Ефим Гаммер: Из книги стихов и поэм «Замковый камень Иерусалима»

Loading

Ефим Гаммер

Из книги стихов и поэм
«Замковый камень Иерусалима»

ИЕРУСАЛИМ

Напрячься помыслом и нервом,
клюкой нащупать зорный след,
и прозревать, как в жизни первой,
когда сквозь чудо видел свет,
когда у звездного полога
не безъязык был и не слеп,
когда младенчески — пророком
вклинялся в помыслы судеб.
Уйти? Остаться? Возвратиться
под наказанье и указ?
И осознать себя в темнице
разнопохожих лиц и глаз?
Но знать срока земли и неба…
И не сказать. Кому и где?
Без осознанья чуда немо
реченье для земных людей.
Гордиев узел, путь запутан,
доколи чудо — не резон.
Серьезный век не верит в чудо.
Больной на фокусах взращен!

СТЕНА ПЛАЧА
(поэма пристрастия)

1
Западная стена Иерусалимского Храма.
Две тысячи лет евреи Диаспоры
идут к Стене Плача.
Знают и помнят:
отсюда, от Стены Плача, вышли они
в свое рассеяние две тысячи лет назад.
И здесь, у Стены Плача, соберутся снова.
Из Европы и Америки,
из Азии и Африки.
Здесь, у Стены Плача,
ведут они свой разговор с Богом.
И оставляют в щелях камня записки
с просьбами и молениями,
с душевными воплями
и сердечной скорбью.

15 января 1991 года
смотрел я на эти записки,
смотрел на евреев, разных лицом,
и думал:
в канун войны в Персидском заливе,
за считанные часы до того,
как сотни «Скадов» —
иракских ракет —
полетят на Израиль,
евреи вновь стоят перед своим Богом,
перед своей человечьей судьбой.

Что в их записках?
О чем они молят?
К чему взывают?
А, может,
они просто полагаются на своего Бога
и донимают его — вразнобой –
самыми простыми тревогами,
житейского свойства?

Бог один,
люди разные,
и записки их…
вот они, разносимые ветром,
либо взрывной волной.

2
Каждый человек –
живое подобие Стены Плача.
Жизнь его обращена к миру
только одной стороной –
обветренной,
в трещинах,
неприступной.
Стена.
Камень на камне.
Между ними
заметные щели.
Но сколько ножом ни ковыряй,
камень не расшатать –
вековечная кладка.

3
Еврейская история —
ножны.
В них меч судьбы
всего Земного шара.
Клокочет магма,
полыхает жаром.
Планета внемлет.
Истина во лжи.
Незнанье — рок.
Всеведенье — порок.
Послушен ветер правд
песчаным генам.
И наступает —
так ли? —
перемена,
и нарастает мясо
там,
где вырван клок.

4
Разумная
земная толочь
и бестолочь,
проникнись и блажи.
Наступит срок,
наступит час, и в полночь
Мир распогодится.
Небесные дожди
размоют чувства —
крепи и плотины.
Целительная
звездная вода
отыщет русло
следствия-причины
и оросит вновь
тощие года.

5
Такая лунная
безоблачная усталь.
Такое древнее
неспешное житье.
Вся ночь — твоя.
Пожалуйста, безумствуй,
и проповедуй
звездам питие.
Кто на Руси?
Но Русью и не пахнет.
В два цвета
индевеет горизонт.
Плугами — фарами
нежданный поздний пахарь
у пули на виду
грызет гудрон.
И снова — тьма,
луна и вздохи камня,
отмеченного
верой и добром.
И небо говорит
в тебе стихами
на языке доходчивом —
любом.

Print Friendly, PDF & Email