Виктор Улин: Стихотворная война

Loading

Немцы берегли каждого солдата, в нашей стране счет людей шел на тысячи. Чтобы ублажить Сталина, взяв Берлин ровно к 1 Мая, Жуков бессмысленно положил на Зееловских высотах ДЕСЯТЬ дивизий — 100 000 своих солдат… О таких вещах нельзя забывать даже в победобесическом угаре 3-го тысячелетия.

Стихотворная война

(Инспирировано конкурсом «Мы о войне стихами говорим»
на сайте Международного Союза Русскоязычных Писателей)

Виктор Улин

Виктор Улин«Писатель должен думать.»
(Виктор Улин. «Тезисы о творчестве»)

«Война — самое грязное и отвратительное явление человеческой деятельности, поднимающее все низменное из глубины нашего подсознания.»
(Николай Никулин. «Воспоминания о войне»)

1

В основе любой идеологии лежит ложь, так как производится подмена сущностей химерами.

Родившись в 1959 году, я помню начало шестидесятых.

Пока у власти находился Хрущев, пытавшийся сократить армию и вытолкать страну на мирные рельсы, о минувшей войне старались забыть. Если ее вспоминали, то лишь с проклятиями, без песен и плясок, а 9 мая было обычным днем календаря.

Но когда Никиту Сергеевича сменил бравый полковник Брежнев, все изменилось.

В 1965 году с ураганной помпой отпраздновалось 20-летие окончания ВОВ. Была выпущена юбилейная серия монет — и лично я лишь тогда узнал о той войне.

Именно с 65-го началось то, что позже один умный человек назвал победобесием.

Детство, отрочество, юность и ранняя молодость моего поколения прошли при приоритете военной темы во всех видах искусства.

В художественном осмыслении ВОВ царила ложь.

(Честная и страшная книга гвардии сержанта Никулина, фразу из которой я вынес в эпиграф, была написана в 1975 — в год 30-летия «победы», которая на самом деле была поражением, на вулкане генеральского победобесия, когда Брежнев уже прикидывал, как присвоить себе звание Маршала Советского Союза.

Писатель Михаил Веллер назвал воспоминания Никулина «лучшей книгой о войне, написанной в Советском Союзе.

Она пролежала неизданной три с лишним десятилетия, вышла к читателю лишь в 2007 — и лишь в издательстве Государственного Эрмитажа, где Николай Николаевич, профессор-искусствовед, работал ведущим научным сотрудником.

Зато 75 лет регулярно переиздаются воспоминания генералов и маршалов, для которых война — это мать родна, и которые вымрут, если человечество перестанет воевать.)

Редкие правдивые вещи («Сотников» Василя Быкова, «Берег» Юрия Бондарева, фильм «Проверка на дорогах» Алексея Германа) таяли в грудах военно-патриотической лабуды, исполняемой под барабанный бой.

Даже честные произведение Васильевские «А зори здесь тихие…» были экранизированы так, что подчеркивался экстремизм немецких десантников, идущих взрывать какую-то кочегарку, но затушевывался главный вопрос: почему в огромной военизированной стране защищать эту чертову кочегарку было некому, кроме кучки девчонок с единственной зенитной пушкой?

ВОВ изображалась однобоко.

Нам показывались только бесконечные зверства немцев и бесконечный героизм советских солдат.

Разумеется, так оно и было. Они зверствовали, мы геройствовали.

(Правда, в определенном возрасте после прочтения некоторых книг я пришел к выводу… не буду говорить, к какому.)

Но при этом не позволялось задуматься о лишнем.

Считалось, что мы были ангелами без крыльев, но напала темная вражья сила, прилетевшая с Марса.

На самом деле все обстояло не так.

Своего врага мы взлелеяли, выпестовали и вырастили собственными руками.

Взявшись писать обзор — более глубокий, чем перечень победителей — я чувствую необходимость дать экскурс в историю.

2

Мое восприятие было глубже советско-официального.

Я всю жизнь интересовался историей 2МВ: стрелковым оружием, авиацией, бронетехникой, артиллерией — и историей самой Германии.

В 80-90-х годах я был журналистом, работал при газете «Вечерняя Уфа», обращался к военным темам, писал портретные очерки ветеранов. В отличие от нынешних, по возрасту не успевших всерьез воевать, ветераны моей молодости могли рассказать много, чего не было в официозе.

Результатом интереса к 2МВ-ВОВ явились несколько книг, где переплетаются военно-историческая, мемуарная и публицистическая линии: «Умерший рай», «Этюды о III Рейхе», «Я думаю».

Тезис о миролюбии нашей родины является ложью.

Предвоенный Советский Союз был милитаристским государством; огромная страна являлась единым трудовым концлагерем с экономикой, нацеленной на войну.

Достаточно посмотреть фильмы 30-х годов, где мы видим танки, самолеты, разрывы снарядов и слышим «война, война, война» как бассо остинато любого сюжета.

