Леонид Смиловицкий: По следам еврейских кладбищ Беларуси. Высокое

Loading

В городе до сих пор нет не только краеведческого, но даже школьного музея, два иудейских кладбища разорены … Еврейская застройка в центре города никак не обозначена. И если бы не потомки высоко-литовских евреев, которые сегодня рассеяны по миру, то эта страница истории Беларуси так никогда и не была бы перевернута.

По следам еврейских кладбищ Беларуси

Главы из будущей книги
Высокое

Леонид Смиловицкий

Продолжение. Начало

 Леонид Смиловицкий

В Высокое меня привез Борис Менделевич Брук, председатель Брестской городской еврейской религиозной общины «Эмуна». Приехать сюда после того, как я узнал историю местечка Волчин, стало необходимостью. В Высоком я никогда прежде не был. Здесь не сохранилось ни одного из двух иудейских кладбищ, ни одной из пяти синагог, действовавших в XVII-XIX вв., нет миквы, а еврейская застройка никак не обозначена. Но рассказать об этом еврейском городе, который в свое время занимал второе место в Берестейском воеводстве Речи Посполитой после Бреста, и оставил заметный след в истории евреев Беларуси, я посчитал очень нужным делом.

Место в истории

Высо́кое (бел. Высокае, польск. Wysokie, идиш Visoke de Lita, англ. Vysokaye) — город в Каменецком районе Брестской области Беларуси, на левом берегу реки Пульва (приток Западного Буга), 12 км от Волчина, 40 км от Каменца, 42 км от Бреста, 385 км до Минска, 3 км от железнодорожной станции «Высоко-Литовск» на линии «Брест-Белосток», самый западный город республики.

Свое имя Высокое, которое сначала называли, как Высокий город, а позднее Высоко-Литовск (Wysokie Litewski до 1939 г.), получил от особенностей рельефа местности. На карте населенные пункты с одноименным названием не редкость. Только в Брестской области 5 населенных пунктов «Высоких», в России — 27, в Украине — 11. В Беларуси это еще села Климовичского, Оршанского и других районов республики, но город с таким именем в Беларуси единственный. Да и история у него неповторимая.

Первое упоминание о Высоко-Литовске относиться к XIV в. По преданию великий князь Литовский, Гедемин, «проездом на Русь остановился в Высоком Городе», залюбовавшись его природой. Князь Александр, сын великого Литовского князя Казимира, даровал городу в 1494 г. магдебургское право и герб. В 1511 г. король Речи Посполитой, Сигизмунд I Старый, передает его в пожизненное владение маршалку Великого княжества Литовского — Яну Богдану Хрептовичу. В 1647 г. Анджей Война продал Высоко-Литовск витебскому воеводе Королевства Польского, Павлу Яну Сапеге.

Город сильно пострадал во время русско-польской войны 1654-1667 гг. и войны со шведами 1700-1721 гг., но вновь был отстроен. Огромный ущерб городскому хозяйству и жителям причиняли пожары, которые не всегда удавалось предотвратить. В 1784г. случился большой пожар, который уничтожил замок Сапегов, так потом и не восстановленный.[1]

Планировка центральной части города относится к XVIII в. На торговой площади находилась ратуша. Сегодня вокруг площади и современных улиц: Советских пограничников, Ленина, Советской, Кирова, Комсомольской и Фрунзе сохранилась старая жилая каменная застройка. Вблизи площади была построена церковь, а недалеко от реки — синагога, стены которой сохранились. Высоко-Литовск отмечен на карте Великого княжества Литовского, изданной Николаем Христофором Радзивиллом в 1613 г., а также на карте Королевства Польши Исаака Тириона, выгравированной Дж. Кайзером в 1733 г. в Амстердаме и на карте Польши, Литвы и Пруссии, гравированной Т. Китчином в 1750 г. в Лондоне.

Река Пульва делила город на две части. Восточную составлял традиционный еврейский район, а на западе был польский район, который еврейские жители называли Пригородом. После третьего раздела Речи Посполитой в 1795 г. Высоко-Литовск оказался в составе Пруссии, а с 1807 г. — Российской империи, как местечко Брестского уезда Гродненской губернии. В 1816 г. рядом с руинами замка Сапегов был построен дворец и разбит чудесный парк на площади в 50 га.

Ярмарка в Высоко-Литовске. Фото до 1913 г.

Высоко-Литовск славился своими мастерами, которые искусно ткали ковры, гобелены и полотно. В 1826-1828 гг. в городе действовала суконная мануфактура, на которой 118 рабочих обслуживали 22 машины и 12 ткацких станков. В Гродненской губернии пролегали девять почтовых дорог, на которых были устроены 42 почтовые станции и держали 730 коней. В 1853 г. почтовая станция в Высоком имела 16 коней и 5 ямщиков или «фурманов». Летом пассажиров возили на бричке (легкая повозка), а зимой — на санях. Фурманы нанимались ежемесячно с оплатой 2-4 руб. и были «на харчах» у почтовладельцев. Дополнительный доход, который они получали от седоков, как чаевые, равнялся трем рублям в месяц.[2]

