Григорий Климовицкий: Большой народ евреи

Loading

Григорий Климовицкий

Большой народ евреи

Посвящаю Соне

“Если не я себе — кто мне? А когда я себе — что я? И если не сейчас, то когда?”
Гилель Вавилонянин, каббалист эпохи Второго Храма

 Хеп! Хеп!

27 ноября 1095 года на церковном соборе во французском городе Клермоне папа римский Урбан II призвал христиан — королей и сеньоров, рыцарей и простой люд — взяться за оружие и освободить Святую землю от «неверных».

Святая земля с гробом Господня находилась далеко от Клермона, пути туда было многие месяцы, но религиозные страсти, охватившие Европу, требовали незамедлительного высвобождения. Возбужденная божья рать, та самая, что собиралась на смертный бой с далекими сарацинами, ринулась выкорчевывать для начала «врагов Христовых из своей земли»… Сесил Рот в «Истории Евреев» пишет: «Иногда мы узнаем о существовании в тот период той или иной еврейской общины только из рассказа об ее уничтожении крестоносцами».

1648 год. Украинские казаки (во главе их — атаман Хмельницкий) восстают против гнета католической Польши. Казаки знают, кто их враги. Это польские аристократы, католические священники, немецкие торговцы и — евреи. Евреи ревностно служат полякам, и они не православной веры — вот уж порезвятся хлопцы Хмельницкого!.. «Казаки распиливали своих пленников на части или сдирали с живых людей кожу… и жарили их на медленном огне, покуда тела не становились коричневыми и хрустящими… Своими саблями они разрубали младенцев надвое…» (Макс Даймонт: «Евреи, Бог и История»)

Так выглядят события, взятые из хроник “избранного народа”.

…Латеранский собор 1215 года требует, чтобы евреи носили отличительный знак.

…Согласно «Майским декретам», опубликованным в России в 1882 году, евреев изгоняли из (всех) деревень, даже и в пределах черты оседлости.

…Изгнанные из Испании (1492 г), они устремлялись к берегам Африки. Перевозившие их утлые судна были малопригодны для массового исхода, и многие из беженцев погибали в море. Те, кто добирались до берега, становились жертвами местных жителей: беженцев грабили, убивали, вспарывая животы в поисках драгоценностей, или продавали в рабство.

…На средневековых Римских карнавалах специально откормленные, толстые евреи должны были пробегать нагишом — в ледяной холод и в дождь, забрасываемые грязью — по центральным улицам города для увеселения горожан.

…Прибывший в Бреслау посыльный Церкви францисканский монах Иоанн из Капистрано (1453 г) повел судебное разбирательство по обвинению евреев в осквернении святого причастия. Перед окнами дома в Зальцринге, где остановился монах, были сожжены (живьем) 41 еврей. Всех остальных обобрали до нитки и изгнали из города, отобрав у них детей (до семилетнего возраста), чтобы вырастить тех в христианской вере.

…В 1516 году Венецианская республика потребовала изолировать евреев города, поместив их в особом квартале, известном под названием “Гетто нуово”.

…1819 год в Германии помечен кровавыми антиеврейскими эксцессами, сопровождавшимися дикими криками: Хеп! Хеп!

О том же писал поэт Хаим Нахман Бялик:

Кто и что я?!
Сам Бог разрешил мою кровь.
В целом мире я —
будто на плахе…

Стихи (перевод с иврита Жаботинского) написаны в 1903 году. Гитлер еще — 14-летний подросток.

ОЖИДОВЕЛ

Стояла зима в Москве, и был поздний час. Холодный пустой (14) трамвай громыхал нещадно, отлетая на поворотах, а этот человек в сбитой шапке все спал, привалившись к замерзшему окну. Был он, определенно, в солидном подпитии, потому что винный дух из курлыкающей его глотки заполнял морозное пространство вагона плотными дозами. Неожиданно человек открыл глаза, поворочал шеей и вдруг отрыгнул: зычно, как корова. А отрыгнув, весело пояснил, сам себе:

— Жидовская благодарность!

Он был явно в ладах с собой и уже засыпал, облегчившись, но удивила меня тогда не животная его простота, а легкость, с которой незлобивый алкаш указал на ответчиков. Он так и назвал собственное непотребство: жидовская благодарность.

Все — от них. От жидов.

В психологии существует понятие рrojection, любопытное уже потому, что вводит нас в мир инстинктов. По определению, это «…подсознательный (здесь и везде выделено мною — Г.К.) защитный механизм, манипулируя которым индивидуум наделяет своими собственными недостатками, проблемами или ошибками другого.» Ни ум, ни талант, ни голубая кровь в жилах не уберегут вас от пленения инстинктами: рrojection — явление универсальное, и упомянутый индивидуум может обернуться любой ипостасью.

Вот сцена из «Мертвых душ» Гоголя, где мошенник Чичиков торгуется со скрягой Плюшкиным:

«А сколько бы вы дали? — спросил Плюшкин и сам ожидовел

Здесь Гоголь, возможно, испытывает удовольствие от найденной метаморфозы, однако, каким же образом сподобился русский барин ожидоветь?! Плюшкин провел свою жизнь в поместье безвылазно, еврейского духу слыхом не слышал, видом не видел, а прижимистым он был всегда и патологической жадиной стал, свихнувшись, после смерти жены… С другой стороны: не скажет же Гоголь, в самом деле, что свой брат Плюшкин от жадности окацапился. Тогда-то и срабатывает projection — и читатель улавливает: русский человек Плюшкин потому и выглядит тошнотворным, что «ожидовел», то есть порча эта как бы привнесена извне, не своя.

Все — от них. От жидов.

КРАТКИЙ КУРС ИСТОРИИ АНТИСЕМИТИЗМА

Об антисемитизме написано столько книг и статей, столько прочитано лекций и засвидетельствовано в фольклоре таким количеством анекдотов и кровожадных историй, что даже те из евреев, кто утверждает, что жили в некоей стране чудес, где, отродясь, не ведали юдофобства — даже те осведомлены прекрасно о неустанной антисемитской активности славного человечества.

В сущности, каждый из нас, евреев, мог бы внести свою долю в живописание антисемитизма. Получился бы альманах — устрашающий, размером с Вавилонскую башню. Альманах включал бы истории поразительного разнообразия: от разгулов утробного или даже подсознательного антисемитизма до мудреных представлений антисемитизма государственного, экономического, социального и т.д. и т.д.

Слово «антисемитизм» запустил в употребление Вильгельм Марр (Германия, 1879 г.), полагавший по невежеству, что из всех семитов, когда-то многочисленных, лишь евреи сохранились в подлунном мире, а поэтому понятие «антисемит» должно означать то же, что и «антиеврей» (подробнее о Вильгельме Марре см. статью Евгения Берковича «Первый антисемит», «Заметки по еврейской истории», №17 2007 — ред.).

Различие, однако, существенное.

Антиеврейская активность — логична, рациональна, осмысленна. Она направлена против индивидуального еврея, его религии и ставит целью обратить его на путь истиныискупления, то есть превратить из еврея в носителя религии атакующего большинства.

В средние века в Испании жили евреи, энергичная и влиятельная община. В 1492 г. Фердинанд и Изабелла (королевская чета, очистившая Испанию от мавров) одарили евреев заманчивым выбором: перейти в христианство или быть изгнанными из страны («покинуть Испанию», как выражаются сегодняшние испанские гиды, работающие с туристами).

Упомянутое изгнание носило антиеврейский (не антисемитский) характер: индивидуум избегал его, если принимал христианство.

Антисемитизм же — явление иррациональное, расистское, исходящее из подсознательных устремлений. Антисемитизм направлен против «еврейской расы» (вина евреев — в самом их существовании) и не имеет ничего общего с индивидуальным евреем, его достоинствами и недостатками.