Или послушать песни, где сплошное бряцание оружием и угрозы «на вражьей земле врага разгромить».

Считалось, что СССР находится в кольце врагов — хотя государство победившего социализма само было врагом прогрессивного человечества.

А что происходило в Германии?

По условиям Версальского договора страна-агрессор была разоружена и лишена возможности реванша. Рейхсвер (армия Веймарской республики) допускался в масштабах потешных полков и даже пистолеты не могли иметь длину ствола больше 100 миллиметров и калибр выше 8.

Наша страна первой — еще в 20-х годах, до нацистов — нарушила Версаль, предоставив немецким военным условия для развития на своей территории.

Будущие гитлеровские генералы учились в советских авиационных и танковых школах, немецкие химики разрабатывали оружие массового поражения на секретном объекте «Томка».

Когда фашистский Рейх набрал силу, европейские страны поняли грозящую им опасность и организовали экономическую блокаду Германии.

Если бы она удалась, немецкий милитаризм новой волны утух бы в материальном бессилии. Нацисты побесились бы в факельцугах, послушали пламенные речи Геббельса, перебили инакомыслящих у себя, а потом успокоились и разошлись обратно по пивным, поскольку сил для экспансии европейского масштаба у них не было. И не могло быть!

Германия не имела собственных природно-сырьевых ресурсов. Никель — легирующую присадку, без которой невозможно выплавить танковую броню — немцы получали из американских разменных монет, пересылаемых из-за океана резидентурой в обычных почтовых посылках.

Советский Союз сорвал экономическую блокаду III Рейха, осуществил транзит грузов через свою территорию, сам снабжал фашистов сырьем и продовольствием.

Это делалось в целях противостоять «капиталистическому окружению»: Англии, Франции, Польше — которое мешало стране советов раздуть пожар мировой революции.

Если посмотреть правде в глаза, приходится сделать вывод, что наша прекрасная родина была главным пособником Гитлера, главным виновником того, что смогла состояться Вторая мировая война.

ВОВ оказалась схваткой двух одинаковых агрессоров — гитлеровской Германии и сталинского СССР — в борьбе за передел Европы.

Об этом говорят факты, которые сейчас доступны.

В 1939 году СССР и Германия встречными ударами уничтожили Польшу и действовали сходными методами. Различие между нашими странами проявлялось лишь в том, что СС расстреливали в лоб, а НКВД — в затылок.

(В брежневские времена озвучивались потери народов во 2МВ.

Когда дело доходило до Польши, проникновенно подчеркивалось, что поляки в процентном отношении потеряли больше прочих народов Европы.

При этом польские потери декларировались как потери «от фашизма».

Хотя на самом деле поляков истребляли русские.

Катынский расстрел, где сотрудники НКВД уничтожили 20 тысяч польских военнослужащих, есть лишь малая доля в геноциде польского народа, устроенного Советами.

Общее количество поляков, расстрелянных сразу и уморенных неторопливо Советским Союзом, приближается к ДВУМСТАМ тысячам человек.

И, что показательно, на Нюрнбергском процессе Катынь мы свалили на немцев.

Вина моего народа перед Польшей неизмерима и неискупима.

Это был своего рода польский Холокост советского пошиба.)

После того, как советская часть бывшей Польши была поименована «Западной Украиной и Белоруссией, освобожденными от буржуазного гнета», Советский Союз захватил свободные страны Балтии: Литву, Латвию, Эстонию. Замахнулась наша «миролюбивая» страна и на Финляндию, но финны сумели противостоять.

Происходящее между СССР и Германией в 1939-41 годах было взаимным принюхиванием хищников, сидящих по разным берегам пограничной реки Буг.

О том, что фашистский Рейх изначально не считался врагом, говорит «Пакт Молотова-Риббентропа» 1939 года. Подписанный как договор о ненападении, после раздела Польши он стал договором о дружбе.

Все то позиционировалось как «вынужденная мера». Но от людей поколения дедов я слышал, что сказать плохое о Гитлере и фашистах в 1939-41 годах было чревато политической статьей и лагерем.

В газетах цивилизованных стран были типичны карикатуры: Гитлер и Сталин в образе жениха и невесты, в полном согласии друг с другом.

Незадолго до начала ВОВ Адольф Гитлер побывал в СССР с дружественным визитом. Фюрера немецкой нации принимали как дорогого гостя, возили по стране, устраивали банкеты в его честь. Разумеется, советские и постсоветские историки фальсифицировали события: документы этих дней оказались уничтоженными, дневник Поскребышева пуст и даже копии немецкого «культурфильма», разысканные в захваченном Берлине, смыты. Однако я получил по еврейским каналам статью, на документальной основе описывающую этот визит, и был потрясен — как ложью позднейших оценок, так и правдой о взаимоотношениях между коммунистами и фашистами.

При знании всего этого слова о темной силе смехотворны. На деле один хищник прыгнул, второй не сразу дал отпор.

