Евгений Белодубровский: Любовь Дмитриевна Блок

Любовь Дмитриевна, после трагической смерти Блока (это, конечно же, был форменный суицид!!!) во все отпущенные ей судьбой годы свято хранила (и сохранила) весь архив Поэта… Посвятила себя «Теории и Истории Русского и Зарубежного балета» и составила «Систематический Каталог», к которому до сих пор обращается наука.

Евгений Белодубровский: Любовь Дмитриевна Блок Читайте далее

[Дебют] Карина Намазова: Жор

В сердцах Декина хлопнула дверцей и открыла шкаф, где хранились рукописи, конечно, она их никогда не перечитывала, но хранить было приятно, создавалось ощущение весомости и смысла. Теперь даже стопки желтоватых папок не успокоили… В кабинет неуверенно поскреблись и на заклание явился совсем юный парнишка.

[Дебют] Карина Намазова: Жор Читайте далее

Эдуард Малинский: «Нам нужно повременить и осмотреться!»

Не следует забывать о том, что новое правительство уже самим фактом своего возникновения прервало злополучную цепь перманентных выборов, и находясь в очень непростых условиях, всё–таки ухитряется выполнять свою работу вполне профессионально и достойно, и заслуживает более позитивного отношения.

Эдуард Малинский: «Нам нужно повременить и осмотреться!» Читайте далее

Полина Лозовская: Ва-банк!

На рабочих местах людей заменят компьютеры и роботы, с которыми особо не договоришься! И они же назначат наказания нерадивым и даже отвезут в специальные места перевоспитания за красивой оградой. Никаких колючих проволок — это принципиально! Это не сталинизм! И не маоизм! Заборы будут красивыми.

Полина Лозовская: Ва-банк! Читайте далее

Мирон Амусья: Другой профсоюз

Я слежу за комментариями на русском языке в ФБ, и нередко читаю комментарии и на английском. Их тоже не характеризует легендарный оксфордский стиль, но ни в какое сравнение с «русскоязычными», в Израиле или в РФ, они не идут. Тут открытая злоба, ложь, оскорбления, угрозы — явления совсем нередкие.

Мирон Амусья: Другой профсоюз Читайте далее

Сергей Баймухаметов: «Моя мама работает иностранным агентом…»

Недалек тот день, когда в разговорах детсадовцев на извечные темы о работе родителей появятся заявления: «А моя мама работает иностранным агентом!»… Откровенная попытка заткнуть независимой журналистике рот лишает гражданское общество языка, на котором оно еще недавно могло разговаривать с властью.

Сергей Баймухаметов: «Моя мама работает иностранным агентом…» Читайте далее

[Дебют] Леонид Страковский: Два отказника

«Зачем уезжать из страны, где ты работаешь в приличной конторе, имеешь авторитет и получаешь зарплату, значительно выше средней?» Иногда Боря задавал такой вопрос себе. Горький ответ приходил мгновенно: национальность оставалась пятном, унижающим «клеймом», которое оскорбляло его человеческое достоинство.

[Дебют] Леонид Страковский: Два отказника Читайте далее

[Дебют] Габриэль Бергер: «Неужели я тщеславный еврей?»

Отношения, начавшиеся бурно и романтично, вскоре дали трещину. Потому что наши миры переживаний и настроений были фундаментально разными: я, потомок переживших Холокост, она — потомок родителей, которые связали самые прекрасные детские переживания с нацистской эпохой.

[Дебют] Габриэль Бергер: «Неужели я тщеславный еврей?» Читайте далее

Михаил Идес: Диалоги с Организмом. Окончание

Мы с женой приглашены на игру. Она, как обозреватель «Известий». Я, как бесплатное приложение. Формулировка обидная, но я, как и многие из телезрителей, был согласен «хоть тушкой, хоть чучелом» оказаться на игре. Вообще-то это была многоходовка.

Михаил Идес: Диалоги с Организмом. Окончание Читайте далее

Александр Яблонский: Причуды памяти

Не надо думать, что мы просто пили в Летнем саду. Мы продолжали традиции, заложенные Петром Великим. Летний сад был задуман не только как место общения с природой. Нет! Летний сад был задуман прежде всего как место увеселений и общений. А увеселения и общения времен Петра были весьма специфические и однообразные.