Гитлер, назначивший себя и германские племена существами высшего порядка, исповедовал особый, людоедский антисемитизм. Согласно философии нацистов не только Германия, но и вся Европа должна была быть Judenrein, «свободной от евреев», и осуществить это предписывалось не средневековыми запретами и принуждениями, но поголовным истреблением евреев.

Тем не менее: слово «антисемитизм» в его универсальном (на все времена) приложении не вызывает у нас, евреев, особого неудобства. В конце концов, это ведь многовековая антиеврейская практика трансформировала успешно религиозную ненависть в расовую.

В Талмуде (трактат «Суббота», 89) мы читаем: «В то время, когда получали евреи Тору на горе Синай, снизошла на гоев ненависть к Израилю».

Это — знаменательная фраза: она повествует о рождении антисемитизма.

Снизошедшая «на гоев ненависть к Израилю» кажется странной: евреи являли собой незавидное скопище сбежавших из Египта рабов, нищих и бездомных… Они приняли Бога, даже не спросив Его: «А что написано в Твоей Торе?», потому что это был Бог их праотцев Авраама, Исаака и Яакова. До того Бог явил себя гоям-язычникам, и те отвергли Его: «Это нам не подходит, мы не можем жить по Твоим заветам«. И они возненавидели евреев, отозвавшихся на слово Божье: «Исполним и выслушаем» («Исход, 24:7).

Так родился антисемитизм: из отрицания Торы. А ненависть к Евреям, носителям Его учения, пришла уже как следствие. Поэтому и сказал мудрец Раши: «Те, кто ненавидят Израиль, ненавидят и Того, кто сотворил мир».

Потребовалось время, прежде чем Бог Авраама утвердился среди его потомков, но когда это случилось, отчуждение между сынами Израиля и окружавшими их племенами-идолопоклонниками было уже различимым.

«Вот, народ живет отдельно, и между народами не числится.» (Числа, 23:9) Это сказано о евреях… Невидимый Бог предписывает им соблюдать «что повелено Им соблюдать, и постановления Его, и законы Его, и заповеди Его во все дни» (Второзаконие, 11:1). Они не могут делать «себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в водах ниже земли» (Второзаконие, 5:8), и от этого поведение их выглядит странным в глазах «всех народов».

У евреев, к примеру, отсутствует обряд воскрешения: их Бог — Бог бессмертный, Он не умирает и Его не надо возвращать к жизни.

У евреев отсутствует ритуальный фестиваль плодородия (половая вакханалия): их Бог — Бог духа, чуждый плотских позывов.

(В древней Ассирии ищущий половых утех путник заходил в божий храм, восклицал: «Призываю богиню Мелиту!» (богиню плодородия) и за пару брошенных монет заполучал одну из содержащихся при храме дев. В древней Греции боги Олимпа сами наставляли народ на оргии и извращения, что, в конце концов, ускорило гибель цивилизации).

…Их Бог — Бог духовный, и это дает им возможность умножать свое познание Высочайшей духовности (что будет сделано пророками и раввинами).

Бог евреев — Бог единый, у них нет иерархии богов… нет божьих распрей и (мифологических) войн между богами.

…Язычники любили своих богов. Их боги жили в телах истуканов, вырубленных умельцами из камня и дерева, и люди были привязаны к домашним идолам — доступным, понятным, осязаемым… Они уже слышали о таинственном Боге, который явил Себя евреям в пустыне и говорил из «среды огня и глас слов Его… слышали, но образа не видели, а только глас» (Второзаконие, 4:12).

Боги-идолы никогда не прерывали свое молчание. Никто не знал, о чем они думали, а этот Бог говорил и Его слышали, и это смущало служителей истуканов, поэтому сердца их ожесточались при виде евреев, принявших нездешнего Бога: «…приди, прокляни мне Иакова, приди, изреки зло на Израиля!» (Числа, 23:7)

Невидимый Бог был Бог активный. Он не помещал Себя в каменное изваяние, как это делали «иные боги», но обозначал свое присутствие «знамениями и чудесами». Это Он вывел евреев «Сам великою силою Своею из Египта» и тем посрамил застывших идолов, потому что «…покушался ли какой Бог пойти, взять себе народ из среды другого народа?» (Второзаконие, 4:34)

Так размышляли служители истуканов, и чем больше их смущал Бог евреев, тем сильнее они ненавидели самих евреев.

* * *

Преследование еврейской религии началось с Антиоха Епифана (2 век до н.э.), правителя греко-сирийской империи Селевкидов, одной из трех, образовавшихся после распада всемирной империи Александра Македонского.

Это верно, что греки видели в евреях варваров, лишенных манер. Греки были замечательными архитекторами, скульпторами, поэтами, музыкантами и драматургами, философами, искусными полемистами… Ах, как они смеялись над провинциальными иудеями, содрогавшимися от горделивого ритуала греков — это когда утонченные эллины предавали смерти младенца, если форма его головы или носа не удовлетворяла их чувство эстетики…

Епифан рано осознал свою миссию и, унаследовав от отца трон, принялся эллинизировать народы империи.

У него были приверженцы в Иудее, эллинисты, евреи «тонкого вкуса и широких взглядов», которым нравилось наследие Эллады и которым ужасно хотелось чувствовать себя эллинами. В большом и малом они подражали великолепным идолопоклонникам: их имена звучали на манер греков, их посыльные представляли Иерусалим на фестивалях язычников… они забавлялись, голые, греческими играми во дворе Храма, а назначенный Епифаном первосвященник-эллинист обслуживал языческие ритуалы в стенах Святилища.

Однажды Епифану доложили: ревнители Бога Авраама взбунтовались, захватили Иерусалимский Храм и побросали с высоких храмовых стен статуи идолов, а заодно — служителей-ассимиляторов.

Он вдруг осознал: живые, евреи никогда не отступятся от своего незримого Бога… Посланная царем армия карателей вырезала 10 000 жителей Иерусалима, многие из горожан были проданы в рабство. Страну заселяли инородцами, чтобы растворить в них евреев. Возводились святилища божествам греков, а священные свитки евреев, на которых был записан Моисеев Закон, уничтожались или осквернялись. Иерусалимский Храм был превращен в святилище Зевса Олимпийского, где установили бородатое изображение бога-идола и где на алтаре приносились в жертву свиньи.

Через 100 лет после изгнания греков восставшими Маккавеями Иудею захватили римляне. Начинался римский период истории евреев, но даже и в этот период иудейские войны против Рима были, в сущности, продолжением столкновений между греческой и еврейской культурами: при всех своих военных успехах Рим был империей эллинской культуры и оставался «антиинтеллектуальным» без идей и мыслей завоеванной Греции.

А греки помнили о своих злоключениях в Иудее. Они определяли теперь «культурную» политику Рима и могли отплатить евреям («мизантропам») за их отказ покинуть Бога Авраама. Греки сеяли антисемитизм обильно и умело, на века вперед, и греколюбивые римляне (которые ужасались «варварскому» обряду обрезания у евреев, но любили приколачивать гвоздями живых людей к деревянным крестам) с удовольствием приобщались к юдофобскому сочинительству…

Вот одно из них: Евреи поклоняются Жопам и боготворят установленную в Иерусалимском Храме жопообразную Голову.

