На две минуты народ притих, / Умолкли шутки и смех, / И каждый вспомнил убитых своих, / И вместе все — обо всех. // Солдаты, студенты, фермер, пилот — / Сегодня разницы нет: / В родных небесах беззвучно плывёт / Свечей поминальных свет.
Далее везде
Стихи
Иосиф Рабинович
ВОТ ТАК И ЖИВЁМ
Интересная картина,
Хошь-не хочешь, а живи:
Паруса не с парусины,
Мебель не из древесины,
Лóсось не из лососины
И икра из керосина,
И любовь не из любви…
Всё что хочешь — виртуально,
И орально, и анально —
На любой-любой каприз,
И при всём честном народе,
Да и при любой погоде,
Во саду ли, в огороде,
Хоть оно не по природе,
Хоть и извращенья вроде —
Бонус получи и приз.
Всё сплошные непонятки,
Мир стремится без оглядки —
А куда бежим, ребятки?
Наступает нам на пятки
Исторический прогресс:
Всё смешалось в мире нашем,
Заварили люди кашу,
Где-то, не посеяв, пашут —
Изменить планету нашу,
Знать, имеют интерес.
Жаждут, жаждут реформаций,
Прогрессивных трансформаций
Всех общественных формаций,
Чтобы раз и навсегда,
И протезы интеллекта
В роли главного аспекта
Свехглобального проекта —
Вот где главная беда!
Кто из нас с тобою, друже,
В этом мире будет нужен?
Ты ведь был учёным мужем,
Ну там лучше или хуже,
Но чинил ты интеграл —
А теперь прогресс науки
Обеспечит нам без муки —
Так решили наши внуки —
То, чего ты продвигал!
Так сиди и не чирикай,
Иль подайся в Коста-Рику —
Там пока довольно дико,
Нету жизни в пару кликов:
Можешь там преподавать,
Попадать туда без визы,
Нет блокчейна и франшизы —
Это ж круто, твою мать…
За окошком звёзды, месяц,
В море волны воду месят,
Кто же ждал, что век отвесит
Оплеух, и даст под зад?
Мне теперь уж не до песен,
И что ни возьми, всё бесит —
То ли черти куролесят,
То ли роботы шалят!
МОНОЛОГ БРОНЗОВОГО МОЛОТОБОЙЦА
Когда-то он стоял на серванте, а рядом стояла хрустальная сахарница с серебряной лягушкой на крышке. Потом лягушка исчезла — жена сделала из неё брошку.
Я был рождён в далёком позапрошлом,
А нынче двадцать первый на дворе,
Родитель мой не подмастерье пошлый —
Я славный сын семейства Лансере.
И стажа трудового больше века,
Я бронзовый — мне это по плечу,
Такое не под силу человеку,
А я стучу, стучу, стучу, стучу…
Но для металла тоже есть пределы —
И бронза моя начала сдавать,
И до чего мне, люди, надоело
За вашею вознёю наблюдать!
У вас дебаты «Соловьёв-Навальный»,
Хрущобы, блин, снесут иль не снесут —
А я сто лет стучу по наковальне,
Ну как же крыше не сорваться тут?
Я одинок — трудяга без подружки,
Пустое холостяцкое житьё:
Была когда-то с серебра лягушка —
Твоя ж супруга слямзила её…
А я мечтал о ней, как о царевне,
Да вот упёрли — денешься куда?
А может быть, и в сказке этой древней
Не факты, а сплошная лабуда…
Я ж не прошу из мрамора девчонку,
Не век же вековать мне бобылем —
Какую бы попроще мне бабёнку,
Стальную, как у Мухиной, с серпом!
Уж я бы приласкал её, голубку,
И в первую же ночку при луне
Задрал бы ей её стальную юбку —
Не всё же наковальню трахать мне!
Хозяин, ты такой неблагодарный,
Я честно украшал твоё жильё —
Смотайся, ради Бога, в антикварный,
Не жмись, прошу я — и купи её!
Вот это будет для меня отрада —
Не жмись, хозяин, ну твою же мать!
Мне полтораста лет, а старших надо,
Как внуков своих учишь — уважать.
МЫ УМЕЕМ УЧИТЬСЯ
На две минуты народ притих,
Умолкли шутки и смех,
И каждый вспомнил убитых своих,
И вместе все — обо всех.
Солдаты, студенты, фермер, пилот —
Сегодня разницы нет:
В родных небесах беззвучно плывёт
Свечей поминальных свет.
Но утром солдаты, пилоты, ЦАХАЛ —
Оружие в крепких руках,
Студент чтоб учился, чтоб фермер пахал,
Чтоб был им неведом страх…
И пусть палачи навеки прокляты́
И Богу отдано Богово,
Но шесть миллионов на небо взяты́х
Нас научили многому.
Пускай плетутся козни, интриги,
Пусть лгут, поносят, гнобят,
Но знайте: сегодня Народ Книги
Умеет держать автомат!
Гляжу на мальчишек, в хаки одетых —
И в мой помутневший взор
Слезами входит Варшавское гетто
И огненный Собибор!
Мы любим нежно детей и внуков,
И города цветущие, но
Шестимиллионную ту науку
Забыть никому не дано!
