Владимир Янкелевич: Иран, время перемен

Loading

…военное правление в Иране для Израиля в краткосрочной и среднесрочной перспективе может оказаться предпочтительнее клерикального. Это открывает определенное окно возможностей.

Иран, время перемен

Владимир Янкелевич

Иран сегодня — основная угроза Израилю. В этом возможны варианты, развязать конфликт/войну возможно в виде прямого нападения, либо руками своего сателлита «Хизбаллы», либо общей дестабилизацией на границах Израиля, например в Иордании или Саудовской Аравии. Все возможно. Именно поэтому Иран заслуживает особого внимания.

«Вечно живой»

Вечно живых немного, Великий аятолла Хаменеи к таким явно не относится, что бы по этому поводу ни думали его поклонники. Но политик он, безусловно, ловкий. Возможно, дело в том, что «Правила восточного базара» ему изучать не надо — они для него родные, поэтому, а может по какой иной причине, но он вполне устойчиво ведет иранский корабль среди мелей и рифов уже 26 лет. И до этого 8 лет был Президентом Ирана. Руководил бы бессрочно, но для людей положен предел свыше. Ему 76 лет, да и СМИ многократно сообщали о его тяжелой болезни…

Можно поверить официальной прессе Ирана, что Рахбар в полном порядке, но скорее всего, СМИ, сообщающие о его тяжелой болезни, дают достоверные данные, видимо так и есть, и, в любом случае, полезно задуматься, что за власть придет ему на смену, как изменится Иран, как только Хаменеи покинет свой пост.

Процесс преемственности в Иране

Теоретически, в Иране есть система выдвижения и выборов нового «Великого», но… жизнь меняется.

Как по замыслу должен работать процесс преемственности?

Есть такая Ассамблея экспертов Ирана, состоящая из авторитетных богословов. В теории, она как бы осуществляет избрание и, при необходимости, отстранение верховного лидера, ну и надзор за его деятельностью.

Но это все теория, a на практике они могут только поддерживать Рахбара, отличаясь лишь степенью энтузиазма. За годы своего правления Хаменеи смог создать себе мощную сеть поддержки из различных политических, военных и экономических институтов. Они пристально следят, чтобы никто, ни одна фракция меджлиса или политическая партия, не стали бы слишком сильным, способным бросить вызов центральной власти.

Слова Мао — «Политическая сила выскакивает из ружейных стволов» — верны не только в Китае. Для реализации этой максимы создан Корпус стражей исламской революции (КСИР).

Армия Ирана такой политической силы не давала, она досталась в наследство от шаха — пойди, проверь, что у них в головах. Это по ее поводу аятолла Хомейни заявил, что вооруженные силы страны должны оставаться деполитизированными. А КСИР — именно политизированная организация, имеющая в своем составе 31 дивизию, автономное ракетное командование, подразделения ВМФ, ВВС, и даже Аэрокосмическую группу Армии Стражей Исламской революции. Особо нужно отметить подразделение «аль-Кудс», предназначенное для заграничных «нетрадиционных», то есть террористических операций, оказания помощи и подготовки кадров для различных воинствующих исламистских организаций по всему миру. А быть более политизированным, чем контролируемое КСИР «народное ополчение» Басидж, способное мобилизовать около 1,5 млн резерва, скорее всего невозможно. Благодаря именно политизированности, отбору по признаку политической верности, Корпус и может стоять над всеми, подчиняясь лишь Рахбару, контролировать армию, да и государство в целом.

Казалось бы, все хорошо, сила (КСИР) есть, назови себе приемника, и проблемы сняты, но… всё со временем меняется. Изменился и КСИР.

Что изменилось?

Ничего особенно нового для Востока не произошло. Всё, как обычно, как только военная структура набирает силы, у неё появляются собственные политические амбиции, поскольку «ружейные стволы» у них есть по определению.