Молва о странном объекте поклонения скорее всего не пережила бы своего дремучего сочинителя, однако стараниями интеллектуалов (знатока грамматики Апиона, эссеиста Плутарха, историка Тацита) она еще долго будоражила умы. Чванливый антисемитизм римлян низводил их по временам до уровня рыночных сплетников. К примеру, Тацит (знаменитый Тацит!) ссылался на упомянутую богожопу неоднократно, «зная прекрасно, что евреи не поклоняются вообще никаким идолам». (Поль Джонсон, «История Евреев»)

* * *

Все имеет свое начало. Первый еврейский погром произошел в дни правления императора Калигулы (I век н.э.), решившего упразднить еврейское вольнодумие (евреи не поклонялись обожествленным римским императорам) и приказавшего установить свою статую в синагогах Александрии. Калигула был опасный безумец, он страдал от изжоги и находил облегчение в умертвлении римских патрициев… Но евреи не подчинились. Тогда эллинские жители Александрии (это они подбивали императора навязать себя-бога сынам Израиля) объявили евреев «предателями». У патриотичных александрийцев, которые не могли простить евреям их богатства и положения в городе, был теперь повод напасть на непатриотичных евреев и учинить разрушение и резню.

Но Калигула (как и другой злодей, Домициан) никогда не задавался целью покончить с существованием евреев как народа. Это пробовал упомянутый Антиох Епифан, изверг, помешанный на эллинизме, но он был разбит малочисленными иудеями и отступил… и вот теперь по его следам направлялся Адриан (II век н.э.), «покровитель искусств и один из самых культурных императоров Римской империи».

В свое время Адриан был назначен наместником Афин. Культура греков пленила его, он перенял их образ мышления и мстительный антисемитизм. Став императором, он принял решение переименовать Иерусалим и сделать его языческим городом. Под страхом смерти евреям было запрещено изучение Моисеева Закона и исполнение обрядов иудаизма, включая обряд обрезания… Вспыхнувшее восстание Бар-Кохбы против Рима продолжалось четыре года — оно было подавлено с жестокостью, невиданной прежде. 500 000 евреев было убито, и по приказу императора, который «с очевидным дарованием писал стихи и прозу на латыни и на греческом», Иерусалим был распахан и на его месте выстроен город Элия Капитолина, куда евреям доступа уже не было.

Тем не менее: до утверждения христианства гонения на евреев в Римской Империи носили спорадический характер.

В канадской провинции Онтарио, где я живу, растет цветок, который называется «Wandering Jew» («Вечный Жид»). Для непосвященных толковый словарь приводит средневековое сказание, а именно: евреи осуждены на скитание, потому что они поглумились над Христом. Сказание не уточняет, кем осуждены евреи, но о божественном участии легко догадаться.

Все четыре Евангелия рассказывают примерно одну и ту же историю гибели Христа. Он был арестован в Иерусалиме вооруженными людьми, посланными первосвященником, подвергнут допросу в доме последнего… найден виновным в святотатстве (утверждал, что он — Мессия и/или «сын Божий») и доставлен к Понтию Пилату, римскому наместнику… приговорен им к смерти, после чего распят римскими солдатами.

Проклятие богоубийства, однако, не распространяется на римлян (итальянцев) и отведено Новым Заветом исключительно евреям, и это странно, потому что, в конце-то концов, это ведь оккупанты-римляне, кто истязал и распял Христа.

Новый Завет вносит ясность: оказывается, Понтий Пилат пытался спасти жизнь Иисусу, а евреи настояли на казни: «Пилат говорит им (евреям): что же я сделаю Иисусу, называемому Христом? Говорят ему все: да будет распят! Правитель сказал: какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее кричали: да будет распят! Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и умыл руки пред народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего, смотрите вы. И отвечая весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших.» (Матфей 27:22-25)

Это, разумеется, подделка. Сама мысль, что Пилат будет испрашивать указания у евреев, смехотворна. Пилат утвердился в истории как один из самых свирепых римских гаулейтеров, кто предавал людей смерти тысячами. Это он вырезал многочисленное собрание евреев из Галилеи, молящихся в Храме: «Пришли некоторые и рассказали… о Галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их». (Лука 13:1)… Философ древности Фило из Александрии (1 век н.э.) пишет, что Пилат был человек «безудержный и безрассудный. Продажность, насилие, грабежи, злобное отношение к людям… казни без какого-либо суда, бесконечная и невыносимая жестокость» отличали его правление… Иосиф Флавий рассказывает в «Иудейской войне» (Книга 2), что прокуратор Пилат начал свою службу в Иудее с того, что выставил в Иерусалиме запрещенных древним Законом (каких бы то ни было) идолов, и объявил евреям, «что они будут разрублены на части, если не примут изображений императора, и приказал воинам обнажить мечи». В другой раз он забрал деньги из священной (Храмовой) казны, чтобы употребить их на строительство акведука, а когда народ пришел протестовать к зданию суда, где Пилат заседал, «он… из суда подал им (воинам) сигнал, и евреи были избиты до такой степени, что многие умерли от побоев, а другие затоптаны насмерть во время бегства. Судьба погибших привела толпу в ужас и заставила ее замолчать»… Можно только представить, каким зверем он был, если даже бесчеловечный Рим, наслышавшись о его деяниях, признал Пилата непомерно лютым и отозвал назад. Да и с чего бы так испереживался властитель-римлянин за судьбу еврея Иисуса, который позволил себе быть названным Царем Иудейским (Матфей 27:11, Лука 23:3) и который не скрывал мятежного отвращения к жестокому языческому Риму?!.

Многие из тех, кто занимались историей периода (евреи и неевреи), давно распознали, что определенные тексты в «Новом Завете» искажены или сфабрикованы.

Вот Евангелие. Книги написаны в промежутке между 70 и 120 г.г. н.э., то есть через 40-90 лет после распятия Христа. Вряд ли их составители были свидетелями тех событий, но (определенно) они могли засвидетельствовать другое: евреи отвергли христианство. Поэтому написанное предназначено для язычников, а к евреям авторы не скрывают своей неприязни.

Вдумайтесь, как выглядит рассказ: Иисус еще жив, он еще не отправился в последний путь, на Голгофу… легионеры еще не истязали его, а евреи, едва обязав покладистого Пилата распять Христа, уже торопятся пометить себя (за то) вечным проклятием: «кровь Его на нас и на детях наших«.

Фанатичные редакторы «Нового Завета», исказившие его учение, работали над текстом (по всей вероятности) безо всякой системы, непрофессионально. В тексте много противоречий; сохранились первоисточники, нетронутые и благосклонно свидетельствующие о «губителях Христа».

Вот фарисеи, предки современных евреев. Это они (по многочисленным обвинениям в тексте), так «домогались смерти Иисуса». А ведь фарисеи спасли его: «В этот день пришли некоторые из фарисеев и говорили Ему: выйди и удались отсюда, ибо Ирод хочет убить Тебя» (Лука 13:31).

А вот фарисей Гамлиил, «законоучитель, уважаемый всем народом». Это он спасает Петра и апостолов от смерти, уготовленной им продажным первосвященником, ставленником Рима: «…И ныне, говорю вам, отстаньте от людей сих и оставьте их…» (Деяния 5:33-40).

(Дагоберт Рунс, американский писатель-философ и христианин, отметил в одной из своих работ, что «Новый Завет» содержит 102 ссылки на евреев, где представляет их существами презренными и злобными, насаждая в умах и сердцах христиан, детей и взрослых, непроходящую ненависть к еврейскому народу).

Показательна история с Павлом в Дамаске, где сирийский царь Арета, союзник Рима, пытается убить апостола за его миссионерскую деятельность. Об этом повествует «2-е Коринфянам» 11:32. Когда те же события пересказываются в «Деяниях» 9:22-25, это уже — иудеи, кто «согласились убить его».

Из того, что посеяли фальсификаторы «Нового Завета», более всего леденит душу переиначенный, исполненный ненависти образ самого Иисуса.

«Ваш отец диавол — говорит он — и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины; когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи.» («Иоанн» 8:44).

«Змии, порождения ехидны! как убежите вы от осуждения в геену». ( Матфей 23:33).

Неужели автор этой брани — Иисус?!. Тот самый Иисус, кто родился, жил и умер евреем и кто наставлял 12 апостолов: «На путь к язычникам не ходите и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева» (Матфей 10:5,6)?!

