Элла Грайфер

Глядя с Востока

53. Ошибка Теодора Герцля

А ты кто такой?

Самый Неотразимый Аргумент

С первых же строк трактат Дмитрия Сергеевича о Герцле живо напомнил мне его же отклик на один из первых моих разборов его творений. Начинался он с утверждения, что права критиковать его я еще не заслужила… Тогда он, правда, так и не уточнил, какие именно следовало мне предъявить дипломы и какие продемонстрировать добродетели, зато в отношении Герцля, таки да, снизошел до претензий конкретных.

Кто же этот Герцль на самом деле есть такой и чего он, собственно, так об себе воображает?

В отличие от того же Маркса, ни теологом, ни социологом, ни философом не был, вклада в эти науки не вносил. Если и был доктором права, то право-то – Габсбургской монархии, устарелое, полное противоречий, а с 1918 года и вовсе неактуальное. Не задумываясь, использовал всяческую терминологию именно в том значении, в каком это принято было в его время в его среде. В наше время многие из этих терминов понимают иначе, а кой-какие и вовсе стали одиозными.

Но главное – наивность! Наивность поразительная… Это ж надо же – за «нормализацией» евреев к Папе Римскому обратился… Вот если бы он, как Дмитрий Сергеевич, все науки настоящие превзошел, так знал бы, что «нормализовать» себя каждый еврей должен самолично, не обращая никакого внимания ни на Папу Римского, ни даже на собственного папу. Главное – громогласно на весь мир заявить: не еврей я, и все тут! А кто же? Да вот, хоть бы и австрияк! А коли-ежели прочие австрияки кобениться начнут, мы на них с высокой трибуны как рявкнем: «Цыц, расисты!», так враз они хвост-то и подожмут. Вот это – правильная позиция, очень даже реалистическая и не наивная ни вот столько…

***

…Так бьют-то не по паспорту!

Из старого анекдота

Как жаль, что некому было просветить необразованного Герцля, когда в один прекрасный день обнаружил он, что некоторая группа населения Европы находится в непосредственной, реальной опасности. И более того – что к этой группе принадлежит лично он сам.

Скажем прямо: критерии выделения этой группы и отличения ее от прочих, находящихся в лучшем положении, научной критике он не подвергал. Ему вполне хватило констатации факта, что критерии эти существуют и работают. Будущее показало, что он не ошибся. При всей своей теоретической необоснованности и логической непоследовательности они оказались достаточно эффективными, чтобы уничтожить шесть миллионов человек.

Дмитрий Сергеевич, научная голова, на Герцлевом месте, конечно, сосредоточил бы все свои усилия на выработке правильной дефиниции, потому как супротив дефиниции, сами понимаете, ни один погромщик не устоит: он тебя – дубиной, а ты его – дефиницией. Сим – победиши! А глупый Герцль этой первоочередной задачей пренебрег. Не занялся он всерьез ни исследованием еврейской истории, ни выяснением соотношения и взаимодействия национальных, культурных, религиозных элементов в народной жизни, оставил без надлежащего выяснения животрепещущую проблему ассимиляции и смешанных браков. Не подсуетился даже выяснить, есть ли жизнь на Марсе, а евреи – в Эфиопии. Задумался он только и исключительно над тем, как бы спасти живых людей, над которыми нависла опасность… не исключая и самого себя.

Будучи серым, как тундра, пришел он, прежде всего, к совершенно недопустимому, не соответствующему высоким идеалам политкорректности, хотя и незаконно подтвержденному дальнейшим историческим развитием, выводу, что на исчезновение антисемитизма по мере роста просвещения и свобод – надежды нет. Не поможет ни перемена религии, ни приобщение к соседской культуре и образу жизни (ассимиляция): «…Можем ли мы надеяться на лучшие веяния, набраться терпения и с Божьей помощью ждать, что цари и народы на земле смилостивятся над нами? К несчастью я должен ответить, что нет никакой надежды… … «Все-таки, — скажут мягкосердечные фанатики, — этого всего можно достигнуть при помощи всеобщей любви»… Нужно ли мне еще, в самом деле, доказывать, что это за сентиментальная болтовня? Кто хочет, при теперешней борьбе за существование, создать улучшенное состояние только во имя всеобщей любви людей, тот, по меньшей мере, утопист. Не отрицая, конечно, всего блага идеи всеобщей любви, я не могу, однако, не согласиться с тем мнением, что всеобщая любовь возможна только при светопреставлении… (Т. Герцль «Еврейское государство»).