Но, конечно, ни от одного из приведенных факторов Великая Отечественная война не перестает быть самой страшной трагедией в истории нашего народа.

Трагедия началась в первые дни, когда возвеличенные в довоенных фильмах «грозные» танки на деле оказались небоеспособными жестянками, а «лучшие в мире» самолеты — летающими сараями.

По вине порочной государственной системы, управляемой неквалифицированными кадрами, и имеющей в основе не экономику, а идеологию, страна оказалась неподготовленной к войне.

Утверждения о несокрушимой армаде вселенского масштаба являются еще одним коммунистическим мифом.

Я читал дневник Франца Гальдера — начальника Генерального штаба сухопутных войск Вермахта в 1938-1942 годах, честного генерала, снятого с должности из-за разногласий с Гитлером, впоследствии участвовавшего в заговоре Штауффенберга.

В конце лета 1941 года германский блицкриг находился на грани краха. Современная армия не могла воевать в условиях нецивилизованной страны, какой оказалась Россия. Транспортные службы задыхались из-за расстояний и отсутствия пригодных дорог, не могли бесперебойно подвозить довольствие, боеприпасы и топливо, позволяющее технике иметь гарантированный запас дневного хода.

Скажу даже больше.

Германия была технически не готова к войне с противником, имеющим достаточно большую территорию. Из-за стратегического просчета рейхсмаршала авиации Германа Геринга, слепо верящего в Blitzkrieg, немцы не имели тяжелых бомбардировщиков дальнего действия.

Ни одному из тыловых городов СССР — тем более, уральскому промышленному конгломерату — во время войны ничего не грозило. Чтобы разбомбить, к примеру, Челябинск, нужно было базироваться в Уфе, а саму Уфу не смогли бы достать даже из Казани.

Николай Никулин в своей книге сказал так:

«На войне особенно отчётливо проявилась подлость большевистского строя. Как в мирное время проводились аресты и казни самых работящих, честных, интеллигентных, активных и разумных людей, так и на фронте происходило то же самое, но в ещё более открытой, омерзительной форме.»

Мы позволили немцам дойти до Москвы лишь потому, что Рабоче-крестьянской Красной Армией вместо уничтоженных кадровых офицеров командовали прачкины дети.

В 1941 году Советский Союз могли бы покорить даже какие-нибудь зулусы с кольцами в носу.

Относительно танков я помню рассказ своего деда — бывшего танкиста и крупного партийно-хозяйственного деятеля. Зимой 1940 года в составе комиссии от завода Ворошилова он выезжал на финский фронт для оценки боеспособности наших танков. Оказалось, что башню «Т-28» пробивает навылет даже не пушка, а крупнокалиберный пулемет…

Вероятно поэтому в 1942 году у советских танков были заварены донные люки, чтобы танкисты оставались заложниками своих небоеспособных машин.

Из всех видов техники больше всего интересуясь авиацией, приведу авиационные факты.

3

В 30-е годы Советский Союз бил себя в грудь, кичась перелетами через Северный полюс, но серийные боевые самолеты оставались ниже критики.

Тому имелись причины: перед войной, сообразно сталинской внутренней политике, советские авиаконструкторы — инженеры дореволюционной школы — валили лес в лагерях.

При огромном потенциале советская авиационная мысль топталась на месте. Немцы совершили прорыв: к концу войны у них имелись первая в истории крылатая ракета Физелера «V-1(FZG76/Fi-103)» и цельнометаллический реактивный истребитель Мессершмитта «Me-262 Schwalbe», по своей компоновке опередивший эволюцию авиации на целое поколение. А наши истребители так и остались каркасами из дерева и труб, оклеенными шпоном.

Весной 1941 года главком авиации Павел Рычагов на совещании у Сталина воскликнул:

— Вы заставляете нас летать на гробах!

Вождь принял меры: Рычагова сняли с должности и в скором времени расстреляли. Но на гробах продолжали летать до конца ВОВ.

К началу войны у нас были никому не нужные «рекордные» самолеты, но не имелось пикирующих бомбардировщиков и штурмовиков уровня «Юнкерса Ju-87». Одерживая победы в кино, в жизни мы боролись с танками при помощи лимонадных бутылок, наполненных бензином.

Всем известно имя Николая Гастелло, направившего свой самолет в гущу немцев.

Но мало кто знает, что ему поставили невыполнимую задачу: послали громить танковую колонну на горизонтальном бомбардировщике «ДБ3Ф (ЦКБ-30)». Самолет такого класса непригоден для борьбы с танками: с большой высоты он не попадет в точечную цель, а на малой его разрушит ударная волна от собственных бомб.

Подвиг Гастелло был выбором смертника: за невыполнение задания его бы расстреляли.

(В советские времена был популярен пафосный фильм «Торпедоносцы», где рассказывалось о том, как наши летчики боролись с вражескими кораблями.

Эти торпедоносцы тоже воевали на горизонтальных «ДБ3Ф».