Это ведь он сказал язычнице Ханаана, умолявшей его помочь бесноватой дочери: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. Не хорошо взять хлеб у детей и бросить псам» (Матфей 15:22-26)?!

Иисус вел жизнь учителя, проповедующего свои убеждения, и ничего не еврейского в его проповедях не было. Он выступал против несправедливости (в традициях пророков), учил состраданию к бедным, милосердию и терпимости.

Он сам определил свое назначение в Нагорной проповеди: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить« (Матфей 5:17).

Все, чему он учил, что проповедовал, говорил, никоим образом не противоречило учению пророков или раввинов. Он никогда не был в опасности среди евреев; опасность исходила от оккупантов-римлян: Иисус проповедовал справедливость, а это было непростительным вольнодумием в краю, где правил террор.

(Но даже и с позиций «Нового Завета» — не все ли равно, кто причастен к гибели Христа?! Он сам просил смерти в своей молитве, еще до ареста, на Масличной горе: «Аба Отче! все возможно Тебе, пронеси чашу сию мимо Меня» (Марк 14:36), и причина его гибели не в ком-то… Христос умер, потому что Он должен был умереть: ничто другое — менее трагическое — не засвидетельствовало бы истинность его миссии).

Те, кто вложили в его уста слова отчуждения и юдофобскую брань, постарались сделать из Христа оплот антисемитизма. Послебиблейский иудаизм смущал христианство своим присутствием: религия Сына пришла не сосуществовать с религией Отца, но сменить ее, а евреи отвергли христианство (как когда-то — религию язычников-греков) и продолжали соблюдать Моисеев Закон, и тогда появился реконструированный Иисус — не тот, еврейский сын с тихим голосом и любящим сердцем, а отступник, пришедший оправдать ненависть к своему народу.

* * *

Навет богоубийства определил судьбу евреев на тысячелетия вперед. Начало положил имперский Рим, когда в нем утвердилось христианство — евреям было запрещено находиться на государственной службе, вступать в брак с христианами, служить в армии, практиковать медицину и (вообще) опережать христиан в чем-либо.

Со временем (средневековое) христианство дорисует зловещий образ Еврея. Образ этот, чудовищно впечатляющий, будет передаваться из поколения в поколение — в фольклоре и мистерии, в иконописи, скульптуре, в бесчисленных проповедях с амвона и породит новые (кровавые) истории, от которых любвеобильная паства христова содрогнется в праведном гневе.

Окажется, что евреи замешивают свою мацу на крови христианских младенцев… что они занимаются осквернением (прокалыванием) тестообразной гостии, символизирующей тело Христа, отчего гостия (по свидетельству очевидцев) истекает кровью… что они отравляют колодцы христиан, что нагонит чуму на Европу (за что их будут сжигать на кострах и вырезать — как в Германии — целыми общинами).

В 1517 году богослов Мартин Лютер публикует Тезисы, в которых осуждает беспринципную неразборчивую продажу папской церковью грамот (индульгенций) об отпущении грехов. Тезисы вызывают не только возбуждение в умах, но и раскол в христианской церкви, и, занятые теперь повсеместно междоусобной войной, католики и новаторы (протестанты) оставляют евреев до поры в покое. Далее следуют события совсем уже радостные. Лютер, чей голос звучал внушительнее, чем голоса принцев, осуждает преследование евреев и рекомендует «истинно христианскую терпимость» по отношению к ним. В комментарии на Псалом 22 он говорит о проповедниках, не способных ни на что, кроме как «раздувать вину евреев перед Христом и тем сеять озлобление… в сердцах верующих».

«Если бы я был евреем, — пишет Лютер в памфлете » Христос родился евреем» (1523 г.), — то, видя тех дураков и мошенников, которые учат христианству, предпочел бы превратиться в свинью, нежели стать христианином. Они обращаются с евреями так, как если бы те были не люди, а собаки. Ничего, кроме оскорблений, евреи не видят. А ведь они плоть от плоти нашего Господа».

Таких слов евреи не слышали тысячу лет. В сущности, это была правда, очевидная каждому, кто хотел ее видеть. Сами евреи никогда не заблуждались в отношении своего бытия, но им нравилось, что именно из уст влиятельного христианина пришло признание: не евреи (с их «злобным нравом») навлекли на себя гонения, но злая воля людей, ослепленных ненавистью к ним.

«Мы выталкиваем их силой, обращаемся с ними бесчестно и постыдно, заявляя, что им необходима христианская кровь, чтобы очистить себя от еврейского позора… лишаем их работы и возможности жить и общаться с нами, вынуждаем их становиться ростовщиками — как же можем мы ожидать, что они придут к нам?»

Лютер одобряет отказ евреев принять «папское язычество», католицизм, религию, враждебную реформаторам… Со временем, однако, он убеждается, что евреи отказываются принять христианство и в его, реформированном, «подлинном» виде. Он жалуется в «Застольных беседах» (1530-е гг.) на «неподатливых евреев с железным сердцем и упрямых, как Дьявол»… Два памфлета («О евреях и их лжи» и «О непроизносимом имени Божьем») написаны стареющим Лютером уже в лучших традициях средневекового мракобесия. Евреи у него теперь — «отвратительные паразиты, воры и разбойники, похищающие детей и отравляющие колодцы.»

Трудно поверить, что это тот самый Лютер, кто в разгар Реформации призывал своих слушателей «относиться к евреям доброжелательно». Тогда он обличал гонителей и вступался за гонимых; благодарные евреи ликовали, и Лютер надеялся, что они примут крещение, обласканные им.

Они, однако, продолжали жить в соответствии с Моисеевым Законом, а этого Лютер не мог им простить, как не могли простить им ту же вину греки-язычники и евангелисты с апостолами.

Что следует делать с этой безнравственной проклятой расой? — спрашивает Лютер и сам же дает ответ. Прежде всего — обратить синагоги в пепел, и это — «в знак уважения к Богу и Христианству»… Христиане должны разрушить дома евреев, а их самих загнать под одну крышу или в конюшню, как цыган. Молитвенники и копии Талмуда и Ветхого Завета должны быть отобраны у евреев и под страхом смерти им должно быть запрещено молиться и упоминать имя Божье… Великий реформатор предлагает наложить запрет на передвижение евреев, конфисковать их деньги, и рекомендует правителям-принцам изгонять евреев из страны. (В 1537 г. евреи были изгнаны из Саксонии).

По наставлениям Лютера целая церковь (лютеранская) сформировалась враждебной к евреям. Проповеди реформатора из Витенберга четыре века вскармливали погромщиков и сослужили завидную службу пропагандистам Третьего Рейха.

А вины-то евреев перед Лютером всего и было, что оставались верными Богу.

* * *

Легенда, запечатленная в памятниках старинной мусульманской письменности, повествует о том, как в последний день мира правоверные будут сражаться с евреями… и камни будут говорить: «За мной скрывается еврей! О мусульманин, порази его!».

Средневековая мусульманская литература изображает евреев враждебно, но не без пафоса: они — фальсификаторы Св. Писания, вероломные предатели, коварные преступники. Врачи-евреи убивают своих пациентов (сочинитель из Сирии ал-Джаубари, XIII век). Евреев уподобляют дьяволу (из-за «присущего им высокомерия») и называют народом мятежным и врагом мирового порядка. Знаменитый историк Ибн Халдун (XIV век) видит Божий гнев и кару в рассеянии евреев, их жизни изгоев, позоре и унижениях.