В середине XIX века к еженедельным базарам и ежегодным ярмаркам добавилась стационарная торговля. В 1833 г. в местечках Гродненской губернии насчитывалось 269 «крам» (торговых лавок): в Каменец-Литовске — 10, в Волчине — 6, в Высоко-Литовске — 8 и т.д. Местечковые торговые предприятия дополняли питейные заведения — шинки, корчмы и винные магазины, где продавали спиртные напитки и закуски. В 45 местечках Гродненской губернии насчитывалось 523 питейных дома и винных лавочек, число которых не регламентировалось. Каждый желающий мог этим заняться у себя на дому, заблаговременно уплатив государственной казне чинш (оброк) — пять рублей серебром в год. В одном Высоко-Литовске таких винных лавочек насчитывалось 35. Право продажи спиртного принадлежало помещикам и шляхте, которые с охотой перепоручили это хлопотное дело евреям.[3]

В 1834, 1851 и 1855 гг. город поразили пожары разрушительной силы, что самым пагубным образом отразилось на его развитии и благосостоянии жителей. В 1886 г. в Высоко-Литовске проживало 2729 мещан и 284 жителя других сословий, существовали волостное правление, участок станового пристава, церковь, костел, синагога, четыре молитвенных дома, две школы, аптека, больница, почта, заводик по производству краски и постоялый двор. Первая Всероссийская перепись населения 1897 г. насчитала в Высоко-Литовске 256 дворов, в которых проживало 309 жителей. Перепись отметила мужское и женское народные училища, канатный и свечной заводики, две маслобойни, четыре ветряные мельницы, восемь кузен, четыре шорника, восемь столяров, 14 сапожников, 13 портных, 108 мелких магазинчиков и киосков в торговых рядах и 13 на дому, 14 питейных заведений …[4]

Последними владельцами города были графы Потоцкие. Мария Потоцкая, внучка Павла и Пелагеи, превратила свое имение в образцовое хозяйство. Славился фруктовый сад. В нем росло 735 деревьев и кусты винограда. В оранжереях можно было увидеть фиговые, тисовые, гранатовые деревья, лавры, кусты испанского самшита, не говоря уже об апельсинах и лимонах. На Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде в 1896 г. Потоцкую удостоили высшей награды — права изображать на своей продукции государственный герб.

Первая мировая война принесла Высоко-Литовску большие лишения. Отступавшие русские войска имели приказ не оставлять врагу ничего ценного. Они разрушали все на своем пути, огромное количество беженцев, лишившихся крова и пищи, двинулось на восток. В августе 1915 г., после прошедших боев, территория Каменецкого района, была занята кайзеровскими войсками, которые оставались здесь до ноября 1918 г. В январе 1919 г. пришли польские легионеры. В августе 1920 г. в Высоко-Литовске была установлена Советская власть, однако уже в конце августа того же года его вновь заняли польские войска. По Рижскому мирному договору 1921 г. город отошёл к Польше и был включен в состав Брестского повета Полесского воеводства.[5]

В апреле 1924 г. Польский банк ввел в обращение новую валюту — злотый, который приравнивался к 1,8 млн польских марок. С началом экономического кризиса 1929-1933гг. численность работающих в Польше сократилась на 46 %, к середине 1933 г. продукция промышленности заметно уменьшилась. Общее снижение покупательной способности населения привело к массовой ликвидации торговых предприятий. В «Путеводителе по Полесью», изданном в 1935 г., мы читаем, что Высоко-Литовск — это городок с характерным мелкокупеческим и огородническим хозяйством. Есть электрическое освещение, почта, телеграф, пост польской полиции, аптека, больница, врач, католический и православный приходы. Гостиница «Руша» — на улице Почтовой. Ресторан Либермана и Миклашевского, бензиновый киоск. Ремонт велосипедов производил Кольнер Снед, ул. Почтовая, 1…[6]

Еврейская община

По разным сведениям евреи появились в Высоко-Литовске в начале XVII в. Об этом можно судить по тому, что каменная синагога существовала здесь уже в 1607 г. В 1623г. община входила в юрисдикцию Брестского кагала. Первая запись в пинкасе (летописи общины) Высокого отсылает нас к 1710 г. Каменный бейт-мидраш (молитвенный дом) был построен здесь в 1757 г., а хевра кадиша (похоронное братство) начала исполнять свои обязанности с 1780 г. В XIX в. еврейское население в местечке составило абсолютное большинство жителей. В 1847 г. «Высоко-Литовское еврейское общество» насчитывало 1475 душ, а в 1897 г. — 2876 чел. из 3434 всех жителей или 84%. Евреи молились в трех синагогах и двух молитвенных домах. Один бейт-мидраш был известен как «Хома» (иврит — стена), а другой как «Шива круим» (иврит — семеро вызванных к чтению Торы). Высококаменная синагога существовала с 1657 г. Старокаменная синагога — с 1757 г., (обновлена в 1850 г.), а Новокаменная — с 1837 г. Коробочный сбор (внутриобщинный налог) достигал 2800 руб. в год. В 1875 г. раввин Иегуда Лейб Моше ха-Леви стоял во главе раввинского суда Высоко-Литовска. Еврейские семьи посылали своих детей учиться в хедеры, Талмуд-Тору (с 1853 г.), еврейское народное училище (с 1886 г.), а проявивших особые способности — в иешивы Каменца и Брест-Литовска. С конца 1880-х гг. раввином в Высоко-Литовске служил Иегуда-Лейб Загорье (1850-?).[7]

Cцены из жизни евреев до 1939 г. Рисунки Йозефа Харитона, середина 1960-х годов.

