Александр Булгаков: Отрывок из незаконченной книги

Внутри костёл выглядел весьма торжественно. Огорчило только то, что настоящего, механического органа с трубами не было, а стоял электронный музыкальный инструмент. Наверное, из-за ограниченности в финансах, — всё же это дорогое удовольствие.

Александр Булгаков: Отрывок из незаконченной книги Читайте далее

Александр Булгаков: Тикун олам без машиаха?

Им предстоит много битв — в основном духовных, начиная с битвы против собственной провинциальной ограниченности. Им надо расстаться с предрассудками о христианстве, с религиозной спесью у одной части евреев и с пресмыканием перед Западом у другой, — такое «планов громадьё» видит перед Израилем автор следующей книги.

Александр Булгаков: Тикун олам без машиаха? Читайте далее

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Окончание

Рувим Иосифович… «…Но образ твой теперь как-бы в тумане», — так ведь чувствовал и Бунин, вспоминая юношескую любовь. Стираются конкретные черты, забываются поступки, а в памяти остаётся его благородство, которое трудно передать словами.

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Окончание Читайте далее

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение

…«злые языки страшнее пистолета», и вот уже Лютер подхватывает из рук «Отцов Церкви» недобрую эстафету, внося вклад площадных антисемитских ругательств в «командный зачёт»… заканчивается совсем худо, в 1933 Гитлер похвалялся, что «он лишь хочет эффектнее осуществить то, чего так давно добивалась Церковь»…

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение Читайте далее

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение

Но вот мы и у нашего дома, и на душе становится просто муторно. Наш дом был крепким … простоял бы ещё много лет в своей силе при хороших хозяевах. Но сейчас… Такое ощущение, что живут там или алкаши, или люди-временщики: «перекантуемся какое-то время…»…

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение Читайте далее

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение

Хотя не всё сентиментально в воспоминаниях сына; например, папа учил давать «в морду», если тебя обзывают жидом. Предупреждал неоднократно: «Бойся, когда тебя хвалят». Наставлял не считать людей глупее себя…

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение Читайте далее

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение

Папа с отвращением говорил о том, что когда приближалась победа, вместе с этим невиданно разворачивался и великодержавный шовинизм. Все чаще слово “советский” заменялось на “русский”… любой человек, чисто внешне смахивающий на еврея, мог услышать… “пока мы воевали, вы сидели в Ташкенте”.

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение Читайте далее

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение

…размышляя о «внутренней эмиграции» Рувима Иосифовича, я не смущаюсь тем, что он не был этаким «героем сопротивления». Ведь подобных моему Учителю было немало, и их сокрытое глубинное мышление было прежде всего неприятием коммунистической неправды.

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Продолжение Читайте далее

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…»

Как же мы прожили свою жизнь? Это рассказать мы даже и не пытались, понимая с неизбежной уже умудрённостью, что обо всём всё равно не расскажешь, — значит, не стоит и начинать.

Александр Булгаков: Горький Горький. «Ты был нашей совестью…» Читайте далее

Александр Булгаков: Ты — Иосиф, брат наш…

Никакого народа-«любимчика» не существует, — достаточно взглянуть, сколько страданий и бедствий выпало на долю Израиля. Вспомним: избрание не «за что», а «для чего». В синагогальных молитвах это понимают и принимают. Так что «еврейский вопрос» не является еврейской проблемой. Это проблема Небес.

Александр Булгаков: Ты — Иосиф, брат наш… Читайте далее