Энгель Басин: Главный Конструктор Лев Вениаминович Люльев. Продолжение

Loading

В его огромном кабинете за его рабочим столом на стене висел плакат, на котором огромными буквами было написано: НЕ СУЕТИСЬ! И это видел каждый, кто входил в его кабинет.

Главный Конструктор Лев Вениаминович Люльев

Энгель Басин

Продолжение. Начало

РАКЕТА 81Р

Создание первого противолодочного комплекса РПК-2 „Вьюга“ с ракетой 81Р в связи со срывом сроков и неудачами при испытаниях было передано из ОКБ-9 (Уралмаш) в июле 1964 года в ОКБ-8 (Главный конструктор Л.В. Люльев). Вместе с противолодочной тематикой в ОКБ-8 был переведен большой конструкторский коллектив и опытные цеха (всего более 700 человек) во главе с Кострулиным Н.Г., который был назначен заместителем Л.В. Люльева по ПЛТ. Вместе с Н.Г. Кострулиным пришли уже имевшие опыт разработки ракет молодые талантливые специалисты, такие как В. Кругликов, З. Ривман, В. Адамов и другие, а также более маститые, такие как С. Пуховец и легендарная Н.А. Огородникова, первая женщина-испытатель пушек-самодвижек Главного конструктора ОКБ-9 генерала Ф.Ф. Петрова, первой ракеты ОКБ-9 класса земля-земля “ОНЕГА“ и противолодочной ракеты 81Р. После присоединения к ОКБ-8 (впоследствии СМКБ “НОВАТОР“) она многократно была начальником экспедиций при испытаниях всех типов противолодочных и крылатых ракет в Крыму, на Ахтубе, в Северодвинске.

Об этом незаурядном и неординарном человеке стоит рассказать несколько подробнее. Она была направлена в ОКБ-9 после окончания Уральского Политехнического Института в 1947 году. Работала конструктором, ездила в командировки, где успешно „выбивала“ комплектующие для создаваемой первой в мире многоцелевой пушки-самодвижки. Она была человеком широких знаний с феноменальной памятью. Знала наизусть огромное количество стихов советских, российских и зарубежных поэтов. Могла читать по памяти большие отрывки из прозы Горького, Куприна, Толстого и др. Великолепно знала живопись и сама составила несколько альбомов репродукций отечественных и зарубежных художников и дарила их своим коллегам. Исколесила весь Союз от Крайнего Севера до Туркмении, от Прибалтики до Чукотки. Была в Кижах и на Байкале. Плавала от Архангельска до Находки и далее до Диксона и Норильска, была в Долине Гейзеров. Когда начались испытания ПЛР 81Р в Феодосии, она разыскала в Старом Крыму вдову писателя Александра Грина (его знаменитые „Алые Паруса“), а в Планерском — вдову знаменитого поэта, художника, путешественника М. Волошина и близко познакомилась с ними. В тяжелые 60-е годы она вместе с С. Пуховцом организовала им помощь продуктами. Она разыскала могилу М. Волошина и водила туда нашу экспедицию, откуда открывался потрясающий вид на мыс Хамелеон, Кара-Даг и морскую даль. Она была дружна с директором Художественнои Галлереи И. Айвазовского, Заслуженным художником СССР Н.С. Барсамовым, спасшим во время взятия немцами Феодосии всю Художественную Галлерею, погрузив ее с помощью моряков на последний уходящий корабль.

Н.А. Огородникова была человеком очень тяжелой личной судьбы, но всегда была очень контактна с людьми, прекрасным товарищем, человеком огромной воли, самообладания и мужества. Из огромного числа ситуаций, когда проявлялись эти качества, об одной мне рассказал И. Сумин, ее наставник, обучавший ее езде на пушке-самодвижке. Это произошло на полигоне под Ленинградом, где Н.А. проводила ходовые испытания самодвижущейся пушки СД-44. Зима. Мороз около 40 град. Она в шубе, ушанке и рукавицах сидит за рулем, управляя пушкой. Вместе с ней сзади, держась за раму, едет офицер — представитель полигона. Запас топлива 58 литров залит во внутренние полости станин. Двигатель воздушного охлаждения и дополнительные бачки с топливом размещены на раме, закрепленной на левой станине. И вдруг на одном из отрезков пути вспыхивает пожар. Офицер с криком: „Беги! Сейчас взорвется!“— бросился бежать. Нина остановила пушку. Выключила зажигание. Сняв шубу, набрала в нее снег и набросила на очаг пламени. Затем еще и еще. Набрав в шубу еще раз побольше снега, она вместе с шубой легла на огонь. Пламя погасло. Прибыл пожарный расчет. „Ты ведь могла погибнуть“, — говорит командир расчета. „Я об этом не думала. Надо было спасать пушку“.