Евреи в Высоко-Литовске почувствовали себя настолько уверено, что позволяли себе жаловаться на владетельных князей Сапегов царской администрации в Петербург. Сапеги, пользуясь неограниченными правами, произвольно увеличили налоги, которые они взимали за торговые площади и магазины. По этой причине община утверждала, что она оказалась не в состоянии вносить государственный налог казне. В 1853 г. Сенат своим указом отменил произвольные платежи, наложенные Сапегами на евреев. В отместку через два года Сапеги не продлили аренду с евреями, что создало угрозу существования всей торговле в Высоко-Литовске. В ответ еврейская община через суд предъявила иск князьям Сапегам о выплате им 46 тыс. руб. в виде компенсации за переплату незаконных сборов. Сапеги, со своей стороны, выдвинули финансовые претензии к общине на 9835 руб. за невыплаченный им долг в 1834 г. Решение Сената оказалось в конечном итоге в пользу общины. Евреи обязывались выплатить Сапегам образовавшийся долг за 1834 г., а князья — компенсировать ущерб евреям, который в четыре раза превосходил размер этого долга.[8]

Cцены из жизни евреев до 1939 г. Рисунки Йозефа Харитона, середина 1960-х годов

Евреи считались законопослушными гражданами. С одной стороны, к этому их призывала Тора, как людей, живших в изгнании, а с другой — евреи всецело зависели от царской администрации. Они были заинтересованы в поддержании национально-религиозной автономии, которую Правительство предоставило кагалам после разделов Речи Посполитой в XVIII в. Вот почему, когда пришло известие об убийстве народовольцами 1 марта 1881 г. в Санкт-Петербурге императора Александра II, «толпы устремились в Большую синагогу, чтобы помолиться за дух умершего царя и его наследника». Газета ха-Мелиц, выходившая в Варшаве на польском, русском языках и иврите, сообщала, что глава общины Высоко-Литовска раввин Мордехай-Аарон Рабинович произнес в Большой синагоге проповедь на русском языке в память о покойном самодержце и выразил надежду, что его наследник пойдет по стопам своего отца, и принесет пользу своему народу. Верующие благословили нового монарха и поклялись ему в верности.[9] Однако этим надеждам не суждено было сбыться. Новый царь, Александр III, полностью изменил политику либерализации своего отца. Вскоре по всей стране прокатилась волна еврейских погромов.

В 1889 г. в Высоко-Литовске случился новый пожар, который нанес огромный ущерб еврейской общине. Вот как сообщала об этом другая еврейская газета, ха-Цфира (иврит «время»), тоже выходившая в Варшаве. 11 мая в доме пекаря неожиданно вспыхнул пожар. За два часа огонь уничтожил 130 домов, из которых только семь оказались застрахованными. Погорельцы не смогли спасти почти ничего из своего имущества. Около 300 семей остались ни с чем, и их положение было ужасным. Ущерб составил сотни тысяч рублей. Люди вынуждены ютиться в сараях и хлеву для скота, поскольку не имели крыши над головой — «глаза этих несчастных обращены к своим милостивым братьям, чтобы спешить и помочь в их страданиях. Положение было бы еще более безнадежным, если бы не пожертвования, которые поступили в Высоко-Литовск от еврейских общин Бреста, Каменца, Бельска, Белостока и Волчина».[10]

После пожара 1889 г. евреи построили кирпичные дома, как в центре города, так и на улице Почтовой (ныне ул. Кирова), на которой находилась кирпичная аптека с огородом лекарственных трав. Среди промышленных предприятий следует отметить паровой спиртзавод, пивной бровар, три водяные мельницы. Самым значительным предприятием была суконная фабрика купца 2-й гильдии Лейбы Варгафтика.

В Высоко-Литовске были свои праведники, которые служили моральным ориентиром, давали примеры духовности и преданности традиции и составляли предмет гордости для общины. Мы узнаем об этом из некролога, который поместил Перец Бошацкий в октябре 1897 г.: «В понедельник, 9-го числа еврейского месяца элул старый благородный и знаменитый рабби Натан, сын Йоэля из семьи Гринвальд, известный как Натке Трестеницер, умер в возрасте 63 лет. Этот человек отличался высокими качествами и щедростью, честно относился к делу, щедро отдавал свое богатство бедным и поддерживал слабых. В нем встретились вера и мудрость, соединились религия и знание. В праздничные и субботние дни люди часто собирались, чтобы с жаждой слушать проповеди рабби Натана. Он оставил сыновей и дочерей учеными и праведниками. Пусть Всевышний благословит его память, утешит всех нас».[11]