Между тем в армиях других стран торпеды калибра 450 мм сбрасывались пикирующими бомбардировщиками, имеющих высокую точность прицельного бомбометания.

Один факт советской военно-технической истории меня попросту поражает.

В 1941 году на вооружении ВВС СССР состоял современный — оснащенный автоматикой и электроприводами — «Пе-2», главный персонаж фильма «Хроника пикирующего бомбардировщика».

Однако всю войну он почти всецело использовался как горизонтальный, исследования по бомбометанию из глубокого пикирования стали проводиться лишь после 1945 года!

Такое головотяпское применение высокоэффективного скоростного пикировщика сравнимо с колхозно-овощебазной повинностью советских ученых 70-90-х…)

Подвиг Виктора Талалихина, который на истребителе «И-16» таранил бомбардировщик «Хейнкель He-111», тоже объясняется невеселыми причинами. Талалихинский фанерный «Ишак» к 1941 году безнадежно устарел, летчику не хватило боезапаса и ничего, кроме тарана, не осталось.

Немцы всю 2МВ использовали один истребитель — цельнометаллический «Мессершмитт Bf-109», испытанный в Испании и подвергавшийся непрерывному усовершенствованию в модификациях от «B» до «G-14».

«Фокке-Вульф FW-190» выпускался в неизмеримо меньшем количестве и большой роли не сыграл.

У нас существовал добрый десяток моделей от разных КБ: «И», «Яки», «МиГи», «ЛаГГи», «Ла», летчики не успевали переучиваться, техники — осваивать матчасть. И все истребители оставались деревянными и летчики подкладывали под себя сковородку, чтобы уберечься от осколков.

О том, как работали пилоты бомбардировочной авиации, страшно думать. Наиболее массовым дальним бомбардировщиком был тот самый «Ил-4/ДБ3Ф». При дальности 4000 км и максимальной скорости 400 км/час полет до цели и обратно занимал больше 10 изнурительных часов. За это время экипаж должен был привести машину на точку — преодолев линию фронта и пояса противовоздушной обороны — сбросить бомбы на заданные объекты, потом вернуться назад сквозь те же преграды. Славу самолета раздували, но умалчивали, что он не имеет автопилота.

Каким пренебрежением к людским ресурсам собственной страны надо было обладать, чтобы гнать летчиков АДД в полусуточные рейды на ручном управлении!

(Впрочем, и рекордные самолеты были немногим лучше.

Когда Чкалов, Байдуков и Беляков приземлились в Ванкувере и спустились на летное поле, американцы онемели от изумления.

Героические авиаторы выглядели, как трое бомжей, ночевавшие в мусорном баке.

Конструктор «АНТ-25/РД» рассчитал оптимальное удлинение несущей плоскости и емкость крыльевых бензобаков, но не позаботился об эргономике пилотской кабины, где герои провели 63 часа. Там отовсюду торчали острые железные детали, щегольские кожанки были изодраны в лапшу, оставалось лишь удивляться, как в этом полете никто не лишился глаза или руки.)

Дальний бомбардировщик без автопилота был таким же абсурдом советской технической мысли, как истребитель без радиосвязи.

На начальном периоде войны наши летчики в воздушном бою переговаривались на пальцах, как глухонемые. Такая «связь» требовала визуального контакта между ведущими и ведомыми, невозможно представить, как истребители вели бой, попав в облака.

Самым массовым самолетом 2МВ был штурмовик «Ил-2», выпущенный в количестве 36 000 экземпляров. Такой показатель объясняется не востребованностью (аналогичной «Штуки» немцам хватило шести с половиной тысяч), а боевыми потерями. «Ил-2» назывался «черной смертью», на самом деле был машиной смертников. Неманевренный — по существу, утюг с крыльями — и незащищенный сзади, при штурмовке наземных целей он становился мишенью для вражеских истребителей, воздушный стрелок погибал, не успевая обороняться. Именно такими самолетами укомплектовывались штрафные эскадрильи, где летчики, совершившие проступок, «смывали кровью вину перед родиной», получив полетное задание в один конец.

Перечень советских авиационных «достижений» можно продолжать долго.

Но я, пожалуй, ограничусь последним.

Сон разума порождает чудовищ.

Тридцатые годы характерны обилием самолетов, поражающих своей ненужной величиной.

Среди них был, например, экспериментальный тяжелый бомбардировщик «ДБ-А», на котором во время очередного бессмысленного перелета через Северный полюс погиб ГСС№2 Сигизмунд Леваневский.

Вершиной советской гигантомании явился 8-моторный агитсамолет «АНТ-20 Максим Горький», который начали разрабатывать в 1932 году. Тупиковость циклопических проектов показала гибель этого летающего вокзала — прямо на воздушном параде, случайная и бесславная.

Создавая одного за другим мертворожденных монстров, наша конструкторская мысль игнорировала насущные нужды.

