Аба Ахимеир: Аба Гордин — в духе Кропоткина. Перевод с иврита Моше Гончарок

Loading

Аба Ахимеир

Аба Гордин — в духе Кропоткина

Перевод с иврита: Моше Гончарок

Несколько недель назад автор этих строк встретился с Абой Гординым — в рамках журналистского сотрудничества с газетой “Херут” и дружбы с семействами Наор и Разиэль ( с г-жой Разиэль — сестрой Абы Гордина — и её дочерью Эстер Наор). Эти встречи, в общем, не были ничем особенным; но автор встретился во второй раз в своей жизни с человеком, без общения с которым эти строки не были бы написаны вообще.

Первая моя встреча с Абой Гординым состоялась в Екатеринославе (теперь — Днепропетровск), известном промышленном центре Южной Украины, ещё в эпоху царской власти.

Встреча произошла летом 1916 г. Между первой и второй встречами прошли 42 года; с точки зрения хронологии прошло полчеловеческой жизни, в то время как со вселенской точки зрения Земля обернулась вокруг Солнца всего лишь каких-то сорок с чем-то раз. Юнцы, встретившиеся на заре времён в далёком украинском городе, теперь, ко времени встречи в Тель-Авиве, успели состариться. Старики годами — но не только годами…

Каким ветром занесло Абу Гордина в Екатеринослав? Он не был торгашом, шляющимся по всей Руси Великой ради своего гешефта… Он был раввином-бессребренником. Когда я, спустя сорок лет, был в его доме в Рамат-Гане, то, кроме кровати, стола, двух стульев и дикого количества книг, громоздящихся на этой скудной мебели и прямо на полу, я не нашёл ничего…

Уроженец городка Михалищук, он прибыл в Екатеринослав с потоком беженцев, стронутых с места Первой мирвой войной. Накануне войны Аба и его брат Зеев-Вольф-Владимир (короче, то явление, которое принято называть “Братья Гордины”) были молодыми признанными гебраистами-педагогами, чьё учение находилось в прямой зависимости от учения “Мусар” (“Мораль”) — а последователем этого учения являлся ещё их отец, известный литовский раввин Йегуда-Лейб Гордин. Аба и Зеев-Вольф Гордины были основателями и владельцами т.н. “Хедер метукан” — “Исправленной школы”; тогда эту гимназию с преподаванием на иврите недоброжелатели называли — “Хедер месукан” [игра слов: на древнееврейском “метукан” — “исправленное”, “месукан” — “опасное”. — Прим. переводчика. — М.Г.] . Гимназия (многие ещё называли её “Иврия” — т.е. “с преподаванием на иврите”) базировалась в местечке Сморгонь, на границе Белоруссии и Литвы — там, где прошли детство и юность братьев Гординых. Собственно, это и было началом педагогической деятельности Абы Гордина.

Он обучал школьников при помощи принципов “свободной педагогики”, причём — именно и принципиально — на иврите. Синтез морали библейских пророков и классического анархизма. В то время Абе Гордину было что-то около 30-и лет. Гимназия его рухнула во время войны, и Гордин — к тому времени уже идеолог всероссийского движения пананархизма — сблизился с активистами Москвы, Петрограда и Украины, оставив на время свои педагогические опыты на иврите.

Гордина и меня свёл Брейгер, частный преподаватель иврита в домах нескольких богатых жителей Екатеринослава. Одним из его учеников был мой двоюродный брат Муля (Шмуэль), сын моего дяди Йегошуа — будь благословенна его память! Брейгер рекомендовал Гордину вашего покорного слугу. Уже в первую встречу Гордин дал Брейгеру свою пьесу на идише, в которой органическими вкраплениями были включены также иврит и русский языки. Пьеса вышла в свет в свет в издательстве самого автора [точнее, никакого самостоятельного издательства у Абы Гордина в то время не существовало; автор просто заплатил типографии, и его имя появилось на титульном листе издания. — Прим. переводчика. — М.Г.]. В буре той эпохи у меня пропала не только книжка Гордина. И не только у меня. В институте ИВО в Нью-Йорке сохранился титульный лист пьесы. Кое-что из текста пьесы сохранилось в моей памяти. Даже сорок лет моей бурной жизни не смогли стереть всю пьесу из памяти…