Второй случай произошёл в моем присутствии. На аэродроме в Кировском (под Феодосией) мы подвешиваем ракету 81Р к самолету ТУ16 КСР2 для очередного сброса в море с высоты 10 км. Шла отработка нисходящей ветви траектории. Самолет ушел на взлетную полосу, и вдруг все спохватились: куда делась начальник экспедиции? Когда самолет вернулся, вместе с экипажем спускается по трапу Нина с фотоаппаратом в руках. Были нарушены все инструкции по безопасности. Благо у экипажа был дополнительный кислородный прибор. Фотоаппарат был немедленно сдан в спецчасть. Но никто не „заложил“. Прошло несколько месяцев, и меня вместе с Н. Огородниковой отправляют в Москву на фирму А.Н. Туполева для согласования подвески к самолету в связи с рядом изменений в конструкции ракеты 81Р.

Ведущий конструктор Горский отказывался подписывать согласительные документы. Тогда Н.А. заявила, что мы будем согласовывать вопросы с А.В. Надашкевичем — заместителем А.Н. Туполева по вооружению.

Александр Васильевич Надашкевич после испытаний атомного оружия лишился голоса и разговаривл через трубку. Мы изложили проблему. Н.А. рассказала, как ведет себя ракета при отделении от самолета. “Откуда вы знаете?“ — прохрипел А.В. Надашкевич. Тогда Н.А. выложила ленту с фотографиями, которые она сделала, когда летала в нарушение всех инструкций .

— Откуда это у вас? — спросил А.В.

— Я это сама фотографировала.

— Значит летали?

— Угу.

А.В. Надашкевич, больше не говоря ни слова, подписал все документы. Вопрос был решен.

Такой была Нина Альбертовна Огордникова, которую уважали коллеги и очень ценили и уважали Главные КОНСТРУКТОРЫ Ф.Ф. Петров и Л.В. Люльев, который знал ее, встечаясь при испытаниях пушек.

Вместе с тематикой по ракете 81Р была передана тематика по метеоракетам (ведущий конструктор В.П. Тесленко). Вскоре Тесленко В.П. уехал в Обнинск, и группу констркторов возглавил И.П. Рокосей. Эта группа участвовала в разработке и испытаниях метеоракет МР-12, а затем МР-25 и пусковых установок. Были проведены удачные пуски ракет МР-12 на острове Хейса (Земля Франца-Иосифа) совместно с французскими специалистами и получены очень важные результаты по зондированию высот до 200 км, а затем подобные испытания с участием группы И.П. Рокосея были проведены в Атлантике на кораблях „Академик Визе“ и „Профессор Зубов“. Впоследствии работники этой группы были награждены Золотыми медалями ВДНХ.

Сразу после присоединения большого коллектива по пртиволодочной тематике вместо секторов были созданы крупные отделы: программирования, конструкторские отделы по темам, конструкторские по пусковым установкам, конструкторские по системам эксплуатации (контейнеры, системы заправки и т. д.), отдел баллистики и эффективности, отдел двигателей, отдел аэродинамики, отдел систем управления ракетами, отдел телеметрии, отдел моделирования, отдел прочности, отдел неметаллических материалов и покрытий, отдел испытаний, технический отдел, который занимался описанием конструкции ракет, описанием технологии их эксплуатациии и хранения, разработкой соответствующих инструкций и т.д. В состав этого отдела входило бюро высококвалифицированных художников, которые оформляли рисунки к техническим и технологическим описаниям и инструкциям, а также готовили великолепные плакаты, с которыми Л.В. Люльев ездил в СМ и ВПК для защиты своих предложений и новых разработок. Была также создана типография и фотолаборатория. Но, что очень важно отметить, был создан ряд лабораторий, оснащенных современным оборудованием для наземной отработки ракет.

Территория завода сильно расширялась. Строились новые цеха в том числе по противолодочной тематике, в которые перебазировались цеха с территории Уралмаша. Началось строительство новых здании для ОКБ-8. Вновь созданные отделы оснащались современным оборудованием. Ведущие вузы страны направляли в ОКБ-8 студентов-дипломников, которые сразу подключались к разработкам, а затем защищали свои дипломы в ОКБ-8 и уже в качестве инженеров продолжали работу в ОКБ. Наряду со сдачей на вооружение комплекса “КРУГ“ с ракетой 3М8, по заказу ВМФ шла разработка ЗРК М-31 с ракетой КС-42 на базе ракеты 3М8. В связи с развернувшимися работами по противолодочной тематике (ракета 81Р) и по ЗРК М-31 с ракетой КС-42 возросло количество новых смежных организаций, с которыми необходимо было согласовывать ТУ, ТЗ сроки их выполнения и т.д.

В связи с новыми направлениями в работе ОКБ-8 возникла необходимость в математическом моделировании, в разработке программ по эффективности, по разработке программ, позволяющих дать наиболее полную оценку вероятности поражения и т. д.

