Александр Орфис: Последняя ночь Данилы Жидовина
Убили моего сына так же, как убили отца! Разрубили саблями, растерзали крючьями и бросили псам! Тогда я поклялся, что со мной такого не будет! И стал католиком, лютеранином, православным… А в турецком плену крикнул шахаду. Но всё равно всегда для всех оставался — Jude, Żyd, Žydas, яхуд, жидовин.