29 {СЛ}

Тут нужен бы художник Васнецов
Изобразить трёх удалых бойцов,
Что на отхожий примысел собрались —
Пограбить проезжающих купцов.

1.30 {БВ}

Пограбить проезжающих купцов,
Отнять сырца, колбаску и сальцо;
Потом смешать и получить мацони,
Когда его готовят без мацо.

1.31 {СЛ}

Когда его готовят без мацо,
Мацони будет так себе — дрянцо.
Его не смаковать с «Киндзмараули»,
А жрать с плодово-ягодным винцом.

1.32+ {ВБ}

А жрать с плодово-ягодным винцом,
Не побывав ни разу под венцом!
Нет счастья большего в подлунном мире!
Поэтому смотрюсь я молодцом!

1.33+ {СЛ}

Поэтому смотрюсь я молодцом,
Что потребляю водку с огурцом.
Полезно также хлебушком занюхать,
Заесть рубцом и с хреном холодцом.

1.34++ {ВБ}

Заесть рубцом и с хреном холодцом
А также с жирным мясом голубцом,
Икнуть, наевшись вволю, и с блаженством
Ох! завалиться дрыхнуть под крыльцом.

1.35+++ {БВ}

Ох! Завалиться дрыхнуть под крыльцом!
Я полагаю, пара тех мальцов
Меня — увы! — опять склонила к пьянству,
Сманив бухлом и сумкою рыбцов.

1.36+++ {СЛ}

Сманив бухлом и сумкою рыбцов,
Да плюс (к трём пляшкам!) пара леденцов.
А надо б — сколько раз твердили миру!
Заесть рубцом и с хреном холодцом.

1.37++ {СЛ}

Ох! Завалиться дрыхнуть под крыльцом
У дома, где явлешься жильцом…
Одеколон, он пьётся не с конфеткой —
Заесть рубцом и с хреном холодцом.

1.38+ {БВ}

Заесть рубцом и с хреном холодцом
В компании пройдох и шельмецов.
А в наше время все вокруг пройдохи.
А не пройдоха, так плохой танцор.

1.39+ {ВБ}

А не пройдоха, так плохой танцор.
Которому всегда (какой позор!)
Мешают его собственные *уди:
В движениях неспешен и нескор.

1.40 {БВ}

А жрать с плодово-ягодным винцом
«Лишь агнец смог бы» — как заметил Цой.
Но коли ты не ангецом родился,
Характер твой немного с… агнецом.

1.41 {СЛ}

Характер твой немного с… агнецом,
Коль можешь пить ты водку с варенцом
И, навернув потом сметаны с пивом,
Заесть рубцом и с хреном холодцом.

1.42 {ПС}

Заесть рубцом и с хреном холодцом
Наливку, принесённу чернецом,
настоенну на намолённых травах,
Покошенных уже косым косцом.

1.43 {СЛ}

Покошенных уже косым косцом
На тысячи пошёл печальный счёт.
По всей земле косьба живых идёт.

В движениях неспешен и нескор
Кружит увенчанный короной мор.
Не ведаем мы, что нас завтра ждёт…

Повеселимся же, в конце концов!

* * *
2.1 {СЛ}

«Дурёха! Сколько я трудов убил…»
А вот на что убил?.. Уж позабыл.
Чего ж я от тебя хотел добиться?
Что в юности в девицах я любил?

2.2+++ {СК}

Что в юности в девицах я любил,
Чем в юности девицам угодил?
Секрет, которым я тогда проникся,
Я женщинам созревшим подарил.

2.3+++ {ВБ}

Я женщинам созревшим подарил
Секрет тот, и теперь я стал им мил,
Бежать со мной готовы на край света,
Где буду их любить что было сил.

2.4+++ {СЛ}

Где буду их любить что было сил?
На пастбище! А где ж ещё, дебил?
Там буду — жеребец-производитель —
Резвиться средь молоденьких кобыл.

2.5++ {ВБ}

Что в юности в девицах я любил,
Теперь уже, конечно, подзабыл.
Глаза ли, волосы, изгибов трепетанье?
Каким, однако, дураком я был!

