Григорий Климовицкий: Большой народ евреи. Окончание

Loading

Григорий Климовицкий

Большой народ евреи

Окончание. Читайте начало и продолжение

ЕСЛИ БЫ ЕВРЕЕВ НЕ БЫЛО…

Канадский журналист Роберт Фулфорд в статье «Антисемитизм нельзя объяснить или вылечить» (газета «Нейшенал Пост») заключает в конце интересного изложения:

«Антисемитизм остается, в сущности, злом иррациональным. Он не может быть объяснен, потому что сам не понимает себя… Трудности, противоречия и заскорузлый идиотизм существуют издавна, никогда не понятые до конца, неотступные и всегда беспокоящие. В каждом поколении они сбивают с толку, парализуют воображение и разбивают сердце”.

Многие авторы сходятся во мнении, что антисемитизм иррационален.

(В фольклоре ему придается еще и мистический характер, ибо мистичен Дьявол, которому уподобляют Еврея.)

Но, может быть, таинственность антисемитизма преувеличена?.. В конце концов, он ведь не свалился с небес, все это — дела земные, и мы знаем, как он зарождался.

Опальный (сталинских времен) писатель Василий Гроссман дает «земное» определение антисемитизма:

«Антисемитизм многообразен и многосторонен. Он… есть зеркало недостатков отдельных людей, общественных устройств и государственных систем… мера человеческой бездарности, выражение несознательности народных масс… мерило религиозных предрассудков».

Многообразный антисемитизм описан, в сущности, во всех его «образах», и сделано это настолько убедительно, что любое проявление юдофобства (даже и «иррационального») не должно озадачивать евреев… и, уж тем более, побуждать их копаться в грехах, приписанных им враждебным миром.

«Антисемитизм — величайший позор исторического христианства. Это… не только презрение к другому человеку как носителю образа Божия, это показатель слабости и духовной бездарности, символ религиозно-нравственного вырождения. Антисемитизм всегда означает дехристинизацию и дегуманизацию, возврат к язычеству и низменным инстинктам. Все антисемитские мифы — о мировом еврейском заговоре, о «сионских мудрецах» и «жидо-масонах» — порождены крайне низким уровнем сознания и культуры. И унизительны эти мифы не для тех, против кого они направлены, но для тех, кто является их носителями. Обычно обострение «еврейского вопроса« — тревожный симптом болезни национально государственного сознания, болезни самой нации… Я хочу подчеркнуть, что это не столько вопрос о евреях, сколько вопрос о том народе и государстве, в котором он возникает. Поиск тайного врага, жажда компенсации, обострение ксенофобии чаще всего обусловлены комплексом собственной неполноценности, подавленностью, несвободой, духовной ущербностью«.

(Евгений Барабанов, православный публицист — в интервью журналу «Евреи в СССР»)

«Когда в нас что-нибудь неладно, то мы ищем причин вне нас и находим: «это француз гадит, это жиды, это Вильгельм…» Капитал, жупел, масоны, синдикат, иезуиты — это призраки, но зато как они облегчают наше беспокойство! Они, конечно, дурной признак. Раз французы заговорили о жидах, о синдикате, то это значит, что они чувствуют себя неладно, что в них завелся червь, что они нуждаются в этих призраках, чтобы успокоить свою взбаламученную совесть«.

(А.П.Чехов — в письме (1898 г) к А.С.Суворину, издателю газеты «Новое время» — по поводу дела еврея Дрейфуса, офицера французской армии, обвиненного ложно в передаче врагу военных секретов.)

«Унижение евреев доставляло особое удовольствие низменным простолюдинам, радовавшимся от сознания того, что существует целая категория людей, падших ниже, чем они сами… Евреи, на которых Церковь и среда нацепили отличительный «желтый знак», выглядели в понимании дремучего сброда негодной расой… которую можно было прикончить, как паршивых собак, не испытывая при этом никакого сожаления».

(Генрих Грец, еврейский историк, 19 век)

А вот антисемит Сартра, существо, испытывающее страх перед размышлением. Он (антисемит) «считает себя простым человеком, средним или даже посредственным. Но не следует думать, что он стыдится своей посредственности. Наоборот, он ею наслаждается. Существует откровенная страстная гордость людей посредственных, и антисемитизм для них — попытка образования элиты посредственности. Для антисемита интеллигентность является еврейской чертой, и он может также спокойно презирать ее, как и все другие еврейские достоинства

(Жан-Поль Сартр, французский философ, автор книги «Размышления о еврейском вопросе», 1943 год)

* * *

24 мая 1945 года на приеме в Кремле Сталин провозгласил тост: «За русский народ!..»

Здравица вождя (давно замышленная) аукнулась по стране как погромный клич, после чего на евреев обрушился такой поток репрессий, что, возможно, он бы и смыл их с лица земли, не помри Сталин в 1953 году.

В своей отчизне (Советской Отчизне) евреев нарекли «безродными космополитами» и травлю их сделали гражданским долгом. (Василий Гроссман рассказал в повести «Все течет…», как вытравляли евреев из науки и жизни.)

Иосиф Виссарионович лично обсуждал детали садистского (1948 г.) убийства Соломона Михоэлса, великого актера и руководителя Еврейского театра (об этом свидетельствует Светлана Аллилуева, случайно услышавшая разговор отца по телефону).

В 1952 году т.Сталин расстрелял еврейских писателей, сочинявших верноподданническую литературу на разрешенном языке идиш.

Через 40 лет после «дела Бейлиса» схожий (с ритуальными) процесс над «убийцами в белых халатах» («Дело врачей») едва не послужил началом конца российского еврейства. С какой ненавистью и с какой легкостью вся страна, «от Москвы до самых до окраин», принялась оплевывать и травить евреев, предчувствуя бойню!

Сталин готовился депортировать евреев — полезных, послушных, ассимилирующихся по возможности… и, уж конечно, не сотрудничавших в годы войны с оккупантами.

Зачем все это?!.

Говорят, т. Сталин, затевая погромную кампанию, намеревался списать на евреев беды полуголодной страны. Макиавелли! К тому же, “чудесный грузин” был зоологическим юдофобом.

(Сталин был человек нездоровый, параноический, и к концу жизни эти изъяны приняли гротескные формы. Он считался полубогом, а жил в страхе, опасался Тито, болезней, своих соратников, всех этих невежественных хитрованов, подобранных и вышколенных им за десятилетия — недаром намеревался он обновить и Политбюро и ЦК.)

Но Сталин не всегда был иррациональным юдофобом.

В 1912 году (в добром здравии) он пишет работу «Марксизм и национальный вопрос».

«…Учительница истории объясняла разницу между нацией и национальностью. Она сказала, что товарищ Сталин учит, что нация — это когда есть общность территории, общность языка и культуры и выход к морю. Поэтому русские — нация.

— А евреи? — спросил Толя Шифрин.

— А евреи — это национальность, потому что у них нет выхода к морю.»

Илья Суслов. «Выход к морю».

Сталинское определение нации выглядит чуть-чуть строже.

«Нация, — учит товарищ Сталин, — есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры».

А отсюда — сталинский приговор: евреи — не нация.

«Можно представить людей с общим «национальным характером» и все-таки нельзя сказать, что они составляют одну нацию, если они экономически разобщены, живут на разных территориях, говорят на разных языках и т.д. Таковы, например, русские, галицийские, американские, грузинские и горские евреи, не составляющие, по нашему мнению, единой нации».

Сталин верил, что пролетарии всех стран обязательно объединятся. На предпосылки указывал еще Маркс, когда утверждал, что «национальная обособленность и противоположность интересов различных народов уже теперь все более и более исчезают».

А поэтому сама идея национальной автономии — идея нездоровая: она ведет к разобщению наций и вносит сумятицу в марш мирового пролетариата.

Тем же, кто хочет сохранить свою так называемую «нацию», «приходится охранять и консервировать все особенности «нации», лишь бы «уберечь» ее. На этот опасный путь неминуемо должен был вступить Бунд [еврейская рабочая партия, та самая, которую Ленин сдержанно называл «бундовская сволочь».] И он действительно вступил — начал отстаивать отдельное право «жаргона», право еврейского пролетариата праздновать субботу, — этак он еще потребует празднования всех староеврейских праздников?»

Это — марксистская неприязнь к сынам Израиля.

Ни в предреволюционные, ни в последующие годы Сталин не проявлял публично антисемитских настроений. Но открывался — тут, там… В 1907 г. в статье «Лондонский съезд РСДРП» он пошутил: «меньшевики — еврейская фракция, большевики — истинно русская, стало быть, не мешало бы нам, большевикам, устроить в партии погром”… Я. Свердлов, бывший вместе со Сталиным в сибирской ссылке, жаловался на антисемитизм Сталина, за который суд чести ссыльных вынес Сталину порицание. На антисемитизм Сталина указывал в 1913 г. и другой ссыльный, эсер Карганов.

Сталин напоминал сартровских антисемитов, ненавидевших интеллигентность и принимавших ее за еврейский атрибут. Даже на параде в осажденной Москве 7 ноября 1941 г. он не упустил помянуть «некоторых перепуганных интеллигентиков».

(В отличие от самодовольных бездарей Сартра Сталин желал выглядеть просвещенным. «Эта штука посильнее, чем Фауст Гете», — скажет он о рассказе Горького «Девушка и смерть».)

По уровню своей культуры Сталин был лапоть. Периферийный лапоть, которого в юные годы «вышибли» (ему нравилось это слово) из духовной семинарии.

В гимназиях он не обучался. В университетах тоже. И языков не знал.

(Он не знал, к примеру, что Нидерланды и Голландия это одно и то же, и никто из приближенных властелина не рискнул просветить его).

Заграницей был четыре раза — в 1906, 1907, 1912 и 1913 гг. Уезжал ненадолго, на месяц-другой — встретиться с Лениным.

Европу Сталин не изучал; не разбирался ни в ее экономике, ни в технологии. В короткие наезды чувствовал себя неуютно среди эрудированных, интеллигентных эмигрантов-изгнанников. Через много лет в беседе с немецким писателем Эмилем Людвигом (13 декабря 1931 г.) он отзовется о них с неприязнью, а об их познаниях — с пренебрежением. Проживание заграницей, скажет товарищ Сталин, не является решающим фактором успешного изучения европейской экономики, техники, основ рабочего движения. Более того, он, Сталин, знает многих товарищей (Ленин — исключение), кто провел заграницей двадцать лет, жил где-нибудь в Шарлоттенбурге или в Латинском Квартале, потратил годы, распивая пиво в барах, но знаний о Европе так и не приобрел и понять ее не сумел.