Созданный для защиты режима, КСИР стал ядром иранского государственного устройства, безопасности и внешней политики. Для этого он и был поставлен над всеми: над Правительством, Меджлисом, армией. Генералы КСИР назначаются лично Хаменеи, а не правительством. Аятоллы, конечно, управляют важными государственными институтами, такими как Совет Стражей Конституции, судебной системой, и Ассамблеей экспертов Ирана, но в сохранении контроля над этими учреждениями они полагаются на КСИР.

Как известно, «что охраняешь, то имеешь». Под контролем КСИР находятся граница и таможня. Контроль границы — обеспечение пограничной безопасности, позволяет им осуществлять контрабандные операции в большом объеме. И, кроме того, это очень удобно для секретных операций, а важнейшая из них — контроль наркотрафика. Доход от этой «деятельности» — основа финансовой независимости Корпуса от правительства.

Но не одной границей жив Корпус, сфера контроля и управления активно расширяется. Генералы КСИР уходят в отставку сравнительно рано, обычно в 50 лет, и вливаются в политическую и экономическую элиту Ирана, доминируют в тяжелой промышленности, в строительной отрасли, et cetera.

Вовлеченность КСИР в политические и экономические вопросы, и, самое главное, в вопросы безопасности, сделала эволюцию Корпуса в субъект иранской политики неизбежной. В итоге КСИР стал чем-то гораздо большим, чем предполагал его создатель — аятолла Хомейни.

А вот с лояльностью — тут не всё гладко

Кому или чему лоялен КСИР? Ирану в лице правительства? Но КСИР не подчиняется Президенту и правительству, а стоит над ними, они же стражи! Сегодня они лояльны аятолле Хаменеи, но вот вопрос — лично Хаменеи или любому аятолле, которого предложит Ассамблея экспертов?

А почему это вдруг последнее слово должно быть за Ассамблеей? Когда КСИР только становился на ноги, он, безусловно, был лоялен патрону. Патрон брал их из низов и делал большими людьми. Но сегодня они там, наверху. И давно уже наверху. Да и их люди в Иране повсюду. Аятоллы, боясь оппозиции, сами взрастили это «чудище о́бло, озо́рно», но про «систему сдержек и противовесов» — “checks and balances” — они напрочь забыли, или им в медресе об этом не рассказывали. Этим необходимо заниматься не потом когда-нибудь, а немедленно, при создании такой мощной структуры.

И не сказать, что не занимались, но как-то по-особому, по-восточному, когда слова не связаны со смыслом, играет роль интонация, контекст.

Но и законы важны. Основной из них — Конституция Ирана. А это — очень интересный документ. В преамбуле указывается, что

«Конституция создает условия для продолжения революции в стране и за её пределами и пытается путем развития отношений с другими исламскими и народными движениями найти путь образования единой мировой исламской уммы».

Чем не теория перманентной революции Парвуса — Ленина — Троцкого? Троцкий отрицал завершённый характер Октябрьской революции, рассматривая её лишь как первый этап на пути к революции на Западе и во всём мире для построения социализма и коммунизма в мировом масштабе.

А КСИР посвящена статья 150 Конституции: КСИР… «будет продолжать играть свою роль и охранять революцию и ее достижения…»

То есть Конституция не даёт мандат на вмешательство гвардии в политику, но и в то же время не запрещает. Да и нигде не определены «враги», от которых КСИР обязан охранять революцию. Этот вопрос оставлен на их расширительное толкование, как бы на революционное правосознание.

То есть с самого начала КСИР создавался не только как военная организация для сдерживания внешних угроз, но, в куда большей степени, — как военно-политический инструмент «классовой борьбы».

Хомейни использовал КСИР очень профессионально, уничтожая противников одного за другим. Сначала была ликвидирована коммунистическая партия Ирана — к февралю 1983 года, его высшие руководители были все заключены в тюрьму. Через некоторое время пришла очередь Хасана Банисадра, первого президента Исламской Республики. Этот, вообще, — соратник по борьбе, как Зиновьев, Каменев, Рыков, далее везде…

Банисадр вступил в антишахское студенческое движение в 60-х, дважды сидел в тюрьме за антиправительственные выступления и был ранен в ходе восстания в 1963-м. Позже он бежал во Францию, где присоединился к аятолле Хомейни, вместе с которым вернулся в Иран в феврале 1979 и даже стал главнокомандующим вооруженных сил. 25 января 1980 года был избран президентом Ирана на четырёхлетний срок, набрав на выборах 76,5% голосов.