Пьеса Гордина была модернистской, новое содержание использовало старые формы, базирующиеся на симбиозе классической европейской литературы и талмудических рассуждений, адекватных восприятию образованного еврейского читателя “литовского” направления иудаизма. Пьеса явно имела характер педагогического опыта; противники Гордина называли её “антипедагогичной”, а саму педагогику Гордина — антипедагогикой. Некоторые обвиняли Гордина в графомании; но Гордин графоманом не был.

Новое содержание — старая форма. Напомним “Синюю птицу” Метерлинка… Д-р Хаим Житловский писал комментарии а-ля Раши к “Синей птице”. Можно привести ещё и другие опыты, параллельные литературно-драматургическим опытам Гордина, который выдвинул принципиально новые идеи, базирующиеся на форме, принятой у традиционных еврейских средневековых комментаторов Священного Писания.

Эта пьеса — основное, что осталось в моей памяти от первой встречи с Абой Гординым. Что происходило с Гординым в промежуток между нашими первой и второй встречами — в 1916 г. В Екатеринославе и в 1958 г. В Тель-Авиве?

Жизнь Гордина прошла не только в духовных поисках, но и в географических метаниях. Литва-Россия-Маньчжурия-Китай-Япония-США-Израиль… Поистине, духовную его жизнь невозможно мерять привычными категориями. Он сильно изменился за эти десятилетия. Основное, что осталось у него неизменным — это преданность Кропоткину.

Города остаются в памяти поколений благодаря нестандартности людей, в этих городах родившихся или живших. Ясная Поляна ассоциируется со Львом Толстым, обителью которого она была. Аба Гордин родился в городке Михайлищук; детство его прошло в Сморгони, там же он ставил свои первые опыты в “новой педагогике” и писал свои первые вещи. Об этом сейчас уже мало кто помнит; у большинства с именем Гордина ассоциирются Москва, Ленинград, Нью-Йорк и города Израиля — целый географический калейдоскоп.

Гордин относился к поколению богоборцев и ниспровергателей авторитетов, но сам не был ни атеистом, ни сторонником тотального отказа от наследия отцов. Культурная атмосфера в доме его отца — ортодоксального раввина, отнюдь не бывшего фанатиком, сторонника просвещения, переписывавшегося со Львом Толстым — наложила отпечаток на личность Абы — идеолога пананархизма в России и одного из будущих идеологов международного еврейского анархистского движения. Энциклопедическая образованность, знание массы языков, природный талант писателя, гуманизм породили самодостаточное явление под названием “Аба Гордин”, аналогов которому, кажется, не существовало…

Здесь уместно упомянуть о следующем странном явлении. Бунтари того поколения, вышедшие из религиозных семей, в т.ч. из семей православных священников или раввинов, в большинстве своём тотально отринули духовное наследие отцов и превратились в нигилистов; многие и многие из них, отказавшись от службы Богу, мало-помалу начали служить дьяволу — в лице его земных представителей; я имею в виду большевиков. Многие видные большевики происходили из духовного сословия или обучались в своё время в духовных семинариях. Возьмём того же Сталина; Преображенского, автора книги “Коммунистический алфавит”; или — Крестинского, бывшего секретарём партии раньше Сталина. Автор антихристианских тарктатов был сыном казённого священника — мы имеем в виду Ницше. А у нас, например, — М.Бердичевский, сын раввина из украинского городка. Список этот может быть продолжен многими и многими именами. Воистину — к чести Абы Гордина скажем: в роли представителя этого поколения бунтарей он не был нигилистом. Он не стал “всезнайкой” — марксистским циником. Душа была мерилом его ценностей, а учителем его был — Кропоткин.