Этот вывод блестяще подтверждается и в наши дни. Какой же выход из положения предлагает Герцль?

Как и следовало ожидать, совершенно неправильный. По мнению Дмитрия Сергеевича, правильная идея – только и исключительно «идея эвакуации европейских евреев в тихое место, где нет антисемитизма… …Благотворительная, по сути, идея найти преследуемым людям убежище в безопасном месте…». И велика ли беда, что это самое тихое, безопасное место в природе не существует? Что с грустью и констатирует малограмотный Герцль: «…еврейский вопрос неминуемо возникает там, где только мы скопляемся в значительном количестве, где же его нет, туда привозят его эмигрирующие евреи. Мы, конечно, стремимся туда, где нас не преследуют, но с нашим появлением наступают и преследования». Главное – вовремя в него уверовать, даже если оно и не дано нам в ощущениях.

Помните – крестоносцы в свое время глубоко были убеждены, что стоит им достичь нужной степени святости, как Иерусалим откроется им прямо в собственном огороде? Ну, вот и Дмитрий Сергеевич также убежден непоколебимо, что доразвившись до нужного уровня демократичности, непременно узрим мы это гостеприимное безопасное убежище, а может даже и чашу святого Грааля в придачу.

Неясно, правда, как согласовать это с утверждением того же Дмитрия Сергеевича, что В действительности, история человечества – это история этнических конфликтов. Всех со всеми. Понятно, что этническим меньшинствам всегда приходилось труднее. Но – всем. И предрассудки вроде этнической ксенофобии были свойственны тоже всем, и жертвам, и преследователям. Что позволяло жертвам при изменении обстановки естественно и органически превращаться в преследователей. И наоборот. А стало быть, покуда евреи принадлежат к этническим меньшинствам, антисемитизм вечен и бесконечен, ибо этнические предрассудки свойственны всем и всегда. Поелику же роли преследуемого и преследователя распределяются «с позиции силы», единственный выход – эту позицию обрести, а для этого пока еще не придумано иного способа, кроме заведения своего государства.

Тем не менее, именно эта идея у Дмитрия Сергеевича вызывает активный протест: Герцль предложил создать государство, населенное только евреями и в котором только евреям принадлежала бы политическая власть. То есть, в основу плана спасения европейских евреев от антисемитизма Герцль положил идею изоляции евреев от окружающих… …Такой подход даже по тем временам выглядел не только радикальным, но и экстремистским.

Действительно – слыханное ли дело: Создать государство, населенное, скажем, чехами, в котором только чехам принадлежала бы политическая власть? Форменное безобразие и заведомый расизм! То, что такое государство было создано – роковая историческая ошибка, его необходимо ликвидировать в кратчайшие сроки… Не правда ли, Дмитрий Сергеевич?..

***

Нынче без боя дороги не бывает!

А. Гайдар

Вот тут подошли мы вплотную к одной важной характеристике Герцля, которую Дмитрий Сергеевич, правда, упоминает, но подробно на ней не останавливается. Герцль – он ведь не только пороха не выдумал, не только теории прибавочной стоимости не изобрел. Он и основную свою идею – идею государственной независимости как защиты от угнетения и дискриминации (если не хуже) тоже выхватил из воздуха, в котором она носилась в кругу прочих, столь же популярных в те времена идей. И не считал даже нужным скрывать свое бездарное эпигонство: Возникновение нового сюзеренства не смешно и не невозможно; ведь на наших же глазах создавалось подобное, мы это переживали и наблюдали даже у народов, менее зажиточных, менее образованных, и к тому же значительно слабее…

На что он намекает – понятно. Из Габсбургской монархии как раз об эту пору рвутся прочь славяне, венгры, румыны, трещит по швам российская «тюрьма народов», уже обкорнанная оттоманская империя доживает последние дни… Другим, значит, можно, ну а мы-то чем хуже? Весь этот «расизм» Герцля не им придуман – он давно уже был не догмой, а руководством к действию для нескольких поколений политиков сперва в Европе, потом и во всем мире.

Взять хоть деколонизацию Африки: с какого это вдруг перепугу политическая власть в каком-нибудь Алжире арабам принадлежать должна? Чем им плохо колонией быть у демократической Франции? Что – дискриминируют их? Угнетают? Ну, так и пусть борются за свои права в рамках законодательства триколорной республики! Так нет же, независимость им подавай, расистам этим! Увы, в деле разрешения «этнических конфликтов» прогрессивное человечество уверенно идет по пути, который наш Дмитрий Сергеевич совершенно справедливо характеризует как недемократический.

