Александр Костюнин: Дагестан. Дневник поездки. Главы из книги. Продолжение

Loading

Если на красный свет остановишься, уступишь дорогу «Запорожцу», тебя «западло» посчитают. Любой ребёнок скажет, что ты «чмошник» и «лох». Хоть стой после этого, хоть падай, хоть гаишников наказывай. У нас такой менталитет: поставить сирену «Бэ!» на «Приору», воткнуть колонки, как этот стол, включить музыку погромче, открыть окна и заехать на рынок… Вот наше счастье.

Дагестан. Дневник поездки

Александр Костюнин

Главы из книги. Продолжение. Начало здесь

Фигурант

— Гамзат, по части вставания ти кто — жаваранак ыли сава?
— Вай, зачэм такые вэщи гаварищ? По этой части я — арол.

Мы зашли в придорожное кафе, выбрали столик.

Магомед тщательно, с особым цинизмом, затушил сигарету и, не поднимая глаз, спросил:

— Значит, я тоже буду «фигурантом» вашего дела?

— Книги.

— Я и говорю… Ну, тогда записывай: в Дагестане авторитет старших непререкаем.

В колхозе после войны у нас председателем был отставной начальник НКВД Ахмед. Он ослеп, плохо себя чувствовал, но должность не покидал. На одном из собраний встаёт колхозник, заводит речь: «Время сейчас тяжёлое, земли колхоза разбросаны, отгонные пастбища далеко, и нам нужен другой председатель, который лучше видит». Ахмед, не поднимаясь с места, проскрипел: «Даже если у тебя будет такое острое зрение, что сможешь разглядеть, сколько кукурузы в Америке сыплют хозяйки своим курицам, всё одно председателем буду я».

— Что желаете, — поинтересовалась у нас миловидная горянка, и тоже, как я, достала блокнот, приготовилась записывать.

— Давай, как вчера: яблоко, ящик водки и десять женщин… Асият, ты же лучше меня знаешь, чем угостить гостя, — упрекнул официантку Магомед.

Та понимающе кивнула и удалилась.

— В Дагестане мужчина всегда прав, старший прав вдвойне, и никакие шуточки на эту тему не допускаются… Зато «по горизонтали» поощряются любые приколы.

Между Кизилюртом и посёлком Сулак, прямо на дороге, сотрудники соседнего райотдела обнаружили труп мужчины. А граница между горотделом и райотделом проходила по осевой линии дороги. Выезжаю туда. Вижу свежие следы волочения трупа на нашу сторону, кое-где вспешке затёртые. Ясно: коллегам из райотдела не хочется вешать мертвяка на свою отчётность. Кому охота? Проявили смекалку, подкинули нам. Все анекдоты у нас из жизни. А бывает, что вроде находчивость проявил, не растерялся в сложной ситуации, всё равно от начальства попадает по фуражке. Одно время у нас в МВД был министр по фамилии Абдуразаков. А в горотделе инспектором ГАИ его однофамилец — сержант Абдуразаков. За Кизилюртом, в сторону посёлка Сулак есть железнодорожный переезд, сломалась там у него машина, не может разобраться. Четыре утра. Что делать?.. Мобильников-то не было. На переезде — дежурный путеец. Он к нему поднимается: «Позвони срочно в милицию, скажи, тут стоит Абдуразаков. У него машина сломалась».

Дежурный подумал, что это министр Абдуразаков. Будит начальника милиции, тот поднимает по тревоге ГАИ, всех… Сразу один побежал забивать барашка, другой готовить хинкал, третий начал вспоминать тосты… Начальник лично прилетаёт к переезду: сержант Абдуразаков лежит в машине в дрободан пьяный…

Неделю рвал и метал:

— Из-за этого ишака подняли ночью весь отдел.

Дай, Аллах, здоровья операторам сотовой и мобильной связи.

