Михаил Зисманов: В поисках пути
В конце 1810 года роман о Никерброкере принёс Ирвингу две тысячи долларов — это был абсолютный рекорд для того времени. Ни один писатель не получал тогда и близко таких гонораров.
Журнал-газета истории, традиции, культуры
В конце 1810 года роман о Никерброкере принёс Ирвингу две тысячи долларов — это был абсолютный рекорд для того времени. Ни один писатель не получал тогда и близко таких гонораров.
Государь высказал С. Ю. Витте свое непреклонное желание раз и навсегда покончить с революционной деятельностью русских евреев, не останавливаясь ни пред какими мерами и просил С. Ю. Витте высказать ему свои соображения по этому вопросу и дать ему совет.
В российском обществе быстро идут перемены, ничего хорошего не сулящие российским евреям. Ни черная, беспримесно антисемитская полива Захара Прилепина, ни эскапады Петра Толстого еще вчера были невозможны в публичном российском поле. Но ведь еще вчера был невозможен и сталинистский ренессанс…
Я предполагаю, что люди поставит мне гораздо лучшую оценку, чем оценка, которую я поставлю себе сам, потому что я очень самокритичен, — говорит он. Никогда еще не было ситуации, когда коалиция и оппозиция находятся в таких плохих отношениях, как сегодня.
У рассматриваемых нами антисуворово/солонинцев наличествует, видимо, промежуточный вариант: из российского заимствована претензия на единоличную победу, за которую все нам должны по гроб жизни, а из западного — евреи не просто невинно больше всех пострадавшие, но — единственная и неповторимая жертва…
Но сначала о слухах. Они в старинном затёрханном городе были уделом языков не обязательно злых, которые пистолетов похлеще. Горожане, вообще, по природе были людьми вовсе не злыми, разве что очень уж их доставали. Кто доставал? Кто-кто, те, кто всегда и всех достают. Что не понятно? Обязательно всё говорить? Чтобы было, …
Наверное, все согласятся, что советская историография не содержит, конечно же, стопроцентной правды ни о Великой Отечественной войне, ни о чём-либо ином. Но приукрашивания и замалчивания советской эпохи носили, с моей точки зрения, характер всё же не сущностный, а «косметический».