2.6++ {СЛ}

Каким, однако, дураком я был!
В учёбе годы юности отбыл.
А надо бы — игривым жеребёнком
Резвиться средь молоденьких кобыл.

2.7++ {ВБ}

Резвиться средь молоденьких кобыл,
Истратив свой тогдашний юный пыл…
О господи, какая это глупость,
Считаю я, когда мой раж остыл!

2.8++ {СЛ}

Считаю я, когда мой раж остыл,
И белый свет мне сделался постыл,
И даже отбивная в рот не лезет…
Меня утешить можешь только ты!

2.9+++++ {ПС}

Меня утешить можешь только ты
Я съел траву и вытоптал цветы.
Вот если б мне теперь воды напиться…
Стою и ржу средь жаркой пустоты.

2.10++++ {БВ}

Меня утешить можешь только ты.
Когда сниму я теплые порты
И ты согреешь так меня любовью,
Что я и не подумаю простыть..

2.11++++ {БВ}

Что я и не подумаю простыть,
Когда в любви ты проявляешь прыть.
Но ты ведь прыть все время проявляешь
И мне, как говорится, нечем крыть.

2.12++++ {СЛ}

И мне, как говорится, нечем крыть…
Одно лишь утешает: не простыть,
Коль бортанули вас на пляже и в июле.
Стою и ржу средь жаркой пустоты.

2.13+++ {БВ}

Меня утешить можешь только ты.
Я тот, кто заходил во все порты,
Кто был пиратом, королем разбоя…
Теперь — заложник женской суеты.

2.14++ {ВБ}

Меня утешить можешь только ты
Из так ценимой мною доброты.
Мне стоит постучать в твоё окошко —
И всем моим соперникам кранты!

2.15++ {БВ}

И всем моим соперникам кранты!
Ну, прихожу на стрелку на пустырь.
Ба-бах!.. Всех уложил из пистолета.
Не надо мне показывать понты.

2.16++ {СЛ}

Не надо мне показывать понты!
Теперь — заложник женской суеты
,
Тот, кто тебя так страстно домогался…
Теперь наоборот — я подостыл.

2.17+ {ПС}

Что в юности в девицах я любил?
Любовное томление и пыл!
И это — именно в таком порядке.
Теперь наоборот — я подостыл.

2.18+ {СЛ}

Теперь наоборот — я подостыл.
Прикинь, пока я подчищал хвосты,
Тот гад другого нанял программиста —
Он суетен, отвратен и постыл.

2.19 {БВ}

Что в юности в девицах я любил?
Веселые проказы, страсть и пыл.
Однако, те девицы постарели
Да я и сам к девицам поостыл.

2.20 {СЛ}

Да я и сам к девицам поостыл.
Нет-нет! Предпочитать не стал я тыл.
Весь тварный мир мне ныне неприятен —
Он суетен, отвратен и постыл.

2.21 {БВ}

Он суетен, отвратен и постыл,
А всё же сволочь всё постит посты.
Ох, не был бы я так интеллигентен,
Он от меня бы спрятался в кусты.

2.22 {СЛ}

Он от меня бы спрятался в кусты.
Мои угрозы вовсе не пусты:
Сказал «заткнись» — обязан всяк заткнуться,
А то… могу порвать на лоскуты.

2.23 {БВ}

А то… могу порвать на лоскуты.
Сейчас мои желания просты —
Снимай скорее платье от Диора
Иди в кровать и перейдем на ты.

2.24 {СЛ}

Иди в кровать и перейдем на ты.
Осуществим высокие мечты.
Лишь, погоди-ка, форточку закрою —
Орут истошно чёртовы коты.

2.25+ {БВ}

Орут истошно чёртовы коты.
Что за концерт у этой сволоты!
Все потому что их не обнулили
И посему заткнуть не могут рты.

2.26 {ВБ}

Орут истошно чёртовы коты.
Какие они всё-таки скоты!
Нет, чтоб улечься смирно на подстилку,
Устав от бесполезной маяты.

2.27 {СЛ}

Устав от бесполезной маяты
И посему заткнуть не могут рты
.
От дутого величия их пучит,
От воровства похуже простоты.