Это говорит уязвленный человек. Вполне возможно, европейские постояльцы, распивая пиво «где-нибудь в Латинском Квартале», отнеслись без должного внимания к заезжавшему горцу. А ведь это был тот же простолюдин, которого назовут (с его одобрения) «гением всех времен и народов»… и кто припомнит всем этим интеллигентным «товарищам» (и уж конечно — еврейским «товарищам») их легкомысленную заносчивость.

И все же антисемитизм Сталина проистекал из чувств более убедительных, нежели его давние обиды на каких-то интеллигентов.

В 1923-1925 гг. борьба за власть внутри компартии между Сталиным и Троцким выглядела как борьба триумвирата (Сталин, Зиновьев, Каменев) против «троцкизма».

(Глашатай антитроцкизма Зиновьев, приободренный Сталиным, уже через год стал страшиться собственной инициативы, а в 1925 году был оттеснен тем же Сталиным и его новыми — и тоже временными — союзниками в обреченную оппозицию и, в конце концов, кончил плохо, что, впрочем, общеизвестно.)

Троцкий был человек талантливый (хоть и заносчивый), с достоинствами вождя, которых у Сталина не было: теоретик и мыслитель, публицист, блестящий оратор.

Но Троцкий был еврей, и многие помнили его изображение на плакатах белогвардейцев: чудовище, возвышающееся над горой человеческих черепов, получеловек-полузверь с горбатым носом и большими губами. На фоне традиционной русской архитектуры гибридный Троцкий выглядел чужаком, увлекающим Святую Русь к гибели.

Мотив этот, о еврее-космополите, разрушающем всякое исконное своеобразие, начинает использоваться в антисемитских измышлениях по адресу Троцкого. Поскольку Троцкий (теоретик «перманентной революции») продолжает традицию пролетарского интернационализма и выступает против провозглашенного Сталиным курса на построение «социализма в одной отдельно взятой стране», его обвиняют в пропаганде абстрактного универсализма, лишенного национальных корней… в неверии в силы (старой) России. Аргументация излагается в «марксистских» терминах, исходит из уст «коммунистов», но она не может заслонить другое, подразумеваемое (антисемитское) значение… Сталин умело ориентирует своих агитаторов. В заявлении для печати он разъясняет: «мы (большинство партии) боремся против Троцкого, Зиновьева и Каменева не потому, что они евреи, а потому, что они оппозиционеры». То есть никаких «эксцессов» антисемитизма, однако не забывайте: вожди оппозиции — евреи!.. Сын Троцкого обвиняется в заговоре с целью массового отравления рабочих. Фамилия сына — Седов (это по матери), но пресса называет его настоящую фамилию — Бронштейн. Как замечает сам Троцкий, фамилия эта, прежде не имевшая никаких политических коннотаций, извлечена на свет божий с единственной целью — подчеркнуть его еврейское происхождение.

А через двадцать лет (в своих облавах на «безродных космополитов») лютая советская пресса будет старательно перечислять еврейские имена «космополитов», чтобы, не дай бог, никто не усомнился в их происхождении.

«В театральной критике сложилась антипатриотическая группа последышей буржуазного эстетства, которая проникает в нашу печать и наиболее развязно орудует на страницах журнала «Театр» и газеты «Советской искусство». Эти критики… являются носителями глубоко отвратительного для советского человека враждебного ему безродного космополитизма… Порочные взгляды критиковБорщаговского, Гурвича, Юзовского, Варшавского, Бояджиева, стоящих на позициях антипатриотических…»

(«Об одной антипатриотической группе театральных критиков». ПРАВДА 28.1.49)

«Издательство «Советский писатель», в котором, как известно, подвизались люди без роду, без племени, антипатриоты левины, данины и прочие, выпустило в свет в 1948 году книгуАлександра Исбаха (псевдоним Исаака Бахраха) под названием «Годы жизни».

(С.Иванов, «Наглые проповеди безродного космополита»)

Это уже не марксистский антисемитизм, но — погромный, посеянный коварным простолюдином еще в двадцатые годы, когда (в борьбе за власть) ему надо было одолеть выдающегося соперника-еврея.

* * *

Если я правильно понимаю это у Фрейда, цивилизация создается только тогда, когда подавлены разрушительные вожделения, таящиеся в нашем подсознании — разнузданного сексуального наслаждения, убийства, кровосмешения, садизма, насилия.

Отсюда — фрейдовское определение антисемитизма: «Евреев ненавидят не за то, что они убили Христа, а за то, что дали его«.

Иными словами: еврейская религия (христианство) проповедует нравственность (вина, грех, мораль), а это беспокоит людей.

В британском издании «Застольных бесед Гитлера (1941-1944 гг.)» приводятся, в частности, его высказывания о христианстве: «Приход Христианства был тягчайшим ударом, нанесенным когда-либо человечеству. Большевизм — незаконнорожденное дитя Христианства. Оба они есть изобретение евреев. Преднамеренная ложь в вопросе религии была привнесена в мир Христианством… Давайте не будем повторять, что Христианство дало человеку душу, ибо эта эволюция произошла в естественном порядке вещей».

…Гитлер говорил, что антисемитом он стал в Вене, где существовала значительная община ортодоксальных евреев, сбежавших от погромов в России.

(«Однажды, проходя по старой части города, я неожиданно увидел странного человека в длинном кафтане и с черными бачками. Моя первая мысль была: это — еврей?.. Я стал следить за ним внимательно и осторожно, и чем дольше я наблюдал за лицом и особенностями человека, тем яснее вырисовывался в моем сознании вопрос: разве это — немец!?.»)

Вена в те годы (начало 20-го века) была полна традиционных религиозных предубеждений и уже унаследованного (от предыдущего века) расизма. Возможно, молодого Гитлера впечатлили работы антисемита-идеолога Фон Либенфелса или полемические речи Карла Лугера, пламенного юдофоба и мэра города Вены… Или сочинение Лютера «Евреи и их ложь».

Август Кубичек, школьный приятель Гитлера, убежден, однако, что Гитлер был «готовый антисемит» еще до того, как он покинул городишко Линц в своей Австрии.

В 6-м классе Гитлер провалился на экзаменах и должен был повторить курс. По словам его учителя, у Гитлера не было «никакого желания трудиться»… Его одноклассником в Realschule (школа в Линце) был Людвиг Виттенстайн, впоследствии один из виднейших философов 20-го века. Автор Кимберли Корниш предполагает в своей книге, что конфликт между Гитлером и некоторыми еврейскими учениками (включая Виттенстайна) обозначил важнейший момент в формировании Гитлера как антисемита.

Ходили слухи, что Гитлер был на четверть еврей, что его бабка (со стороны отца), Мария Шикльгрубер, работая в молодости прислугой в еврейском доме, понесла от хозяина. Слухи эти (разумеется, не подтвержденные) могли оказаться убийственными для воителя расовой чистоты и поэтому вынуждали Гитлера скрывать свое происхождение. Став канцлером, он запретил немецким женщинам прислуживать в домах евреев, а после аннексии Австрии превратил родной город отца в артиллерийский полигон. (Роберт Уайт, «Бог-психопат: Адольф Гитлер»)

В годы Первой мировой войны Гитлер находился в рядах баварской армии, был отмечен Железным Крестом за храбрость, а в октябре 1918 года оказался в полевом госпитале, ослепший временно после газовой атаки.

(Английский психолог Дэвид Луис полагает, что слепота наступила в результате психического расстройства, известного под названием «истерия».)

Тогда-то (это говорит сам Гитлер) он вдруг осознал, что отныне цель его жизни — «спасти Германию».

Некоторые историки (и среди них — известная Люси Давидович, автор эссе «Этот сатана Гитлер») убеждены, что именно в период болезни в воспаленных мозгах Гитлера появилось намерение уничтожить евреев, хотя вряд ли он задумывался над тем, как осуществить замысел.

Гитлер объявит евреев врагами арийской расы. Он возложит на них вину за поражение Германии в Первой мировой войне, за падение империи, за последующие экономические невзгоды.

Это все еще рациональный антисемитизм: Гитлер рвался в вожди, и ему нужен был враг для «сплочения нации».

Даже погром «Хрустальной ночи» 10 ноября 1938 года (приуроченный ко дню рождения Лютера) был шагом хорошо взвешенным. До того министр финансов в панике докладывал фюреру: казна пуста, а немедленный (для уплаты) долг составляет 2 миллиарда марок… После погрома Гитлер потребовал от евреев во «искуплении вины» 1 миллиард и тем предотвратил долговой скандал.

Многократно упоминалось, что Гитлер вывел Германию из Депрессии. Так ли это, если Германия 1938 года оказалась беднее, чем Германия 1928 года?.. Гитлер запустил в ход программы (милитаризации и социального обеспечения), которые не мог себе позволить. К 1939 году нацистская Германия тратила 20.5 миллиарда марок на военные нужды и 16.3 миллиарда — на социальные, а поступления от налогов (любимый фюрер не решался отягощать налогами рядовых немцев) не превышали 17 миллиардов марок.

Популярность нацистов в стране объяснялась вовсе не (многократно и справедливо описанным) антисемитизмом немцев, но благами, которыми Гитлер одаривал своих граждан. Он выстроил общество социального благоденствия, а оплачивать содержание миллионов иждивенцев заставил (сначала) евреев, а потом — страны, захваченные Вермахтом.

(Немецкий журналист и историк Готц Элай рассказывает в своей книге «Гитлеровские иждивенцы», что когда немцы в 1941 году вторглись в Советский Союз, население Украины встречало их как освободителей. Почему же они не сделали украинцев своими союзниками, а принялись грабить их?.. Да в том-то и дело, что, лишь обчистив украинские закрома, могли немцы продолжать войну — без того, чтобы затянуть пояса дома.)

Итак, кто же был Гитлер, посвятивший себя тотальному уничтожению евреев?

Ко времени секретной конференции в Ванзее (1942 год), где было принято «окончательное решение еврейского вопроса», Гитлер был уже законченный психопат. Его случай назывался «идея фикс», и в медицинском словаре (Мосби, американское издание) мы находим определение болезни: «Идея фикс» — это психическое расстройство… при котором навязчивая идея доминирует над психической активностью и продолжает существовать вопреки рациональному опровержению».

Приведу единичное доказательство.