Для помощи своим специалистам в этих вопросах Л.В. Люльев привлек одного из лучших учеников академика Н.Н. Красовского — руководителя Института Математики и Механики Уральского Филиала Академии Наук СССР. Н.Н. Красовский — признанный во всем мире специалист в области математической теории управления и устойчивости движения. Приглашенный Л.В. Люльевым ученик Н.Н. Красовского был молодой кандидат физико-математических наук Ю.С. Осипов, впоследствии академик и Призидент Академии Наук Рссииской Федерации.

Л.В. Люльев внимательно следил за политической обстановкой в мире и связанными с этим тенденциями в развитии зенитной и зарождающейся тогда противоракетной тематики за рубежом. Он обладал удивительной конструкторской и общеинженерной интуицией, предвидел будущие тенденции и требования к ракетам ПВО и в инициативном порядке начинал проработку будущих ракет и их модификаций. Поэтому Постановления СМ СССР о создании новых комплексов ПВО и ПРО никогда не заставали его врасплох.

В его огромном кабинете за его рабочим столом на стене висел плакат, на котором огромными буквами было написано:

НЕ СУЕТИСЬ!

И это видел каждый, кто входил в его кабинет.

Сразу после присоединения тематики по ракете 81Р часть работников ОКБ-8 была перепрофилирована на противолодочную тематику. Это коснулось и автора этой публикации.

На одном из первых совещаний по отработке ракеты 81Р встал вопрос о сохранении всех ее функциональных возможностей при воздействии удара о воду и гидродинамических сил при ее дальнейшем погружении. Ударные нагрузки на ракету 81Р возникают при ее приводнении и при воздействии на ПЛ ударной волны от атомного взрыва, когда ракета находится в торпедном аппарате. Гидродинамические нагрузки возникают после полного погружения ракеты в воду. Головная часть 81Р была унифицирована с ГЧ ракеты 82Р (Главныи конструктор Н.П. Мазуров). Последняя предназначалась для борьбы с подводными лодками и надводными целями и была снабжена ядерным зарядом мощностью в 5 кт. Поскольку ее приводнение происходило с малыми углами входа в воду, то, во избежание рикошета, носовая часть ГЧ оканчивалась диском диаметром 250 мм. Ракета 81Р приводнялась с очень большими углами входа в воду и огромными скоростями (свыше 300 м/сек). В результате при контакте с поверхностью воды пластмасовый обтекатель, прикрывающий носовую оконечность ГЧ, мгновенно разрушался, и носовая часть своим диском ударялась о воду. В результате ракета испытывала огромный ударный импульс, мощность которого по расчетным оценкам доходила до нескольких миллионов лошадинных сил в течение долей секунды. При дальнейшем погружении решетчатые рули отламывались, а от диска образовывалась большая каверна, внутри которой некоторое время находилась ракета и которая оказывала стабилизирующее воздействие на ракету. По мере погружения скорость падала, каверна исчезала, и ракета, будучи неустойчивой без рулей, переворачивалась, на нее начинали действовать поперечные гидродинамические силы и ракета разламывалась по стыкам. Факт разрушения при нисходящей ветви траектории ракеты со штатной автоматикой взрыва и макетной БЧ при сбросах с высоты 10 км самолетом ТУ-16КСР2 фиксировался разноцветной крошкой. Каждый цвет закладывался в разные отсеки, и после их разрушения крошка всплывала. Перед Л.В. Люльевым встали, в числе прочих, три задачи:

  1. Обеспечить гарантированный подрыв СБЧ на заданной глубине и в заданное время после приводнения ракеты.
  2. Обеспечить функционирование всех систем ракеты при воздействии на нее ударного импульса от ядерного взрыва при нахождении ее внутри торпедного аппарата.
  3. Обеспечить пожаро-взрыво-безопасность ракеты во всех случаях ее эксплуатации.

Часть работы по п.1. была выполнена ВНИИА им. Н.Л. Духова (Главныи конструктор В.А. Зуевский), который разработал и надежно отработал крешерную защиту автоматики подрыва СБЧ и гарантировал работоспособность автоматики при времени воздействия ударной силы при контакте с водой ракеты и ее погружении на всю длину.

После рарушения ракеты на глубине сохранение работоспособности автоматики взрыва было неизвестно. Согласно ТТЗ срабатывание СБЧ должно происходить через 11 сек. после контакта ракеты с водной поверхностью, т.е. после ее полного погружения на глубину 130 м.

В начале декабря 1964 года Л.В. Люльевым было проведено совещание по решению п.1.

Был рассмотрен и принят для реализации ряд предложении по обеспечению условий ТТЗ после приводнения ракеты. Автором настоящей публикации было высказано предположение о том, что если работоспособность автоматики срабатывания СБЧ сохраняется даже после разрушения ракеты под водой, то тогда может отпасть неободимость в ряде мероприятий. “Вот вы и займитесь этим вопросом, — сказал Л.В., — и через месяц представьте ваши предложения“.