Война, революция, гражданская война добавили личности Гордина легенды и мифы. Знакомство со всеми членами первого советского правительства, в т.ч. с самими Лениным, Троцким, Каменевым. Неприязнь Дзержинского. Заступничество Крупской. Выступления на митингах перед революционными матросами и солдатами. Участие в первых Всероссийских съездах Советов. Ссылка и бегство из России через Маньчжурию. Спокойная жизнь в Нью-Йорке на протяжении долгих десятилетий — и неожиданное решение репатриироваться в Израиль. Одно несомненно — Гордин, как последователь идей Кропоткина и Бакунина, всегда старался отделить “зёрна от плевел” и, так сказать, “ядро от кожуры” — применительно идее Анархии. Он искал Истину ради души человеческой, — чем и заслужил мало благодарностей — даже в среде того движения, активистом которого был сам…

“Братья Гордины”, и в первую очередь Аба, были носителями идеи Анархии, наряду с такими её столпами, обладавшими совершенно разными взглядами на эту идею, как дворяне — аристократы духа Кропоткин, Бакунин и Толстой.

Но российская действительность не нуждалась в таких странных типах, как Гордин; именно в этом — причина краха реализации идей “братьев Гординых” — в первую очередь, идей самого Абы. В ходе Гражданской войны победила не Анархия Кропоткина-Братьев Гординых, но — Анархия Стеньки Разина и Нестора Махно. Анархизм внуков и правнуков Стеньки Разина (Махно, Антонова, участников Кронштадского мятежа) — был опасным врагом Ленина. Но что-то в разнузданности их диких кличей было сродни Новому Строю России. Может, в аппелировании инстинктам и тому тёмному, что выплывло из инстинктивного сознания масс?.. Голова Разина покатилась с эшафота на московской площади; Махно не была суждена смерть в подвалах ЧК, — он сумел бежать из Гуляй-Поля в Париж; ученику Кропоткина Абе Гордину тоже было суждено бeгство. Проделав головокружительный путь от пролетарской Москвы до плутократического Нью-Йорка, он получил там, наконец, возможность писать книги в духе его учителя, князя Кропоткина, отпрыска дома Рюриковичей. А, уже постарев, анархист прибыл в Израиль, поселился в Рамат-Гане и — излагал мне свои, оставшиеся неизменными, взгляды в доме дочери его сестры, депутата Кнессета Эстер Наор; и во время его рассказа с нами незримо прсутствовал дух другого его родственника и представителя этой бунтарской семьи — сына его сестры, Давид Разиэль его имя (и да отмстит Господь за его кровь!)…

От переводчика

Эта глава из “Избранных сочинений” А.Ахимеира (т.6 раздел “Глазами читателя: писатели и книги, журналисты и пресса”, Тель-Авив, 2003) в оригинале была опубликована в виде статьи в израильской газете “Херут” (“Свобода”) 31.10.1958 г., за подписью “Аба Сикарий” (“Зелот”) — один из литературно-публицистических псевдонимов автора.

Ещё раз вернулся Аба Ахимеир к теме жизни и творчества своего тёзки-анархиста спустя год: в израильской газете “Маарив”, 18.9.1959 г., за подписью “А.Гай”, была опубликована рецензия, посвящённая выходу в свет в Буэнос-Айресе второго тома воспоминаний Абы Гордина — “Зихройнэс ун хэшбойнэс” (“Воспоминания и счёты”) на языке идиш:

Мемуары Абы Гордина — важный современный вклад в понимание явления русской революции. Гордин — настоящий повествователь, обладатель большого таланта. Наше видение не позволяет передать… ощущение от Москвы накануне Февральской революции (“Февраля”), или Москвы в краткий период правления Керенского; Москвы уличных боёв между “людьми Февраля” и “людьми Октября”. Красочно рисует Гордин образы большевистских руководителей — в первую очередь, — Ф.Дзержинского, главы ЧК, прообраза ГПУ. Он изображает атмосферу, царившую в России в дни смерти Ленина; изображает Сталина, помогающего нести гроб с телом вождя. Вот Гордин встречается с одним из руководителей революции — Каменевым. Анархист советует своему другу-большевику бежать из России как можно скорее. А вот встреча двух братьев — Гордина-анархиста и его брата-коммуниста, который в течение лет находился в США, совершил паломничество из Америки в Россию — для осуществления идеи всемирной революции — и стал, в конце концов, троцкистом. Вот — ссылка в Сибирь; раввин Иркутска помогает руководителю анархистов бежать из СССР, — исходя из духовных заслуг отца Гордина — просвещённого раввина Йегуды-Лейба…