В 1944 году, когда ополовиненные германские армии отступали с востока, Гитлер отдает приказ: железнодорожные составы с фронта перенаправлять в Польшу, в лагеря смерти

Можно представить, как возражали Гитлеру генералы, как убеждали его не отягчать положение армии, потерявшей и без того столько вооружения и транспортных средств…

Германия Гитлера приближалась к гибели, рушился «тысячелетний Рейх», а лидер нации, государственный деятель был поглощен отправкой евреев в газовые камеры.

* * *

Высказанная Сартром мысль («Если бы евреев не было, их бы придумали антисемиты«) разъясняет (и прежде всего — самим евреям), что существует потребность в юдофобстве.

Это в дремучие времена антисемитизм был дремучим. Когда же появился прогресс, антисемитизм «встал и пошел впереди прогресса». Оказалось, что он может быть поразительно изобретательным и практичным, что он пригоден толпе и вождям, интеллектуалам и невеждам, левым, правым, черным, белым, богатым, бедным, религиозным, светским, людям передовым и людям отсталым…

Уж сколько раз упоминалось про виртуозную суть юдофобства. Вот один из популярнейших мотивов.

В эпидемию чумы («Черная смерть», 1348-1349 гг.) погибло более трети населения Европы. До того «Черная смерть» прошлась по Монголии и империи Ислама, там тоже умирали люди, но, в отличие от Востока, пытливая Европа добралась до причин бедствия. В Шильоне некий еврей, обезумев от пыток, признался: его единоверцы изготовили яд, чтобы отравлять им колодцы христиан. Яд состоял — только послушайте! — из пауков, лягушек, ящериц, человеческого мяса, христианских сердец и просфоры… Этого бреда, однако, было достаточно, чтобы решить судьбу еврейской общины Шильона — вся она была зверски умерщвлена. А навет распространяется как лесной пожар: по Швейцарии, вдоль Рейна и доходит до Австрии и Польши. Шестьдесят больших общин и сто пятьдесят малых стерты с лица земли… Сам папа римский обращался к христианам и требовал прекратить убиение евреев… и даже взывал к разуму, разъясняя, что евреи не могут быть распространителями чумы, что они сами умирают от нее во множестве… и что, к примеру, в Англии их совсем нет, а, между тем, чума там бушует.

Это — стадный антисемитизм… он «часто бывает исканием козла отпущения. Когда люди чувствуют себя несчастными и связывают свои личные несчастья с несчастьями историческими, то они ищут виновника, на которого можно было бы все несчастья свалить. Это не делает чести человеческой природе, но человек чувствует успокоение и испытывает удовлетворение, когда виновник найден и его можно ненавидеть и ему мстить…» (Н.Бердяев, «Христианство и антисемитизм», 1938 г)

Или:

В 1930 годы руководители стран Восточной Европы (Хорти в Венгрии, Бек в Польше, Антонеску в Румынии), близкие к фашизму или к авторитаризму, должны были «перекрыть воздух» влиятельным юдофобствующим праворадикалам, являвшим себя то союзниками своих правительств, то их врагами: в Румынии и Венгрии на государственном уровне были приняты антисемитские программы, и, как заметил тогда итальянский журналист (и рупор фашистских властей) Вирджинио Гайда, в придунайских государствах «антисемитизм стал средством сплочения нации«.

Итак, если бы евреев не было…

ПОЧЕМУ АНТИСЕМИТИЗМ НЕ СГИНУЛ

Замечу евреям в утешение: никто никого не любит в этом мире, и антисемитизм — не единственное, что отвлекает жителей планеты от бытия-идиллии! Существует, к примеру, расовая неприязнь: у белых, у черных, хотя о расизме негров говорят сдержанно. Или: не от любви же к христианам улицы и школы в мусульманских странах называют во множестве именем воина Саладина, победителя крестоносцев… Братья-славяне между собой едва ладят, шииты ненавидят суннитов и наоборот, а в Бельгии валлоны и фламандцы озирают друг друга с недоверием и завистью.

Это нескончаемый перечень: тамилы и сингальцы, ирландцы и англичане, Пакистан и Индия, турки и греки, хутты и тутси…

Чужая вражда не выглядит безобиднее антисемитизма.

Но она — преходящая.

В январе 1521 года прелаты отлучают проповедника Лютера, нераскаявшегося составителя антипапских тезисов, от церкви… Имперская Ассамблея с ее католическим большинством отменяет (1529 г.) скудные свободы, дарованные новоявленным протестантам тремя годами раньше… В период правления Рудольфа II, императора Священной Римской Империи, на территории Германии энергично разрушают церкви лютеран.

Через сто лет после появления Лютера озлобленные богемские протестанты врываются во дворец своего короля-католика и выбрасывают из окна двух его министров. Так начинается восстание, а с него — «Тридцатилетняя война» между католиками и протестантами, наиболее памятная из всех религиозных войн (7 миллионов жертв).

От войны остается рассказ-символ о поголовно перебитом населении протестантского города Магдебурга. В среде лютеран рассказ вызывает такие же чувства, как у гугенотов упоминание о погроме Варфоломеевской ночи.

А вот статистика середины 1990-х годов: в мире — 469 миллионов протестантов (включая 78 миллионов англиканских). Это, примерно, четверть всех христиан, и сомнительно, чтобы кто-то сегодня посягнул на их веру.

Все — преходяще…

Поэт Александр Блок взял эпиграфом к «Скифам» двустишие Вл. Соловьева:

Панмонголизм! Хоть имя дико
Но мне ласкает слух оно.

Владимир Сергеевич Соловьев был человек созидательного, благородного ума, и его завороженность разрушительной силой варваров кажется странной… Блок писал в «Скифах»: «Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы», что звучит вполне угрожающе и хорошо ассоциируется с ужасом, наводимым ордами монголов («панмонголизмом»?). Но и Блок, всем сердцем русский, восклицает пылко: «да, азиаты мы, с раскосыми и жадными очами…»

Можно предположить: за давностью лет «пепел» растерзанных уже не стучит в сердца живущих. Вот если бы набегали монголы чаще, то и чувства они вызывали бы иные на Руси. Да и сам Блок не воспел бы (под азиатскими копытами) «раскосые очи» как славянскую добродетель.

А так — что ж: было и было. И быльем поросло. Зато какой простор для поэтов!

Все — преходяще…

В июне 2005 года американский Сенат принес свои извинения жертвам линчевания. Сенат долго не признавал произвол незаконным, а ведь за период между 1882 и 1968 гг. были повешены более 4700 человек — в основном, негры. Их вешали на фонарных столбах и деревьях, под улюлюканье толпы, а иногда сжигали их трупы — в считанных шагах от здания местного суда или на городской площади, под присмотром полиции, где фотографы отщелкивали свои картинки, предназначенные для почтовых открыток.

А в 1991 году внуки и правнуки тех жертв, негры Лос-Анджелеса, посчитавшие себя задетыми, разрушили и пожгли город.

Все — преходяще…

Кроме еврейского счастья.

«Если бы только они оставили нас в покое! — Писал Теодор Герцль, великий сионист и пророк Израиля. — Но ведь не оставят».

Отличительный «желтый знак», нацепленный когда-то на евреев декретом католической церкви, никогда, в сущности, не предавался забвению и через века стараниями ненавистников благополучно дотянул до Гитлера. Но и после Гитлера, после всего, что случилось, Советская Отчизна готовит для них последний, сталинский загон…

Это неотвязная мысль: из всех давних и утомительных зрелищ стадной ненависти только антисемитизм сохранился в натренированной свежести — живой и сподручный, переживший будничные войны рас, религий, межплеменную резню, не сгинувший ни в эпоху Просвещения ни от благих позывов социальных революций.

И в самом деле: почему он не сгинул?

Упомянутое изречение («если бы евреев не было, их надо было бы придумать») указывает на необычайную пригодность антисемитизма. Хитроумное человечество давно приспособило антисемитизм для удовлетворения своих нужд — чего стоил один лишь путеводный клич: «бей жидов, спасай Россию!».

Те, кто извлекал пользу из травли евреев, не могли не полагаться на непобедимое скудоумие толпы. Многие авторы упоминают злую волю «дремучего» антисемитизма… об этом писал, в частности, Л.Н.Толстой, увидевший как «страдали и страдают евреи от языческого невежества так называемых христиан» (Из письма к В.С.Соловьеву).

И все-таки: почему антисемитизм не сгинул?

В конце концов, не это важно, что нас не любят. Я повторюсь: никто никого не любит в этом мире. Беда в другом: антисемитизм — это насилие, он губит нас… и погубит малый народ, так или иначе.

Недоброе отношение к евреям (сколько бы не плели о его «богоданном» подтексте) с небес не валится. Оно исходит от людей и здравствует не потому, что антисемитизм когда-то возник и прижился, хотя прижился он на славу. Антисемитизм существует по воле своих воителей, а их — бессчетное множество и бояться им некого, даже если кто-то и одернет их.

Но если массовое и изощренное антиеврейское насилие безнаказанно — как же оно может исчезнуть?!. С какой стати?!.

Антисемитизм — безнаказан, и это единственное, почему он не сгинул.

…Осквернители еврейских кладбищ, возможно, и опасаются быть прихваченными за своим занятием, но опасаются они властей, а не евреев. Евреи при виде поруганных своих могил не ринутся в гневе крушить округу — на манер вышеупомянутых событий в Лос-Анджелесе. И не пообещают клятвенно, что не успокоятся, покуда вандалы не будут ими пойманы и ими же наказаны… Евреи издадут вопль протеста, передадут в местную еврейскую газету материал о кладбищенском погроме и будут терпеливо, как и подобает законопослушным (и запуганным) гражданам, ожидать вестей (которые придут или не придут) о поимке нарушителей закона. Но даже если погромщики будут пойманы и привлечены к суду, то окажется, что погром они учинили исключительно по недомыслию, что они раскаиваются в содеянном и заслуживают снисхождения. Что из того, что вид оскверненных могил и молельных домов будет терзать евреев кошмарами прошлого — никакой суд не воздаст сполна юдофобствующим вандалам, потому что ни в одном уголовном кодексе нет статьи, которая карала бы за истязание еврейской памяти.

…Один русский человек сказал как-то о своей стране: «Нас еще недостаточно победить. Нас еще надо повалить

Я вспоминаю эти слова, когда думаю об участи Израиля: во всех войнах он побеждал своих врагов, но повалить их так и не мог. Ему не разрешали это сделать. Никто не хотел видеть арабов поверженными: у них была повышенная чувствительность и — нефть… Малый Израиль с его победоносной армией всегда возвращал плоды побед, придавленный лицемерием мирового сообщества. А арабы вели себя как победители и готовились к новой войне: безнаказанность позволяла им не слишком опасаться последствий.