Эх, жалко, что сам не писатель!.. Когда работал в следствии, можно было не один бестселлер наваять. В уголовном розыске частенько приходилось делать рейды по злачным местам, общежитиям, притонам. Старались, как учили нас старшие товарищи, «опираться в своей работе на помощь общественности». И там мои сотрудники нашли одну интересную даму, допрашивали её и, судя по всему, тайком друг от друга, установили с ней доверительный контакт. Четверо заболело гонореей. Стыд и позор! Офицеры милиции. Мечутся!.. Каждый полагает, заболел только он. Втихаря приходят ко мне и шепотком:

— У тебя в боль-ни-це есть кто-оо?

— Есть. Вся больница моя.

— Тише ты! На-до посмотреть… шш-шу… мне.

— Пойдём, посмотрим.

Веду их к венерологу, по графику, в разные дни. Мазки на пробу. Иду сам за ответами, оглашают нам «приговор»: диагноз единый — «гонококки».

— Пусть приходят, схему назначим, проколем укольчики…

— Это что, капитан, старший лейтенант будут ходить сюда, на виду у всего города, делать уколы? Чтобы медсестра потом на каждом углу в картинках рассказывала?.. Чтоб на всю округу опозорить ребят? Так нельзя. Давай мне, сам буду колоть. Принцип знаю — жена медик.

На бумажке написал фамилии своих орлов: Магомедову — это, Гитинову — это, дозу, количество уколов, в разные пакетики разложил, дабы не перепутать, и начал. Шприц один на всех — зараза к заразе не пристаёт. Поставил за занавеской электроплитку, на гвоздик — свежее вафельное полотенце. По очереди приходят, дверь закрываю на ключ, каждому вручаю пакетик… Кабинет начальника УГРО: пар идёт, разобранный шприц в кастрюльке побрякивает — красота! А заодно на стенку — агитационные плакаты. (Некогда мне им особо политинформации читать!)

Стоят, уткнувшись лицом в лозунги, постанывают… (Стена плача.) Получают порцию — следующий. Весь курс проколол. Помогло. Но, видно, в милиции тоже утекает информация. Слышу в коридоре, у двери моего кабинета ржут мужики. Пока думал идти-не идти, пока выходил — нет никого. Хотел дверь захлопнуть, смотрю на ней табличка: «Амбулатория Кизилюртовского ГОВД»…

В кафе мы славно посидели. Блокнот у меня распухал на глазах…

— Магомед, а завтра что будем делать?

— Утром напьёмся, будет видно.

***

P. S. В Дагестане любимая поговорка: «Чему научили русские дагестанцев? Магомеда — водку пить, Патимат — гулять». Я от души посмеялся, записал и этот комичный миф. А позже в Махачкале доктор медицинских наук, профессор Ибрагим Ахмедханович Шамов мне всё объяснил популярно, с исторической и медицинской точки зрения:

— По документальным свидетельствам в Кюринском округе Дагестана к 1890 году 24% от всех обратившихся за медицинской помощью составляли больные сифилисом, а что касается выпивки… отец легендарного имама Денгау Магомед так любил прикладываться к спиртному, что Шамиль пригрозил покончить жизнь самоубийством, если тот не умерит свой пыл. [1] Так что, очень-то не зазнавайтесь: откуда берутся дети и как открывать бутылку, горцы узнали не от русских.

Примечания:

[1] Х. Г. Магомедсалихов, «Культура и традиции народов Дагестана»

Беседка Шамиля

Орёл, перед тем, как проглотить кость, прикидывает, сможет она выйти или нет.
Гусейн Гусейнов

«Живая краса Дагестана», — окрестил Гуниб Расул Гамзатов.

Гуниб.

25 августа 1859 года здесь разыгрался последний акт пятидесятилетней драмы. «Гуниб взят, Шамиль в плену и отправлен в Петербург» — донесение лапидарного стиля было послано главнокомандующим князем Барятинским императору Александру II. Это означало, что сложил оружие человек, который четверть века возглавлял борьбу народов Дагестана и Чечни против царской России.