Мне удалось ознакомиться с работами известного американского ученого Коула, который занимался подводными взрывами и разработал довольно точную методику по определению глубины подводного взрыва. Для этого необходимо было знать вес заряда, конструктивные параметры его оболочки и, главное, определить период первой пульсации после ввзрыва. После моего доклада Л.В. было принято решение о разработке макета ракеты для проведения этих испытании. Кроме курирования разработки макета ракеты пришлось съездить в Ленинград в НИИ, где был заказан временной механизм с задержкой в 11 сек после удара о воду, в Москву, в НИИ-1 ГКОТ к Надирадзе, с которым договорился о поставке с полигона в Севастополе полностью укомплектованной ГЧ с тротиловым зарядом в 100 кг, в Севастополь, где договорился с начальником полигона о времени поставки ГЧ на полигон в Феодосии и, наконец, в Феодосию (начальник полигона контр-адмирал, Герой Советского Союза, Почетный Гражданин Севастополя С.Н. Котов). Вместе с сотрудниками полигона были разработаны высокочувствительные гидрофоны, которые опускались в воду с борта корабля, на котором устанавливалась записывающая аппаратура, а сдругого корабля сбрасывались глубинные бомбы с зарядами тротила весом от 10 до100 кг. Отрабатывался период первой пульсаци. В июле 1965 года все было отработано. Собран макетный вариант ракеты, в корме которой рамещался пороховой ускоритель, запускаемый после отделения от самолета на безопасном расстоянии и обеспечивающий скорость приводнения, соответствующую натурной. Прилетел из Острова ТУ-16 КСР2. Испытания проводились следующим образом. В море выходил катер-цель (КЦ), на котором были установлены отражатели, эквивалентные отражению крейсера. На КЦ устанавливалась гидрофоны и записывющая аппаратура. Самолет на высоте 10 км делал круг, по коду сообщал „ЦЕЛЬ ВИЖУ“ и ложился на боевой курс. Перед сбросом с самолета проходила команда СЕВ (счет единого времени), и производился сброс с недолетом до КЦ в 1000 м. По этой команде на КЦ автоматически включалась записывающая аппаратура. Гидрофонами фиксировался удар о воду, а затем через 11 секунд — подводный взрыв.

В конечном итоге в результате всех проведенных меропрятий была надежно отработана система подрыва СБЧ согласно ТТЗ.

Реализация п. 2 проводилась на технической площадке полигона в НИИ „ГЕОДЕЗИЯ“.

Из судостроительного предприятия в НИИ „ГЕОДЕЗИЯ“ был доставлен штатный торпедный аппарат, в который закладывалась ракета 81Р с макетной БЧ. Величина и время импульса при атомном взрыве были заданы ТЗ. Была создана установка, на которую подвешивался ТА с размещенной внутри него ракетой и производился сброс на металлическую опору. Предварительно проводилась отработка необходимых условий сброса для воспроизведения заданных величины и времени импульса. После испытаний ракета извлекалась из ТА и отправлялась на КИС, где из штатной АЭРВД-100 (Главный конструктор А.С. Абрамов, НИИ-25, Минавиапром), которой укомплектовывалась ПЛ, вводились данные для проверки функционирования всех систем ракеты.

Противолодочная ракета 81Р

Отработка ракеты 81Р и всех последующих вновь разрабатываемых ПЛР при пусках с ПЛ проводилась следующим образом. На ПЛ из АЭРВД-100 в ракету вводились все необходимые данные. После получения ответного сигнала, что все системы ракеты функционируют нормально, производился пуск. В зависимости от дальности ракета проходила под водой короткий или длинный участок, затем разворачивалась с помощью рулей, выходила из воды и дальше продолжала полет по баллистической траектории с помощью инерциальной системы. Функционирование всех систем ракеты при ее движении под водой записывалось на бортовое ЗУ. После выхода ракеты из воды данные ЗУ передавались на телеметрические станции и одновременно передавались телеметрические данные о функционировании систем ракеты на воздушном участке. Одновременно осуществлялись ВТИ (внешнетраекторные измерения). Все полученные данные расшифровывались и анализировались группой анализа, которая вместе с конструкторами, телеметристами, управленцами и др. формировалась в ОКБ и отправлялась на полигон в Феодосию для сборки, подготовки ракет к пуску и проведения испытаний.

Испытания военной техники, особенно ракетной, всегда связаны с опасными ситуациями. Я не буду приводть примеры, которые кончались травмами или гибелью людей. Расскажу о нескольких случаях, связанных с испытаниями ракеты 81Р и случаем при сборке другой ракеты в НИИ „Геодезия“.