К началу войны у нас не имелось приемлемого военно-транспортного (грузового и десантного) самолета, каким у немцев был трехмоторный «Ju-52/3m» Юнкерса. Разработанная в том же 1932 году, эта «Тетушка Ю» оказалась столь удачной, что практически без изменений выпускалась до 1945-го.

Спасал ситуацию «Ли-2», скопированный Лизуновым по лицензии с американского «Дугласа DC-3». Сами мы почему-то не смогли разработать ничего подходящего.

Подчеркну, что «DC-3» был создан в 1935 году, когда с советских кульманов сходили мертворожденные монстры. У нас первый подобный самолет — «Ил-12» появился на 10 лет позже…

4

Мифы, мифы и мифы!

Нас воспитывали на подвиге Александра Матросова, который на самом деле не имел смысла. Нельзя остановить человеческим телом очередь станкового пулемета «MG34», бьющую в упор. При скорострельности около 1000 выстрелов в минуту плоть за секунды превратится в лохмотья и не окажет помех огню.

Несчастный паренек Саша был еще одним смертником.

Малолетний преступник (в Уфе до недавних времен существовала зона, где он отбывал срок, носившая название «Колония Матросова»), он не имел шансов в жизни, геройская смерть оказалась избавлением. Его можно лишь чисто по-человечески пожалеть.

Но миф в духе вреднейшей поэмы о Василии Теркине (стихи о том, что можно из винтовки сбить самолет были таким же бредом) загадил мозги до такой степени, что бойцы, накачанные идеологией, повторяли «подвиг Матросова» и гибли бессмысленно.

Впрочем, трагедия этой страны заключается именно в том, что почти все жертвы народа были бессмысленными.

(Имя белорусской деревни Хатынь для всего мира стало символом зверств немецко-фашистских захватчиков на оккупированной территории.

Это совершенно справедливо.

Но советская история умалчивает предысторию.

Хатынь уничтожили немцы, но приговорили русские.

Зондеркоманда отморозка Оскара Дирлевангера сожгла деревню в карательной операции, являющейся ответной мерой на убийство нескольких гитлеровцев партизанами.

Немцы действительно зверствовали, проводя принцип «коллективного наказания» за любой теракт на своей территории.

Руководители «партизанского движения», засевшие в Москве, кричали на весь мир:

— Мы за 3 месяца прос… ли пол-России, зато теперь 3 года покусываем немцев в их тылу!

Действия партизан против идеально налаженной военно-государственной оккупационной системы в самом деле были блошиными укусами и не могли оказать влияния на общий ход войны.

При этом все знали, что за каждого убитого немца стократно ответят бабы и ребятишки: Сталин прятался в Кремле, а они были под руками.

Немцы действовали звериными методами, но повод к карательным действиям давали партизаны.

К 1943 году — когда была истреблена Хатынь — последствия любого теракта на оккупированной территории стали ясными. Партизан стоило обуздать: ни одно псевдовоенное действие, ставящее под удар беззащитное население, не подлежит оправдание.

Но направляемые партийным словом и поощряемые медальками, партизаны продолжали что-то взрывать и в кого-то постреливать.

И можно ли считать, что их кремлевские руководители были меньшими мерзавцами, чем фашисты?!)

Ленин был прав, война — это «зверское» дело.

Но зверскость ВОВ выражалась прежде всего в том, что советский солдат (летчик, танкист, артиллерист, матрос) сражался в античеловеческих условиях, которые ему создали не немцы, а бездарные генералы, штабисты, снабженцы, заградотрядовцы, комиссары, политработники, особисты, СМЕРШевцы и прочая «родная» сволочь, которую следовало всю вместе утопить в одном болоте.

О том, в частности, писал Никулин, видевший войну не из генеральской землянки:

«Если бы немцы заполнили наши штабы шпионами, а войска диверсантами, если бы было массовое предательство и враги разработали бы детальный план развала нашей армии, они не достигли бы того эффекта, который был результатом идиотизма, тупости, безответственности начальства и беспомощной покорности солдат.»

В черновых записках Лебедева-Кумача есть строки, не вошедшие в окончательный текст «Священной войны»:

Во всем различны мы:
За свет и мир мы боремся,
Они — за царство тьмы.

(О нашей «борьбе за свет и мир», свидетельствует то, что в 1939 году после нападения на Финляндию СССР был исключен из Лиги Наций (предшественницы ООН) как страна-агрессор.)

Различие «во всем» подчеркивалось.

Одной из форм советской лжи было изображение армий воюющих сторон в классических советских фильмах. Первой приходит в голову «Освобождение», где все было так напомажено, что даже в застойные времена вызывало сомнение.

(Недавно я читал беседу «Писатель о войне» с умным человеком Михаилом Веллером.