Гуниб-гора.

Она воспета в прозе и поэзии своего народа, через предполагаемую скорбь Шамиля:

Небесный знак во сне глубоком
Послала нынче мне судьба —
Раздался вещий глас пророка:
«Состарилась твоя борьба…

Спаси израненных и слабых,
И тех, кто держится едва.
Пускай Гуниб — твоя Кааба,
Аллаха воля такова».

Не мне Всевышнему перечить.
Гроза врагов, я — раб его…
Хоть бурка лет сдавила плечи,
Мне всё равно под ней легко.

Пусть ритм торжественно-тревожный
Бубнит походный барабан,
Кинжал войны я прячу в ножны —
Прощай, мой бедный Дагестан. [1]

Имам Шамиль — один из самых ярких, самых дальновидных горцев Кавказа, ставший символом мужества, мудрости, гордости. И чем жарче потомки хвалят Шамиля, тем отчётливей предстаёт перед нами его могущественный Победитель. Клинком можно разрубить сталь, но им нельзя разрубить воздух. Беседку в Гунибе, построенную на месте пленения Шамиля русскими войсками, в последние годы неоднократно взрывали, однако люди не властны над прошлым. В Кавказской войне легендарный имам не мог потерпеть поражение перед людьми, но пред волей Всевышнего оказался бессилен даже он. И бездушное строение — лишь напоминание о выборе, который сделали небеса. Сделали навсегда.

Стараясь любой ценой выставить Шамиля непримиримым борцом с Россией, потомки-поэты сильно сгущают чёрные краски, излишне драматизируют ситуацию в угоду литературной коллизии. Описывая воображаемые чувства Великого имама, они забывают важное обстоятельство: Шамиль не покончил с собой, не был ранен в бою, не посвятил остатки жизни джихаду. Духовный правитель Кавказа осознанно, добровольно сдался на милость Победителя. Более того, он завещал потомкам: «Быть верноподданными царям России и полезными слугами новому нашему отечеству». В России по православной традициии не мстили ни ему, ни его близким… (В этом, наверно, и есть наша сила.) Он в довольстве жил вместе с семьёй до глубокой старости в живописном уголке средней полосы (не в Сибири в кандалах!), читал книжки (у него была богатейшая библиотека!) и миловался с любимой женой-христианкой.

Естественная человеческая жизнь слишком коротка…

А если бы Великий имам дожил до наших дней, я думаю, он ходил бы сейчас вместе со мной из школы в школу на пионерские сборы (по линии общества «Знание»), встречался с ребятами, рассказывал им о красотах Дагестана, о необходимости борьбы за мир во всём мире.

Потому как нет рая под тенью сабель!

Если б только он был жив…

На почётный пост руководителя дагестанской диаспоры в Москве даже не раздумывали бы, кого ставить…

Примечания:

[1] Расул Гамзатов «Сказание о двуглавом орле»

Осторожно: дикий камень!

— Бамбарбия, кергуду.
— Что он сказал?
— Он говорит, если вы откажетесь, они вас зарежут.
— !
— Щютка.
Фильм «Кавказская пленница»

Не отвлекаясь от управления машиной, Халид рассказывал:

— …Природа у нас первозданная, сам видишь: первобытные альпийские луга, дикое море, дикие пляжи, водопады, ущелья, горы… Природа дикая!

У карьера по добыче Микишинского камня, висел самодельный аншлаг:

 Дикий камень

Халид увидел объявление и, словно наткнувшись на невидимую преграду, резко затормозил, сложил руки в священном поклоне:

— Александр, умоляю, только не пиши, что «в Дагестане и природа дикая, и люди дикие, и все до одного камни дикие». В сетях Интернета лишь такую информацию и найдёшь. Раздувают миф: кавказец — зверь. Да нет тут зверей. Никого не кусают. Сам видишь!.. А идиоты, бандиты есть везде.