В 1902 г. в Высоко-Литовске проживало около 500 еврейских семей, большинство из которых составляли ремесленники и мелкие торговцы. Но были и рабочие, занятые на фабриках по обработке кожи и табака, которые едва сводили концы с концами. Для облегчения жизни малообеспеченным слоям населения в местечке действовали благотворительные общества Линат га-Цедек, לינה»צ (уход за обедневшими больными), Гмилут Хасадим, גמ»ח, (предоставление беспроцентных ссуд на различные нужды), ха-Хносес-Орхим, הכנס»א, (приют для одиноких и нищих — кровать и еда бесплатно). Вместе с тем автор публикации выражал беспокойство, что в Высоко-Литовске отсутствовала светская школа на идиш, не изучается «наш язык» (иврит), нет сионистского общества, которое подражало бы тому, что сионисты делали во всех еврейских общинах, чтобы открыть школы и поднять моральное состояние молодежи.[12]

Фрума Матлина Фейгенсон и ее дочери. Выехали в США в 1910 г. из Высоко-Литовска. Фото из семейного архива Глории и Мордехая Левис Беренс (Нью-Йорк)

Накануне первой мировой войны еврейское население Высоко-Литовска составляло более трех тысяч человек. Евреи зарабатывали свой хлеб пошивом одежды, дублением кожи, плотницкими работами, торговлей сельскохозяйственной продукцией, оказывали посреднические услуги, перевозили пассажиров, товары и грузы. Некоторые евреи несли службу управляющими в имениях и фольварках, окружающих Высоко-Литовск. В 1915-1916 гг. местечко пострадало от военных действий, а все еврейское население бежало или было выселено по распоряжению российских властей вглубь страны.

После потрясений русской революций 1917 г., гражданской войны и советско-польской кампании в июле 1920 г. количество еврейского населения в Высоко-Литовске значительно сократилось. Люди уходили искать заработок в другие города и уезжали за границу. Они нуждались в безопасности для своих семей, которую давно потеряли на родной земле. В 1921 г. в Высоко-Литовске оставалось 1994 еврея или 83% всех жителей. Многие жили на дотации международных еврейских организаций, филантропических обществ и денежных переводов от родных из Америки, Канады и Англии.

В Высоко-Литовске дети учились в трехклассной частной «Талмуд-Торе», которая размещалась в Большой синагоге, а в доме, на месте которого сегодня стоит Дом культуры, работала еврейская общеобразовательная школа «Тарбут» на ул. Почтовой (ныне ул. Кирова), д. 24 и Вагановской (ныне ул. Советская) д. 32.

Еврейскую религиозную общину возглавлял раввин Ицхок-Арон Зильберферб. В межвоенный период в городке действовали отделения различных еврейских политических партий, включая «Бунд» (социал-демократическая), «Мизрахи» (религиозная), «Поалей-Цион» (сионисты-социалисты), молодежные организации «ха-Шомер ха-Цаир», «Бейтар», «Фрайгайт», «Халуцим» и др.[13]

Евреи Высоко-Литовска читали газеты на идиш «Унсэре Полесэр Экспресс», «Полесэр Найес» и польскую прессу. Хиля Войсковский держал продовольственный магазин, Абрам Фридман — магазин колониальных товаров (ул. Брудна, д. 1), Шмуль Розенбаум и Ицко Гинцберг были владельцами кожевенной мастерской (возле р. Пульвы), Мейер Рейф имел магазин вин и водок (ул. Вагановская, ныне Советская), Ицко Гольдфарб — предприятие омнибусов, Мовша Шевель — ресторан на ул. Рынок (двухэтажный кирпичный дом, в котором после войны размещался райком партии, а потом Дом пионеров). Лейзер Миклашевски — ресторан на ул. Рынок (теперь угол улиц Ленина и Советской), Либерман — еще один ресторан, Хаим Каплан — обувной магазин в кирпичном двухэтажном здании на ул. Почтовая (после войны в нем была милиция, детский сад), Хершель Гвоздик занимался оптовой скупкой зерна и его поставкой в Варшаву. Израэль Садальски продавал жатки и молотилки, Елизер Фум владел двухэтажной гостиницей на ул. Почтовая, Абрам Зубач имел канатную фабрику и др.[14]

Гибель общины

Немцы пришли в Высоко-Литовск 23 июня 1941 г., на следующий день после начала войны, поэтому никто из евреев не успел эвакуироваться. В соответствии с новым административным делением город стал относиться к округу «Белосток» Восточной Пруссии. В Высоко-Литовске разместили 50 немецких жандармов и около ста полицейских. В числе первых мероприятий, предпринятых оккупационными властями по установлению «нового порядка», стали антиеврейские распоряжения.

Принудительные работы узников гетто. Картина Йозефа Харитона. Середина 1960-х годов

Одним из таких приказов было создание гетто, которое первое время носило открытый характер. Поскольку евреи жили компактно, их оставили жить в своих домах, запретив покидать гетто под страхом смерти. Гетто строго изолировали в апреле 1942 г. в соответствии с общим требованием, поступившим от окружного комиссара из Бельск-Подляского — огородить все гетто Восточной Польши (Западной Беларуси).