…И в буржуазных Европе и Америке находят они убежище — все, все: белые генералы, разные социалисты, а также анархисты — Аба Гордин и “Батька” Махно. И после множества приключений перебирается престарелый сын литовского раввина, на заре юности проповедовавший свободную педагогику на языке иврит, писатель и философ, участник двух революций в России, идеолог нового направления в анархизме, — в Израиль. И здесь он немедленно начинает новую общественную и литературную деятельность. И, одержимый творческим зудом, не покидавшим его на протяжении десятилетий — в Сморгони, Москве, Ленинграде, Нью-Йорке — немедленно начинает писать новое исследование с философско-анархистских позиций, о средневековом мудреце-каббалисте — Ари а-Кадош — Ицхаке Лурия Ашкенази…

Как можно совместить Ари а-Кадош с Кропоткиным? Это — один из наистраннейшх парадоксов нашей жизни…

Примечания переводчика

Аба Львович (Аба бен Йегуда-Лейб) Гордин (1887, Михалищук -1964, Рамат-Ган) — идеолог российского движения пананархизма, участник Февральской и Октябрьской революций 1917 г., один из руководителей Московской анархистской федерации, философ, писатель, поэт, публицист, переводчик, редактор, с 1925-26 гг.— политэмигрант, авторитетная фигура в духовном направлении международного еврейского анархистского движения.

Аба Гордин — личность в высшей степени незаурядная. Я возвращался к его жизни и творчеству во многих моих статьях и монографиях; и с каждым разом удивлялся всё больше — до какой же степени никто из комментаторов, друзей или врагов так и не смог понять до конца ни самого этого человека, ни его идей…

Имея массу почитателей, он был совершенно одинок. Имея все возможности обогатиться, проживая в эмиграции в Нью-Йорке с 1926 по 1958-й гг., будучи весьма известной в международном анархизме личностью, он оставался сущим бедняком до конца своих дней.

Блестяще зная древнееврейский и пропагандируя его ещё в дни юности, он был пламенным проповедником Анархии на языке идиш — на языке, с которым история сыграла дурную шутку: из разговорного и литературного языка широких народных масс он превратился в почти мёртвый язык, в противовес ивриту, который, наоборот, расцвёл и из области молений и религиозных диспутов превратился в живой разговорный язык…

Так до конца и не понятый ни врагами, ни почитателями, Аба Гордин умер в знойные дни израильского августа 1964 г. Имя его, в своё время гремевшее как среди анархистов-практиков, так и среди философов, писателей и лингвистов, постепенно забывается — и сохраняется, в основном, в его сочинениях.

Давид Разиэль (Розенсон) — 1910, Сморгонь (Белоруссия-Литва) — 1941, Хаббания, Ирак — руководитель организации ЭЦЕЛЬ, боевого крыла движения сионистов-ревизионистов, последователей Владимира Жаботинского; племянник Абы Гордина.
Эстер Разиэль-Наор — 1912, Сморгонь — 2002, Иерусалим — активистка ЭЦЕЛЬ, узница британских концлагерей в Палестине и Северной Африке, в дальнейшем — многолетний депутат Кнессета (израильского парламента) от партии Херут (движение сионистов-ревизионистов, предтечи нынешней партии Ликуд). Сестра Давида Разиэля. Племянница Абы Гордина; хранительница его домашнего архива.

Газета “Херут” (“Свобода”) — партийный орган одноименного политического движения в Израиле.