— «Ответит он: — Не верь молве. / Их там не больше, чем в Москве…» [1]

— Вот, вот… Мы бандитов сами ненавидим. И с оружием в руках боремся против них.

— Халид, о чём разговор…

— Ты не подумай, мы тоже любим над собой иронизировать… Анекдоты про себя сочинять. Вот тебе три древних, но, на мой взгляд, остроумных:

Приходит кавказец к врачу, выкладывает на стол своё хозяйство:

— Пасматры. А!

Врач:

— Ну, что могу сказать? Внешне — нормальный.

Мужик:

— Какой «нармалный»? Зачем, обижаешь, слюшяй?! Палюбуйся, какой красавэц!

Или такой:

Гость из России заходит в дагестанский ресторан, садится за столик.

Подбегает официант:

— Чэго желаете?

— Мне чего-нибудь остренького, национального.

— Кынжал …опа хочэш?

И ещё:

Заспорили горцы, кто из народов Дагестана самый смелый.

Даргинцы:

— Мы! Даргинец один с кинжалом выйдет против толпы и победит!

Аварцы:

— Нет, мы! Нам кинжала не нужно: железо зубами перекусываем.

Лезгины:

— Самые смелые — мы! На канате над пропастью спляшем лезгинку, а потом голыми руками порвём любого.

Кумык сокрушённо покачал головой:

— Нет, пожалуй, самые смелые русские.

— Вай! Почему?!!

— Потому, что среди таких зверей живут.

Мы летели по горному серпантину в небо.

Я поглядывал по сторонам, изумляясь волшебным пейзажам, вспоминая радушные встречи с кунаками. Перебирал в уме наши традиции, привычки, отличные от дагестанских, и зачастую становилось неловко… Даже мысленно. Здесь совсем не сквернословят, мат-перемат не услышишь (я даже соскучился!), уважают старших… Да взять хотя бы «живые дорожные знаки»: мужиков, справляющих малую нужду вдоль трасс, — такого в Дагестане нет. «Как устойчивы кривые психологические штампы!» Оказывается, не нужно даже врать. Достаточно, рассказывая по TV об этом уникальном крае, замалчивать положительное, хорошее, доброе… И — картинка готова. Прямо как в стишке у Корнея Чуковского:

Закаляка

Дали Мурочке тетрадь,
Стала Мура рисовать.
«Это — ёлочка мохнатая.
Это — козочка рогатая.
Это — дядя с бородой.
Это — дом с трубой».
«Ну, а это что такое,
Непонятное, чудное,
С десятью ногами,
С десятью рогами?»
«Это Бяка-Закаляка Кусачая,
Я сама из головы её выдумала».

«Что ж ты бросила тетрадь,
Перестала рисовать?»

«Я её боюсь!»

«Боюсь!»

Понятное дело, страшно, коль рисовать одной чёрной краской.

А, кроме того, существует ещё такое понятие «пропаганда»: скажи человеку сто раз «свинья», он захрюкает. И кто от этого выиграет?..

Был такой Джон Хеджкоу, профессор Королевского колледжа искусств, поэт в сфере фото. Имя его знакомо каждому профессиональному фотографу: Джон — автор знаменитой книги «Искусство цветной фотографии». Большинство положений, наблюдений, выводов скучны для массовой публики. Но есть один закон, открытый Джоном, он касается каждого. Постулат гласит: цвет любого предмета меняется в зависимости от угла зрения, и, следовательно, от освещения, при котором мы его рассматриваем. Памятуя об этом, я описываю Дагестан, наблюдая за жизнью горцев при реальном освещении: розовых и чёрных очков у меня нет на глазах. Я не использую кривое зеркало СМИ. (Верблюд, рассказывая о скакуне, непременно изобразит его горбатым.) Это дружеский взор не со стороны, из-за угла — изнутри. Неверно писать о Дагестане, сидя в московском кабинете.