Однако, о том, что Палестина совсем не безлюдна, что в ней имеется собственное население, Герцль, похоже, не догадывался. Во всяком случае, о местном населении, которому мог не понравиться массовый наплыв эмигрантов-ксенофобов, испытывающих глубокое отвращение к смешанным бракам и намеревающимся устроить на этой земле «национальный очаг» под собственной властью, (нет, не могу не сделать лирического отступления… Эмигранты, стало быть, ксенофобы, зато арабское население – образец демократии, терпимости и мультикультурализма! – Э.Г.) он не упоминает вовсе. А ведь одно предположение о необходимости сосуществовать на одной территории с аборигенами, могло поставить под сомнения все рассуждения Герцля о демократических свободах в еврейском государстве, да и саму идею еврейского государства. Герцль, возможно, и не знал о существовании арабского населения Палестины, но его последователи, многие десятилетия после его смерти боровшиеся за создание «национального очага» на «родине предков», несомненно, знали. И были готовы платить за эту цель и своими жизнями, и жизнями тех людей, которых Герцль изначально собирался избавлять от гнета антисемитизма, и уж тем более жизнями аборигенов.

Все верно: Герцль и компания озабочены только собственными интересами и проблемами, не принимая нисколько во внимание интересы соседей. Совершенно эту же самую претензию с тем же полным правом можно предъявить любому национальному движению прошлого и настоящего. Вышеупомянутым чехам было глубоко наплевать на страдания судетских немцев – те, впрочем, отвечали им в этом смысле полной взаимностью, – алжирцы не собирались учитывать интересы этнических французов, каковых в их краях обитало немало, а уж насчет руандийского варианта любви к ближнему все уже, полагаю, наслышаны.

Теоретики и вожди всех этих движений клялись именем демократии, но как до дела доходило, так все эти рассуждения отписывались быстро по ведомству «министерства благих пожеланий». Требование разрешать межэтнические конфликты средствами демократическими – смешно. Никто его на самом деле не исполнял и не исполняет. За создание собственного государства приходится, как правило, драться. Все это знали, и никого это не остановило – ни Герцля и его последователей, ни Бен-Беллу, ни Маннергейма, ни Пилсудского со товарищи… Конечно, мирный компромисс между соседями (как, например, размежевались чехи и словаки) – вариант оптимальный, но не правило он, увы, а исключение. Как правило, компромиссу предшествует война, нередко – трансфер. Хорошо, если двусторонний и добровольный – по проекту Нансена, но иной раз и по «судетской» модели.

Однако, независимо от того, одобряют ли нынешние «надменные потомки» неполиткорректную идеологию и недемократическое поведение отцов-основателей, результаты деятельности последних как-то не принято ставить под вопрос. Ну вот, представьте себе на минутку: Проанализировали мы по самой по науке «Повесть о белом клобуке», доказали со всею обоснованностью несостоятельность идеи «Третьего Рима» и… вынесли постановление: Россию ликвидировать как класс! Коль скоро Иван Третий неправильными идеями руководствовался, права на существование она не имеет!.. Если и доведется сегодня кому-то изничтожить морально идеологию Пилсудского, вряд ли это приведет его к выводу о недопустимости Польши, и даже самая резкая и справедливая критика в адрес первых руководителей независимого Алжира (за их промахи страна и по сю пору расплачивается страшной гражданской войной) никому не служит предлогом для требования возродить его колониальный статус.

Одного только Герцля Дмитрий Сергеевич критикует явно с дальним прицелом: «Можно долго перечислять смешные несообразности в фантазиях Герцля о еврейском государстве. Парадокс в том, что это абсолютно утопическое сочинение действительно стало основой для мощной националистической идеологии и даже реализовалось в натуре в виде государства Израиль. При этом все исходные принципы идеологии не претерпели за столетие практически никаких изменений. Современный сионизм состоит из набора тех же самых предрассудков и нелепостей, которые в 1895 г. озвучил Герцль…

…Если изъять из сионизма все эти нелепости, идеология просто растает в воздухе. Защищать базисные ценности сионизма исходя из неидеологизированной логики и вне внутрипартийного сионистского сообщества практически невозможно. Поэтому главной заботой последователей Герцля по сию пору остается борьба за то, чтобы в принципе не ставить сионизм под сомнение и не допустить его открытого обсуждения. Много десятилетий это удавалось делать беспрепятственно». Удавалось… но больше не удастся!.. Дмитрий Сергеевич этому безобразию враз положит конец!