Странно выглядит эта несоразмерная враждебность. Империя Ислама простиралась на полмира, от Каспийского моря до Испании; еврейские общины, разбросанные на этом пространстве, были ничтожным и послушным меньшинством, исправными налогоплательщиками (они платили даже особую подушную подать, «джизья»). По временам иные из евреев становились опорой и фаворитами халифов: государственными деятелями, финансистами, воинами. Ислам стоял ближе к иудаизму, чем христианство — об этом говорил, в частности, еврейский философ Маймонид (12 век), но он писал в «Йеменском послании»: «племя Исмаила» исключительно враждебно к евреям.

Оказывается, так предписано Кораном. Сура 2:58 выразительнее других передает антиеврейский мотив: это о тех, кто не верил Божьим знамениям (откровениям Пророка)… был мятежен и непокорен, и кого Божий гнев покарал унижениями и нищетой.

Еще враждебнее повествуют о евреях старые хадисы, канонизированные сказы о словах и делах пророка Мухаммада (570-632 гг. н.э.).

…Мало известно о первой половине жизни Мухаммада. Он родился в Мекке, в шесть лет осиротел; его растил дед, потом дядя — оба упустили научить его грамоте. Был пастухом, потом сопровождал караваны богатой вдовы Хадиджи, ведшей торговлю с Сирией. В 25-летнем возрасте женится на Хадидже (15 годами старше его).

(Любопытную деталь сообщает Макс Даймонт: Мухаммад, который редко смеялся, обладал поразительным чувством юмора — качество необычное, наверно, для погонщика верблюдов).

Это был араб, гордый своим наследием, но удрученный разобщенностью соплеменников и их примитивным язычеством. В один из дней (примерно в 610 г.) он сидел в пещере, размышляя над судьбой своего народа, когда ему открылся Бог в облике архангела Гавриила. Коран (написанный Мухаммадом) рассказывает, что архангел показал Мухаммаду дощечку с текстом, которую тот (будучи неграмотным) смог прочесть по команде Гавриила. В письме было сказано, что Аллах, истинный Бог, назначает Мухаммада Своим посланцем на земле.

Взволнованный Мухаммад находит поддержку у жены и ее двоюродного брата по имени Варака, «достопочтенного мекканца, потомка благородного племени курейшитов», христианина и одновременно почитателя религии Авраама.

Первоначально Мухаммад обращается к узкому кругу последователей; его проповеди — о добре и всемогуществе Бога… Первые доктрины «окрашены в еврейские цвета», он декларирует простой и фундаментальный принцип иудаизма: «Нет Бога кроме Аллаха». (Потом он добавит: «и Мухаммад его пророк»)… Бог — Един (в отличие от христианской Троицы) и не может быть представлен в образах.

Он осуждает распутное идолопоклонничество в древнем святилище Кааба («Черный камень») в Мекке, призывает вернуться в лоно Божье, быть щедрыми и уважать права бедных и беззащитных.

Проповеди Мухаммада настораживают городскую аристократию. Ее враждебность становится неприкрытой и опасной. Мухаммад ищет покровительства в другом месте, и по приглашению жителей Медины (стать их религиозным лидером) прибывает туда 22 сентября 622 года. Этот год считается в исламе началом мусульманской эры.

Из проживавших в Медине кланов 20 исповедовали иудаизм. Среди них — 3 главных: Кайнука, Надир и Курайза. К ним-то и обращается Мухаммад; он хочет, чтобы и евреи признали его своим пророком, он подчеркивает тождество и преемственность возвещаемого им откровения с учением библейских пророков.

Библейские персонажи занимают видное место в Коране. Себя Мухаммад рассматривает как продолжателя миссии великих пророков, тех, кто оставили людям боговдохновенные книги. К числу их он относит Адама, Ноя, Моисея, Давида, Соломона и Иисуса.

Но он — последний пророк, «печать пророков». Представление о том, что пророчества больше не будет, приходит к нему из иудаизма.

Он относится с уважением к личности и учению Иисуса, но отрицает (как и иудаизм) боговоплощение: Всемилосердный (рахман) не имеет детей, но «у него есть достойные почитания слуги» (сура 21: 26-30).

Из иудаизма приходит и другое представление: Бог открывается людям не только непосредственно или через пророков, но и при посредстве книги.

Мухаммад советует своим ученикам, как вести себя в споре с «народом Книги» (евреями): «Скажите им: мы верим в то, что открылось нам и вам. Наш Бог — Тот же, что и Ваш, и мы верны Ему»

Он надеется, что богатые и влиятельные евреи Медины признают его посланцем Божьим, пришествие которого обещано в Писании. Он даже вводит в жизнь ритуалы, заимствованные у евреев: обращение в сторону Иерусалима во время молитвы (кибла), пост в десятый день первого лунного месяца (ашура), запрет употребления в пищу свинины.

Евреи, однако, не принимают его всерьез… Древние пророки были люди высоких, строгих идеалов, а Мухаммад «страстно желает каждую красивую женщину. У него, говорят евреи, нет иных желаний, кроме как быть окруженным женщинами. Пророк должен посвящать себя обязанностям пророка, а не заниматься женщинами… Другие говорят: если бы Мухаммад был пророк, он объявился бы в Палестине, ибо только там Бог избирает своего посланца. И еще говорят: он гордится тем, что принадлежит к вере Авраама, но Авраам не ел мясо верблюдов и не пил их молоко». (Генрих Грец, «История Евреев»).

Упрямство евреев вызывает гнев Мухаммада. Он диктует писцу длинную суру (Сура Устрашения), полную брани и нападок на евреев. Потом он испускает декрет: верующие должны теперь обращать свои лица (во время молитвы) не в сторону Иерусалима, но — Мекки и Каабы. Он отменяет день поста (ашура), заимствованный у евреев, и устанавливает (взамен) священный месяц Рамадан, традиционный у арабов с древних времен. В Торе, говорит Мухаммад, имеется множество упоминаний о его пришествии (где он назван пророком), но евреи скрывают и извращают истину. И еще: ислам — подлинная религия Авраама, который вовсе не был евреем.

Он никогда не простит евреям (Медины) их отказа признать его своим пророком… В апреле 624 года Мухаммад подвергает осаде клан Кайнука, вынуждает его к капитуляции и, обобрав, изгоняет из города. По случаю победы он обращается к мусульманам: «О правоверные, никогда не объединяйтесь с евреями (и христианами), пусть они сами защищают себя. Тот, кто сближается с ними, становится одним из них. Аллах не терпит нечестивцев.» В августе 625 года он посылает ультиматум клану Надир — под угрозой смерти в 10-дневный срок покинуть Медину. Надир держится 15 дней, затем, сдавшись, покидает город. Курайза, последний значительный еврейский клан, держится 25 дней, после чего капитулирует; мужчины клана (около 700 человек) зарезаны на базарной площади и сброшены в общую яму, а женщин и детей обменивают у торговцев на лошадей и оружие.

В восьмом веке арабы уже — властелины империи, «превратившей Средиземное море в мусульманское озеро». Коран становится священной книгой для огромного числа людей, а враждебные (давние) слова Мухаммада, сказанные в адрес евреев аравийского города Медины, не признавших чужого пророка, веками вскармливают ненависть мусульман к евреям.

Тем не менее: в империи Ислама евреи не были изгоями (как в христианском мире). Они были разрешенными приживалами, «зимми», «подопечными», гражданами низшего порядка, без права на собственную государственность. Но со второй половины 19-го столетия начинается сионистское заселение Эрец-Исраэль, возрождается страна Израиля, и мир Ислама, который уже не обходится тремя континентами и благословен миллиардом плодовитых правоверных, поднимается во всеоружии Корана на священную войну, джихад — против сионистского врага (и евреев вообще).

* * *

Расовый антисемитизм, приведший к гибели 6 миллионов евреев, зарождается в Европе во второй половине 19 века. Это — эпоха больших заводов, механизированных производств и скудеющего ручного труда, бывшего предметом гордости и спроса.