…Те, кто травит евреев и изрыгает хулу на еврейский народ, не опасаются (и справедливо) ни убийственных санкций, ни вселенских протестов. В странах Ислама это важнейшее из ремесел, а в свободном мире, где закон запрещает сеять всяческую ненависть, давно изобретен механизм, позволяющий антисемитам изливать свои чувства вволю и без прямолинейного (в стиле иранских мулл) юдофобского сквернословия.

Это — дискуссионный антисионизм.

Протокольный советский режим больше других внес в репертуар антисионизма. Таковы были правила игры: заскорузлое юдофобство режима выдавалось за марксистское неприятие чуждой идеологии. Травля евреев считалась доходной профессией в Советской Отчизне, где газеты рутинно помещали карикатуры на носатых сионистов, сделанные как будто по рецептам жидоедов Геббельса, и где могли соорудить, как в средневековье, костер из еврейских книг (в 1948 г. в Биробиджане были сожжены 30 000 книг, изъятых из местной библиотеки). Припудренный марксизмом антисемитизм выглядел (так казалось режиму) пристойнее, чем откровенный, еще памятный разгул нацистов, и либеральный Запад, для которого разыгрывался этот маскарад, мог посчитать игру приемлемой. Вот, к примеру, как просто и по-марксистски просветил аудиторию советский посол Малик

(ООН, октябрь 1973 г.): «Сионисты — сказал он, — выдвинули теорию об избранном народе — абсурдная идеология…» Тертый калач Малик знал, что и как передернуть: идея избранности еврейского народа никогда не занимала сионистов, это в иудаизме она является основной доктриной, и именно в иудаизм метил юдофоб-посланник.

В 1975 году Генеральной Ассамблеей ООН была принята резолюция, приравнявшая сионизм к расизму. Доктор Роберт Мосс, президент Объединенной церкви Христа, заметил в этой связи: «Нам не следует обманывать себя термином «сионизм». Авторы этой резолюции имели в виду евреев, их религию, иудаизм и государство Израиль».

…В июне 1982 года Израиль вводит свои войска в соседний Ливан, где находятся лагеря и базы террора палестинцев. Армия продвигается по плану: 40 км на север — это будет зона, свободная от террористов. Тяжелый ущерб нанесен городам Тиру и Сидону, подвергается бомбардировкам Бейрут. В августе (по инициативе США) подписано соглашение, по которому боевики Арафата обязуются покинуть Ливан, а Израиль — не входить в Бейрут.

Но 14 сентября взрывом заложенной бомбы убит Башир Джемаль, президент Ливана, один из лидеров партии христианских «фалангистов» и союзник Израиля.

Израиль снова оккупирует западный Бейрут, блокирует лагеря палестинцев Сабра и Шатила и разрешает отрядам «фалангистов» во главе с Ели Хобейка войти туда, очистить «террористские гнезда», а самих террористов передать израильтянам.

Первая группа «фалангистов» (150 человек), вооруженная автоматами, ножами, топорами появляется в лагере в 6 часов вечера и сразу же начинает стрелять, резать, рубить, насиловать…

(Роберт Марну Хатам, телохранитель Хобейки, сообщает в своей книге «От Израиля до Дамаска», что Хобейка затеял резню гражданских палестинцев вопреки инструкциям израильтян вести себя как «достойная» армия.)

В сущности, звериный разгул в упомянутых лагерях ничего нового не возвещал: в Ливане шла Гражданская (многолетняя) война, сотни тысяч было убито, и «фалангисты» уже резали палестинцев (Карантин, январь 1976 г., Тель ель-Затар, август 1976 г.), а палестинцы из ООП — христиан-маронитов (Дамур, январь 1976 г.)…

В недавние еще времена сообщения о клановых убийствах в стране кланов материалом взрывным не считались и уходили в большой мир без поспешности, изложенные будничным, привычным слогом.

Теперь же все выглядело иначе. «Фалангисты» (арабы-христиане), затеявшие бойню палестинцев (арабов-мусульман), в сообщениях из Ливана почти не упоминались. Зато упоминался без конца Израиль, и выстроен журналистский материал был таким образом, чтобы читатель или зритель мог легко заключить: очередная резня (оказывается) была явлением необычным на Ближнем Востоке и совершена непосредственно израильтянами… Слова «blitzkrieg», «lebensraum», «genocide», «final solution», взятые из лексикона пропагандистов Третьего Рейха, составляли ударную силу обличительных репортажей и намекали на схожесть израильских действий в Ливане с памятным разбоем нацистов в оккупированной Европе.

21 февраля 1983 года журнал «Time» сообщил, что Шарон (тогдашний министр обороны Израиля) «обсуждал с семейством Джемаль необходимость для «фалангистов» рассчитаться» за убийство Башира.

Шарон (по прозвищу «бульдозер») воспринял статью болезненно. Он подал на «Time» в суд — за клевету. Суд (американский) признал статью лживой и клеветнической, но журнал оправдал: истец не смог доказать, что клевета была предумышленной.

Эдвард Х. Фланнери, президент Американской национальной конфедерации католических епископов, пишет в книге «Муки евреев»: «Евреи принесли в языческий мир монотеизм, универсальный закон, универсальную мораль. Евреи несут в истории ношу, возложенную на них Богоми по этой причине им никогда не было прощения, а ненависть к ним оказалась самой сильной ненавистью в истории человечества«.

В этом-то все и дело: мы, евреи — малый народ, а помечены «самой сильной ненавистью в истории человечества».

Мы трагически малочисленны, чтобы противостоять многоопытному насилию вселенского антисемитизма, и в этом наша извечная вина.

Только в этом.

СИЛА ЧИСЛА

Что мы должны чувствовать, когда говорят, что антисемитизм в 2010 г. зловещее, чем он был в 1910? (Из интервью с профессором Еврейского университета в Израиле Робертом Уистричем, автором книги: «Убийственная одержимость: антисемитизм — от древнейших времен до Глобального Джихада».)

«Это страшное время, антисемитизм на подъеме, и окружающий мир становится для евреев опаснее день ото дня.»

Неужели мы все это не проходили?!. Бялик давно сравнил эту землю (залитую еврейской кровью) с «палачом в красной рубахе».

Но вот что отличает сегодняшний страх: между 1910 и 2010 г.г. случился Холокост, уничтожена треть народа, а антисемитизм на дворе — яростнее, чем он был сто лет назад. То есть умертвили 6 миллионов евреев — и все как прежде.

Вот город Малмо в благополучной Швеции. Население — 300 000, из которых 40 000 мусульман и 700 евреев. У мусульман ненависть к евреям — обязательная добродетель, а в Малмо они нашли охочих сподвижников — левых радикалов во главе с мэром города и местных неонацистов.

В 2009 г. здесь подожгли еврейский общинный центр. Осквернение еврейских кладбищ в Малмо происходит так часто, что является нормой жизни. Евреев, возвращающихся домой после вечерней молитвы, травят, оплевывают, молодцы в масках выкрикивают: «Гитлер, Гитлер!» В окнах синагог — пуленепробиваемые стекла, в еврейских детских садах малыши укрываются за стальными дверьми.

Мэр-юдофоб разъясняет: «То, что евреи называют антисемитизмом, является, в сущности, логическим следствием израильской политики на Ближнем Востоке»

(А в Англии, хвала аллаху, новорожденных теперь повально нарекают «Мохаммедами».)

Это — Европа. Многоумная практичная Европа, которую наводняют сыны Ислама, призванные утвердить на земле беспрекословную волю пророка Мохаммада. Они еще не подмяли под себя континент, муэдзины еще не сзывают англосаксов на молитву Салах, а Европа уже настраивается в резонанс с кровожадной юдофобией исламистов.

Европа, напомним, континент демократии, а Израиль — ее бастион на арабском востоке. Европейцев, однако, не занимают подобные соображения, и в ближневосточных конфликтах они принимают сторону врагов Израиля. Поделом: евреев на свете — 15 миллионов, а сынов Ислама — миллиард с гаком!

Плюс палестинский народ.

В 1867 году Марк Твен описал увиденную им Палестину:

«Заброшенная страна, где плодородная земля заросла сорняками… безмолвное печальное пространство… запустение… на всем пути мы не увидели человека… едва ли дерево или куст попадались где-то. Даже маслина и кактус, эти всегдашние спутники бесплодной земли, почти исчезли в этой стране.»

Похожее описание мы находим и у авторов израильского сборника «Еврейский феномен»:

«Еще недавно страна была пустыней. Редкие селения, забытые восточные городки, развалины древних крепостей, поросшие иссохшей травой, утопленные в каменистых склонах остатки сельскохозяйственных террас, козьи тропы вместо дорог, унылый пейзаж, безлюдье. Такой стала после изгнания евреев «земля, текущая молоком и медом», такой они нашли ее, когда вернулись.»

Палестинского народа тогда и в помине не было. Это потом он начал «образовываться» — из безлошадных мигрантов-арабов (и не арабов), потянувшихся сюда из ближних и дальних (из Судана. Египта, Иордании, Сирии, Ливана, Ливии, Марокко, Саудовской Аравии, Йемена, Турции, Кавказа, Курдистана, Афганистана, Пакистана…) земель, чтобы осесть и кормиться вблизи евреев-поселенцев.

Первый фруктовый сад в Палестине был заложен евреями (Яффо, 1860 г.), а термин «палестинский народ» — умельцами из советского КГБ.

Впервые о (выдуманном) народе сообщается в вводной части палестинской хартии, составленной в 1964 году в Москве и утвержденной 422 членами палестинского национального Совета, старательно отобранными гэбистскими опекунами.

Ничего сердечного в московском гостеприимстве не было: в 1960-70 гг. Советский Союз активно занимался созданием «освободительных движений»; проект создания Организации Освобождения Палестины был одним из многих и оказался самым успешным.

Ион Михай Пацепа, бывший долгие годы главой КГБ и ГРУ Румынии, пишет в своих воспоминаниях: «Как говорил мне председатель КГБ Юрий Андропов… мы должны насаждать в исламском мире ненависть к евреям, достойную нацизма — чтобы превратить это эмоциональное оружие в террористическую бойню против Израиля и его сторонника США.»

Палестинская сага открывается, как известно, в канун провозглашения евреями независимости своего государства (май 1948 г). А именно: с обращения Высшего арабского совета к арабскомунаселению подмандатной Палестины:

«Победа обеспечена, но добиться ее будет гораздо легче и с меньшими потерями, если местное арабское население освободит путь победоносным арабским войскам. Оно вернется не только к своим домам и имуществу, но еще получит дома и имущество побежденных и уничтоженных евреев».