2.28++ {ВБ}

От воровства похуже простоты.
А также их замучили глисты.
И вот вопят истошно бедолаги,
Покусывая жирные хвосты.

2.29+ {ПС}

От воровства похуже простоты
Нас не спасут бесплодные мечты
Замочек ты придумай посложнее,
Способен ежели к придумкам ты.

2.30 {БВ}

От воровства похуже простоты.
Леченье в мире лишь одно — не тырь
Вот так не будешь тырить где-то с месяц
Себя не подведешь под монастырь.

2.31 {СЛ}

Себя не подведешь под монастырь,
Способен ежели к придумкам ты.

На складе не допустишь недостачи —
Все документы у тебя чисты.

2.32 {СЛ}

Все документы у тебя чисты…
Сожрали дефицита-то шматы
Коты-падлюки… Вон, по складу ходят,
Покусывая жирные хвосты.

* * *
3.1 {СЛ}

«А может, это нам британка гадит?..»
Придёт герой и мигом всё наладит —
Он заклинание произнесёт,
Он воду в телевизоре заря́дит.

3.2 { БВ}

Он воду в телевизоре заря́дит
Хотя он сам — ни радий, ни ванадий.
И тёткам скажет: «Выпьешь эту воду,
Так будешь, ну совсем Марина Влади».

3.3 {СЛ}

Так будешь, ну совсем Марина Влади:
В прикиде, перманенте, при параде.
Красотка первая, пусть не в Париже —
У нас, в пятнадцатом Мостоотряде.

3.4 { БВ}

У нас, в пятнадцатом Мостоотряде
Искусны очень девушки в ламбаде.
Вот так танцуешь с Клавкой или Нюркой,
А вроде как с мулаткой на Гренаде.

3.5 {СЛ}

А вроде как с мулаткой на Гренаде
Но это, брат, я с Нюркой… или с Надей?
А может это Клавка?.. Был поддамши…
Да разница какая, Бога ради?!

3.6+ {ВБ}

Да разница какая, Бога ради,
Когда я юн, плечист и ликом ладен!
Их всех я ублажу за милу душу,
И будут все они чертовски рады.

3.7 { БВ}

Да разница какая, Бога ради,
Чего я написал в свой тетради?
Пишу лишь для себя, а не для прочих.
Чего ж такое любопытство, бл…?

3.8 {СЛ}

Чего ж такое любопытство? — Бл…!
Те — по природе, эти — на окладе.
И будут все они чертовски рады
Коль мы, братан, останемся внакладе
.

3.9+++ {ВБ}

Коль мы, братан, останемся внакладе
И перед нами вырастут преграды,
Мы наплюём на всё с высокой колокольни.
Так вспомним нашей юности отрады.

3.10++ {ПС}

Коль мы, братан, останемся внакладе,
Кто ж выиграет в нашем продотряде?
Василь Иваныч с Петькою не в счет:
Они пьяны, а Фурманов в наряде.

3.11++ {ВБ}

Они пьяны, а Фурманов в наряде
И в шутовском уродливом наряде,
Который Анке страсть как не по нраву…
Всё отразила в органы докладе.

3.12+ {БВ}

Коль мы, братан, останемся внакладе,
Тогда и ты не будешь в шоколаде.
Получишь так, что долго будешь помнить.
Ну, отвечай, как мы вопрос уладим?

3.13 {СЛ}

Ну, отвечай, как мы вопрос уладим?
Кто виноват в чудовищном разладе?
Всё отразила в органы докладе?..
А может, это нам британка гадит?..

* * *
4.1 {БВ}

Мы написали сто два рубая́.
Уж я не знаю, где твоя моя.
И коль продолжим дальше в этом духе,
Уже не разберёмся них… (никогда).

4.2 {СЛ}

Уже не разберёмся них… (никогда).
Что делают у нас твои друзья?
Пришёл с работы — в спальне дрыхнет кто-то.
И ужин мой сожрал совсем не я.

4.3 {БВ}

И ужин мой сожрал совсем не я.
За это полагается статья!
Но не тащиться ж к милиционеру
Когда в твоем кармане ни копья.