Аба Ахимеир (Аба-Шауль Гейсинович, 1897-1962) — один из идеологов и лидеров правого движения сионистов-ревизионистов, писатель, журналист, учёный. Летом 1933 г., после убийства Х.Арлозорова, одного из вождей левых кругов сионистского движения в подмандатной Палестине, был арестован и обвинён в организации убийства и подстрекательстве к нему. Был оправдан судом. Во время процесса по делу Арлозорова, находясь в тюрьме, был осуждён на 1 год и 9 месяцев тюремного заключения за организацию нелегального “Брит а-бирьоним” — “Союза бунтарей” (“Союза зелотов”).

На русском языке была опубликована книга Ахимеира “Репортаж с отсидки”, написанная им в Центральной иерусалимской тюрьме (“Миграш а-русим” — “Русское подворье”) в 1933-1935 гг.

Левая израильская пресса окрестила его “фашистом”. Талантливый литератор, радикальный последователь Жаботинского, одержимый идеей сильного еврейского государства и создания Великого Израиля, он нашёл в себе силы склонить голову перед представителем анархистского учения, признать уникальность его творческой личности и, по сути, — написал настоящий панегирик — Гордину-человеку и Гордину-мыслителю.

Именно нестандартность фигуры автора, отнюдь не принадлежавшего левому или даже либеральному лагерю, делает для нас интересным его подход к личности Гордина и анархизму вообще. Вероятно, А.Ахимеир, прекрасно знакомый с сочинениями своего старшего товарища и учителя — Владимира (Зеева) Жаботинского — был осведомлён о его любопытном подходе к анархистской идее. Индивидуалист Жаботинский, страстно ненавидевший всё, связанное с социализмом, неоднократно отзывался с симпатией об анархизме и анархистах и писал о том, что “прекрасная Анархия — и есть идеал сообщества человеческих индивидов”. Как видно, эта позиция духовного лидера Ревизионистского движения наряду с личной дружбой Ахимеира с семьями Разиэль и Наор, родственниками Гордина, и побудили автора к написанию вышеприведённых статей. Интересно отметить, что Ахимеир чётко противопоставляет идеальный гуманистический образ Анархии “аристократа духа” Кропоткина — анархизму широких народных масс в лице “Стеньки Разина и “Батьки” Махно”…

Десятки тысяч страниц сочинений Абы Гордина, написанные, в основном, на идиш и не переведённые ни на один язык мира, теперь навряд ли уже станут достоянием интеллектуалов, интересующихся философией и историей анархизма. Если творчество мятежного раввина на русском, английском и иврите ещё имеет шанс стать полем исследований, то сочинения его на языке идиш, планомерно уничтоженным в СССР и сожжённым вместе с его носителями в гитлеровских крематориях, — возможно, потеряны для нас навсегда.

У меня память об удивительном человеке Абе Львовиче Гордине всегда ассоциируется с бунинскими строками:

Курган разрыт. В тяжёлом саркофаге
Он спит, как страж. Железный меч в руке.
Поют над ним узорной вязью саги –
Безмолвные, на мёртвом языке.

И он молчит. Опущено забрало,
И плащ истлел на ржавленной броне.
Был воин, вождь. Но имя — смерть украла
И унесла на чёрном скакуне.

От редакции

Об Абе Гордине читайте также биографический очерк Моше Гончарока «Бунтарь из Литвы».

Print Friendly, PDF & Email

Один комментарий к “Аба Ахимеир: Аба Гордин — в духе Кропоткина. Перевод с иврита Моше Гончарок

  1. «Десятки тысяч страниц сочинений Абы Гордина, написанные, в основном, на идиш и не переведённые ни на один язык мира, теперь навряд ли уже станут достоянием интеллектуалов, интересующихся философией и историей анархизма.»
    ————————
    Такое не должно случиться. Если его тексты на идиш сохранились, то обязательно надо заняться переводом.
    В Нью Йорке ещё есть идиш и даже выходит газета, кажется, «Форвертс». Возможно найдутся и спонсоры, если там в еврейской прессе дать Ваши статьи о Гордине.

Обсуждение закрыто.