Он выразился так:

«… когда мы говорим, скажем, о киноэпопее Озерова «Освобождение» — там лак поливался бочками на войну, которая всегда есть дело страшное, грязное…»

И далее Веллер сказал:

«Впервые зритель (широкий, нормальный) военные хроники увидел у Тарковского <…> Вот это наступление таманское, когда они идут по колено в грязи, закатав штаны, на верёвке через плечо тащат по 2 мины. Мы с ужасом, с непониманием увидели, что вот так выглядела война. Вот так она выглядела. Вот, какая история. Поэтому, конечно, наша литература о войне, в общем и целом, за редкими исключениями, не литература.»

Я помню эти кадры, прошедшие отстраненной картиной потока памяти в «Зеркале». Грязные, навьюченные, как верблюды, и личным оружием и 3-килограммовыми минами от 82-мм батальонного миномета, солдаты шли на последнем издыхании, и страшно было подумать, что по приходу на место им еще придется воевать.

Рядом с белыми подворотничками «Освобождения» эти кадры казались почти очернительством.

Хотя на самом деле они были малым кусочком правды о страшной войне.)

Немецкие генералы в советской трактовке являлись истуканами с моноклями, стеками и в лаковых сапогах, для которых солдаты были кем-то вроде вшей.

Советские «отцы-командиры» соревновались в кастинге на роль Суворова, делящего с солдатом последнюю горбушку и готового заслонить его своей грудью.

Нынешние знания и доступность мемуаров позволяют сделать вывод, что на самом деле все было с точностью до наоборот.

В Советской армии солдат кормили помоями, а офицеры пили коньяк, в немецкой и генерал и рядовой питались из одного котла.

Немецкий генерал перед наступлением шел по окопам, заглядывал в каждый блиндаж, снимал фуражку с высокой тульей, присаживался в общий кружок и обращался к солдатам:

Maenner!

(по-русски примерно «мужики»)…

А советский генерал (или маршал), закончив совещание, напутствовал подчиненных офицеров:

— Солдат не жалеть! Бабы новых нарожают!

Немцы до последних месяцев войны берегли каждого солдата, в нашей стране счет людей шел не на десятки и сотни, а на тысячи.

Чего стоит один лишь «подарок» Жукова вождю!

Чтобы ублажить Сталина, взяв Берлин ровно к 1 Мая, Г.К. Жуков бессмысленно положил на Зееловских высотах ДЕСЯТЬ дивизий — 100 000 своих солдат…

О таких вещах нельзя забывать даже в победобесическом угаре 3-го тысячелетия.

5

Вопреки Евтушенкинским декларациям, русские хотели войны, но НЕ умели воевать.

Последнее очевидно, если обратиться к статистике.

За 30 боевых вылетов на «Ил-2» присваивали звание ГСС — не за заслуги, лишь за то, что так долго продержался на этом летающем катафалке.

Ганс-Ульрих Рудель на «Штуке» аналогичного класса совершил 2530 вылетов и остался жив, хотя в конце войны летал с ногой, ампутированной ниже колена.

Истребитель Эрих Хартманн сбил 352 наших самолета, Герхард Баркхорн — 301, Гюнтер Ралль — 275, Вальтер Новотны — 258, Герман Граф — 212. Продолжать можно долго, а список немецких летчиков, переваливших через сотню, занимает несколько страниц.

Два единственных советских аса, оторвавшиеся в показателях — Александр Покрышкин и Иван Кожедуб — сбили всего по 75 и 62 соответственно.

Причем Покрышкин летал не на отечественной деревофанере, а на американской «Аэрокобре»…

(При этом — согласно классической советской лжи — до сих пор утверждается, что такой дисбаланс военно-воздушных показателей между воюющими странами объясняются «неправильными методами подсчета, которыми пользовались немцы».)

Мы выиграли ту войну лишь потому, что завалили врага своими трупами, обломками своих самолетов и огарками своих танков.

Наша победа оказалась Пирровой, что ясно спустя 75 лет.

Разумеется, вышенаписанное не умаляет подвиг советского народа.

Но подвиги, совершенные на грани смерти, не вызывают желания праздновать…

Окончание
Print Friendly, PDF & Email

23 комментария для “Виктор Улин: Стихотворная война

  1. Брежнев закончил войну в звании генерал-майора. Гитлер никогда не был в СССР. Не знаю, как назвать ваш материал (эссе? статья? очерк?), но он состоит на 99% из общеизвестных фактов непонятно зачем скомпилированных вами.

  2. Элла Грайфер 15 ноября 2020 at 19:37 |

    а основная часть обвинений связана была с развязыванием войны и негуманными методами ее ведения.
    ______________________________
    «…негуманные методы»? Да это вообще не обвинение. Бедный Кейтель, ни за что пострадал. Как вы любите повторять, «на войне как на войне», война не делается в белых перчатках и что там еще из ваших кредо?

    1. Бедный Кейтель, ни за что пострадал.

      Пардон, все претензии — к Нюрнбергскому трибуналу.

