Подробный рассказ об освящении камня, о возлиянии на него елея и превращении его в культовый объект, который, как мы писали ранее, должен был оправдать в глазах Сынов Израиля священный статус древнего капища, существовавшего на этом месте с незапамятных времён.

Недельный раздел Ваеце

Михаил Ривкин

Продолжаем параллельное изложение истории Патриархов в разных источниках.

Источник J

Знаменитое откровение Яакову в Бэйт-Эле в этой версии выглядит следующим образом:

И вышел Яаков из Быэйр-Шевы, и пошел в Харан. И пришел на одно место, и переночевал там, потому что зашло солнце. /…/ И вот, Г-сподь стоит при нем и говорит: Я Г-сподь, Б-г Авраама, отца твоего, и Б-г Ицхака. Землю, на которой ты лежишь, тебе отдам ее и потомству твоему. И будет потомство твое, как песок земной; и распространишься на запад и на восток, на север и на юг; и благословятся в тебе и в потомстве твоем все племена земные. И вот, Я с тобою; и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в землю эту, ибо Я не оставлю тебя, доколе не сделаю того, что Я сказал тебе. И пробудился Яаков от сна своего, и сказал: истинно Г-сподь присутствует на месте этом, а я не знал! /…/ И нарек имя месту тому Бэйт-Эйл; а первоначальное имя того города Луз.(Брейшит 28:10-11а, 13-16, 19)

История встречи Яакова и Рахели (Брейшит гл. 29)

Рождение сыновей Яакова:

Но увидал Г-сподь, что Лэя нелюбима и отверз утробу ее, а Рахэйль была бездетна. И Лэя зачала, и родила сына, и нарекла ему имя Рыувэйн, потому что сказала: так как Г-сподь призрел на мое горе, то теперь будет любить меня муж мой. И зачала опять, и родила сына, и сказала: Г-сподь услышал, что я нелюбима, и дал мне и этого. И нарекла ему имя Шимон. И зачала еще, и родила сына, и сказала: теперь-то муж мой прильнет ко мне, ибо я родила ему трех сынов. От этого наречено ему имя Лейви. И зачала еще, и родила сына, и сказала: сей раз я восхвалю Г-спода. Поэтому нарекла ему имя Йыуда. И перестала рождать. /…/ да прибавит мне Г-сподь другого сына (там 29:31-35, 30:24б)

В этой версии описано только рождение четырёх старших сынов Яакова.

Яаков и Лаван (там 30:25-43, 31:49)

Известный рассказ о крапчатых овцах, которые принесли Яакову его великое богатство фигурирует именно в этой версии.

Рассказ о возвращении Яакова (там 31:3, 17, 18а) весьма лаконичен. Никаких упоминаний Лавана в этом рассказе нет.

Источник Е

После большого перерыва перед нами вновь рассказ Е. Мы видим Яакова в Бэйт-Эле, и по контексту понимаем, что перед нами — благословенный потомок Авраама. Однако чей он сын и как появился на свет, из сохранившейся версии совершенно непонятно. Надо полагать, что значительная часть источника Е не сохранилась в окончательной версии, однако мы можем, в самых общих чертах, восстановить пропуски в этом рассказе. В нём, наверняка, содержалось упоминание о рождении двух сынов Ицхака, Яакова и Эсава, причём сыновья родились до того, как Ицхак был принесён в жертву. Далее Яаков был вынужден покинуть родные места, и мы встречаем его уже в Бэйт-эле:

И взял из камней того места, и положил себе изголовьем, и лег на том месте. И снилось ему: вот, лестница поставлена на земле, а верх ее касается неба; и вот ангелы Б-жий восходят и нисходят по ней. /…/ И убоялся, и сказал: как страшно место это! Это не иное что, как дом Б-жий, а это врата небесные. И встал Яаков рано утром, и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником; и возлил елей на верх его /…/ И дал обет Яаков, сказав: если Б-г будет со мною и сохранит меня на этом пути, которым я иду, и даст мне хлеб, чтобы есть, и одежду, чтобы одеться, И я возвращусь в мире в дом отца моего, и будет Г-сподь мне Б-гом, А камень этот, который я поставил памятником, будет домом Б-жиим; и из всего, что дашь мне, я дам Тебе десятую часть. (Брейшит 28:11б-12, 17-18, 20-22)

В рассказе Е Яаков получает откровение во сне, в отношении рассказа J это не столь однозначно, но слова «пробудился Яаков от сна» позволяют сделать вывод, что всё, рассказанное ранее, Яаков увидел и услышал во сне. Однако на этом сходство между двумя рассказами и заканчивается.

В рассказе J Якров получает откровение напрямую от Г-спода, без каких-либо посредников. В рассказе Е он общается исключительно с ангелами.