Очень многим «духовным близнецам» Герцля – таким же идеологам и вдохновителям создания национальных государств, с совершенно изоморфной идеологией, символами и методами – удавалось, и удается, и даже если Дмитрий Сергеевич со товарищи иной раз претензии к ним имеют, государства их ликвидировать они все же не требуют… С чего бы это, а? Отчего бы столь убежденному ревнителю всеобщего равенства к Герцлю и его последователям с той же меркой не подойти, какою мерят всех им подобных? Что они в этом Герцле, в самом деле, такого особенного нашли? Ну не ученый он, не философ, не академик, не герой… можно подумать, Джавахарлал Неру каким-нибудь был профессором кислых щей и вареной ваксы… Или Ахмед Бен Белла большим гуманистом был… Но отчего-то призывает пламенный наш демократ не Индии положить конец и не Алжиру, а вот именно, только и исключительно – Израилю…

Несправедливость, лицемерие, двойной стандарт в этом мире – не только наш удел. Милошевич за трансфер пошел под суд, а албанцам, оный же без помех практикующим в Косово, никто претензий не предъявляет. Те же чехи в тридцать восьмом году признаны были виновными перед судетскими немцами и отданы на растерзание Гитлеру, а в сорок пятом – власть переменилась… Но даже самый пристрастный суд над Милошевичем никогда не додумается назначить его главным препятствием на пути к миру во всем мире, притом, что конфликт в экс-Югославии и по числу жертв, и по важности вовлеченных держав сто очков вперед даст нашей тутошней карманной войне…

Так в чем же дело?

***

И хотя я скажу себе тихо:

«Не бывало ее никогда».

Если спросят: «Была Атлантида?»,

Я отвечу уверенно: «Да!».

Пусть поверят историям этим.

Атлантида… ведь дело не в ней…

Разве сказки нужны только детям?

Сказки взрослым гораздо нужней.

А. Городницкий

Кажется, в «Дневнике писателя» обмолвился однажды Достоевский, что должен-де каждый помнить, на чьей стороне предки его на Куликовом Поле стояли. Современный исследователь его творчества, генеалогию Федора Михайловича изучивший не в пример лучше его самого, хладнокровно констатировал, что, по всей вероятности, его-то предки были как раз на стороне Мамая… Ну, так и что с того? Отменяет ли это принадлежность Достоевского к культуре, ведущей свой род от Сергия Радонежского и Дмитрия Донского?

Столь же нелепым (и на самом деле расистским) является вопрос «физического» происхождения современных евреев от населения Иерусалима и окрестностей последних веков не нашей эры. В тысячелетних своих странствиях нахватались евреи всяких «кровей», но родиной их культуры был и остается Иерусалим, и тут уж ничего не поделаешь. Правы были российские сионисты, когда на конгрессе Герцля чуть не съели за колебания в пользу Уганды: психически нормальный человек ни умирать, ни убивать не пойдет за то, чего в глубине души не считает своим.

Тогда еще не была научно исследована и объективно описана роль символов в жизни людей и их сообществ, но как-то все про это знали и понимали, что, отбросив символ, рискуешь погубить и общину. Герцль клялся и божился, что Уганда – явление временное. Роль символа у евреев он, стало быть, понимал. Но не понимал, к сожалению, другого – роли евреев как символа.

Одной из немногих точек соприкосновения между Теодором Герцлем и Дмитрием Сергеевичем является причисление антисемитизма к лику «этнических конфликтов». Отсюда и стремление Герцля сократить размеры конфликтной зоны до спорных границ, а со временем, когда этот вопрос утрясется, и вовсе свести на нет. Об этом и толковал он с султанами, президентами и прочими сильными мира сего, обещая погасить потенциальный очаг конфликта, да впридачу дани богатые, ибо, как всякий еврей, по опыту знал, что с гоями, что христианами, что мусульманами, не подмажешь – не поедешь.

Беда, однако, в том, что на самом-то деле «этнический конфликт» в антисемитизме играет весьма второстепенную роль. Главная проблема – что для нееврейского мира мы не люди и даже не недочеловеки. Мы – символы.