Хомейни же стал Высшим руководителем с полномочиями в любой момент снять Банисадра с должности. Даже церемония инаугурации прошла в госпитале, где лежал Хомейни после сердечного приступа.

И вот, вскоре Рахбар обвинил Банисадра в неспособности адекватно руководить войсками, снял с президента полномочия верховного главнокомандующего и, в соответствии с рядом источников, даже отдал приказ ликвидировать Банисадра. Тому помогли навыки подпольщика во времена шаха — КСИР не смог его арестовать. Несколько недель Банисадру удавалось скрываться, а потом он угнал самолет ВВС и бежал из Ирана. Оказалось, водить самолет — полезное умение.

А другого социально близкого — Мехди Хашеми, арестовать удалось. Высокопоставленный деятель КСИР зарвался и позволил себе покритиковать Рахбара за сделку «Иран-контрас», как за отход от жесткой линии. Его арестовали в 1986 году, и после интенсивного допроса он «признался» в длинном списке преступлений, среди которых были и совершенно чудовищные: критика правительства и посев раздора среди богословов и революционной гвардии. То, что в списке преступлений не было «троцкистского заговора», ему не помогло, Хашеми был казнен.

Незадолго до казни он заявил:

«Теперь я понимаю, что презренные грешники, подобные мне, не должны находиться в столь высоких кругах. Я благодарю Бога, что я был отстранён и умоляю всех, кто еще не понял это, вернуться на правильный путь…»

В 1991 году произошла такая история. США готовились к «Войне в заливе». Некоторые подразделения КСИР, якобы с благословения Ахмада Хомейни, сына аятоллы Хомейни, пытались нанести ракетные удары по воинским подразделениям США и коалиционным силам в Саудовской Аравии с ракетной батареи в Хорремшехре. Это было несложно, расстояние до позиций американских войск было примерно 200 км. Командующий КСИР Мохсен Резаи стрельбу сумел в последний момент предотвратить. После этого инцидента, Ахмад Хомейни жил в изоляции, пока не умер при загадочных обстоятельствах в возрасте 49 лет. По официальной версии он умер «от сердечного приступа из-за непереносимости утраты — смерти великого отца».

То есть нельзя сказать, что роль КСИР не пытались ограничивать вообще. Пытались. Но это было заранее обречено на провал.

КСИР продолжал укрепляться. На парламентских выборах 2008 года бывший командующий КСИР генерал Али Реза Афшар был назначен контролировать выборы. Ему помогал другой ветеран КСИР, Эзатолла Заргами, возглавляющий телевидение и радио Ирана (Irib), он обеспечивал эфир исключительно правильным кандидатам. Это и понятно — демократия должна быть управляемой. «Дайте мне один телеканал, и я сделаю стул следующим президентом…», хотя, конечно, это не Заргами сказал.

Тогда командующий КСИР генерал Яхья Рахим Сафави предупредил оппонентов: «Мы знаем вас, и мы будем сортировать вас в установленном порядке. КСИР будет противостоять тем, кто намерен противостоять революции…»

А вот пример реализации системы «сдержек и противовесов» в иранском исполнении — достаточно интересное решение по контролю за армией.

Одним росчерком пера аятолла присвоил хирургу-ветеринару Сейеду Хасану Фирузабади генеральское звание и назначил его начальником Генштаба Вооруженных сил Ирана. Он не Министр обороны, подобно Сердюкову или европейским дамам-министрессам обороны Норвегии, Швеции, Нидерландов и Германии, не политическая фигура, он теперь — военачальник. Причем Хаменеи сделал это так: специально для Фирузабади учредил пост начальника Генерального Штаба всех Вооруженных сил Ирана, поставив его выше командующего КСИР генерала Мохсена Резайи и командующего регулярной армией бригадного генерала Али Шахбази.