Условия жизни в гетто резко ухудшились, когда немцы переселили в Высоко-Литовск часть евреев из Кобрина, Волчина, Рясно и других мест, входивших в рейхскомиссариат «Украина». В одной комнате ютилось по три семьи. Это значительно обострило санитарное состояние узников, отправление естественных надобностей, поиски доброкачественной пищи и воды. Предполагается, что всего в гетто Высоко-Литовска было заключено не менее 2500 чел.[15]

За пять минут до смерти. На краю расстрельной ямы. Рисунки Йозефа Харитона. Середина 1960-х годов
Узники копают себе могилу. Рисунок Йозефа Харитона. Середина 1960-х годов

Евреев заставляли выполнять тяжелые физические работы, включая добычу торфа на болоте для нужд отопления. Произвол, насилие и убийства стали нормой. Нацисты запретили выносить трупы убитых на еврейское кладбище и потребовали хоронить их на территории гетто. В некоторых свидетельствах говорится, что в январе 1942 г. молодые и сильные еврейские мужчины были собраны под предлогом отправки на работу в лес, но, по-видимому, были застрелены. Точное место убийства неизвестно. Это повторилось еще раз в августе-сентябре 1942 г., когда несколько десятков евреев было доставлено из села Жабинка в Высоко-Литовск, где они были расстреляны вместе с местными евреями.[16]

Десятки евреев из Высоко-Литовска были убиты в феврале 1942 г. в большой яме, вырытой рядом с синагогой. Тела забросали песком, в то время как некоторые из жертв еще дышали. Расстрелы проходили постоянно, евреев убивали поодиночке за минимальные проступки или группами в качестве заложников. Советские отчеты указывают, что в общей сложности 320 евреев были убиты около синагоги и вокруг города, но даты этих убийств не установлены.[17]

22 июня 1942 г. нацисты казнили 70 евреев в соседнем селе Огородники. Принимая во внимание, что до войны там жило всего четыре еврея, можно предположить, что погибшими были узники гетто из Высоко-Литовска. 12 ноября 1942 г. каратели из 5-го батальона 2-го полицейского полка прибыли в город в пять утра, и потребовали от евреев в течение получаса собраться на рыночной площади. Там провели селекцию, разделив узников на три группы — мужчин, женщин и детей. Женщин и детей посадили на телеги, а мужчин погнали пешком в сторону железнодорожной станции по маршруту: Каменец-Замосты-Войская-Борщево-Муравчицы-Долбнево-Высокое. Иногда слышались выстрелы. Это добивали отставших людей. На станции евреев заставили забраться в грузовые вагоны. Там они томились до вечера, пока не дождались прибытия узников гетто из Каменец-Литовска (31 км). Эшелон двинулся в сторону Треблинки, где все были отравлены газом.[18]

Накануне массового убийства часть узников попыталась спастись в окрестных лесах. Однако большинство из них были вскоре пойманы и убиты. Известно, что 26 ноября 1942г. тыловая группа 5-го батальона 2-го полицейского полка прибыла в Высоко-Литовск, чтобы помочь жандармам расправиться с 61 евреем, которых задержали после ликвидации гетто. Из 400 чел., расстрелянных немецкими властями в Высоко-Литовске между 1942 и 1943 гг., по крайней мере, третью часть нужно считать евреями, хотя советские источники приводят имена только 37 евреев. Большинство расстрелянных были похоронены на территории гетто, недалеко от центра города.[19]

Расправа над евреями в Высоко-Литовске. Рисунок Йозефа Харитона. Середина 1960-х годов

Среди немногих выживших евреев Высоко-Литовска были люди, которые получили помощь от горстки христиан. Давид Вольф, выпрыгнувший из поезда перед его прибытием в Треблинку, вернулся в Высоко-Литовск и нашел укрытие в польской семье. Каминский из Кобрина, который имел фальшивые документы, накануне ликвидации гетто бежал в лес, но потом возвратился в Высоко-Литовск и, раздобыв новые документы на чужое имя, добрался до Варшавы, откуда его направили в Ригу, где Каминский дождался прихода Красной Армии. Выжили члены семьи адвоката Арона Виршубского, которых НКВД депортировали за Урал накануне войны по обвинению в нелояльности к советской власти. Остался в живых Шлема Беркович Кантарович. Война застала его на Урале, а после 1945 г. Шлема вернулся на родину, поселился в Каменце, где работал председателем Дмитровичского сельпо, а затем главным бухгалтером Каменецкого райпотребсоюза. После войны в Москве жил и работал один из немногих, чудом оставшихся в живых, Яков Аронович Пинчук. Александр Маркович Кеслер был призван в Красную Армию, воевал, а после войны жил в Воронеже. Его мать Мария Иосифовна Кеслер перед войной уехала на лечение в Воронеж и выжила, а ее шестеро детей и муж были убиты.[20]

Кладбище

В Высоком было два иудейских кладбища, ни одного из которых не сохранилось — ни старого, ни нового. Старое кладбище находилось на горке напротив мельницы, на улице Вагановской (ныне ул. Советская). Оно начиналось в ста метрах от нынешнего Дома культуры в направлении православного кладбища. Сегодня старое кладбище — это рынок по ул. Комсомольской и прилегающий к нему лесочек с садами на южной стороне ул. Советская. На старом кладбище были погребены несколько раввинов, ο которых сохранилась память, как о выдающихся знатоках Торы и праведниках, а также жертвы пожаров в Высоко-Литовске 1884 и 1904 гг.