Подробный рассказ об освящении камня, о возлиянии на него елея и превращении его в культовый объект, который, как мы писали ранее, должен был оправдать в глазах Сынов Израиля священный статус древнего капища, существовавшего на этом месте с незапамятных времён, фигурирует только в версии Е. В версии J все эти древние, с сильным магическим привкусом, ритуалы отсутствуют. Для Яакова в этой версии вполне достаточно провозгласить «истинно Г-сподь присутствует на месте этом, а я не знал», никаких мануальных культовых церемоний не требуется

Знаменитая «лестница в небо» присутствует только в версии Е. Идея о том, что Бэйт-Эль это «врата небесные», некая пуповина где Небеса срастаются с Землю, идея, столь характерная для древнейших кнаанских культов, совершенно чужда J. Да и картина ангелов, шествующих по лестнице вверх-вниз, его не вдохновляла, она слишком антропоморфна.

В версии J Г-сподь повторяет Яакову те обетования земли и многочисленного потомства, которые уже были даны Аврааму в Завете между частями животных (гл. 15) и в Завете обрезания (гл. 17). Добавляется только уточнение, что до того, как обетования будут исполнены, Яакову предстоит некий «крутой маршрут», но Всевышний будет хранить его на всём протяжении этого маршрута. В этом варианте Яаков заключает со Всевышним завет, подобные завету своего деда. В рассказе Е отношения Яакова с Б-гом носят куда более приземлённый характер: хлеб, одежда, безопасность в дороге, ни о чём другом и речи нет! Это уже не завет, а именно союз, договор.

Сравнение этих двух рассказов убедительно показывает, что цитированные ранее утверждения И. Вейнберга о «более последовательном монотеизме» и о «более строгих нравственных требованиях к героям повествования»[i] в этом рассказе, по крайней мере, ни на чём не основаны. Именно в версии J Яаков выступает строгим монотеистом, готовым на исполнение великой миссии освоения Земли. В версии Е он — прагматичный искатель новых земель, новых горизонтов, озабоченный только своим материальным благополучием и не чуждый странных магических ритуалов.

Далее следует рассказ о рождении младших сыновей Яакова (там, 30:1-24а) многих исследователей именно этот рассказ стал одним из важных аргументов в пользу северного, израильского происхождения версии Е и южного, иудейского происхождения рассказа J.

«В рассказах о рождении сыновей и внуков Иакова (каждый из них стал родоначальником одного из колен/племен), в связи с наречением имени обычно есть указание на божество. Имя Элогим вспоминается в следующей группе рассказов:

Дан, Неффалим,Гад, Асир, Иссахар, Завулон, Ефрем, Манассия, Вениамин

Иными словами, эта группа включает все племена Израиля. А вот рассказы, в которых вспоминают имя Яхве: Рувим,, Симеон Левий, Иуда

Первые три из этих четырех пунктов в списке — имена племен, утративших свою территорию и смешавшихся с остальными племенами. Единственное племя с реальной территорией в рассказах, где упоминается имя Яхве, это Иуда»[ii].

Рождение Биньмина описано в следующей недельной главе, но если следовать принятой атрибуции, то и Брейшит 35:16-20 тоже относится к источнику Е. Биньмин, разумеется, это одно из двух колен Иудейского царства, что несколько снижает убедительность аргументов Р.Э. Фридмана.

Далее следует описание отношений между Яаковом и Лаваном (Брейшит31:1-2, 4-16, 19-48, 50-54, 32:1-3)

В отличие от версии J, в рассказе Е Яаков принимает решение вернуться в родные края не по воле Всевышнего, а на основе трезвой оценки своих запутанных отношений с Лаваном, которые явно не сулили ему ничего хорошего. Яаков подробно пересказывает своим домочадцам историю о крапчатых овцах, и мы вместе с автором ещё раз восхищаемся его изобретательностью. Но особенно подробно описана история похищения Рахелью Терафим и последующие неудачные поиски Лаваном своих домашних божков. И само по себе бегство Яакова, и похищение Терафим воспринимаются как части единого замысла, при этом симпатии автора явно на стороне Яакова и Рахель, которые смогли лихо провести незадачливого свёкра-отца.

А Рахэйль похитила тырафим (идолов), что у отца ее. А Яаков похитил сердце у Лавана Арамейца, потому что не известил его, что убегает он. (там 31:19б-20)

Прекрасная метафора «похитить сердце» помогает читателю понять, насколько тяжело Лаван переживал это бегство, но, при этом, ни малейшего сочувствия к нему не вызывает, наоборот! Автор откровенно потешается над неуклюжим Лаваном, которого Рахель так легко провела, и по-детски радуется вместе с «маленькой обманщицей», как назвал её Т. Манн.

В этой истории Е так же демонстрирует повышенный интерес к древним кнаанским ритуалам и идолам, при этом воспринимает их вполне серьёзно. Мы видим, что и в истории бегства Яакова «последовательный монотеизм» и «строгие нравственные требования» автора Е вызывают сильные сомнения.

Версия Р представлена в нашем недельном разделе лишь краткой редакторской вставкой Брейшит 31:18б.

___

[i] [i] И.П. Вейнберг Рождение истории М «Наука» 1993 стр. 23.

[ii] ריצ’רד אליוט פרידמן מי כתב את התנ»ך דביר ת»א 1995 עמ’ 59-60