Генерал от инфанте ветеринарии очень горячо должен молиться о здоровье Рахбара.

Сегодня в Иране нет реальных противовесов КСИР. А раз так, то они вполне могут считать себя законными наследниками революции и спасителями Ирана, способными и достойными управлять страной.

Это идея имеет под собой определенные основания. «Стражи» уже давно поставляют администраторов в гражданский сектор.

Некоторые примеры:

  • Бывший главнокомандующий КСИР генерал Мохсен Резаи, теперь секретарь Совета по определению политической целесообразности. Эта интересная структура призвана разрешать конфликты между Парламентом (Меджлисом) и неподконтрольным ему КСИРом.
  • Бывший командующий ВВС КСИР генерал Мохаммад Бакер-Калибаф — нынешний мэр Тегерана.
  • генерал Мустафа Мухаммед Наджар — министр внутренних дел Ирана, в его руках власть над всеми полицейскими силами, службами безопасности Министерства внутренних дел и агентами в штатском.
  • Генерал Ахмад Вахиди — нынешний министр обороны, это министерство нельзя оставлять без присмотра. Он бывший командир спецподразделения альКудс, активно занимался организацией терактов против израильтян и американцев. Самый кровавый теракт на его счету — в Еврейском культурном центре в Буэнос-Айресе в 1994 году.
  • Генерал Рустам Гасеми после завершения военной карьеры был министром нефти, президентом ОПЕК. После ухода с «нефтяной должности», Гасеми стал советником министра обороны Ирана.

Эти бывшие командиры и офицеры — выросли в КСИР, но после выхода на пенсию они создают собственные группировки-клиентелы. А у группировок свои финансовые интересы, пересекающиеся с другими. В Египте, например, пересекающиеся финансовые интересы вызвали революцию, а затем и привели к власти Ас-Сиси.

Скорее всего, КСИР — не монолит, наверняка есть внутренние кланы, соперничающие группировки, борьба за власть и за близость к распределению финансового пирога. В больших организациях не может царить всеобщая любовь, особенно в организациях, приближенных к власти. Возможно ли убедить офицеров КСИР рангом пониже, что экономические выгоды распространяются внутри равномерно и справедливо? Или в том, что пакет международных санкций, ударивший по их финансовым интересам — объективная реальность, а не ошибка руководства, которое пора менять? Ну и, неудачи в Сирии и в заграничных операциях — это как?

Есть и еще один скрытый конфликт. Это разрыв между разведкой КСИР и остальной частью корпуса. Во главе разведывательного бюро «Стражей» — службы внутренней безопасности «Сепах» — стоит Хоссейн Таеб. Он носит религиозный титул «Ходжат аль-Ислам». Это почетное звание переводится, как «власть в Исламе» или «доказательство ислама», и указывает на статус в иерархии, чуть ниже аятоллы.

Хоссейн Таеб входил в ближний круг охраны Хаменеи и возглавлял его личную разведку. Он регулярно записывал разговоры высокопоставленных иранских чиновников и религиозных деятелей, а сборник интересных высказываний о духовном лидере, так, минут на 20, по вечерам представлял Хаменеи вместо телесериалов. Таеб также лично участвовал в допросах оппозиционеров в тюрьме Хазирак, где под пытками погибли три человека. В настоящее время под его колпаком разговоры командиров и офицеров КСИР.

То есть, все они под колпаком, без этого ни один тоталитарный режим не обходится, но «колпак» обычно не любят, да и одной прослушки недостаточно.

Но как бы то ни было, КСИР — самая монолитная структура в Иране, внутренние проблемы не влияют на перспективы Корпуса на иранском политическом Олимпе.

В общем-то, искать преемника без определенных гарантий лояльности со стороны КСИР — слишком большая ошибка. Наиболее мощные акторы Ирана верны непосредственно и лично Хаменеи, а не офису Верховного Лидера, который может предложить им нового кандидата, — новый лидер без КСИР окажется в незащищенном положении.