Старое еврейское кладбище в Высоко-Литовске на улице Вагановской (ныне ул. Советская). Не сохранилось. Фото до 1939 г.

Новое еврейское кладбище было открыто в 1898 г., когда старое перестало действовать. Оно располагалось на западной окраине города при выезде в направлении Лунно. Новое кладбище было уничтожено после войны. Одну его часть отвели под сельхозтехникум (ныне сельскохозяйственный профессионально-технический колледж), а на другой разбили сквер.

Мацева со старого еврейского кладбища по ул. Вагановской (Советской)

Надпись на иврите гласит:

«Здесь похоронена женщина, молодая годами, скромная госпожа Двоше (Двора) дочь г-на Моше, да будет благословенная его память, жена г-на Ицхака Хаита, умерла в первый день Песаха 5680 г. (3 апреля 1920 г.)»

Мацева со старого еврейского кладбища по ул. Вагановской (Советской), установлена в 2010 г. у подножия памятника жертвам Холокоста в Высоко-Литовске. Фото автора

В начале 2000-х годов в ходе реконструкции техникума в этом месте были обнаружены человеческие кости, черепа и надгробные плиты. Одну из них положили у памятника жертвам Холокоста в 2010 г. у синагоги на ул. Фрунзе. Надгробие оказалось сломано. В верхней части, которая не сохранилась, были указаны имя и фамилия усопшего. На нем с помощью моего докторанта из Тель-Авивского университета Леона Гершовича я прочитал:

Перевод на русский язык Язык оригинала — שפת המקור
 

1. Год 5675 [1914-1915]

2. Слезы текут из глаз из-за её смерти

3. Богобоязненная была взята в лучших годах

4. Великодушно раздавала бедным

5. […] её сын к/из расставанию с ней

6. Ой, будут плакать и грустить её родственники

7. Да пребудет её душа оставаться в раю до её воскресения

 

1. שנת תרע»ה

2. פלגי דמעות זלגו עיניים למותה

3. יראת ד’ נלקחה במיטב שנותה

4. ידיה פזרה לדלים בנדבתה

5. […] בנה לפרידתה

6. אוי יבכו יעצבו דלפו שאריתה

7. זבול לנשמתה בג»ע עד תחייתה

Мацевы исчезали не случайно. Печально, что иудейские кладбища в Высоком, которые пережили немецкую оккупации, не сохранились до наших дней. Они были разорены уже в 1950-1970-е гг. Сначала мацевы брали все желающие как «ничейный» строительный материал, который пригодится в хозяйстве — положить в фундамент, вымостить дорожку, устроить приступку к колодцу, ступеньки в погребе или даже сделать жернов. Потом отцы города, когда понадобилось место для строительства (жилые дома, огороды, сельхозтехникум, рынок …), вместо того, чтобы сохранить уникальные исторические артефакты, начали вывозить надгробия на свалку.

Большую помощь в поиске пропавших надгробий мне оказал краевед из Каменца, Андрей Асташеня, который обратился через газету «Навiны Камянеччыны» к своим землякам с просьбой откликнуться. Вскоре в редакцию позвонила Наталья Александровна Коробко, которая сообщила, что ее муж обнаружил подобный камень в окрестностях деревни Демянчицы. После того, как кто-то из родственников указал, что это еврейские надписи, камень перенесли к православной часовне (перекрёсток улиц Ленина и Новая). Леонид Васильевич Бураков рассказал, что они вместе с сыном обнаружили два еврейских надгробия во время земляных работ рядом с синагогой. Мацевы Бураки перенесли к памятнику жертвам Холокоста по ул. Фрунзе. Александр Николаевич Ковалевич передал Андрею Асташеня еврейское надгробие, которое долго хранилось у него на дворе. Василий Леонидович, сказал, что на месте бывшего кладбища в Высоком (около Дома культуры и школы) лежат по одной мацеве. Никто их не трогал, потому как евреи, с которыми он общался, наказали строго: «Что находится на кладбище, то и должно там оставаться». Они даже побоялись перевернуть мацеву надписями вверх для того, чтобы сделать перевод.

Старые документы и фотографии помогают понять, что было утрачено. Вот несколько примеров с «нового» кладбища, открытого в Высоком в 1898 г.:

Здесь лежит человек уважаемый и дорогой, простодушный и прямой Ицхак Хаит, сын господина Бецалеля, да будет благословенная память его, который ушел от нас в свои лучшие годы 29 числа месяца мархешван 5679 г. (4 ноября 1918 г.).

Здесь похоронена женщина, молодая годами, скромная госпожа Дваше (Двора), дочь господина Моше, да будет благословенна его память, жена господина Ицхака Хаита, которая умерла в первый день Песаха 5680 г. (3 апреля 1920 г.), да будет душа навеки завязана в узле жизни.