Вторжение армий 7 арабских стран (Египта, Сирии, Ирака, Ливана и Иордании — при поддержке Саудовской Аравии и Йемена) происходит уже на следующий день после провозглашения Бен-Гурионом независимости Израиля… Война, однако, успеха арабам не приносит и палестинцы, бежавшие со своих мест, чтобы не мешать братским армиям вырезать евреев, оказываются беженцами.

Их было 450 000. А евреев, обобранных и вынужденных покинуть арабские страны, где они жили веками — 850 000. Малый Израиль еврейских изгнанников принял и абсорбировал. Для самоперемещенных арабов в арабских странах были уготовлены лишь «лагеря беженцев». Так было удобней увековечить «палестинскую проблему» и подпитывать ею исходящий антисемитизм.

Но и потом (в период между 1948 и 1967 г.г.) арабские страны могли без помех создать палестинское государство: Газа была египетской провинцией, а Иудея и Самария — частью Иордании. Но Египет и Иорданию (с Сирией) не занимала судьба палестинцев — они готовились к войне с Израилем, которую проиграют (и потеряют «палестинские» территории).

Припоминаете, в чем наша вина-беда?.. Евреи — малый народ, а помечены самой сильной ненавистью в истории человечества.

(Хорошо быть малым народом в швейцарских Альпах! А если ты — нефтяная провинция Биафра в большой африканской стране Нигерия и хочешь выделиться в независимое государство, дело твое — швах!)

Евреям повезло с самого начала: их древнее царство располагалось на перекрестке всех дорог… Кто только не проходил через землю, дарованную евреям Господом и какой из завоевателей не вытаптывал ее в кровь?! В конце концов, все закончилось изгнанием, но даже и в изгнании евреи могли умножаться в благополучные времена — надо было лишь выжить в погромные.

Так или иначе, опрокинуть антисемитизм малочисленные евреи не могли: у них не было сил. Зато было воображение. И они вообразили, что антисемитизм можно изжить. Путем мессианских революций. Или с помощью всеобщего просвещения, в лучах которого антисемитизм должен был обнажиться, как рудимент, достойный осмеяния. Как нелепый аппендикс.

У Маяковского есть стих:

А кто
по дубовой своей темноте
«жидом» и сегодня бранится —
на тех
прикрикнем и предупредим.

Только вот ведь в чем дело: просвещенные тоже «жидом бранятся». Как и те, кто «по дубовой своей темноте». Достоевский, к примеру, «бранился» особенно искусно: евреи у него — жиды, жидки, жидюги, жидишки, жиденята… То есть просвещение — просвещением, а травить евреев — одно удовольствие!

Горько сознавать все это и утешиться нечем: антисемитизм-то никуда не денется.

Но мы, евреи, мы-то не приговорены оставаться малым народом!.. Господь, заметьте, обещал праотцу Аврааму: «…То Я благословляя благословлю тебя, и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря…»; Бытие, 22:17.

Чтобы уяснить, как помочь себе умножая умножить семя Авраама, обратимся к работе Джека Парсонса «Состязание человеческих общин». Автор, известный демограф, отмечает в названии, что его исследование — о «стремлении к превосходству посредством чисел».

Мы отбираем для рассмотрения термин «сила числа». Это индикатор статуса отношений между государствами или группами людей и интересен он потому, что именно пристрастие человечества к силе числа питает увлекательную стратегию состязаний и, прежде всего, состязания в размножении.

Парсонс напоминает: детородная гонка становится со временем губительной силой, так как сокрушает баланс между разрастающимся населением планеты и ее ограниченными ресурсами.

С другой стороны, человеческие общины (племена, нации, этнические группы, религии, политические партии) воспринимают умножение своих рядов как некий эликсир, гарантирующий им военное превосходство, политическое влияние, экономическое процветание. Или просто: престиж… Как же еще мог бы Ислам осуществлять исламизацию континентов, если бы сыны его не размножались так целенаправленно?!. «Латинос» в Соединенных Штатах или «косовары» в отхваченном у сербов Косове утверждают себя тем же путем. Ясер Арафат, многолетний лидер палестинских арабов, в своей борьбе против Израиля более всего полагался на детородные органы палестинцев. Он так и говорил: «Наше главное оружие — утробы наших женщин».

У детородной гонки — свои идеологи: невежество, позыв самоутверждения, пугающая смертность среди младенцев… Но гонка общедоступна и умножает «силу числа» каждого из участников. К примеру, население Кении за период с 1950 г. по 2000 г. выросло в 5 раз, а население 50 беднейших стран вырастет к 2050 г. в 3 раза… Семьи поселенцев-пионеров французской провинции Квебек в Канаде имели, в среднем, по 36 детей и внуков, то есть, за два поколения семьи увеличивались в ((36+2)/2) = 19 раз.

(К слову: бывший премьер-министр Канады Жан Кретьен вырос в семье, где было 19 детей; известная поп-дива Селин Дион была у мамы 13 ребенком из 14, а у раввина русскоязычной общины Торонто Иосифа Зальцмана детей — на сегодняшний день — 14)

Прикинем: если мы, евреи, преисполнимся тех же усилий или даже чуток обойдем пионеров Квебека в состязании чисел (7-8 детей в каждой семье — не так уж невозможно!), то через 50 лет нас в мире будет 15 х 20 = 300 миллионов. Знаток демографии укажет, разумеется, на потери, подстерегающие нас в победном марше: болезни, бесплодие, катаклизмы, усталость, войны и эпидемии… Но даже если мы преуспеем наполовину в вожделенном порыве, мы обязательно станем большим народом!

Кто и как вдохновит евреев на ударное размножение — вопрос вопросов: у нас ведь нет вселенского поводыря. У нас нет ни еврейского Ватикана, ни всея еврейского Патриарха, ни Аятоллы-иудея. К тому же, евреи народ не слишком стадный и извлечь из них единый порыв не всегда возможно.

Но — возможно…

* * *

В 70 г. н.э. римский полководец Тит захватил и разрушил Иерусалим и его Храм.

Иосиф Флавий, очевидец событий, сообщает в «Иудейской войне», что римского войска было 80 000, а еврейского, оборонявшего город — 23 000, но держались евреи в осажденном Иерусалиме 3 года — непозволительно долго для победоносного Рима.

И все же пал Иерусалим до срока.

«Евреи воюют друг с другом. У нас слишком много партий, слишком много споров о том, как вести себя с врагом. Сикарии готовы убить всякого, кто попробует заговорить с римлянами.Зелоты хотят сражаться с могучим врагом и вернуть независимость; они думают, что сейчас времена Макковеев. Я и остальные фарисеи хотим жить тихо и мирно, чтобы изучать и распространять Тору. Саддукеи хотят сблизиться с римлянами… А что же римляне, что они делают? Они осадили город и терпеливо ждут, пока братья губят братьев. Если священный Храм будет разрушен, то случится это потому что мы ненавидели друг друга безо всякой причины.»

Так говорил в осажденном Иерусалиме Иоханан бен Заккай, раввин-философ, интеллектуал, лидер партии Мира. Иоханан был человек трезвый, он сознавал непоправимую меру разлада между защитниками города, где люди и без того умирали во множестве от голода и болезней, но грядущую беду он принимал без отчаяния.

«Я должен придумать и предпринять что-то важное и необычное, чтобы сохранить устои жизни, предписанные Торой. Евреи выживут без священного Храма, но без Торы они пропадут

Ему удается выбраться из Иерусалима, и он направляется в лагерь генерала Веспасиана, командующего римским экспедиционным корпусом в Иудее, отца Тита… Между тем, в Риме умирает правитель Нерон. Умный Иоханан предсказывает: Веспасиан, успешный и популярный полководец, станет следующим императором. Ему не верят, считают лжецом… Появляется гонец из Рима и подтверждает предсказанное Иохананом: Веспасиан провозглашен императором!.. Пораженный римлянин обещает еврею выполнить его просьбу — перевести Синедрион (еврейский Высший Совет) и его ученых из осажденного Иерусалима в городок Явне, расположенный недалеко от моря.

Явне становится важнейшим центром изучения Торы и первым из городов, где еврейская жизнь сосредоточена на Торе. Духовные наставники евреев готовятся здесь к долгому и мучительному изгнанию, которое начнется через три года, когда священный Храм будет лежать в руинах.

Прецедент с переносом центра Торы из Иерусалима в Явне, а потом — и в города Диаспоры, сохранил наш народ в веках, проследовавших за необычайным событием. Как и предвидел Иоханан бен Заккай, путеводитель, не впавший в отчаяние, евреи выжили без священного Храма, потому что у каждой общины был теперь свой дом Торы, маленький храм — синагога.

* * *

Чем же так опасен сегодняшний (2010 г.) антисемитизм исламистов?

Сто лет назад знамением являлся племенной («этнический») национализм, все еще романтический, но уже уверовавший в превосходство одних рас над другими. К месту и времени нарождался нацизм, предтеча Тысячелетнего Рейха… Рейх, впрочем, рухнул, когда рухнул гитлеровский Вермахт.

Антисемитизм исламистов — фундаментальнее. Ненависть к евреям узаконена в священных книгах, она обязательна для сынов Ислама, а Ислам утверждает себя силой числа! Посмотрите, как целенаправленно и энергично плодятся мусульмане, наводняя континенты. В одно прекрасное утро вы пробуждаетесь, а в стране — мусульманское большинство и Шариат. Кто поручится, что на пути к Всемирному Халифату на нас не обрушится новый Холокост?!.

Это верно: у нас есть Израиль… Израиль — не Варшавское гетто, героическое и обреченное, у него победоносная армия. Но и он — чтобы выжить — не может оступиться.

Здесь уместно предостережение Эрика Хоффера, американского философа и журналиста, нееврея: «Побежденные народы залечивают раны и поднимаются, но если Израиль проиграет войну, он погиб. Окажись Насер [президент Египта в войну 1967 г.] триумфатором, Израиль был бы стерт с лица земли, и никто не пошевелил бы пальцем, чтобы спасти евреев«. (Лос-Анджелес Таймс, 26 мая 1968 г.)

Так что же нам делать?

В сущности, мы уже вывели для себя формулу выживания: мы, евреи, должны уверовать в силу числа и стать большим народом.