4.4 {СЛ}

Когда в твоем кармане ни копья,
Тебе поможет крепкая семья.
Подкатываешь — нежно так — к супруге
И лаской добываешь три рубля.

4.5+ {ВБ}

И лаской добываешь три рубля
Их ножки, ручки, ушки теребя.
Теперь могу отправиться в кабак я,
Бухание с друганами любя.

4.6 {БВ}

И лаской добываешь три рубля,
И веря в приближенье бутыля,
На мир гляжу влюбленными глазами.
И так милы цветочки на полях!

4.7 {СЛ}

И так милы цветочки на полях
Так мил шашлык, что зреет на углях…
Бухание с друганами любя,
Любуюсь пивом в пенных пузырях.

4.8++ {ПС}

Любуюсь пивом в пенных пузырях,
Не слушая подвыпивших нерях,
Которые несут мудню холопью,
Тряся жиры своих заплывших рях.

4.9+ {БВ}

Любуюсь пивом в пенных пузырях.
Для вдохновенья, просто говоря,
Мне нужно наблюдать за совершенством,
А не сидеть бессмысленно, зазря.

4.10 {ВБ}

Любуюсь пивом в пенных пузырях,
И, главное, что я при козырях.
Зайду я непременно с дамы черви.
Я буду средь друганов в главарях.

4.11 {СЛ}

Я буду средь друганов в главарях,
А не сидеть бессмысленно, зазря,

Как тут сидят трусливые уроды,
Тряся жиры своих заплывших рях.

* * *
5.1 {ПС}

Ты фильм последний видел Карантино?
Советую. Прелестная картина.
Мальвина в маске, на одре Пьеро,
Поструганный на щепки Буратино.

5.2++ {БВ}

Поструганный на щепки Буратино
Простить не мог стругальщика кретина.
И об одном жалели эти щепки:
Что гада не убили превентивно.

5.3+ {ПС}

Поструганный на щепки Буратино
Хорошая растопка для камина…
Подсесть к огню поближе (благодать!),
Цедить настойку с горечью (рябина).

5.4 {ВБ}

Поструганный на щепки Буратино
Чудовищно ужасная картина!
И я не позабуду милых щепок
В своём уединеньи карантинном.

5.5 {СЛ}

В своём уединеньи карантинном
Цедить настойку с горечью (рябина),

Жалея Буратино. Сожалея,
Что гада не убили превентивно.

* * *
6.1 {СЛ}

Осилить не пытался я романа,
Но наблюдал историю с экрана:
Желдорпути спешила перейти
И поезд не заметила та Анна.

6.2 {ВБ}

И поезд не заметила та Анна
В беспамятстве от Вронского обмана.
Казалось бы, Каренин чем был плох ей?
Но пала жертвой горького дурмана.

6.3+ {СЛ}

Но пала жертвой горького дурмана,
Несвежего отведав пармезана…
А ведь могла живой она остаться,
Не посети в тот вечер ресторана.

6.4 {БВ}

И поезд не заметила та Анна,
И нет — погода не была туманна.
Для тех, кто озабочен мелочами,
Большое видеть очень даже странно.

6.5 {СЛ}

Большое видеть очень даже странно
Мне блюдо — запечённого барана
На вертеле… Да, я бы не объелся,
Не посети в тот вечер ресторана.

6.6+ {ВБ}

Не посети в тот вечер ресторана,
Чтоб залечить седого сердца раны.
Он никогда б с ней не повстречался,
И не возникло бы у них романа.

6.7 {ПС}

Не посети в тот вечер ресторана,
Тебе бы дури не дала путана.
Тогда бы ты считай, что и не жил.
А что не помер — значит, было рано.

6.8 {БВ}

А что не помер — значит, было рано.
Представь, вдовой бы оказалась Анна.
А паровоз — на Вронского б наехал.
И не возникло бы у них романа.

* * *
5–6 {СЛ}

Не посети в тот вечер ресторана
Мальвина не была бы в зюзю пьяной
И не был принят за растопку для камина
Поструганный на щепки Буратино.

4–5 {СЛ}

Любуясь пивом в пенных пузырях,
В своём уединеньи карантинном.