Здесь покоится женщина, скромная и дорогая, пожилая госпожа Хая-Брайне, дочь господина Якутиэля, да будет благословенна его память, которая скончалась 23 числа месяца нисан 5679 г. (23 апреля 1919 г.), да будет душа навеки завязана в узле жизни.

Одно из надгробий, которое удалось обнаружить с помощью Андрея Асташени осенью 2019 г., оказалось со старого кладбища Высокого. Мой друг Давид Лисовский из Аугсбурга в Баварии сделал перевод, который гласил:

Т (ут) п (охоронена) женщина достойна среди людей, уважаемая и скромная среди немногих госпожа Ципора дочь г (осподина) Шмаръягу, умерла в рош ходеш тевет (в первый день) месяца тевета 5626 г. (19 декабря 1865 г.) п (усть) д (уша ее) б (удет увязана) в (узле) ж (изни).

Память

До 2010 г. память о жертвах Холокоста в Высоком не была увековечена. В 1955 г. в центре города власти открыли скромный обелиск на братской могиле советских воинов и партизан, на котором было указано, что 38 воинов Красной Армии и 3 партизана, отдали свою жизнь при освобождении Высокого в июле 1944 г.. но о евреях там не было сказано ни слова.[21] Свидетелем уничтожения Высоковского гетто стал Юзеф Харитон, который в послевоенные годы написал ряд картин об этих событиях. Бо́льшая часть его рисунков находится сегодня в Еврейском историческом институте Польши.

Памятник жертвам Холокоста в Высоком, установленный в 2010 г. на средства фонда Лазаруса из Великобритании. Фото Л. Смиловицкого19 августа 2019 г.

Такой монумент появился в середине июля 2010 г., как часть празднования Дня города, вблизи полуразвалившейся, но все еще величественной Большой каменной синагоги на ул. Фрунзе, где в годы войны расстреливали узников гетто. Надпись на трех языках — белорусском, английском и иврите — гласила:

Жертвам нацизма. Тут осенью 1941 г. были зверски замучены 320 евреев города Высокое. 2500 евреев были вывезены в концлагерь Треблинка. Вечная память.

Я обратил внимание на отсутствие слова «Холокост», которое было дипломатично заменено на «жертвы нацизма» (что уравнивало трагедию евреев и белорусов), как ничего не было сказано и о пособниках нацистов из местного населения, помогавших убивать своих еврейских соседей. Внушительный гранитный памятник в Высоком 2010 г. был установлен не на государственные средства, а благодаря инициативе евреев из Бреста, Каменца, Минска и при поддержке фонда им. Саймона Марка Лазаруса из Великобритании, к которому присоединились ещё две американские семьи, Уоррена Гейслера и Клеттеров-Майлз. Закономерно встает вопрос, появился ли бы памятник расстрелянным евреям в Высоком без участия иностранных спонсоров, а если нет, то почему?

В течение долгих лет послевоенной советской истории о еврейском присутствии в Высоком предпочитали не вспоминать. Здание Высококаменной синагоги 1607 г. (по другим данным 1667 г.) несколько раз перестраивали для хозяйственных нужд. В 1959 г. был сделан текущий ремонт, а в 1966 г. начался даже капитальный ремонт. Однако областная комиссия предписала ремонт прекратить, а здание, как не подлежащее восстановлению, и разобрать. Теперь оно стоит полуразрушенное. О том, что евреи до нацистского нашествия всегда составляли большинство жителей Высокого, стыдливо умалчивалось.

Высококаменная синагога до 1939 г.
Руины Высококаменной синагоги в Высоком 80 лет спустя. Фото автора 19 августа 2019 г.
Руины Высококаменной синагоги в Высоком 80 лет спустя. Фото автора 19 августа 2019 г.

В городе до сих пор нет не только краеведческого, но даже школьного музея, два иудейских кладбища разорены … Еврейская застройка в центре города никак не обозначена. И если бы не потомки высоко-литовских евреев, которые сегодня рассеяны по миру, то эта страница истории Беларуси так никогда и не была бы перевернута.

Евреи, покидавшие Высоко-Литовск, никогда не забывали о своей малой родине. Они поддерживали письменную связь, высылали денежную помощь, интересовались судьбой родных и друзей, мечтали их навестить. В 1899 г. д-р Б. Фейнштейн возглавлял местную организацию «Ховевей-Цион», (иврит. любящие Сион), помогавшую переселиться в Палестину, чтобы построить там еврейское государство.[22]

В 1902 г. в Америке была создано землячество выходцев из Высоко-Литовска (Wisoko Litowsk Bruderlicher Unterstutzungs Verein), а в 1905 г. — его женское отделение (Wisoker Ladies Unterstuetzungs Verein). Землячество стало местом встреч, обмена новостями, культурного досуга и взаимной поддержки. После окончания первой мировой войны оно играло активную роль в оказании помощи землякам в Беларуси и Польше, пострадавшим от военных действий, погромов, пожаров и наводнений. Пожертвования шли на содержание синагог, школ, выплату стипендий, организацию свадеб для бедных невест, содержание сиротского приюта и богадельни.