Понятно, когда в 90-х на Кавказе шла полным ходом война, когда нельзя было даже предположить, чем всё закончится, старались не хвалить «потенциального противника». Любой командир старается не допускать, чтоб солдаты выходили из окопов «брататься».

О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,
Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный господень суд.
Но нет Востока, и Запада нет, что племя, родина, род,
Если сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает! [3]

Я бесконечно рад, что это трагичное, страшное время позади.

Теперь мы стоим не «лицом к лицу», вместе смотрим в будущее.

Рад, что наш общий дом — Российская Федерация.

Обязательно расскажу на страницах своей книги всем, кому не улыбнулось счастье побывать в Стране Гор, что в Дагестане дикая первобытная природа и цивилизованные гостеприимные люди. А не наоборот…

Примечания:

[1] В. С. Высоцкий, «Мой друг уехал в Магадан».

[2] Корней Чуковский. Стихи и сказки. «От двух до пяти».

[3] Киплинг.

Расстрелянные встречи

В дерево, которое не даёт плодов, никто не бросает камней.
Азербайджанская пословица

С ними у меня были назначены встречи…

  • Начальник управления по информационной политике администрации президента РД, Курбанов Гарун Магомедович. Авторитетный порядочный человек. Его убили ваххабиты.
  • Ахмед Абдуллаев, подполковник, начальник отделения ФСБ РФ по Цумадинскому району РД. Террористы подорвали его в служебной «Ниве» по дороге на работу. Остались жена, трое ребятишек…

Время такое… военное.

Предлагаю поднять за них бокал и выпить… стоя и молча.

Руслан Керимханов

Над головой мужчины всегда должен быть дым — либо табачный, либо пороховой, иначе какой же это мужчина!
Ахмедхан Абу-Бакар

— Традиции?.. Ну, вот сейчас скажу, может, вам покажется мелочью: когда въезжаю в село, хоть чужое, хоть своё, магнитолу выключаю, чтобы даже случайно не попасть в неловкую ситуацию. Вдруг там кто-нибудь умер, хоронят кого… Чтобы не обидеть. Некрасиво радоваться, когда у людей горе.

— Это не мелочь.

— Машины стало модно тонировать, и люди не видят лица друг друга, не могут поприветствовать, кивнуть головой. Вроде машина едет… Но что я должен с машиной саламкаться? Может там какой негодяй. Начинают сигналить: это уже издевательство. А ведь у нас принято здороваться друг с другом, и человек, который сидит, должен хотя бы привстать. Это древний-предревний наш обычай… Из молодёжи сейчас его почти никто не соблюдает. Школьник младших классов может запросто подойти, первым протянуть руку: «Салам аллейкум!» Раньше такого близко не было. Не принято. Дети должны знать своё место, взрослые своё. Если ты себя не уважаешь — ты других не будешь уважать. Всё связано. Забудешь традиции — забудешь предков. Забудешь предков — забудешь своё имя.

Ругать напрямую в Дагестане не принято, неприлично. Но как-то пожелать проклятия ближнему тоже хочется, люди всё-таки… Использовали иносказательные формы. Раньше в саклях печку топили кто — кизяком, кто дровами, кто углем, и обязательно из дымохода валил дым. Если дым не шёл, все знали, в этой сакле нет очага, нет тепла, нет семьи. И поэтому, ругаясь, желали недругу: «Чтоб у тебя дым не шёл из трубы!» По-лезгински звучит красиво: «Гурмадим ыбр атуй!» «Гурма» — дымоход, «гум» — дым, «атуй» — срезать, отключить. (Чтобы у тебя дым над саклей исчез!) По сути, это мелодичное пожелание означало: «Чтоб твой род исчез! Чтоб твоя семья вымерла!» Сейчас над саклями дым не поднимается, в дома пришёл газ. Вот и думай, как хочешь… Мы все изменились. Спроси у молодых, что такое «маша»? Не скажут. А раньше в каждом доме были. Это такие металлические щипцы, ими доставали из печки угли, головни. Раньше девушки ходили с косами. Если горянка нарушала адаты, вела себя недолжным образом, ей косу отрезали. Позор, стыд на всю округу. К чему мы сейчас пришли: девушки с косой редко ходят… Конечно, это не означает, что все стали распутными, но и ни о чём хорошем тоже не говорит. Девушки ходят без кос, может потому, что все мы согрешили в чём-то серьёзном. Забыли дедовские обычаи, традиции, заветы… Потому, что отступили, переступили через что-то важное… Отказались от него.