  3. Элла Грайфер15 ноября 2020 at 18:04 |
    Что-то не припомню я, чтоб Кейтля за Холокост обвиняли. Скиньте ссылочку, будьте так любезны.
    ____________________________
    И Сталина обвиняют в Холокосте, но никто почему-то не спрашивает «ссылочку», а тут Кейтель, нацистский преступник. Откуда в вас это буквоедство, Элла?

    1. Кейтель, нацистский преступник. Откуда в вас это буквоедство, Элла?

      От знакомства с материалами Нюрнбергского процесса. Дело в том, что Холокост на нем упоминался разве что в части «разное», а основная часть обвинений связана была с развязыванием войны и негуманными методами ее ведения. Поэтому осуждение в Нюрнберге не есть еще свидетельство участия в Холокосте, могли быть причины и другие.

      1. Без вермахта, без его побед, не было бы Холокоста.
        Точка
        Элла, если Вам хочется подробности и обоснования, тоя дал ссылки.

        1. Сэму

          На ссылки я дала ответ, но его почему-то отправили на модерацию. Что же насчет вермахта и его побед, так без побед Красной армии не было бы, к примеру массовых депортаций с новоприсоединенных территорий 1939 — 40 года, но я бы за это не стала судить каждого Васю-рядового.

          1. Элла, мой тоже был на модерации. Прична — более 2-х активных ссылок.
            Но я прочёл статью по Вашей ссылке и на мой взгляд она просто подтверждаеь мою т.з.
            Так что за проявленную объективность — спасибо.

    1. https://www.un.org/ru/holocaustremembrance/nurnberg/
      Подтверждение моего тезиса: Главный процесс был про военные преступления (о Холокосте речи нет), один из последующих — над теми, кто действительно на Холокост работал, а именно — SS-Einsatzgruppen
      https://www.un.org/ru/holocaustremembrance/nurnberg/
      То же самое.
      http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A5%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D1%81%D1%82
      Расширение понятия «Холокост» на всех, кого ни убивали, например, советских военнопленных. С таким использованием термина не согласна.

  4. Читаю и глазам не верю:
    «Незадолго до начала ВОВ Адольф Гитлер побывал в СССР с дружественным визитом. Фюрера немецкой нации принимали как дорогого гостя, возили по стране, устраивали банкеты в его честь. Разумеется, советские и постсоветские историки фальсифицировали события: документы этих дней оказались уничтоженными, дневник Поскребышева пуст и даже копии немецкого «культурфильма», разысканные в захваченном Берлине, смыты. Однако я получил по еврейским каналам статью, на документальной основе описывающую этот визит, и был потрясен — как ложью позднейших оценок, так и правдой о взаимоотношениях между коммунистами и фашистами.»

    По-моему, это чистой воды выдумка. Неужели немецкий фюрер побывал в СССР «незадолго до начала ВОВ» и это осталось неизвестным на долгие годы. Кстати, и сам В.Улин, родившийся, как он пишет, в 1959г., не даёт никакой ссылки на источник этой информации, только невнятно намекает на какую-то «статью». Уж привёл бы источник. И, вообще, если «возили по стране, устраивали банкеты», то, наверняка в этом участвовали бы сотни свидетелей — и никаких воспоминаний не сохранилось?! Ох, Улин, что-то не так!

    И эта фраза выглядит тоже сомнительно: «Родившись в 1959 году, я помню начало шестидесятых.» Но в 1964г. Улину было только 4 года! Конечно, что-то помнит, но это ведь из детских впечатлений. Всерьёз разбирать дальнейшее не буду.

  5. Часть подборки «Рассейское победобесие»

    По горло в крови и говне мы победили в той войне

    По горло в крови и говне
    Сражались наши деды
    И победили в той войне,
    Но… “пахнет” от Победы…

    Как смогли, так победили —
    Четверть в бойне положили!
    Разве власть колышет —
    Всё Победа спишет!

    Народ в припадке самомнения
    Себе самозабвенно врал,
    Назвав Победой поражение,
    В котором меньше потерял…

    Если нету «завтра» у Державы —
    То «сегодня» сводится к «вчера»
    Тяжкое похмелье ждёт с утра —
    Перепили прошлого отравы…

    Парады Победы в России
    Решают нацизма Судьбу —
    На прошлое планы такие,
    Что спёрло дыханье в зобу…

    Народ готов, презрев риличия,
    Собой любимым обгордиться —
    Порою так трясёт “величием”,
    Что может просто отвалиться…

    Козёл-вожак ведёт баранов,
    И стадо за козлом идёт,
    Как вслед за лидером народ,
    От самововосхваленья пьяный…
    Гордиться мёртвыми привык:
    «Спасибо деду за Победу!
    Я нацеплю награды деда
    И тоже стану фронтовик!»

  6. Вся история Российской империи — это непрерывные захваты территории. Вот и стала она 6-й частью Земли. Не только геополитика, но и цели оперативного «искусства» армии были захватническими. М. Солонин указывает, что если в вермахте солдат учили как уничтожить солдат противника, сохранив свою, и занять важные позиции, то в советской армии главной задачей было занятие вражеской траншеи, высоты, деревни, города или страны, причем желательно к знаменательной дате.