Для демократических стран опасность — это внешние враги, недемократическим режимам жить куда как сложнее. Они боятся еще и собственного населения, «управляют демократией» военными средствами. В краткосрочной перспективе это может работать, но цена такой политики оказывается со временем очень высокой. Она сделает преемника Хаменеи марионеткой собственной преторианской гвардии и проложит путь для военной диктатуры.

Как вариант, преемник должен быть из самой «преторианской гвардии»

«Операция преемник»

Кого же собираются выдвинуть, на кого сделать ставку?

А того, кого раскручивают, кого рекламируют, от чьего изображения на экране телевизора уже мозоль натёрся — на того, по всей видимости, и делают. То есть, — на генерала Касема Сулеймани.

До недавнего времени он был загадочной фигурой без лица, его фотографии не печатались, на телевидении он не показывался. Сегодня он на экране постоянно, нон-стоп, просто — телезвезда. Человек, которого пару лет назад большинство иранцев не узнали бы на улице, теперь — герой документальных фильмов, новостей и даже поп-песен. Просто так генералы, возглавляющие диверсионные операции за рубежом, из тени не выходят.

Западные СМИ представляют его под многими именами. Он и «Темный рыцарь», и «Теневой командир» и «Мистер «Решала» иранского режима». Еще никакой иранский генерал не получал столько рекламы, как Сулеймани. Никогда.

Реклама стала настолько навязчивой, что генерала стали высмеивать в социальных медиа. В Twitter появилось сообщение, что: «Последний раз его видели на Луне по дороге в Йемен»

Шутки шутками, но генерал очень популярен в Иране, его считают наименее коррумпированным, и наиболее перспективным.

Кто он и откуда?

Сулеймани родился в небольшом городке Рабор в восточном Иране. Семья бедствовала. В 13 лет он с товарищем отправился в ближайший город Керман на заработки, даже обычного школьного образования получить ему не удалось. Но это было революционное время, образование — не главное. После работы Сулеймани проводил часы в тренажерных залах, готовя себя, как воина исламской революции.

В 1979 году, когда Сулеймани было двадцать два, он стал гвардейцем КСИР и быстро продвинулся. Позже, в интервью в 2005 году, он говорил, что «я вступил в войну с Ираком с заданием примерно на пятнадцать дней, и остался до конца. Мы все были молоды и хотели служить революции».

Репутацию свою Сулеймани заработал храбростью, особенно в результате разведывательных миссий за линией фронта в Ираке. Зарубежные спецоперации стали его профессией. Сегодня его обвиняют практически во всем, что идёт не так на Ближнем Востоке.

Нужно отметить, что роль Сулеймани во время ирано-иракской войны далеко не уникальна. Многие из его современников внесли более значительный вклад в эту войну, но они либо остаются в неизвестности, либо просто не пользуются благосклонностью СМИ. Да и Сулеймани не занимает верхнее место в иерархии КСИР; есть те, кто на более высоких позициях, но звезда массмедиа — именно он.

Сегодня иранские медиа позиционируют Касема Сулеймани, как «новое открытое и мужественное лицо Ирана», того Ирана, который, в отличие от США и Турции, отправляет свои сухопутные части воевать с боевиками ISIS на поле боя.

«Пресса преподносит его «подвиги» так, будто США, воюя с джихадистами, прячутся за шатким фасадом международной коалиции, в то время как иранский супер-разведчик в одиночку организует вылазки своих воинов в Ирак».
Эксперт
American Enterprise Institute Майкл Рубин

К Сулеймани отношение двойственное. Например, отношение Вашингтона к Сулеймани можно назвать смесью уважения и враждебности. Уважения — за его профессионализм в создании сети боевых шиитских организаций, начиная с террористов «Хезболлы». Враждебности — за поставки боевикам в Ираке оружия, от которого погибли сотни американских солдат.

Ну, что сказать… Сегодня «двоемыслие» не удивляет.