Понять эту логику можно только на фоне всей истории европейского антисемитизма, религиозной веры в способность каждого рабиновича вызывать землетрясения и заведовать эпидемиями. На фоне традиции евреям приписывать и шпионаж во французском генштабе, и поражение Германии в Первой Мировой. Не позабудем и филосемитизм – свидетельство готовности, в крайнем случае, переквалифицировать нас из символа зла в символ добра и совершенства. О, эти милые, скромные обожатели, затаив дыхание ожидающие от нас то ли кролика из шляпы, то ли светлого будущего для всего человечества… При взгляде на них так и просится на язык знаменитая фраза Райкина: «Закрой рот, дура! Я уже все сказал».

Символ чего угодно: прошлого или будущего, смысла или бессмыслицы, надежд или неудач… Только не живой человек, не прозаическое двуногое, имеющее свои собственные добродетели, пороки, проблемы… Еврей существует для других, и не имеет права на существование, если другие резона в нем не находят.

Вчера они обвиняли нас в том, что мы, бездомные, презренные бродяги, покушаемся на квадратные метры их исконной жилплощади, а сегодня главное наше преступление – в попытке себе построить дом. И в этом – нет противоречия: место для жизни необходимо людям, а символ – он умозрительный, он место занимать права не имеет. Один мой знакомый филосемит на интифаду Эль-Акса отреагировал заявлением, что, конечно, Израиль поступил так, как на его месте поступил бы каждый, но Израиль-то ведь не каждый! Израиль-то ведь избранный! Он права не имеет на естественные поступки, он только символические деяния обязан совершать, чтобы, значит, левой ноздрей через правое ухо!..

Для ликвидации межэтнического конфликта достаточно, как правило, чисто пространственного разделения враждующих сторон. На это и рассчитывал Герцль, предлагая свой проект еврейского государства: «Лишь только мы решимся выполнить наш план, как тотчас утихнет и исчезнет антисемитизм, так как это решение принесет с собой и окончательный мир». Но поможет ли это вырваться из замкнутого круга «символического» существования? Убедить прогрессивное человечество перестать возлагать на нас надежды, которые неизбежно будут обмануты, и обвинения в том, чего мы, при всем желании, сделать бы никогда не смогли? Доказать, что не умеем мы вызывать землетрясения и предотвращать мировые войны?

Осознает ли Герцль эту проблему? …Во всяком случае, в расчет он ее не берет. Не принимает всерьез, по-видимому, и высказывавшихся уже в его время опасений за судьбу Запада и его цивилизации. Наоборот, заявляет с полной уверенностью: «Не может государство быть предано уничтожению, раз будет существовать всемирная культура. Нынешняя же культура достаточно могущественна и обладает всем необходимым для своей самозащиты, так что только ограниченный человек может в наше время страшиться за благосостояние государства и бояться его уничтожения».

Еврейское государство создано и существует. У этого факта есть свои положительные и свои отрицательные стороны. Мне кажется, что положительные все же перевешивают, но… это уже совсем другая и непростая тема. Я только хотела сказать, что основная цель Герцля – «нормализация» еврейского народа, превращение просто в один из многочисленных народов земли – осталась недостигнутой. Неясно, насколько она, в принципе, достижима, но вполне понятно, что ввиду многочисленных неудобств «символического» бытия евреи будут вновь и вновь искать пути ее достижения. Причем, самые «образованные», превзошедшие тьму наук, но так и не удосужившиеся в число их включить историю собственного народа, с завидным постоянством будут вновь и вновь наступать на те же грабли.

…И снова взлезет очередной еврей на очередное лобное (или, на худой конец, просто видное) место, и клясться будет, и божиться, бия себя в грудь, что он не он, что осознал уже, и перестроился, и ассимилировался, и приобщился, и одобряет, и поддерживает, и что вообще-то он, строго говоря, давно уже вовсе и не еврей, и всякому с готовностью подтвердит, что евреи на белом свете лишние…

Перед этим искушением не устоял в юности и сам Герцль. Правда, не унизился он до отрицания своего еврейства и активного участия в клеймеже соплеменников за несоответствие высоким идеалам, но уже в его времена и такие были… были, чего уж там скрывать… Не оригинальны Вы, право, Дмитрий Сергеевич. Разве что к Папе Римскому обратиться до сих пор не сподобились… А может, настало время восполнить этот пробел? Попробуйте уж, для полноты картины. Тем более что нынешний-то (Иоанн-Павел II, в миру Кароль Войтыла), по слухам, мужик не вредный.

2004