Мы написали сто два рубая́.
Советую. Прелестная картина.

3–6 {ПС}

Большое видеть очень даже странно,
И поезд не заметила та Анна.
А может, это нам британка гадит?
Да разница какая, Бога ради!

2–4 {ПС}

Устав от бесполезной маяты
И лаской добываешь три рубля…
Он от меня бы спрятался в кусты
,
Когда в его кармане ни копья?

1–2–3 {СК}

Повеселимся мы, в конце концов,
Укроемся в ближайшей подворотне.
Нет правил, запрещений и оков,

И будем это праздновать сегодня.

Любуясь пивом в пенных пузырях,
Решать проблемы можно очень споро.
Снимай скорее платье от Диора!
Ведь ты — не Анна на желдорпутях.

И вспомним нашей юности отрады —
Гулянки, сеновалы, стройотряды…
Орут истошно чёртовы коты!

Что им, проклятым, за окном там надо?
Того же, что и мне, моя наяда.
Меня утешить можешь только ты…

Продолжение круглого стола
Print Friendly, PDF & Email

10 комментариев для “Декамерон Плюс, или Пир продолжается. I

  1. Вспомнилось, как С.Кирсанов говорил: хорошо взять и разыграть для себя поэму. Просто так…

    Вот и здесь, собрались люди остроумные, владеющие пером и просто так, для себя, разыграли замечательный междусобойчик.

    Единственное, что напрягло, это 1.4++ {БВ}: Не будет баб — используем коров.
    Даже не столько это, а Стиль праздника у нас в селе суров.
    Не наговаривайте: у нас в селе и коровы-то ни одной не осталось.

    Да, Дикий Запад — не Россия,
    нам объясняться нелегко,
    у вас там в моде содомия —
    мы так не мыслим широко,
    привычного терзаем змия
    не под названием клико,
    а вы животное… того…
    и оттого и эйфория,
    ну что? добились своего?,
    вам их паденья не простил я,
    коровки милые такие,
    от них и шерсть, и молоко,
    пусть виновата пандемия,
    но Боже мой, но мамма мия!
    боюсь, что вас зоофилия
    загонит очень далеко…

    1. Л.С.-2
      — 2020-04-05 00:14
      ==
      Если позволите — анекдот?

      «-Как из окна поезда определить границу между Голландией и Белгией?
      — Если женщины стали красивей, чем коровы — вы в Бельгии …»

    2. Во избежанье кривотолков
      Что повторяются порой:
      У нас в селе сплошные телки
      И совершенно нет коров

      Пошто возник такой обычай
      Не знаю. Впрочем у людей
      Всех самок девушками кличат
      Не исключая и …

      Но гость не знает это слово
      И скажет критика «Хе..ня»
      И посему в стихе «корова»
      Чтоб каждый немец мог понять

      А в остальном согласен с вами
      Ведь знает каждый ученик
      Простыми говоря словами:
      «Россия — прелесть. Запад — дик»

      Небось нагадила Британка
      И Запад просто офигел
      Здесь кто не гей, тот лесбиянка
      А кто не лесбиянка — гей.

      1. Дорогой Борис, ну какая прелесть! Вы действительно made my невыносимый карантинный день!

  2. Рубаирархия

    1.1 {БВ}

    1.2++ {СК}
    ==
    Ну, друзья мои — ох, вы и повеселились! 🙂 Воланд был бы вами доволен!

    1. Спасибо большое! На самом деле 90% успеха должно по праву принадлежать выпускающему редактору, его идея и он вложил просто титанический труд, компонуя матерьял.

  3. Голосами ценителей:

    – Я в восхищении, – монотонно пел Коровьев, – мы в вос-
    хищении, королева в восхищении.
    – Королева в восхищении, – гнусил за спиною азазелло.
    – Я восхищен, – вскрикивал кот.

  4. Браво! Неиссякаемый блеск! Зачинателю Б.В. особые аплодисменты.

    1. Спасибо большое, дорогой Лев. Но зачинатель тот чья идея, а она принадлежит С.Л.

Добавить комментарий для Борис Вайнштейн Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.