В октябре 1944 г. выходцы из Высоко-Литовска и Волчина объединились в штате Нью-Йорк в общество — Wysoko-Litovsker Bruderlikher Untershtitzungsfareyn (идиш) или Wisoko-Litowsker Brotherly Aid Society (англ.). Председателем был избран Хейман Гевертц, казначеем — Алтер Витхер, финансовым секретарем — Самуэль Левине, а ответственным секретарем — Морис Гевертц. Из почти 6 тыс. долл., которые удалось собрать к 1947 г., более трети суммы было израсходовано на посылки в Беларусь.[23]

Поколение, которое еще помнит евреев. Фото автора в Высоком 19 августа 2019 г.
Новое поколение, которое не помнит евреев. Фото автора в Высоком 19 августа 2019 г.

Когда в 1991 г. Беларусь обрела свою независимость, потомки выходцев из Высоко-Литовска начали посещать малую родину их родителей, бабушек и дедушек. Именно благодаря усилиями этих людей в Высоком, наконец, вспомнили о евреях. Пришла пора, чтобы эту инициативу приняли на себя белорусы, ведь народная память у нас общая.

Продолжение

___

[1] Shmuel Spector, ed., Pinkas ha-kehilot. Encyclopaedia of Jewish Communities: Poland, vol. 5, Volhynia and Polesie. Jerusalem: Yad Vashem, 1990, pp. 249— 250.

[2] П.О. Бобровский. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Гродненская губерния. СПБ, 1863 г. Часть 1, с. 209-215, 226.

[3] Іна Соркіна. Мястэчкі Беларусі ў канцы XVIII — першай палове XIX cт. Вiльня: ЕГУ, 2010 г., с.130, 132, 133.

[4] Гарады і вёскі Беларусі: энцыклапедыя. Мiнск, 2007 г., т. 4. Брэсцкая вобласць. Кн. 2, с. 30-31.

[5] Ю.И. Сахарчук. Высокое. Брест: РИА «Вечерний Брест», 2012 г., с. 8-16.

[6] Dr. Michal Marczak. Przewodnik po Polesiu. Brześć, 1935, s. 89.

[7] Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. СПб, 1908-1913 гг., т. 5, с. 861.

[8] I. Соркiна …, с. 239.

[9] ха-Мелиц, 29 марта 1881 г., вып. 11.

[10] ха-Цфира, 17 июня 1889 г., вып. 122.

[11] ха-Цфира, 10 октября 1897 г., вып. 218.

[12] ха-Цфира, 15 сентября 1902 г., вып. 199.

[13] Российская еврейская энциклопедия. Москва 2007 г., т. 4, с. 292.

[14] Ю.И. Сахарчук. Высокое …, с. 28.

[15] Sarah Bender. The Jews of Białystok during World War II and the Holocaust, Yaffa Murciana, trans. Waltham, MA: Brandeis University Press, 2008), pp. 126— 127.

[16] Г.П. Парафянюк, Р.Я. Смірнова i iнш. Памяць. Камянецкi раён. Мiнск: Ураджай, 1997 г., с. 197, 208, 425.

[17] Yad Vashem Archives, O-3/6180.

[18] Г.С. Мусевич. Народ, который жил среди нас. Брест, 2009 г., с. 81.

[19] Государственный архив Российской Федерации, ф. 7021, оп. 83, д. 12, лл. 4, 7.

[20] The Encyclopedia of the Righteous among the Nations: Rescuers of Jews during the Holocaust, vol. 2, Poland, 2 pts. Jerusalem: Yad Vashem, 2004, pt. 2, pp. 596— 597.

[21] Памяць. Беларусь. Рэспублiканская кнiга. Мiнск 1995 г., с. 76.

[22] . ха-Цфира, 10 мая 1899 г., вып. 95, с. 449.

[23] Yizkor!: Gevidmt dem heyligen ondenk fun di kdoyshim fun Visoka-Litovsk un Voltshin. New York: United Wisoko-Litowsker and Woltchiner Relief, 1948, p. 96.

Print Friendly, PDF & Email

5 комментариев для “Леонид Смиловицкий: По следам еврейских кладбищ Беларуси. Высокое

  1. Федеральный закон от 12.01.1996 N 8-ФЗ (ред. от 30.04.2021) «О погребении и похоронном деле» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2022).

  2. Добрый день! Я Станислав Кеслер, внук Александра Марковича. Благодарю за интересный рассказ о месте рождения моего дедушки — собираю по крохам информацию о Высоко-Литовске и планирую туда доехать при первой возможности. Хотел бы добавить, что после войны дедушка поддерживал практически братские отношения с Пинчуком, о котором также в тексте идет речь — Яков Аронович после войны жил в Москве.

    Всю жизнь дед пронес память о своих родных и, как считалочку, повторял имена сестер и братьев, погибших в гетто… А вот их фотографий не осталось ни одной. Если есть информация, можно ли найти в архивах фотографии — был бы очень признателен за подсказку, куда обращаться.

  3. Пишет Вам Бураков Василий. По размещению мацеве в Высоком есть фотографии. Плюс указание на местности, где они находятся. Как вам эту информацию выслать?

  4. Каждая публикация «По следам еврейских кладбищ Беларуси» вызывает у меня печаль о рассказанном и благодарность автору.

Добавить комментарий для Василий Бураков Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.