У нас коровы на дорогах, хотя их не считают, как в Индии, священными животными: государство развалилось, вот скот и оказался на улице… Ну, мусор выбрасывают везде, это общефедеральная черта. А ведь ещё выдающийся врач, профессор медицины Николай Семашко, уверял: «Без санитарной культуры нет культуры вообще».

Напоследок покажу тебе святое место — пир. Здесь похоронен святой человек. Здесь нельзя не только мусорить, плохо думать. Всё должно быть светло. Загадай сейчас какую-нибудь чистую, словно роса, мечту, она обязательно сбудется.

Моя мечта — написать о Дагестане достойную книгу. Пусть будет так!

Пехлеван-канатоходец

А ещё я полюбовался искусством канатоходцев Ямудина Эхмедханова…

Ни где-то там, под куполом цирка, а живьём, на природе. На опушке реликтового самурского леса.

— Я с детства любил это искусство. Мне лет девять было, когда во сне увидел: с одного большого дерева на другое протянута нитка, и я по ней иду. Такой сон. Проснулся весь возбуждённый. Не могу заснуть. Хотелось тут же идти, в темноте по канату ходить. Еле дождался утра. Тянуло сердце, без этого невозможно. Утром давай искать шест, верёвку натягивать. Сначала на верёвке и занимался, она часто рвалась, падал, получал травмы. У тракториста нашли стальной трос. На нём уже было не опасно. Серажутдин, тракторист, помог трос закрепить. Стойки делали на высоте двух метров над землёй, шест из длинной чинары. Пока не научился, падал много, ревел. Отец не хотел, чтобы я играл на канате, думал, разобьюсь. Я — единственный сын. Взял мой канат, оторвал, спрятал. Мне приходилось тайком, в лесу… Мама ничего не сказала: здесь в Дагестане мамы ничего сыновьям не говорят. «Что хочешь, сынок, делай! Сохрани себя и старайся быть хорошим канатоходцем. Если плохим — лучше не надо».

— Значит, всё-таки говорила…

— Как свободное время — я сразу на канат. Друзья тоже пробовали — ушли. На ногах кеды, мать сшила ватные штаны, чтобы не так больно падать. Сначала тренировался во дворе год, два, три. Затем решил на празднике показать перед всем селом. На площади перед клубом натянули канат, заиграл бубен, зурна, народу собралось… Вот это был успех, так успех… До этого в нашем селе пехлеванов не было.

Дагестан объединяют хинкал, зурна и канатоходцы.

Канатоходцы — традиционное древнее искусство Дагестана, им от джамаата отдельное уважение бывает. Сейчас в нашем коллективе четыре человека, в девяностом году получили звание «народного». Мой племянник Ренат — на сегодняшний день самый классный пехлеван в Дагестане. К высоте у нас нет страха. Если страх заползёт в душу, на канате невозможно работать. Мы, даже если падаем, нам не больно, честное слово. Как железный становишься.

Мне шестьдесят лет, обучаю молодых: так хорошо, так делай, так красиво. Кто не умеет, поставит ногу на канат — трясётся канат. Кто знает, поставит — не шелохнётся. Если Бог даст, только тогда можно стать канатоходцем. Научиться этому нельзя.

А потом Ренат показал мне, как танцевать лезгинку на канате.