Как рассказывалось выше, нисходящий участок траектории ракеты 81Р и ее функционирование после приводнения отрабатывалось сбросами с самолета ТУ-16 с высоты 10 км. Так как приводнение ракеты в реальных условиях происходило со сверхзвуковой скоростью, то в ее кормовой части устанавливался пороховой двигатель, который запускался после отделения ракеты от самолета, и при этом переход к сверхзвуковой скорости сопровождался громовым раскатом.

Очередные испытания происходили на траверсе мыса Меганом, вблизи нейтральных вод, где была большая глубина.

ТУ-16 делает “коробочку“, а мы в это время на КЦ устанавливаем гидрофоны и заканчиваем подготовку аппаратуры для фиксации удара ракеты о воду и последующего подводного взрыва.

Во время испытаний всем кораблям запрещено входить в эту зону. С этой целью быстроходный торпедный катер объезжал границу испытаний и заставлял все корабли стопорить ход.

В это время на горизонте вдоль кромки нейтральных вод появляется зарубежный корабль с туристами на борту и полным ходом идет к району испытаний. По коду получаем сообщение „цель вижу“ и через несколько минут „ложусь на боевой“. Всегда после этого сообщения к нам буквально подлетал торпедный катер. Мы прыгали в него и он на всех парах несся к берегу, дабы на нас не свалилось 2,5 тонны со скоростью 420 м/сек.

Торпедный катер буквально летит к кромке нейтральных вод и по громкой связи и семафорами требует, чтобы корабль остановился. Вся палуба забита пассажирами. Проходит команда „СЕВ“, а затем“ СБРОС“. И вдруг раздается громовой раскат и „нечто“ с огненным хвостом несется к поверхности воды. Мы видим, как на корабле показывают руками, а „нечто“ входит в воду с огромным фонтаном брызг и нам кажется, что ракета вошла в воду рядом с кораблем. Конечно ни о какой эвакуации нас не могло быть и речи.

Второй случай произошел в НИИ „ГЕОДЕЗИЯ“, на огромной территории которого размещены площадки, где проводятся различные испытания различных видов вооружений. Площадки отстоят друг от друга на несколько километров и утром работников развозят по площадкам автобусами и поездом. После работы их таким же образом привозят к проходной.

На нашей площадке несколько корпусов, в том числе сборочные и отдельно административное здание, которое отстоит от ближайшего сборочного цеха примерно на 100 м.

Однажды при перемещении порохового двигателя по цеху с помощью тельфера произошло касание его кромки с полом. Возникла искра и двигатель заработал. Оборвав трос, он начал перемещаться по цеху. Люди бросились к дверям. С большим трудом их удалось открыть и выбраться наружу. Как мне рассказал сотрудник площадки, двери не открывались потому, что выгорал воздух внутри цеха и образовалось разряжение, а двери открывались наружу. Цех был сильно разрушен, но, к счастью, обошлось без жертв.

При подготовке очередных испытаний ракеты 81Р для отработки нисходящего участка траектории, на аэродром „Кировское“ прилетел с Острова новый экипаж. Надо было произвести контрольный облет с подвешенной ракетой и проверить работу пульта, который был разработан нашими специалистами и с помощью которого подавались различные команды, передаваемые на КЦ, и вводились данные в ракету перед сбросом.

Рано утром, погрузив ракету, мы выехали из Феодосии в Кировское. Приехали. Самолет стоит на стоянке. Мы провели подвеску ракеты, и самолет, вырулив на взлетную полосу, пошел на взлет.

Примерно минут через пятьдесят ТУ-16 заходит на посадку, пролетая над нами. Я ребятам говорю: „Кажется нет ракеты“. „Брось шутить“, — отвечают. Самолет разворачивается в конце полосы и движется к стоянке. Подъезжает. Ракеты действительно нет. Экипаж понуро спускается по трапу.

Штурман-оператор кричит: „Я не виноват! Я все делал правильно! Я проверял команду «СЕВ», и она отцепилась!

На море всегда интенсивное движение кораблей: грузовых, танкеров, пассажирских.

Какая катастрофа могла произойти — понятно. Хорошо, что все обошлось.

Причина оказалась в том, что наш сотрудник, отвественный за пульт (не буду называть его имя), перепутал концы команды „СЕВ“ и „СБРОС“.

Летом 1966 года во время испытаний ракеты 81Р, на которые прилетел Л.В.Люльев, пришло известие о присвоении ему звания Героя Социалистического Труда. Это событие отмечалось всей экспедицией.

В1966 году ОКБ-8 перешло из системы ГКОТ в Министерство Авиационной Промышленности и по инициативе Л.В. Люльева стало именоваться СМКБ “НОВАТОР“.

В 1967 году за выдающийся вклад в разработку новейших образцов ракетного оружия Л.В. Люльеву прсуждена Ленинская Премия.

С февраля 1965года по май 1967 года был выполнен 21 пуск ракет 81Р. Госиспытания ПЛРК „Вьюга“ с ракетой 81Р были проведены с 16 мая по 25 июля. Всего 17 пусков. В итоге комплекс „Вьюга“ по результатам испытании был принят на вооружение Пстановлением СМ СССР от 4.08.1969 года.

НОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ ПРОТИВОЛОДОЧНЫХ РАКЕТ

В декабре 1969 года вышло Постановление СМ СССР, которое требовало разработать противолодочные ракеты для подводного и надводного базирования калибром 533 мм и 650 мм с целью активного противодеиствия ПЛ противника, несущих баллистические ракеты. Этим же Постановлением предусматривалась раработка противолодочных ракет с боевыми частями в виде самонаводящейся торпеды или СБЧ, т.е. с ядерным зарядом. Разработка этих ПЛР поручалась СМКБ „НОВАТОР“.

Чтобы была понятна актуальность задачи, поставленной СМ СССР в декабре 1969 года о создании средств борьбы с подводными лодками, несущими баллистические ракеты, приведу данные о потенциальных возможностях США и их союзника Великобритании на период с 1960 года по 1980 год.

Страна Класс лодки, их количество Количество ПУ,
тип ракеты
Дальность
(км)
К-во боеголо вок Мощн. одн. б/г (кт)
США «Джордж Вашингтон»5 16 «Полярис» А1 2200 1 600
США «Этэн Аллен»5 16 «Поларис» А2 2800 2 600
3 800
«Поларис» А3 4630 2 200
США «Лафайет»9 16 «Поларис» А2 2800 2 600
3 800
«Поларис» А3 4630 2 200
США «Джеймс Мэдисон»10 16 «Поларис» А3 4630 2 200
«Посейдон» С3 4600 3 50
5600 3 50
«Трайдент» 1С4 7400 4 100
США «Бэнджамин
Франклин»12
16 «Поларис» А3 4630 2 200
«Посейдон» С3 4600 3 50
5600 3 50
«Трайдент» 1С4 7400 4 100
США «Огайо»18 24 «Трайдент» I С4 7400 4 100
«Трайдент» II D5 8400 5 475
«Трайдент» II D5 11000 4 100
Вел.-британия «Резолюшн» 16 «Поларис» А3 4630 2 200

Все перечисленные ПЛ являются атомными. Как видно из приведенной таблицы, баллистическими ракетами подводного базирования покрывались все страны Варшавского Договора и большая часть СССР.

Поэтому борьба с подводными лодками, несущими баллистические ракеты, была тогда и остается по сей день актуальнейшей задачей.

Ракетным противолодочным комплексам (РПК) были присвоены следующие названия:

РПК-6 „Водопад“ с ракетами 83Р и 84Р,
РПК-7 „Ветер“ с ракетами 86Р и 88Р,
РПК-6М „Водопад НК“ с ракетами 83РН и 84РН (надводный старт).

Головные части ракет 84Р, 88Р, 84РН оснащались ядерным зарядом, а головные части ракет 83Р, 86Р, 83РН — самонаводящимися торпедами и, следовательно, должны быть отделяемыми, но тогда должны быть отделямыми и ГЧ с СБЧ и Л.В. Люльев принимает решение сделать максимально унифицированными все типы противолодочных ракет.

Погрузка ракеты 83Р

Требования по габаритам предопределяли сложности при разработке конструкции ракеты и ее комплектующих. Кроме того, было необходимо согласовать с разработчиками подводных лодок и надводных кораблей изменения в конструкции торпедных аппаратов. На атомных ПЛ проектов 671 и 671РТ (разработчик СКБ-143 „МАЛАХИТ“, Главный конструтор Р.А. Шмаков) казенные части верхних ТА калибром 650 мм вставлялись в прочную герметичную камеру, что обеспечивало надежную работу АЭРВД-100, предназначенной для ввода данных в ракету.

В отличие от штатных ТА калибром 533 мм и 650 мм на этих ТА были сделаны прорези в обтюрирующих кольцах для прохода продольного кабеля ПЛУР на наружной поверхности ракет, прикрытой обтекателем. Кроме того, в этих ТА сделаны дополнительные фигурные направляющие дорожки для снятия предохранителя запуска двигателя, а также вмонтированный в крышку ТА кабельный разъем под АЭРВД-100 для предстартовой проверки ПЛУР и введения в их БСУ необходимых данных.

Поскольку головные части должны быть отделяемыми, то ракеты становились классическими носителями БЧ.

С учётом опыта создания и отработки ракеты 81Р осуществлялись все максимально возможные наземные испытания: на ПАЗ (противоатомная защита), на ПВБ (пожаровзрывобезопасность, на прострел). Все эти испытания проводились в НИИ „ГЕОДЕЗИЯ.“

Отрабатывлась система разделения головных частей от ракетной. Л.В. Люльев всегда ставил задачу перед коллективом о максимальной отработке систем ракеты в наземных условиях.