    1. Извините. но в вермахте солдат учили, как уничтожать евреев.
      Любой даже намёк типа: «ах, вермахт не так уж был и плох «ОМЕРЗИТЕЛЕН.

      1. Извините. но в вермахте солдат учили, как уничтожать евреев.
        Любой даже намёк типа: «ах, вермахт не так уж был и плох «ОМЕРЗИТЕЛЕН.

        Насчет «учили» — не слыхала, зато слыхала речь Гиммлера перед эсэсовцами, занятыми в этом процессе, где он предупреждал о полной секретности их героической миссии. Не сомневаюсь, что среди солдат вермахта желающие были, но были и другие. В мемуарах Эльмара Ривоша, выжившего в рижском гетто, есть эпизод: группу евреев везут с работы на грузовике в гетто домой, внезапно дорогу преграждает патруль и после кратких переговоров с водителем машина заворачивает назад. Ривош спрашивает конвойного, что случилось. Тот отвечает, что в гетто облава, но они своих рабочих не отдадут и уже сообразили, в каком пустом доме устроят их на ночлег — только тихо!

          1. Хорошо, что адвокат Кейтеля не слышал Ваших аргументов.

            Что-то не припомню я, чтоб Кейтля за Холокост обвиняли. Скиньте ссылочку, будьте так любезны.

        1. По поводу Вермахта: «Немецкий историк о преступлениях вермахта во Второй мировой войне». Это материал НЕМЕЦКОЙ ВОЛНЫ, легко найти по заголовку.
          Преступность Вермахта в той войне стала или становится сейчас общим местом в истории Германии.
          А вот история, которую я запомнил, но источник не записал.
          На одной из антивоенных выставок женщина-журналист увидела фотографию, где генерал Вермахта присутствует при казни /повешение/, видимо, партизан. В генерале она узнала своего отца. И упала в обморок. Прошло какое-то время, женщина, которая не могла смириться со своим открытием, покончила с собой.

          1. Да, вот она эта статья про преступления вермахта. Каждый может прочесть и убедиться, что речь идет о военных преступлениях, но о причастности к Холокосту в ней речи нет. Написано о том, что делали Einsatzgruppen SS, пришедшие на оккупированную вермахтом территорию, но не он сам. Написано о приказах вполне нацистского толка, но там давалась общая установка, без конкретных указаний.

            https://www.dw.com/ru/немецкий-историк-о-преступлениях-вермахта-во-второй-мировой-войне/a-53372932

  7. Судя по рассказам моего отца всё было и так и не так.
    И трупами заваливали и продвигались по пятьдесят км. за сутки в конце войны.
    И партизаны делились на тех, кто «давал прикурить» германцу и на… бандитов, главным образом грабивших население.
    И техника тоже была разной — и дерьмо, и шедевры технической мысли.
    Были и настоящие герои и мифы.
    Короче, тотальная замена белого на чёрное и наоборот не делает картину правдивее — та же «лапша», но чёрного цвета.

  8. 7 мая 2016 Воспоминания немецкого солдата Гельмута Клауссмана, ефрейтора 111-ой пехотной дивизии…
    Но следили за моральным состоянием строго. Не разрешалось вести «пораженческих разговоров» и писать «пораженческих писем». За этим следил специальный «офицер по пропаганде». Они появились в войсках сразу после Сталинграда. Мы между собой шутили и называли их «комиссарами». Но с каждым месяцем всё становилось жёстче. Однажды в нашей дивизии расстреляли солдата, который написал домой «пораженческое письмо», в котором ругал Гитлера. А уже после войны я узнал, что за годы войны, за такие письма было расстреляно несколько тысяч солдат и офицеров!

    И после доклада о замысле атаки наш командир сказал, что планируемые потери могут достигнуть тысячи человек убитыми и ранеными и это почти 50% численного состава полка. Видимо командир хотел этим показать бессмысленность такой атаки. Но генерал сказал: — Хорошо! Готовьтесь к атаке. Фюрер требует от нас решительных действий во имя Германии. И эта тысяча солдат погибнет за фюрера и Фатерлянд!
    Меня эвакуировали с Херсонеса вечером 10-го мая уже, после того как пал Севастополь. Я не могу вам передать, что творилось на этой узкой полоске земли. Это был ад! Люди плакали, молились, стрелялись, сходили с ума, насмерть дрались за место в шлюпках. Когда я прочитал где-то мемуары какого-то генерала — болтуна, который рассказывал о том, что с Херсонеса мы уходили в полном порядке и дисциплине, и что из Севастополя были эвакуированы почти все части 17 армии, мне хотелось смеяться. Из всей моей роты в Констанце я оказался один! А из нашего полка оттуда вырвалось меньше ста человек! Вся моя дивизия легла в Севастополе. Это факт!

Добавить комментарий для В.Ф. Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.