Не знаю, почему-то меня не манило даже пробовать… Да и троса такого, чтоб выдержал мой тяжеловес, пока не изобрели.

P. S. А всё же прародительницей канатоходства в Дагестане считается женщина, которая таким способом приспосабливалась к ведению хозяйства в труднодоступных горных условиях. [1] Допускаю, что и сегодня где-нибудь в глухих отдалённых аулах горянки переносят через пропасти вязанки сена, кувшины с водой, детей, балансируя на канате. Просто никому в голову не придёт их назвать «пехлеванами» аплодировать им. Ведь всё это обычные женские заботы, заурядная хозяйственная деятельность…

Примечания:

[1] Х. Г. Магомедсалихов, «Культура и традиции народов Дагестана»

Дорожные адаты

Панымаэш, да: машинy кyпиль, пpава кyпиль. А вот как кyпыть, чтобы ездит на ней yмэт???

О дорожных адатах Дагестана мне скупо поведал Ибрагим, водитель попутного грузовика.

В кабине я обратил внимание на потёртую, местами поцарапанную бейсбольную биту:

— У вас все с такими ездят?

— Да. Это нужней аптечки. — Ибрагим бережно переложил биту с сиденья на пол. — Своя у меня «Приора», без «волшебной палочки» в неё не сяду. Вы, наверно, слышали, у нас много разных народов, язык у каждого свой… Не все понимают лезгинский.

— Так это и есть хвалёный «эсперанто»?

— …Универсальный переводчик, язык межнационального общения. ГАИ не вызывают, сами разбираются. В Каспийске железнодорожный переезд, перед ним «стоп-знак»: «Проезд без остановки запрещён». Из России приехал ко мне приятель на машине, законопослушный весь, перед знаком тормозит. Чайник! По правилам хотел проехать. Забыл, где находится… Смотрю: за нами джигиты летят, вот-вот припечатают. Кричу:

— Газу!

Поздно: тук сзади. И орут:

— Ле! Чё встали?

А у приятеля машина не оборудована: с собой ни пистолета, ни бит. «Пусть едут». Джип сдал назад, объехал нас и пролетел перед поездом, метрах в трёх. Машинист загудел: «Ва-ааа!». Там шлагбаум дня три держится, затем пацаны отпиливают. На дорогах, когда видят российские номера, джигиты прижимают его: вот так, вот так. Начинают, короче, веселиться. Знают, что из России, наших дорожных адатов не знает. Они там себе законы придумали!.. Не курицам устанавливать правила движения для орлов! Ну, переехал я сплошную линию, поломал её что ли?

Ибрагим аж заёрзал от удовольствия сказанного.

— В Дагестане смотрят не на правила — на шею. Если у тебя тачка навороченная, значит спина хорошая, шея толстая: можешь за себя постоять, с тобой лучше не связываться. Если у тебя вЕлик, значит шея цыплячья: «Ату его!!!» У нас, если пахан начальник, сын может ехать, как заблагорассудится.

— Хотя бы начальник почты?

— Да. Уже давить на газ можно без оглядки.

— Какой русский не любит быстрой езды?

— Вчера в селе похороны были, народу собралось… И земляк приехал из Эстонии, рассказывает: «Министр юстиции Эстонии превысил скорость на 20 км, был остановлен инспектором, получил штраф. Наутро подал Премьер-министру прошение об отставке, типа: “Не имею права далее исполнять обязанности Министра юстиции, раз сам нарушил закон!”»

— Дети!

— …Похороны, горе кругом, мула причитает, родным-близким соболезнование, он такое рассказывает… Мужикам нести покойника на кладбище, а их смех распирает… краснеют, синеют от натуги. Шайтан!

В такие моменты ясно понимаешь: мы с Дагестаном — единая страна!