Быстро растет число людей, которые ничего не производят и заняты исключительно сбытом поточной продукции: бюрократы-службисты, счетоводы, второсортные профессионалы, рекламодатели, мелкие функционеры, конторские чиновники, лавочники, литературные поденщики и прочие, кого Ханна Арендт в своей работе «Истоки тоталитаризма» называет «деклассированными» элементами общества — аморфная масса, более других подверженная кризисам и перемещениям в индустриальном мире и испытывающая сильнейшее беспокойство относительно своего будущего.

В Европе, между тем (после прошедших социальных революций), завершается эмансипация евреев. Теперь они — полноправные граждане; из их среды выходят юристы, государственные советники, члены парламентов, композиторы, писатели, академики — то ли еще будет!

Действительность, однако, одаривает евреев не объятьями, а оскалом. Новый класс, «деклассированные» — это солидный контингент избирателей, и вожди-ораторы ориентируют его с максимальной доходчивостью: оказывается, страх и неуверенность «деклассированных» проистекают не из-за социальных и экономических условий, но есть результат зловещей роли евреев: они, евреи — эксплуататоры-капиталисты (если «деклассированные» напуганы капитализмом), и они же — конспираторы-коммунисты (если «деклассированные» напуганы коммунизмом).

Появляются книги, наставляющие читателей на «расовое мышление». Их авторы — француз Артур Гобино, немец Фридрих Ницше, англичанин Х.С. Чемберлен.

Гобино — аристократ, разочарованный в жизни, интеллектуал-романтик, изобретший расизм почти случайно. Его концепция усматривала причину гибели цивилизаций в вымирании аристократии, чья благородная кровь (кровь Арийской элиты) растворялась в примитивной крови простолюдинов. Гобино никогда не упоминал евреев. Это были средний класс и бедняки Франции, кто пугали его, их порченная кровь, заражающая французскую аристократию, чья родословная восходила к доблестным Нордическим Арийцам.

Книга Гобино («Неравенство человеческих рас») привлекла внимание Ницше, автора концепции Сверхчеловека. Ницше (философ, поэт, филолог) утверждал, что традиционные (христианские) ценности утратили свое значение в жизни индивидуумов. «Бог умер!» Традиционные ценности — это «мораль рабов», созданная слабыми и ущербными существами… Христианские идеалы хороши для толпы, а «сверхчеловек» независим, уверен в себе и в высшей степени индивидуален. Он чувствует глубоко, но разумно контролирует свои страсти. Его мысли — о реальном мире; награды в загробной жизни, обещанные религией, его мало интересуют. «Сверхчеловек» Ницше сам создает свою мораль; это — «мораль властелина», она отражает силу и независимость того, кто свободен от любой морали и принимает только те ценности, которые ему полезны.

Ницше изложил свои взгляды в работе «Вне Добра и Зла». «Пиши кровью, и ты узнаешь, что дух — это кровь… Тебе я советую: не миротворствуй, но побеждай!.. Ты идешь к женщине? Не забудь свою плеть…» «Сверхчеловека» мало смущает ложь, он может воспользоваться самым вероломным из аргументов.

Ницше заменил Евангелие Сверхчеловеком, и этика его героя исключила «Десять Заповедей»: «сверхчеловек» был «вне добра и зла» и поэтому не стеснял себя соображениями морали.

Философию Ницше и социальные теории Гобино использовал в своих сочинениях писатель-антисемит Чемберлен. В 1899 г. он издает в Германии книгу под названием «Основы Девятнадцатого Столетия». Превосходство аристократии (по Гобино) превращается у Чемберлена в превосходство Нордических племен; раса и кровь становятся основой некоей социологии, на которой базируются теории сверхчеловека и превосходства арийцев.

Труды упомянутых теоретиков подготовили сцену для появления практиков антисемитизма. Журналист и писатель Дрюмон был первым из них. «Еврейская Франция» — так называлась книга Дрюмона, где он свел в единое расизм и антисемитизм.

Впервые за 4000 лет еврейской истории появляется неведомый прежде образ еврея — заговорщик… В средние века это был «глупый, неотесанный, вшивый вахлак» — настоящее пугало, исключавшее всякую симпатию к евреям (и их религии). В новые времена евреев рисуют уже иными красками: у них — высокий интеллект, эрудиция, одаренность и умение преуспеть. Новый класс не обладает этими качествами (не беда!), и Дрюмон называет их отсутствие у «деклассированных» достоинством, а перечисленные добродетели — злом, потому что евреи (с их интеллектом, эрудицией, ловкостью и т.д.) замышляют и могут занять доминирующее положение во Франции и превратить ее в еврейское государство!

Дрюмон знает, как убедить своих читателей… Бесправный и оплеванный средневековый еврей (уличный коробейник с отличительным желтым знаком) выглядел бы устаревшим символом — такой не может представлять опасность. Но дьяволоподобный Еврей с его поразительной изобретательностью — это настоящий враг!

Вернемся, однако, к событиям, предшествующим появлению путеводных книг.

Кризис, взявший начало в международной торговле, поражает Германию: ее индустрию, сельское хозяйство, мелкое производство. Сторонники решительных мер предлагают ввести режим экономического протекционизма, но наталкиваются на сопротивление Либералов. Протекционисты знают, какой из аргументов — убедительный: партия Либералов, заявляют они в преддверии выборов, это оплот «евреев и еврейских прислужников». Нападки на Либералов трансформируются в атаки на евреев, и «еврейский вопрос» становится объектом популярного ажиотажа. В 1879 г. создается «Лига антисемитов», ее цель — «противостоять законченной юдаизации Германии».

Новый, неведомый прежде антисемитизм распространяется по Европе с энергией эпидемии. «Деклассированные» встречают происходящее с энтузиазмом, а ведь они — избирательная сила, с которой считается даже Бисмарк, «железный канцлер» Германии.

Философ Дюринг сооружает учение о низменной и развращенной еврейской расе, не способной на созидание, но скорой на коррупцию и разрушение. Появляются теоретики и практики расизма, упомянутые уже Гобино, Ницше, Дрюмон… Тотальный антисемитизм почти готов, надо только облагородить его и объявить насилие гражданским долгом.

Задачу выполняет Альфред Розенберг, давний и преданный нацист, опубликовавший в 1930 г. книгу «Миф Двадцатого Столетия».

Германия, пишет Розенберг, должна быть построена не на принципах христианства, но на философии Ницше. Это будет государство «сверхчеловека» — без каких бы то ни было принципов… Христианство — еврейская болезнь, и германские племена должны покончить с этой болтовней про вину, грех и мораль.

Европа может теперь подвести итоги: расовая ненависть обоснована, народы и «классы» просвещены, тотальный антисемитизм принят.

Остается проложить дорогу в Освенцим…

* * *

Вот как описал событие знающий дело хроникер Х:

«Инопланетяне готовили свое прибытие задолго до появления, радируя из далекого космоса доступным кодом и, появившись, приземлялись не сразу, а расположили свои диковинные корабли на время в непосредственной близости от Земли, перемещали их в небе или оставляли чудесным образом без движения, посылали приветствия на всех языках и, в конце концов, дали возможность людям привыкнуть к себе… Они разбили свой лагерь в пустыне, огородив его невидимой стеной, потом попросили разрешения на доступ к телевизионным каналам и передали, что хотят помочь тем, кто болен».

Будни планеты сразу же исполнились невиданного энтузиазма. Со всего света тянулись к лагерю инопланетян люди, пораженные болью и болезнями, и, исцеленные, рассказывали потом о своих врачевателях, вернувших их к жизни магической энергией рук. Пресса изнемогала от обилия чудес, матерые пессимисты перерождались в радостном возбуждении.

Между тем, инопланетяне вели себя просто и полезно, помогая переосмыслить строение Вселенной и продвинуть многие из технологий. Они умели вызвать дождь и умножить урожай, разбить надвигающийся ураган, упредить молнию … Когда их расспрашивали об оружии, они отвечали сдержанно.