Когда Сулеймани появляется на публике, на мероприятиях ветеранов или встречается с Хаменеи, он редко повышает голос, демонстрируя черту, которую арабы называют khilib или «заниженной харизмой». Его сила в близких отношениях с Хаменеи, называющего генерала «живым мучеником революции».

Живые мученики революции предпочитают так и оставаться живыми. Иранские лидеры, похоже, не хотят еще одну кровавую бойню, подобную войне с Ираком. Они заменили её способностью вести асимметричные войны, нападая на сильных противников за пределами Ирана. Для этого аль-Кудс под командованием Сулеймани — просто идеальный инструмент. Его «пальчики» есть на волнениях шиитов в Бахрейне и Саудовской Аравии, без него не обошлось и в суннитской Газе.

Образ всевидящего, всесильного суперагента — «…он контролирует все и везде. Это всеведущий Сулеймани, всезнающий и всемогущий» — не досягаемого для США и Израиля, очень полезен для Тегерана за рубежом.

Внутри страны этот образ в основном работает на имидж КСИР, но не может не снижать авторитета клерикалов. Власть и влияние духовенства должны стоять на недосягаемой высоте, все «супер» рядом противопоказаны. Без такого величия власть, держащаяся на сакральном, приходит в упадок.

Более молодым надоедает клерикальное правление, они начинают стремиться к власти. Именно в этом контексте культ вокруг Сулеймани становится понятен. И этот процесс, несомненно, перейдет к конкретике, как только аятолла Хаменеи уйдет со сцены.

Улыбающийся, «приятный во всех отношениях», умеренный президент Хасан Роухани может устраивать Запад, хотя, конечно Роухани является умеренным только по иранским стандартам — он шиитский священнослужитель и давний сторонник революции, но раскручивают в Иране не его.

В Иране есть три пути возможной смены власти.

  • Первый, законный, но вероятный весьма условно — «Плавный переход».

Ассамблея экспертов Ирана выдвигает нового аятоллу, преемника Хаменеи, и все остаётся, как было, а КСИР будет лоялен новому Рахбару.

  • Второй, более вероятный — «Милитаризация».

КСИР скажет что-то вроде «Караул устал», предложит уважаемым аятоллам пойти заниматься богословскими штудиями, оставив дела мирские, и сам назовет преемника, который будет только ширмой реального военного правления. При этом структура власти в Иране останется якобы неизменной. Сегодняшнее положение КСИР делает этот сценарий наиболее вероятным.

  • Третий, менее вероятный — «Вакуум власти».

При смене власти поднимутся какие-то оппозиционные силы, которые захотят взять реванш, что может вызвать достаточно длительный период внутренней борьбы с неясным исходом. Этот вариант возможен, скорее всего, теоретически, противовеса КСИР сегодня нет.

В принципе, нарисованная картина — просто классический случай. Петр I создал гвардию, а потом она сто лет меняла царей.

Чем это грозит региону вообще и Израилю в частности?

Важнейший вопрос, это конечно вопрос о ядерном оружии. Кто бы ни пришел к власти, скорее всего, пусть с некоторыми задержками, но всё же расщепляющийся материал иранцы получат. После наглядного урока Ливии и Украины особенно, желающих отказаться от ядерного оружия найти трудновато. Куда проще найти тех, кто пока не обзавелся этим оружием по разным причинам, но всё ещё впереди. Убеждать в прелестях безъядерного статуса — аргументов не хватает, разве что бомбы-пенетраторы… Но вот войну с Израилем иранцы вряд ли развяжут. Для этого у них есть Хизбалла и, возможно, ХАМАС.

Революции делают фанатики идеи, такие, как Рухолла Хомейни, но потом на смену им придут другие. Фанатик идеи может принести в жертву всё, что эта идея потребует, но следующее поколение уже будет рассчитывать цену, битые военные превращаются в прагматиков-государственников. Их дети будут ещё менее склонны сложить голову. Даже генералы-ветеринары знают, что война — состязание экономик. Ради идеи можно имитировать С-300 собственного производства и рассказывать, что она превосходит все аналоги, но рассказы не заменят реального оружия. А для реального оружия нужно развитие производства, международная кооперация.