Если нас будет много, Холокост не повторится…

И дело не только в масштабах трагедии. Даже если сегодняшний антисемитизм не предвещает скорую катастрофу — неужели наш удел это жизнь, исполненная врывающихся страхов?!. Почитайте будничную еврейскую хронику: «Осквернены синагога, кладбище… Избили еврея в кипе… Взорвали кошерный ресторан…»

Вот бы всем нам, в ответ и с энтузиазмом, приняться за “ударное размножение”?! Но нет: евреи пережили на своем веку столько иллюзорных порывов, что и спасительная кампания, к ним обращенная, обязательно породит у многих неверие и цинизм. Да и сам (по форме) призыв — активизировать детородные органы — не может не позабавить народ, у которого в порядке с юмором.

Впрочем, обзубоскалить можно все, что угодно… 1 сентября 1897 г. Теодор Герцль записал в дневнике: «Если бы я должен был в нескольких словах изложить итоги Базельского [Первого Сионистского] Конгресса — что мне не следует делать публично — я бы сказал: в Базеле я основал Еврейское государство. Если бы я сделал это во всеуслышание, я был бы встречен взрывом всеобщего хохота… Возможно, через пять лет, и уж наверняка через пятьдесят, это осознают все”.

Остается только гадать: решится ли народ, возродивший Израиль, на ударное размножение?.. И если решится — что будет потом, в пути (а путь длиною в несколько поколений), когда появится у людей страх за судьбу младенцев, которые хлынут в недобрый мир… и усталость и раздражение на жизнь, пересадившую их от сытого, как здесь, в Америке, удобного быта, от эгоизма и удовольствий на суровое меню подвижников?.. Кто знает, сколько и каких невзгод обрушится на умножающихся евреев, прежде чем они пожалеют, что замахнулись на судьбу?!

Но мы должны замахнуться: мы малочисленны и одни, полагаться нам не на кого, и когда к нам придет беда, «никто не пошевелит и пальцем, чтобы спасти евреев».

(А это — для иллюстрации.

В ходе Второй мировой войны союзники вполне успешно, до руин, бомбили германские города [Гамбург, Дрезден], однако упорно отказывались бомбить железнодорожные пути, по которым свозили евреев в лагеря смерти. А ведь Рузвельт и Черчилль уже в сентябре 1941 г. знали об уничтожении евреев нацистами.)

БОЛЬШОЙ НАРОД ЕВРЕИ

Предположим, евреев сегодня на свете не 15 миллионов, а 200?!

50 миллионов живут в Израиле, 100 — в Северной Америке, 10-20 — в Аргентине-Бразилии, 30-40 миллионов — в Западной Европе.

Многолюдный Израиль располагается в прежних границах и поэтому вынужден расти вверх. Это страна небоскребов и многоярусных эстакад; ее кормят полоски земли, которую умели возделывать еще в древней Иудее.

Страна должна удовлетворять запросы 50 миллионов всевозможных евреев — нелегкий бизнес, а есть еще внешний рынок, где доминируют немногие и Израиль — среди них.

Любой израильтянин энергично просветит вас о проблемах страны: скученность населения, кошмарное движение, нехватка воды, спады и забастовки, ненормальное число политических партий, общинные розни…

100 лет назад Жаботинский предупреждал: «Арабы никогда не примирятся с нашим присутствием здесь, поэтому мы должны встретить их железной стеной».

Это старый сценарий: арабы ждут своего часа, а потом нападают. Они хорошо вооружены, их всегда больше, чем евреев, и им все кажется, что на этот раз они преуспеют.

Вина Израиля — в его существовании. А поэтому никто не вмешивается. До поры… Когда же сыны Ислама начинают сдавать, Европа и Азия вываливают на улицы миллионы демонстрантов, евреев осыпают проклятиями и угрозами, «мировая общественность» заходится в гневе.

Швеция-Норвегия с их расплодившимся мусульманским населением обещают Израилю, что он пожалеет, если не остановится… Как будто и впрямь готовятся напустить на него викингов-исламистов.

Греция встречает очередное арабо-израильское столкновение с левантийским энтузиазмом. На земле древней Эллады — социализм: убогая экономика, безработица, озлобленный народ и уличные столкновения. Антиизраильские демонстрации спасительно разряжают возбужденные «массы»… левая пресса винит в происходящем нацистский Израиль и евреев вообще. Газета «Авриани» сообщает, что «после того, как американские евреи завладели мировым богатством и погрузили планету в небывалый финансовый кризис, они начали подготовку к Третьей мировой войне».

Перенесемся на Пиренеи.

Социалист Запатеро, премьер-министр Испании, заявил как-то, что понимает германских нацистов и не удивлен, что Холокост имел место.

Это уже привычная тенденция — антисемитизм левых.

Испания, впрочем, всегда была на стороне арабов в ближневосточном конфликте. Испанцы исповедуют антисемитизм неукоснительно и давно, со времени первых погромов (5 век), учиненных на полуострове ревнителями Христа.

Англия и Франция (апологеты демократии) наставляют Израиль с державной строгостью. Позиция апологетов в конфликте неизменна и продиктована здравым смыслом. А именно: арабы тоже семиты, но у них — нефть, а от израильской демократии проку — разве что головная боль.

Итак, европейские демократии, халифаты, банановые республики и прочие, исполненные единственно ненависти к Израилю-Еврею, принимаются травить его, морализировать, угрожать.

В конце концов, ему навязывают перемирие, и он убирается восвояси — обобранный, без плодов победы, под бравурные марши арабов… похоронивший своих павших.

Так было.

* * *

Но не теперь.

Теперь Израиль был большим народом, и он вел себя, как большой народ. Его не беспокоили вселенские протесты, не отвлекали угрозы. У него была миллионная мобильная армия, и она неумолимо продвигалась. Арабы полагались на ракетный удар, но оказалось, что противоракетные батареи Израиля работают без сбоев.

Война была проиграна, арабы знали это. Их спасением стало бы навязанное Израилю перемирие, и они обращались за помощью к мировой общественности, к братьям-мусульманам, к Франции, вызволявшей их прежде, к Англии.

Европа, однако, проявляла сдержанность. Израиль становился технологической державой, обязательным участником совместных проектов, и его выход из сообщества (если бы оно оказалось недружественным) причинил бы значительный урон континенту.

К тому же, в Англии и Франции политическая элита не могла не прислушиваться к мнению своих граждан-евреев, а их в этих странах насчитывались миллионы.

Израиль отверг переговоры, посредников, предостережения, он сам определил наказание арабам, сам привел его в исполнение, и арабы рухнули.

Большой Израиль повалил их.

И выстроил Третий Храм.

Из 100 миллионов евреев, живущих в Северной Америке, 90 миллионов приходится на Соединенные Штаты. Это, примерно, пятая часть населения, то есть в этой стране евреев столько же, сколько и латиноамериканцев, и больше, чем негров.

Первые евреи (беглецы от испанской инквизиции) появились в Америке в середине 17 века, но дискриминация обозначилась лишь в конце 19 века, с массовым наплывом иммигрантов: с 1880 по 1924 гг. в Америку прибыло 2,3 миллиона евреев из Восточной Европы, в основном из России.

В Америке никогда не было антисемитизма, узаконенного государством.

(17 декабря 1862 года командующий войсками Севера в Гражданской войне генерал Грант издает приказ об изгнании всех евреев, «как класс», с территорий, находящихся под его контролем. Цель — борьба с торговцами от «черного рынка». Осведомленный о случившемся президент Линкольн отменяет приказ Гранта. В беседе с раввином Вайсом из Цинциннати, пришедшим с делегацией выразить президенту благодарность, Линкольн говорит: «осудить всех, как класс это по меньшей мере также неправильно, как приписать хорошему плохое». Он, Линкольн, не делает различия между евреем и неевреем и не позволит, чтобы кто-либо в Америке страдал из-за принадлежности к своей религии.)

Тем не менее: те, кто заселял эту страну, прибывали из Европы, а в Европе ненависть к евреям была у людей наследственной.

В 1917 году русский эмигрант-монархист Борис Брасол переводит на английский язык «Протоколы Сионских мудрецов». Изданные, особым спросом они не пользуются, и обеспокоенный монархист пересылает их Генри Форду.

Генри Форд (знаменитый индустриалист) был антисемит лютый и невежественный, знавший из мировой истории бесспорно только то, что евреи хотят всех нае**ть. В 1920 году он заявил репортеру газеты New York World: «Во всех войнах виноваты интернациональные финансисты. Это те, кого называют Интернациональный Еврей — немецкие Евреи, французские Евреи, английские Евреи, американские Евреи. Я верю, что во всех этих странах, кроме нашей, Еврейский финансист верховодит. А поэтому: Еврей — угроза.»

Форд приказывает учредить в своей газете редакторскую колонку под названием: «Интернациональный Еврей — Важнейшая Мировая Проблема.» Материал обильно заимствуется из «Протоколов»… появляются брошюры под названием «Интернациональный Еврей», составленные из упомянутых колонок — они расходятся по всей стране (через отделения компании «Форд»), поступают в библиотеки, их раздают публике.

(Форду настолько нравился запротоколированный в «Протоколах» рассказ о еврейских старцах-злодеях, что он предпочел проигнорировать сказанное там о масонах, а именно: масоны вместе с евреями замышляют взять контроль над миром… Сам-то он был масон.)

Американский Еврейский комитет обвинил Форда в клевете и подал на него в суд. Форд вынужден был закрыть свою газету, и принес извинения евреям. Оказывается, он и не подозревал, что его газета — антисемитская. Он был «глубоко уязвлен», узнав, что «Протоколы Сионских мудрецов» — подделка.

В этой молодой стране старый антисемитизм осел и прижился. Погромы в Америке не случались, но на еврея могли напасть на улице и избить. Их травили в газетах и журналах, антиэмигрантские движения нейтивистов относились к ним с особой враждебностью. Евреев не принимали в социальные и спортивные клубы, не разрешали останавливаться в курортных гостиницах и мотелях («только для христиан»), не допускали жить в определенных районах. При приеме в иные частные колледжи и университеты для евреев была установлена процентная норма. К примеру, в 1949 году лишь 1 еврей из 70 мог поступить на медицинский факультет Корнельского университета (нееврей: 1 из 7). Евреев не принимали на работу в большие юридические фирмы, в ведущие индустриальные корпорации. В 50-х годах на рабочих рынках Лос-Анжелеса и Чикаго при рассмотрении предложений о работе в каждом из пяти случаев (20%) кандидатура еврея даже не рассматривалась.

К концу 60-х годов дискриминация становится менее ощутимой. Кошмары Холокоста, осмысленные в Америке, побуждают многих отказаться от антиеврейских пристрастий. Американское правительство отзывается на призыв Движения за гражданские права целой серией антидискриминационных законов…

Между тем, ассимиляция начинает опустошать общину.