Более всего поражала в магических существах их готовность признать ограниченность своих познаний. К примеру, они признавали охотно, что никогда прежде не слышали об Иисусе Христе, сыне Божьем.

Инопланетяне улетели также чудесно, как и появились, оставив жителей Земли сказочно просветленными, но с беспокойной мыслью: почему многознающие пришельцы, тысячекратно осведомленные о тайнах Вселенной, никогда прежде не слышали о Христе?!

Когда участились дожди с разрушительными потоками, поползли слухи: это — наказание Божье! Мало кто принимал всерьез суеверные нашептывания, слухи уже затихали, но случилось землетрясение, и слухи ожили с невиданной прежде активностью. Если это — посланная с Небес кара, обсуждалось на радио и телевидении, то — за что?!

Потом пришло жаркое, засушливое лето. Засуха повторилась и на следующий год, и тогда полуголодным людям открылась причина напастей. Открыл ее красноречивый публицист, писавший в свое время речи для президентов. Он так и сказал: «Еврейский сын Иисус никогда не был сыном Божьим… Бог — всемогущ, Ему не нужен посредник, как бы тот не назывался: Сын, Внук или Доверенное Лицо. И те, кто преклоняют колена перед выдуманными образами, служат идолам и не должны удивляться, если гнев Божий нисходит на них».

Известность красноречивого публициста становилась всеобщей. Его теория, вольная поначалу, принимала законченные очертания… Когда-то Бог открылся евреям на Синае. Это было великое чудо, дар, ниспосланный народам Земли. Но, эгоистичные, евреи сговорились уподобить себя избранному племени, утаив от других единственную правду. Для других они придумали Христа — так было удобней спровадить простодушное человечество в ложный путь… Он, красноречивый публицист, никогда, в сущности, не верил в это жидохристианство с его «Спасителем», который никого не спас и ничьи страдания не облегчил.

Нападки на евреев отличались живостью и разнообразием… Если Иисус — не Бог, а всего лишь «еврейский сын» — кому нужны его пропагандисты?!. Больше других доставалось памяти апостола Павла, организатора христианской церкви. Увековеченный в католических храмах (святой воитель с лицом благородного патриция), он становился объектом карикатур на страницах новой прессы. Внешность Павла, описанная историками без тени злого умысла (у Греца: «тощий человек с кривыми ногами, слепой на один глаз»; у Ренана: «маленький уродливый еврей») забавляла составителей газет; апостола рисовали по стандартам нацистских и советских мастеров жанра — маленький кривоногий еврей с горбатым носом, замышляющий недоброе… Это он, хитрец Павел, упразднил Тору, и обряд обрезания, и закон о еде, чтобы облегчить приток наивных язычников в придуманное евреями христианство.

Красноречивый публицист выставил свою кандидатуру на пост президента. Он уже пробовал это однажды; тогда он собрал 0.3% голосов, потому что был период обманчивого благополучия, и люди вели себя безмятежно. Теперь они были другими (усталые от непроходящих тревог и умудренные), и они проголосовали за него всей массой.

Став президентом большой демократической страны, красноречивый публицист пожурил активистов за поджоги синагог. Он хотел им сказать: «Я обещаю: евреи еще заплатят за свой подлог», но сказал лишь то, что полагалось сказать: он — поборник закона, и он не может одобрить погромное поведение.

А евреи взывали к разуму… Помилуйте, как можно обвинять их (теперь!) в сотворении кумира, если веками их терзали за непризнание его?!. Ведь это они, среди которых вырос Иисус, никогда не принимали его за сына Божьего. Даже и под угрозой смерти… Нет для них никакой мистики в его имени. Как нет мистики в наступившей жаре и засухе, ученые предупреждали об этом.

Никто не слушал евреев, да и не мог услышать, потому что доступа к аудитории у них уже не было. Они теряли работу, бизнесы, их жизнь и имущество уже не стоили многого, и полиция вяло реагировала на их крики о помощи. Президент (красноречивый публицист) продолжал напоминать о недопустимости самосудов, но — странное дело: чем пространнее он говорил о них, тем чаще они происходили. Рассказывали будничную историю: банда подростков напала на еврейского сверстника, избивали ногами, с дикими криками, а потом притащили труп к дому родителей, постучались и попросили, гогоча, расписаться в получении.

Куда-то исчез знающий дело хроникер Х. По рукам ходил его репортаж, который новая пресса отказывалась печатать. Это были доверительные (для узкого круга) высказывания президента о правах обманутого народа и о безопасности евреев. Оказывается, президент (красноречивый публицист) вовсе не удивлен, что в демократическом обществе имеют место погромные атаки; он даже убежден, что их число будет расти, как будто (комментирует тут же знающий дело хроникер Х) президент их сам инспирирует.

Что же необходимо предпринять, чтобы обеспечить безопасность евреев, спрашивает президент большого демократического государства, и сам же отвечает. Евреев нужно поселить в специальных резервациях, расположенных в гористой или полупустынной местности, удаленных от остального мира и охраняемых тренированными людьми. Государство берет на себя поставку в резервации продовольствия и медикаментов. Это непростая задача, когда в мире засуха и недород. Могут случаться перебои с поставками, и тогда возможны эпидемии и голод. Но ведь умирают также и люди, живущие вне резерваций. Зато изолированные загоны защитят евреев от атак озлобленного населения.

Евреи судорожно взывали: «Господи, что же это?!» Одинаково беззащитные на Востоке и на Западе (в цитадели свобод), они метались из страны в страну, с континента на континент. Никто уже не гарантировал им безопасное существование. Закон и демократические институты заменялись декретами чрезвычайного положения, в парламенты избирались исключительно народные спасители-жидоборцы, а население бывшего христианского мира, измученное невзгодами и осиротевшее без любимого некогда Христа, вымещало на евреях свою растерянность и озлобление голодных существ.

Еще оставался Израиль, последнее прибежище. Те, кто могли, устремлялись туда, обобранные, без иллюзий о покое, оседали тихо и привычно, по рефлексам вечных скитальцев. Теперь у них было палаточное жилье, их кормили и даже подлечивали по временам, а когда они умирали — от болезней или от удушья в «хамсин» — кто-то омывал их и хоронил по традиции. Казалось невообразимым, что малый Израиль управляется со всем этим бесконечным наплывом людей… На коротких границах его участились вооруженные столкновения, а давний клич арабов («Утопим евреев в море!») разносился теперь с особой страстью. Весь мир, казалось, состоял из врагов Израиля. Оружие прибывало к арабам без счета; в их объединенное командование входили генералы из западных и восточных военных союзов, а старый континент уже напутствовал сходившихся в отряды добровольцев, как когда-то напутствовал крестоносцев перед походами в ту же землю.

Что-то, однако, удерживало многочисленные армии от прямого вторжения. По слухам, знаменитый астролог, предсказавший в свое время прибытие инопланетян, указывал на расположение звезд, благоприятное для еврейского государства. К тому же и сам осажденный Израиль передал кратко, что будет воевать до конца и всеми имеющимися у него средствами.

Между тем, диссиденты в большой демократической стране начали распространять крамольные мысли… Разве потоп и землетрясение, даже если они проследовали один за другим и принесли чудовищное опустошение — непременно мистика?!. И разве не сами люди разрушали бездумно и природу и околоземную защитную атмосферу, чтобы заполучить теперь солнца в избытке и винить кого-то за наступившую засуху и неурожаи?!.

