Лев Харитон: Берегите нас, поэтов!
Кто в странствиях провел полжизни, / Тот понимает всей душой, / Что нету счастья без отчизны, / Тот тянется всегда домой.
Журнал-газета истории, традиции, культуры
Кто в странствиях провел полжизни, / Тот понимает всей душой, / Что нету счастья без отчизны, / Тот тянется всегда домой.
Зачем писать? Ведь все уже написано. Зачем читать? Ведь все уж прочтено. И премии давно уже расписаны. И Истина нашла свое вино.
А звезды плачут, и морозно душе смотреться в их глаза… В простом на вид стихотвореньи мы можем жить и умирать.
Я ни о чем не сожалею / И вам советую забыть / О праздниках на Мавзолее, / О славе, что пришлось испить.
«Лева, — позвала меня она, — подойди ко мне. У меня для тебя кое-что есть». Я подошел. Она погладила меня по голове и произнесла «а идише копф!» (еврейская голова!), вынув что-то из кармана своей кофты. Это была «коровка», моя любимая конфета.
В этих заметках я не пытался что-то навязать — тем более, не хотел ничего постулировать. Но у каждого человека может быть свое мнение. И опыт, и размышления приводят его к новым оценкам, переоценкам — и снова к новым оценкам. Буду рад, если со мной не только согласятся, но и поспорят.
Утро с Музой Лев Харитон Гласные и согласные «Правительство без оппозиции всегда в опасности» /Фрэнсис Бэкон, 1561-1626/ Я с детства не любил согласные. Не тот какой-то в них запал. Всегда предпочитал я гласные, Без них, наверно бы, пропал.
И снова три строфы… Лев Харитон Маленький упрек Не хочешь жить ты по старинке. Абсурд: казаться, а не быть. Сегодня ты проспал у Зинки И подвиг хочешь сей забыть. Но знаешь точно: у искусства Ты миг священный своровал. Когда б ни низменное чувство, Ты б на Парнасе ночевал.
Три строфы Лев Харитон Золотая середина Ты прожил больше половины. Остался финишный рывок. А золотой-то середины, Как вижу я, найти не смог. Ах середина, где златая, Где прячется, пропала где?
Я и не знал, что ему ответить.Только вспомнил, как в детстве он часто называл меня «пионером» и как, вообще не терпел всех, сбивающихся в стадо. Таким он и остался в моей памяти. Человеком, с которым всегда хочется выпить на посошок. Другом, которого всегда не хватает.
Иной читатель, уверен, спросит меня: «Ну что ты, автор, взялся писать о каком-то мальчишке, пускай друге твоём, друге твоего детства и лет давно ушедших, неужели не нашел другой персонаж, с какими-то интересными жизненными фактами, даже с чем-то жареным — чтобы потешить наше читательское воображение?»
Они схватили Крым за ворот, Когда он предрассветно спал. А мир, как самый подлый ворог, Мир, он преступно промолчал.
Дама смотрела на меня, как смотрит учительница на двоечника. «Хороший секс, — сказала она с потрясающей уверенностью, — это регулярный и правильный секс». Казалось, что она вот-вот перейдет к наглядной демонстрации. Что такое регулярный секс, это я более или менее еще понимал. Но правильный секс!?
Тут надо сказать, что, наверное, более половины материалов, относящихся к жизни великих русских писателей, к их творчеству, находились в ту советскую пору в спецхранах библиотек. А нам, бедным читателям и историкам литературы, только оставалось знать, что Толстой был «зеркалом русской революции»…
А новое поколение поверит молодому режиссеру больше, чем автору этих строк. И это будет, хоть и обидно, но не удивительно. Ведь глупость в компоте с лицемерием, запущенные в ход промывателями мозгов, когда они беспреградны, то неодолимы. А толпа во всё верящих трудящихся всё равно скушает любое блюдо.
Дон ушел. Прямо на моих глазах. Такая долгая жизнь и эти несколько минут ухода! Скольких людей он видел, и сколько людей видели его. И я оказался последним, кто был рядом с ним!
Мне так кажется, эта история о человеческом спасении, о чуде жизни была для него в сто раз важнее, чем все истории, которые он мог рассказать о самом страшном времени в своей жизни, когда она ничего не стоила, а отобрать ее было так просто!..
В плане денег, как и в остальном, Дон был совершенно необыкновенным человеком. Всегда отдать, никогда не быть даже секунду должным, никогда не брать, никогда ничего не потребовать для себя.
Когда их лагерь освободили американцы, то многие заключенные, обезумев от счастья, просто руками душили немцев и предателей. Дон говорил, что такого искушения убить, как в тот момент, трудно было избежать.
Современному человеку вряд ли дано понять или хотя бы представить (и слава Богу, что не дано), что такое было жить и работать в СССР в 30-е и 40-е годы. Особенно трудно было жить и работать… в больших городах. В них с особой силой, неукоснительностью и жестокостью проводилась сталинская политика, направленная …
Стихи Лев Харитон Тень в тумане Все, кажется, давно пропало, И след простыл, и жизнь прошла. И прошлого как ни бывало, И от всего осталась мгла.