Скорость приводнения торпеды должна быть в пределах 55-58 м/сек. Отработка ее функционирования проводилась ее раработчиком НПО „УРАН.“ Скорость приводнения головной части с СБЧ должна быть в пределах 110-120 м/сек. Проверка прочности корпуса головной части с весовым макетом СБЧ и всей системой ее функционирования проводилась сбросами с вертолета, на котором крепилась установка с тросом, один конец которого крепился к головнои части, а другой — к полому коническому бую, положительная плавучесть которого была больше веса ГЧ. После сброса буй всплывал, и корабль-торпедолов зачаливал его и через клюз, наматывая трос на барабан ТЛ, извлекалась ГЧ.

Подрыв СБЧ должен происходить на глубине 200 м. Корпус ГЧ разрабатывался СМКБ „Новатор“. Для проверки функционирования систем СБЧ с макетом БЧ после приводнения была разработана конструкция ГЧ, в которой предусматривалась возможность размещения записывающего устройства и его отстрел и всплытие с глубины 200 м.

Общая схема пуска ПЛР с подводных лодок была следующей. Через АЭРВД-100 на борт ракеты вводились полетные данные. Выстреливание ракеты из ТА производилось сжатым воздухом. После покидания ТА раскрывались решетчатые рули и запускался двигатель. В зависимости от дальности подводный участок был короче или длинее. Затем ракета разворачивалась и выходила из воды с работающим двигателем, тяга которого обнулялась в завиимости от длины подводного участка и далее ракета летела по баллистической траектории в район возможных положений цели под воздействием инерциальной системы управления.

С целью обеспечения скоростей приводнения, при которых надежно функционируют головные части при входе в воду, к их корме крепился контейнер, в который укладывался парашют. Контейнер закрывался крышкой, которая воспринимала давление газов при отстреле ГЧ от ракеты. После отделения ГЧ от ракеты-носителя последняя с помощью рулей совершала маневр уклонения от места отстрела и падала в воду. Если в качестве ГЧ использовалась торпеда, то после отделения раскрывался парашют и тормозные щитки, установленные на контейнере, обеспечивали заданную скорость приводнения. При приводнении контейнер отделялся, и торпеда входила в воду. После её погружения отстреливалась крышка водозаборника, и морская вода поступала в серебряно-магниевую батарею и активировала ее, после чего начинали фнкцинировать все системы торпеды, обеспечивающие активный поиск цели. Торпеда УМГТ-1 (универсальная малогабаритная торпеда) разработана НПО „УРАН“ Минсудпрома СССР (Главный конструктор В.А. Левин). Это бесследная электрическая самонаводящаяся торпеда калибром 400 мм с активно-пассивной аккустической системой самонаведения и водометным двигателем, обеспечивающим скрость торпеды 41 узел. Системы торпеды анализировали и отсеивали ненужные сигналы, пока не появлялся соответствующий отражённому от ПЛ. Торпеда наводилась на цель и ее поражала.

На ракете 84Р в такой же контейнер укладывался рифованный парашют и на контейнере отсутствовали тормозные щитки. Отделение ГЧ, маневр уклонения ракеты и отделение контейнера при приводнении происходили так же, как описано выше. Рифованный парашют обеспечивал заданную скорость приводнения. Головная часть погружалась на 200 м, где происходил её подрыв.

На ракетах 86Р (c торпедой) и 88Р (с СБЧ) для снижения скорости в районе цели устанавливались тормозные щитки, которые обеспечивали необходимую скорость при отделении головных частей. Все остальное происходило так же, как описано выше.

Ракета 86Р РПК-7 «Ветер»

При отработке ракет с надводным стартом возникли сложности. Проблема заключалась в том, что при надводном старте в условиях боевого использования при сильном волнении и качке корабля контакт ракеты с водой может происходить с очень малыми углами входа и даже есть вероятность контакта с водой одновременно вдоль всей образующей корпуса ракеты — так называемыи плоский удар. Морские испытания разрешалось проводить при волнении моря не более 2-х баллов. Поэтому проверить сохранение функции приборов и всех систем ракеты и головной части в реальных условиях приводнения было невозможно.

Одна из пяти глав диссертации автора настоящей публикации была посвящена разработке математической модели погружения в воду плоскосимметричных и осесимметричных тел. Она позволила рассчитывать распределение давлений по всей смоченной поверхности погружающегося тела и коэффициенты сил во всем диапазоне углов килеватости. Угол килеватости — это угол между касательной в точке пересечения контура погружающегося тела с горизонтальной (невозмущённой) поверхностью жидкости и самой этой поверхностью. В простейшх случаях при вертикальном погружении клина единичной длины, это угол между гранью клина и горизонтальной поверхностью жидкости, а в случае конуса — это угол между образующей конуса и горизонтальной поверхностью жидкости. В случае клина при угле килеватости 90 град. мы имеем погружение (удар) пластинки о воду, а при угле килеватости 0 град. мы имеем погружение грани. В случае конуса при угле килеватости 90 град. мы имеем удар диска о воду, а при угле килеватости 0 град. мы имеем погружение иглы. Расчеты коэффициентов сил, проведенные по разработанной методике во всем диапазоне углов килеватости, полностю совпали с экспериментальными данными, полученными в лабораториях США, Японии и в ЦАГИ.