Диссидентов, однако, было мало, их всегда можно было нейтрализовать, объявив, к примеру, жидовствующими смутьянами, и не они беспокоили президента (красноречивого публициста). Выяснялось, что многие из служителей бывшей христианской церкви оставались верными «еврейскому сыну». Это их рук дело: тайные молельни и воззвания, обещающие приход Иисуса… Жаль, что упрямцев не удавили в свое время — податливая толпа сносила тогда головы по одному лишь намеку красноречивого публициста. Теперь же он должен быть сдержан с ними: приближаются выборы… Предельно сдержан. Даже если они замышляют шествие во имя Христа.

И действительно, активность возродителей Христа становилась ощутимой. Потерянные от безбожья люди уже отзывались на слово подпольной церкви, приходы оживали осторожно, и даже циничные молодые люди из нового поколения не чуждались расспросов о запретном Иисусе.

Еще оставалось смущение: если земной Иисус — сын Божий, то почему это новость для высших цивилизаций?

Любящие Христа отвечали так, как чувствовали… Что из того, что в иных мирах не знают о существовании Сына Божьего? У каждого — своя тайна во множественной Вселенной. Своя миссия. Те, что спустились на Землю в диковинных кораблях, поразили воображение людей. Это осведомленная цивилизация, ее технология позволяет исцелять неисцелимых и перемещаться во времени. Все это так. Но у технологии нет души, она не ведает ни о спасении, ни о Спасителе.

Нашли труп знающего дело хроникера Х. Его убийство молва связала с обнародованием тайных планов президента, но администрация тотчас же опровергла слухи: во-первых, ни о каких (еврейских) резервациях не было и речи, а во-вторых, если бы и было, то только — на добровольных началах.

Евреи старались по возможности не показываться на людях. Те, у кого еще была работа, держались за нее, благодарные, всеми помыслами; было известно, что погромные банды заставляют работодателей увольнять евреев… В еврейских домах уже не было (отличающих их) наддверных мезуз. Соседи знали, кто в округе евреи, они вели себя сдержанно с ними, но с погромщиками не сотрудничали.

В один из дней в жилище еврея постучались какие-то люди, тихие, благообразные, осторожно спросили: может ли он собрать единоверцев?.. Евреи пришли. Измученные, безучастные, они долго не могли понять, чего хотят отыскавшие их посыльные церкви. Во все времена появление старателей христовых не сулило евреям удачи, и теперь они настороженно всматривались в лица пришедших. Но эти люди, прятавшие кресты под одеждой, говорили о раскаянии. Они просят прощения за гонения и боль в веках, причиненные евреям ревнителями Христа. Не было в том насилии богоданного возмездия — лишь слепота и злая воля. Теперь вот и сами они узнали, каково быть отданными на поругание: их вера оплевана, их церкви заколочены.

Евреи слушали их молча… Странное дело: переменчивая судьба обрядила давних гонителей в одежды гонимых, но евреи не испытывают удовлетворения. Кто опознает былых ненавистников в этих людях? Их позы смиренны, их лица исполнены сиротской горечи, и евреям больно за гонимых. Но что, кроме сочувствия, они могут предложить этим людям, страдающим за свою веру?

Под большим секретом рассказали пришедшие о намечаемых событиях… Итак, они готовят шествие во славу запретного Христа. Это опасное мероприятие, и они сознают возможные последствия. Однако, что есть жизнь, если твоя вера растоптана?!. Они зовут евреев присоединиться к христовой демонстрации. Нет, нет, не затем, чтобы отказаться от религии праотцев Авраама, Исаака и Яакова… Они зовут их, потому что каждый голос будет услышан, если вольется в общий зов. И тогда возвращенный Христос вернет всем долгожданную волю.

В назначенный день и час евреи выбираются из своих жилищ и сходятся в условленном месте. Осторожно, не без страха занимают они места в рядах протестантов. Им странно видеть себя в этих колоннах — под сенью инобожья и чужих знамен, где демонстранты возносят к небу распятия и поют аллилуйю своему Господу. Евреи, однако, шагают в ногу с любящими Христа. Их размышления просты и не без оптимизма. Итак, многолетняя жара спадает, и надежда на хороший урожай делает людей благодушнее. Вот они стоят по обеим сторонам дороги, где проходит христова процессия с примкнувшими евреями. Никто из них не атакует демонстрантов, не сотрясает кулаками. А ведь умелая служба президента наверняка готовила наперед их спонтанный, праведный гнев. Еще недавно они бы так и сделали: набросились бы озверевшей толпой на тех, кто оставался упрямо во Христе, а уж на евреев их и натравлять не надо… Теперь же они взирают на происходящее не без благосклонности, им, кажется, по душе, что у Христа так много приверженцев, и вот уже сами — один, другой, третий… они начинают пристраиваться к Христовым колоннам.

Евреи, между тем, ступают тверже и энергичнее. Им тоже нравится, что беспутная масса возвращается в лоно Христово… Этот глупец, президент, сыпал декретами и воображал, что они-то и заполнят пустоту у тех, кто потерял Христа… Стоит прислушаться, о чем они говорят. Оказывается, им не стало легче от разгона евреев. К тому же им порядком осточертели и бесконечные запреты властей и сам президент. Ах, как они выражаются по его адресу!.. Как будто не они сами вознесли его до уровня спасителя, когда он подсунул им, потерянным, дьявольскую мысль о древнем жидохристианском заговоре… Теперь они выкрикивают славословие Иисусу и требуют свобод: для христиан, для всех… Это не их изначальный порыв — так звучат призывы организаторов шествия, этих благородных мужественных людей из любящих Христа, кто во все годы гонений оставался верным ему… кто сам прошел через страдания и понял страдания евреев… Дай им Бог сил и удачи, дай им победить, и тогда они вернут мир и справедливость.

Евреи чувствуют себя хорошо в растущих колоннах. Жаль только, что это всего лишь порыв. Они знают: вернувшие себе свободу люди разбредутся и осядут, народится новое поколение, потом еще одно, и никто из них уже не упомнит когда-то сопережитых вместе гонений, марша единства… обещаний благополучия и покоя, розданных всем. Зато случись какая-нибудь напасть — неурожай или… падение метеорита (обернулась же для евреев кошмаром вся эта история с великодушными пришельцами из космоса!) — и опять посыпятся беды на их головы…

Но это потом. А сейчас им нужны покой и время. Они соберут тех, кто остался в живых после прошедших погромов, приберут могилы, переженят детей и постараются накопить сил, чтобы выжить при последующих бедах…

(читайте продолжение здесь)

Print Friendly, PDF & Email

5 комментариев для “Григорий Климовицкий: Большой народ евреи

  1. Уважаемый г-н Климовицкий, на Вашем месте, прежде чем приступать к написанию я бы проверил некоторые кажущиеся Вам очевидными факты. Ибо незнание их свидетельствует о невежестве, ставящем под вопрос и остальные Ваши высказывания. Вы пишете: «Евреи поклоняются Жопам и боготворят установленную в Иерусалимском Храме жопообразную Голову.» Или Вы действительно не читали никакую литературу по истории антисемитизма, либо решили переписать ее, не зная при этом в достаточной степени английского языка первоисточника. Слово ass, которое упоминалось в английском тексте, переводится не только как «жопа», но и как «осел» и большую часть истории — за исключением, возможно последних 50 лет, использовалось именно в этом значении. Будьте внимательнее и тщательнее в своих изысканиях.

  2. Что вы всё себя рекламируете, господа? Очень полезный исторический экскурс. Хорошо бы, если бы его прочли не только евреи — участники сего альманаха. Посмотрим, что дальше автор нам преподнесёт.

  3. Какое увлекательное фэнтези про современных евреев и христиан,жду продолжения с нетерпением!

  4. Падумаешь Климовицкий!
    «Меня» читать надо!
    ….
    Что только люди не сделают сами с собой? Главное, зачем?

  5. Целесообразно прочесть мой текст «Жизнь Иешуа бен Иосефа», google, Анатолий Зелигер.

Обсуждение закрыто.