— В Избере сын «бобра» сидел за рулём. Ему бригада на перекрёстке: «Братан, куда прёшь? Дай проехать по главной». У них пять человек в машине, мастера спорта, отметелили его. Он достаёт пистолет, уложил всех. Короче, самый культурный водитель — это я, — с гордостью сообщил мой возница.

За всю дорогу Ибрагим ни разу не включил сигнал поворота. А водила на «Семёре» нас обогнал и ни с того ни с сего включил поворотник:

— Он чё, больной? — поинтересовался я.

— Нет, здоровается — осклабился Ибрагим. У нас покупают новую «Приору», сразу амортизаторные пружины режут пополам. Мода такая. Хвастаются: «Трассу держит после этого хорошо». Меняют колёса на бОльшие, чтобы подкрылки задевали. Делают подачу топлива обильнее, чтоб красава летела. Моя машина девушкам не нравится, в ней всё заводское. Стёкла не затонированы: ни боковые, ни лобовое. Нет загадки, видно, куда едешь. У нас обычно чёрные делают, днём — ночь. Вслепую рулят, по памяти.

— Воображение развивают?

— Кошмар.

Ибрагим, изумлённо мотнув головой, замолчал, а я всё думал. Да, в центральной части России тоже происходит всякое, но дорожное движение в Дагестане заслуживает отдельной песни, особой книги. (По статистике, каждая третья! свадьба в Дагестане заканчивается ДТП [1].)

В Кайтагском районе я поинтересовался:

— Казимбек, почему у вас вместо ворот для автомобилей — двойные калитки.

— Чтобы не могли проехать грузовики. Один умный человек догадался, что земляки ни слова не понимают ни по-даргински, ни по-аварски, ни по-арабски. Язык дорожных знаков не понимают тоже. Не будет толку, если повесить, к примеру, знак «Проезд для грузовых автомобилей запрещён!» Он дагестанца лишь подстегнёт прогрохотать именно на «КАМАЗе», именно здесь. Каждый джигит посчитает, что государство таким образом берёт его на «слабо».

А Начальник РОВД г. Кизилюрта высказался ещё ярче:

— Если на красный свет остановишься, уступишь дорогу «Запорожцу», тебя «западло» посчитают. Любой ребёнок скажет, что ты «чмошник» и «лох». Хоть стой после этого, хоть падай, хоть гаишников наказывай. У нас такой менталитет: поставить сирену «Бэ!» на «Приору», воткнуть колонки, как этот стол, включить музыку погромче, открыть окна и заехать на рынок… Вот наше счастье.

Ибрагим, гляжу, никак не успокоится (уж больно тема актуальная):

— Сегодня утром, до тебя, тормозят на посту, права подаю: «Ле!!! Зачем мне твои документы? Делай, как надо!» — «Что делать?» — «Делай почин! Твоя машина — первая. Если ты не дашь, потом весь день так и пойдёт наперекосяк».

— Ибрагим, в России везде так.

— Ладно бы брали, лишь бы на дорогах порядок. Я сам водила со стажем, но в Махачкале машину ставлю на стоянку, по городу передвигаюсь на такси, на маршрутках. Если стукнулись, никто не вызывает никакую страховую компанию, ни ГАИ (таких сразу «валят»). Каждый начинает звонить в своё село: приезжают две бригады с одной и другой стороны. Если ГАИ случайно увидит, сначала тихонько подъедет, узнаёт, кто такие. Есть ли смысл составлять протокол, а то ещё самим придётся платить… Обрати внимание — у нас частенько на машинах надписи: «Не хочу в Махачкалу!» Якубович объявил в «Поле чудес»:

— Кто в Махачкале ездил за рулём?

— Я.

— Приз в студию!

Ибрагим выпустил руль и с хохотом схватился за живот…

***

Байка от Саида.

Дагестанца спрашивают:

— Что б ты сделал, если бы у тебя была машина времени?

— Затонировал бы!

Примечания:

[1] http://www.rgvktv.ru/news/10806

Продолжение
Print Friendly, PDF & Email

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.