В Америке она никогда не была насильственной. Скрытый антисемитизм доставлял евреям известные неудобства, но к чужим святилищам их не подталкивали. В свои они то— же не торопились, охотно «американизирующиеся» послевоенные поколения, тяготившиеся предписаниями Закона… Ведь было же сказано: «не вступай с ними в родство: дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не бери за сына твоего», а евреи Америки стадно и поспешно «вступали с ними в родство»… и отдалялись от своей общины и растили детей, уже чуждых Богу Авраама. В те годы, когда евреев в стране насчитывалось всего 5 миллионов, смешанные браки множились, как эпидемия: каждый второй союз был в нарушение традиции.

(Это излюбленная тема голливудских ассимиляторов: молодой еврей, пылкий и неопределившийся, не находит понимания у своей еврейской жены-подруги. Печальный факт приводит к разрыву, и тогда на горизонте появляется славная женщина не еврейского происхождения. Она живет сердцем — в отличие от практичных евреек… ее не пугают воспаленные устремления нашего героя, она — с ним в его мучительных поисках… все понимает и ничего не требует… и они любят друг друга завидной любовью.)

Итак, число евреев в Северной Америке достигает 100 миллионов.

Эти евреи несуетливы и консервативны. Они почитают традицию и знают историю. Ее знают теперь и в Голливуде, где поставили фильмы о Маккавеях и Бар-Кохбе, героях древней Иудеи.

Вклад евреев в американскую цивилизацию велик и их так много, что никто не удивился, когда один из них стал Президентом.

«Лигу защиты», служившую им долгие годы, они распустили за ненадобностью. В этой стране антисемитизма нет, он сгинул, убоявшись многочисленных евреев… а если кто-то и не любит их — вольному воля.

Но травить их безнаказанно никому не пройдет.

* * *

…Успешный предприниматель Т. владел (средь прочего) телевизионным каналом, который искуснее других подавал материал о событиях на Ближнем Востоке.

Вот на экране старик-палестинец. У него обветренное лицо, натруженные руки, безысходность в глазах… Засуха. Земля потрескалась и умирает без воды.

А это Тель-Авив, город фонтанов и бассейнов, где резвятся дети и где нежатся взрослые… У евреев даже в пустыне Негев (на орошенных угодьях) поднимаются злаки, цветы, растет клубника.

Голос напоминает зрителям, что в этих краях река Иордан — единственный (природный) источник пресной воды… Зритель размышляет: если у арабов засуха, а израильтяне благоденствуют — значит, они заграбастали всю воду из реки.

Репортер упускает упомянуть лишь самую малость, а именно: Израиль не берет воду из обмелевшего Иордана. Это его новый завод по опреснению морской воды — огромное подземное сооружение с уникальными агрегатами — удовлетворяет нужды страны.

Евреям Америки знаком эзопов язык этих репортажей. Они понимают: телеканал метит в Еврея вообще, в них то есть, но его возня мало трогает большой народ.

До поры. Пока в эфире не появляется серия передач под общим названием «Аферисты», где в одной связке — политики и финансисты, фальшивомонетчики и бандиты, доктор, актриса, бизнесмены, религиозные наставники…

Этих несхожих людей роднит одно обстоятельство: все они — евреи. Авторы рассказа выделяют национальную принадлежность героев без нажима, умело, между прочим… Вот мошенник, наобещавший людям золотые горы и обманувший их — он показан входящим в синагогу… Примечателен тишайший скупщик краденного: у него такой нос, глаза и губищи, что нет нужды пояснять, кто он… А аферист У. выглядит как настоящий ариец: у него светлые волосы, голубые глаза и нееврейская фамилия. И ермолку он не носит и в синагогу не ходит. No problem! Камера оператора приводит нас на еврейское кладбище, где находится заброшенная могила бедной матери богатейшего афериста.

Все, что сказано о преступной активности этих людей — правда. Они лгали, мошенничали, грабили, обрекали свои жертвы на нищету. И все же рассказ об аферистах, предложенный упомянутым телевещанием, был продуманной подтасовкой.

Как известно, ни один народ не обделен криминальными мозгами. Уголовный промысел — достояние всечеловеческое, но если для его демонстрации отобрать лишь еврейских старателей и лишь об их похождениях трубить на весь мир, легко заключить, что только этот народ является олицетворением бесчестья.

Евреи Америки отреагировали на хитроумный навет в высшей степени сдержанно. Они не отправились пикетировать студию, откуда велось вещание, не потребовали извинений от устроителей передач.

Они лишь объявили, что будут бойкотировать всех, кто сотрудничает с юдофобским каналом.

Хозяин канала отреагировал вполне раскованно. Он заявил, что ему плевать на угрозы евреев и заметил: Христос и его правда тоже кололи глаза этим людям.

Рекламодатели, однако, начали отпадать один за другим. Их сотрудничество с известным каналом исчислялось годами и было взаимовыгодным, но на противоположную чашу весов теперь погрузился огромный рынок — 100 миллионов североамериканских евреев.

Между тем, бравый жидоборец появлялся в газетах с неизменной улыбкой: два ряда больших белых зубов, сигара и победный кивок в сторону камер. У него было имя, обширные связи и организованная сторонниками кампания поддержки…

Все это, однако, напоминало благотворительный ералаш. Вливание (из солидарности) денег в бизнес спасительным быть не могло и продолжалось недолго.

Спесивый г-н Т. особой озабоченности не выказывал. Он знал, что бизнес захлебывается без солидных поступлений, что расходы пожирают свое и заемное, но чем мрачнее вырисовывалось положение, тем озлобленнее становились его атаки на евреев, тем чаще он восхвалял мудрость давних антисемитских проповедей Генри Форда.

Евреи, между тем, продолжали бойкот и в перебранку не вступали…

В один из дней, в час обязательных новостей с Ближнего Востока, на экране появилась элегантная женщина и сообщила, что по решению новых владельцев канала этот час будет посвящен отныне событиям в мире моды.

* * *

Число евреев в Европе — 40 миллионов. Большая их часть живет во Франции и Англии, значительные общины — в Германии, Голландии, а в славянских землях их почти уж нет.

(В начале 20 века в Российской империи было 6 миллионов евреев. Сегодня их можно сосчитать по пальцам: писатель-сатирик, два певца, два адвоката, длинноволосый поэт-песенник, некрещеный олигарх и две дюжины политологов и обозревателей. Из трудового народа сохранился Леша Каценеленбоген, водопроводчик-самоучка и не дурак выпить… Сбылась мечта русских патриотов: жидов передавили-выдавили, Россия спасена.)

В Европе, как известно, земля пропитана еврейской кровью. Антисемитизм здесь всегда был лютый и наследственный — ничего, в сущности, не изменилось.

Изменились евреи. Теперь они большой народ, и нападать на них нельзя безнаказанно.

Вот что случилось в Англии, где неизвестные взорвали лондонскую синагогу в час вечерней молитвы Минха.

Похороны убитых состоялись на следующий день. Движение в городе было парализовано, полиция затруднялась назвать число людей, следовавших за процессией — сотни тысяч, миллион… Вся эта масса двигалась угрюмым, пугающим шествием, порождавшим у горожан недобрые предчувствия.

Скотланд-Ярд произвел аресты. Серьезных улик у полиции не было; задержанные не выказывали на допросах особого беспокойства, а один из них, молодой нацист, даже загоготал, когда беспомощный следователь, в раздражении, выбил из-под него стул.

Никто не знал, найдут ли тех, кто взорвал синагогу. Подозревали давних ненавистников: исламистов, неонацистов, левых радикалов. Полиция обещала большие деньги за помощь в поимке террористов; она сама сбивалась с ног, опробывая версии, а министр требовал результатов и терпеливо выслушивал наставления из канцелярии премьер-министра.

Развязка наступила при неожиданных обстоятельствах — нашли повешенных.

Их нашли в лесу, далеко от Лондона. Кто-то навел полицию, но не раньше, чем прошел дождь, смывший следы. Сыщики отыскали поляну в глубине леса… и теперь они стояли, безмолвные, озирая тела неизвестных, шестерых, повешенных на деревьях вкруг поляны.

Те, кто расправился с этими людьми и навел полицию, сделали все, чтобы событие не выглядело загадочным…

Это была месть, «око за око«, как разъясняли слова на дощечках-пометах, привязанных к трупам.

Повешенным (неонацистам, как выяснится потом) были вложены в карманы обернутые в целлофан магнитофонные кассеты с записанными исповедями: каждый — о себе, а вместе — полный и подробный рассказ о том, как замышляли взорвать синагогу, кто планировал и готовил убийство евреев, в чем заключалась роль каждого из участников.

При осмотре тел эксперты без труда заключили: из этих людей показания были выдавлены. Явственно проступали следы побоев и пыток: многочисленные — у одних и одиночные — у других, тех, кто быстро сломался.

Впрочем, слова в их уста никто не вкладывал. Это были исповеди самих нацистов, сломанных, раздавленных болью, но самих, записанные по несколько раз, в разные дни, и прерванные лишь тогда, когда они начинали повторяться.

Скотланд-Ярд пришел к выводу, что синагогу действительно взорвали неонацисты. В магнитофонных записях содержались данные о составе взрывчатого вещества и о взрывном устройстве, а это (кроме полиции) могли знать лишь вовлеченные в заговор люди… Заговорщики знали, сколько евреев собирается в синагоге к часу вечерней молитвы, они тайно следили за входящими и считали их.

Следствие распознало в действиях мстителей работу профессионалов. Поползли слухи: «око за око мстителей» обучали израильские службы безопасности. Предположительно, израильтяне научили их (задолго до взрыва) наблюдать за активностью враждебных евреям организаций — иначе, как бы могли они, опередив Скотланд-Ярд, найти убийц-заговорщиков и бесшумно расправиться с ними?!.

Говорили, что полиция идет по следам группы «око за око»… но и опасались, что воины-арийцы готовят новое нападение. Между тем, еврейская газета опубликовала размышления человека, склонного к психоанализу.

Не удивляйтесь, писал он в своем изложении, что «хрустальная ночь», обещанная нам подпольными комрадами повешенных неонацистов, откладывается на неопределенное время. Задержка вызвана вовсе не тем, что (по слухам) евреи усилили охрану своих институтов. Отнюдь… Страх парализовал наших ненавистников. Возможно, кто-то из них и решится на кровавую вылазку, но от страха им уже не отделаться…

Здесь психоаналитик усматривает метаморфозу. Он пишет: те, кто взорвал синагогу, заполненную молящимися, были злодеи осмысленные и дерзкие, и можно представить, какой театр они бы устроили перед судьями в мантиях!..