Александр Яблонский: Причуды памяти Читайте далее

Татьяна Хохрина: Прощание

Неужели есть где-то место, где люди не поступают с момента рождения в театр, не произносят не ими написанные слова, не играют без конца роль то того, то другого, а умудряются прожить жизнь по собственной партитуре, не исполняя фальшивых и чужих мелодий?! Недаааааавно гостила в чудесной странееееее…

Татьяна Хохрина: Прощание Читайте далее

Александр Тарадай: Как я чуть не стал шадкуном

Поменять профессию радиоинженера на шадкуна тогда не входило в мои планы, поэтому я быстро попрощался и также быстро смылся. И возможно — зря!? Я не знал, что распадется Советский Союз, наше НИИ начнет чахнуть и также исчезнет, отличные программисты и электронщики разъедутся по всему миру…

Александр Тарадай: Как я чуть не стал шадкуном Читайте далее

Эдуард Бормашенко: Священная война

Я выбираю традицию, упорядочивающую историческое прошлое, и рациональное мышление. На неочевидную связь между нелюбовью к логике и людям обращали внимание Гаспаров и Аверинцев. Повторю вслед за ними, что иррационализм опасен, а нелюбовь к логике и к ближнему своему — вещи взаимосвязанные.

Эдуард Бормашенко: Священная война Читайте далее

Кинорецепт от Бориса Бермана. «Манаек»

Нет масштабных съёмок, большинство эпизодов или на улице, или в помещениях полиции. Но несмотря на скромность бюджета, действие динамичное и захватывающе. Я бы сказал, что это социальная драма.

Кинорецепт от Бориса Бермана. «Манаек» Читайте далее

Игорь Волошин: Национальные парки Америки. Парки штата Юта — 4

Тропа бежит почти по самому дну узкого каньона, поэтому здесь всегда тень, и даже в самый жаркий день прохладно. По дну протекает речка. Каньон совершенно необычен своей конфигурацией, а на пути находится такое количество необычных красивых мест, что едва ли кто останется разочарован выбранным маршрутом.

Игорь Волошин: Национальные парки Америки. Парки штата Юта — 4 Читайте далее

Борис Гулько: Когда всё пошло не так?

Благополучие Израиля зависит от того, удастся ли ему быстро сменить своё нынешнее правительство, готовое следовать губительной для Израиля линии «Нового Мирового Порядка» Обамы-Байдена на национально ориентированное.

Борис Гулько: Когда всё пошло не так? Читайте далее

Михаил Ривкин: Недельный раздел Ки Таво

В перечне проклятий автор, как правило, отталкивался от той реальности, которую он видел вокруг себя. Он описывал известные ему факты, но, при этом, давал полную волю своему художественному воображению, преувеличивая, усиливая, доводя до последнего предела все беды и несчастья, о которых был наслышан.

Михаил Ривкин: Недельный раздел Ки Таво Читайте далее

Лев Мадорский: Раввины в моей жизни

Почти двухметрового роста блондин, хотя и не вписывался в привычнй для раввина образ, оставил на меня самое приятное впечатление. Яков считал себя не немцем, принявшим гиюр, а евреем. По его мнению, (я так не считаю) евреи, вообще, не нация, а религиозное сообщество.

Лев Мадорский: Раввины в моей жизни Читайте далее

Александр Меламед: Четыре Давида на одну Италию

Скульпторы, столетие за столетием, явно состязаясь в изображении Давида, упрямо верили в одно. Иудейский пастух и музыкант, ставший царем Израиля, много веков запечатленный на исторической родине исключительно в буквенном обличье, может побудить народ покончить с раздробленностью нации и привести к созданию единой Италии.

Александр Меламед: Четыре Давида на одну Италию Читайте далее

Ефим Гальперин: «Эти». Главы из книги

…найдите на традиционной хронологической шкале отрезок времени, обозначенный как «античность». С её виртуальной «Западной Римской империей» вкупе с «Византией». С Цезарем, Колизеем, республикой, Нероном, гусями, плебеями, легионами. Со всем тем, что на самом деле является фейком.

Ефим Гальперин: «Эти». Главы из книги Читайте далее

Алекс Манфиш: Неделимое царство песен

Песенная культура Израиля создалась под перекрёстными влияниями — русским, греческим, испанским… и не только. Она впитала и идишские напевы, и звуки романсов на ладино. И здесь тоже слышатся песни тех, кого мы могли бы назвать бардами: тех, кто сам и слагает слова и музыку, и поёт.

Алекс Манфиш: Неделимое царство песен Читайте далее