Дальнейшая разработка полученных в диссертации результатов позволяла рассчитать изменение свободных границ жидкости и кинематические параметры вдоль ее поверхности при погружении тел, а также рссчитать нагрузки на надстройки приводняющихся тел и нагрузки при пологом входе цилиндрического тела в воду и при его плоском ударе, т.е. при ударе образующей цилиндра. Результаты этих разработок были опубликованы в журнале „Оборонная техника“ в конце 70-х или в начале 80-х годов.

Оказалось, что при очень пологом входе в воду изменение величины гидродинамической силы зависит от скорости распространения смоченной поверхности и распределения нормальных скоростей вдоль этой поверхности, т.е. если сбрасывать цилиндр с разных высот с разными углами наклона к горизонтальной поверхности жидкости, то можно также смоделировать приводнение ракеты при надводном старте в условиях качки и волнения.

Результаты этой работы были доложены Л.В. Люльеву. И сразу закипела работа. Я полетел в Ленинград в ЦНИИ им А.Н. Крылова. Но там сказали, что подобная работа потребует много времени для подготовки, и они не гарантируют качество испытании. Лечу в Москву, в ЦАГИ.

У них на Московском море есть хорошая база. Но у них нет возможности обеспечить сбросы. Еду в Красноармейск в НИИ „ГЕОДЕЗИЯ“. С руководством НИИ обо всем удалось договориться. На одной из площадок будет предоставлен многоканальный измерительный комплекс, по нашим данным будет подготовлен водоем, будет подготовлен многотонный кран для сброса, помещение для сборки ракет и подготовки их к испытаниям. С НИИ „ГЕОДЕЗИЯ“ был заключен договор в июне, а уже в октябре все было готово к испытаниям. Конструкторами КБ был спроектирован эпектрозамок для подвески изделия к крану и система подвески, обеспечиващая задаваемый угол наклона изделия при сбросе. Вдоль всего изделия, начиная от головнои части, была нанесена краской белая полоса, которая при скростной киносъемке, проводимой при каждом сбросе, позволяла уточнить угол подхода изделия к поверхности водоема. При сборке ракеты и головной части на всех блоках и приборах в трех плоскостях устанавливались тензодатчики, сигналы от которых передавались по кабелю через разъем в кормовои части ракеты на тензостанцию. Для проведения испытании, кроме группы специалистов КБ „НОВАТОР“, прибыли специалисты из ВНИИА, НПО „УРАН“, НИИ 25. Руководить испытаниями было поручено автору настоящеи публикации. Испытания начались в конце октября 1976 года и продолжились до 10 ноября и затем возобновились в середине мая 1977 года и продолжались до сентября. После проведния испытаний проводилась расшифровка и анализ измерений, а затем изделия отправлялись в КИС, где проводилась комплексная проверка функционирования всех систем ракеты. В результате испытаний выявилась необходимость в проведении противоударных мероприятий для ряда блоков и приборов.

Ракетами 83РН и 84РН вооружались РК проекта 11442, РК проекта 1164, БПК проекта 11551 «Адмирал Чабаненко», СКР проекта 11540.

Программа пуска с этих кораблей практически не отличалась от пуска с ПЛ. Ракета выстреливалась из ТА сжатым воздухом. После покидания ТА, пока ракета находится в водухе, открываются решетчатые рули, ракета входит в воду, погружается на расчетную глубину, затем запускается двигатель и далее все происходит так же, как и при стрельбе с ПЛ на заданное расстояние.

РПК-6 „Водопад“ с ракетами 83Ри 84Р и РПК-7 „Ветер“ с ракетами 86Р и 88Р оснащались АПЛ.

Их испытания и отработка проводилась на опытовых ПЛ, переоборудованных по типу проекта 613РВ. На этих лодках проводились заводские, летно-конструкторские и государственные испытания.

Следует отметить, что никому в мире не удалось создать комплекс с противолодочной ракетой, стартующей из надводного положения, аналогичный РПК-6М „Водопад-НК“.

Таким образом, с августа 1964 года по 1984 год были разработаны и сданы на вооружение 7 типов противолодочных ракет: 81Р, 83Р, 84Р, 86Р, 88Р, 83РН, 84РН.

Продолжение
Print Friendly, PDF & Email

Один комментарий к “Энгель Басин: Главный Конструктор Лев Вениаминович Люльев. Продолжение

  1. Видимо нужно отдать должное автору -помнить детали 40-50 летней давности.Если честно,возникает тягостное чувство после прочтения.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.