А попались к мстителям.

Месть — страшная вещь: она ставит ее исполнителей вне закона, но освобождает их от каких-либо запретов. Никто не знает, что проделают мстители с пойманными ненавистниками… «Я убил их всех, — говорит в «Звездных войнах» кинорежиссера Лукаса один из мстителей. — И мужчин и женщин и детей. Потому что все они — изверги».

Большой народ, пишет автор статьи, тем и отличается от малого племени, что смеет дать волю чувствам… Линчевание — не еврейское занятие, но если кто-то радуется, убивая евреев, они не будут смирять в себе ответную ненависть.

В прежние времена они бы обязательно всполошились при известии о единоплеменных мстителях. Тогдашние евреи об ответном насилии не помышляли, их было мало, и они сознавали, что никто в этой свободной стране с неотлучным антисемитизмом не примирился бы с существованием воинственных (малочисленных) евреев, да еще в ореоле устрашающих мстителей.

Их дерзость обязательно вызвала бы погромные настроения…

Но не теперь. Теперь они — большой народ, и их нельзя придавить погромами.

* * *

…Первыми это усвоили арабы из французского города Марселя.

Когда-то арабов во Франции насчитывалось 6 миллионов, то есть в 10 раз больше, чем евреев. Их и теперь больше (20 миллионов на 15 миллионов евреев), но это уже цифры одного порядка.

Всякий раз, когда обостряются события на Ближнем Востоке, арабы Марселя начинают свой протест (против действий Израиля) с демонстраций и вандализма. По обыкновению душевный порыв побуждает их осквернять еврейские кладбища и синагоги, разрушать бизнесы, нападать на евреев, травить их детей.

Впрочем, все это случается и без повода.

У французов антисемитизм мусульман не вызывает особого возмущения. Французы не любят ни евреев, ни арабов, но последних они опасаются… Им все кажется, что, занятые евреями, арабы оставят их в покое. И все будет как прежде.

Но — нет: стены домов в городе украшают граффити: «Да здравствует мусульманская Франция!»

…В одну из ночей два араба забрались (такое случалось) на еврейское кладбище. Сторож-француз засек их, справлявших нужду на порушенные могильные камни. Он вызвал дежурный наряд из еврейского центра, арабов изловили, избили до полусмерти и выкинули. К утру они ожили и уползли.

А к вечеру в еврейский общинный центр нагрянули единоверцы побитых лиходеев. Их было много — разъяренных, вооруженных цепями, арматурой, бутылками с горючей смесью… Появились и левые юдофобы в юниформенных арабских платках.

Мэр Марселя, араб, (когда ему сообщили о происходящем) призвал обе стороны к сдержанности, но чрезвычайное положение не ввел и даже не пригрозил наказанием за вандализм.

Тогда-то евреи и повалили со всех сторон — выбивать погромщиков. Их тоже было много, и у них тоже были в руках ударные предметы. За сутки Марсель превратился в город уличных боёв. Горели магазины и офисы, дома, автомобили; скорая помощь не успевала вывозить раненых. Перепуганный мэр бросил на усмирение полицию и жандармов, но и они исчезли в водовороте… Подожгли синагогу, а когда она сгорела вместе со свитками Торы, запылала мечеть.

Когда-то еще пророк Мохаммад называл евреев народом Книги — до того, как проклял за их отказ признать его посланником Божьим… Но теперь, на обезображенных улицах Марселя, никто не опознал бы в них потомков того малого племени. Это был другой народ… огромное стадо со всеми его звериными атрибутами, разъяренное нанесенной ему болью. Здесь они были не лучше и не хуже той орды, которая пришла, чтобы разрушить их, и они тоже разрушали и жгли и тоже крошили черепа.

Они бились без устали, потому что их тоже было много, и одни сменяли других… и бились с непроходящим остервенением, как будто мстили за века погромов, обрушенных на них их ненавистниками.

Насилие прекратилось, когда в город ввели войска. Арабы еще долго изживали в себе позор побитых и утешались угрозами, обещая отплатить евреям за (ответную) жестокость…

* * *

Это интересное занятие — размышлять о тех (большом народе) евреях… Каждый из нас может составить о них свое представление… и я позволю себе предложить мой набросок. Вот он: с появлением большого народа евреев умножится число благих дел (и правонарушителей), а юдофобствующие левые, которым так нравится оплевывать малый Израиль перед лицом враждебного мира, переродятся в его трубадуров.

Окрыленная фантазия, возможно, принесет в избытке представлений о большом еврейском народе, но каким бы он не являлся нам в воображении — приветливым или чванливым, стадным или мудреным, воинственным… мстительным, великодушным — непреложной и удивительной (о нем) обязательно утвердится простая мысль, что никто уже не будет безнаказанно причинять боль евреям.

Один Бог знает, сколько мы вынесли за нашу веру в Него!.. А он сохранил нас… и мы перебираем в памяти сказочные (на сегодняшний слух) имена давно исчезнувших цивилизаций, наших ровесников: Египет фараонов, Финикия, Ассирия и Вавилон, древняя Персия, древняя Греция, Рим…

За свою долгую историю мы кое-что принесли в этот мир, и благодарное человечество могло бы одарить евреев крупицей тепла. А нас извещают, что антисемитизм сегодня яростнее, чем он был сто лет назад.

Мы, евреи — «люди Книги», у нас нет имперских позывов… Мы всегда были малым народом, посвященным в великую Идею, и наша малочисленность не может быть ущербной при таких дарах.

И все же мы должны уверовать в силу числа.

Мы должны стать большим народом, чтобы те, кто придет после нас, наша плоть и кровь, не унаследовали судьбы извечных евреев, приговоренных жить, ожидая беды.

Print Friendly, PDF & Email

5 комментариев для “Григорий Климовицкий: Большой народ евреи. Окончание

  1. «По уровню своей культуры Сталин был лапоть. Периферийный лапоть, которого в юные годы “вышибли” (ему нравилось это слово) из духовной семинарии».
    ::::::::::::::::::::::::::МСТ:::::::::::::::::::::::::::
    Отношение к диктатору не должно оправдываться ложью. Справка:
    «Джугашвили в августе 1898г. стал членом грузинской социал-демократической организации под названием «Масане — даси». Иосиф в это время усиленно зани­мается самообразованием, читает нелегальную марксистскую литературу. «Капитал» Маркса в рукописном виде нелегально читался студента­ми семинарии. Круг чтения Сталина был разнообразен и широк. Труды по философии, истории, полит­экономии, естественным наукам расширяли его научные познания. Инспектор доносил начальству о чтении И. Джугашвили запрещен­ных книг. И начальство семинарии наказывало его за это.
    В мае 1899 года пятилетнее пребывание И. Джугашвили в духовной семинарии подхо­дило к концу. Но богословские науки все мень­ше интересовали его. В конце мая И. Джуга­швили должен был сдавать выпускные экзаме­ны, но не явился на них. 29 мая Иосифа исключили из семинарии «за неявку на экзамены».

    Много другой фактологической неряшливости, Следствие убеждённости «в запрограммированности» юдофобии как таковой.

  2. Alexander Niss, Вы правы.Прошу прощения.Это опечатка по небрежности.В откорректированной редакции должно быть:» Замечание Сартра по антисемиту:»Для антисемита интеллигентность является еврейской чертой, и он может также спокойно презирать ее, как и все другие еврейские достоинства.”,свидетельствует о его наблюдательности.»…

  3. Я отметил оба обязательных поля, но мой текст не был засчитан. Что-то у вас с технической стороной неважно.

  4. Sava: Вы меня удивили. Как можно было назвать филосемита Сартра антисемитом. Чтобы оперировать именами выдающихся людей, надо их читать. И множить число антисемитов, поворачивая всё с ног на голову, недостойное занятие.

  5. Уважаемый Григорий Климовицкий.
    Вашу объемную, трудоемкую и добротно выполненную публикацию на актуальную тему прочитал с интересом и большим вниманием.Спасибо.Комментарии—ниже.
    1.Действительно В. Гросман вложил в определение антисемитизма глубокий смысл.
    Использование антисемитизма в качестве средства достижения преступных политических целей особенно заметно проявилось в ХХ веке. Оно и ныне не исчезло.Правители стран и империй
    широко им пользуются при необходимости, используя неистребимый дух массового бытового антисемитизма.
    Нет оснований надеяться,что человечество освободиться когда-либо от этого чудовищного предрассудка.Так,. вопреки замыслу Всевышнего , погано устроен род людской..
    2.Замечание антисемита Саттра: » Для антисемита интеллигентность является еврейской чертой, и он может также спокойно презирать ее, как и все другие еврейские достоинства.”,свидетельствует о его наблюдательности.
    В совковый период на эту тему распространялась байка. В трамвае внимание двух подвыпивших антисемитов привлек внимание читающий книгу близорукий очкарик в шляпе.Один из ханыг изрек , что этот очкарик м.б. только евреем, другой его поправил, что это просто интеллигент.
    3.»О марксисткой неприязни к сынам Израиля»( в связи со стремлением Бунд узаконить «пролетарскую» субботу.) Это воспринимается не достаточно убедительным утверждением.В равной мере подобная неприязнь должна была проявляться и к другим нациям и народностям в СССР. Однако этого не было.
    4.О «лапотной» культуре Сталина.
    До определенной поры это действительно было так.Вы дали вполне реалистичную оценку психологического портрета вождя, выделяя его закомплексованность из-за дефицита интеллигентности.Указывая на его необразованность, следовало бы не оставить без внимания известный факт о его феноменальных способностях.Они позволили ему само образоваться и пополнить свою крепкую память информацией по всем, важным для него, сферам знаний, в том числе и в культуре.Это,однако, не сформировало в нем культурной, интеллигентной личности. Он,должно быть, и не испытывал в этом потребности,полагая, что это классово чуждое для него свойство.Ему достаточно было показать некоторым своим высоко образованным коллегам,вшивым интеллигентам,что он является не менее их просвещенной личностью.
    Уместно также упомянуть, что его в чем-то идейный единомышленник и заклятый враг А. Гитлер, при примерно схожих исходных данных по образованности, даже превосходил Сталина по эрудиции и способностям по принятию быстрых и оптимальных решений.
    Но Стали превзошел его безусловно своей прагматичностью.Он до нужной поры сохранял и в определенной мере оберегал благополучие многих ненавистных ему евреев, с помощью которых достиг славы , величия и Победы.

    .

Обсуждение закрыто.