Иран по-крупному вовлечён в проблемы Ирака и Сирии. Там Ирану необходимо не только покончить с войнами, но и создать сателлитные государства с управляемыми из Тегерана режимами. Тут забот более, чем на десятилетие. Ну и от региональных противников никуда не деться. Конфликт с Саудовской Аравией, Египтом — это всерьез и надолго, по крайней мере, мы свидетелями мира между шиитами и суннитами не станем, у них конфликт может прекратиться только лишь с изменением сути государств, перехода к светскому правлению, без средневекового мракобесия.

Но вот что главное. Государство и негосударственные формирования, по образцу Хизбаллы, живут разной жизнью. Государство, например такое, как Иран или Египет, на содержание никто не возьмет. Ну, дадут раз-другой помощь, но работать им придется самим. А вот боевики живут иначе, они могут воевать бесконечно, на смену убитым придут еще фанатики, а деньги им, как обычно, подбросят. Только воюйте.

Поддерживать боевиков, вести ассиметричные войны и конфликты Иран, конечно, будет, но жить по образцу террористических структур не сможет.

Если клерикальное правление в Иране сменится военным, то военным всё равно придется предъявлять успехи, «и вечный бой» новое поколение иранцев, скорее всего, не устроит. И в этом плане, военное правление в Иране для Израиля в краткосрочной и среднесрочной перспективе может оказаться предпочтительнее клерикального.

Это открывает определенное окно возможностей.

Print Friendly, PDF & Email

15 комментариев для “Владимир Янкелевич: Иран, время перемен

  1. Глубоководный политический обзор. Думается, что так оно и произойдёт. Но думается также, что Ирану с его очень давней традицией продуманных «восточных» комбинаций и направленной на роль руководителя всемирноисламской уммы стратегией, уходящей хорошо вглубь веков (ну уж 18-19, да и 20 — точно) противостоят западные страны/государства, политика которых сформировалась на основе совершенно иных принципов, и прежде всего на принципе компромисса (сейчас уже тесно сросшегося с коррупцией), принципе уступок силе и «принципе» отсутствия каких бы то ни было твёрдых убеждений — в последнее время, даже и уверенности в легитимности своего существования.
    Успех агрессивной политики таких агрессивных государств как Россия с её мессианской целью овладеть как минимум славянским пространством (так сказать, «славянской уммой») в значительной мере базируется на их последовательности в достижении поставленной цели и сознании духовной слабости противника, его принципиальной неготовности к сопротивлению. За примерами и задолго до, и после ВОВ ходить далеко не надо. Иран же вдобавок, скорее всего, мало задет коррупцией.
    Поэтому можно только согласиться с тем, что страна эта будет при всех обстоятельствах оставаться главным врагом Израиля. Это по сути единственное интеллектуально мощное государство, которое принципиально не желает в «дхимми» — в то время как у [населения] европейских государств это нежелание ≈ 0.

  2. Ontario14
    18 Май 2015 at 23:23
    ————————————————————
    В принципе ждать-то осталось совсем недолго. В Вашингтоне и Тегеране в 16-м году будут новые правители. Иранская нация слишком умна для того, чтобы новым лидером стал Сулеймани.
    ===================================
    Уважаемый Ontario14, а при чем здесь иранская нация? Мао по подобному поводу сказал — «Сила выскакивает из ружейных стволов». А с этим у «иранской нации» напряженка. Сила и, соответственно, ружейные стволы, есть у Армии и Корпуса стражей исламской революции. У аятолл ее стало меньше ровно настолько, насколько у КСИР ее стало больше.

    1. Владимир Янкелевич
      21 Май 2015 at 13:58
      …а при чем здесь иранская нация? Мао по подобному поводу сказал — «Сила выскакивает из ружейных стволов». А с этим у «иранской нации» напряженка. Сила и, соответственно, ружейные стволы, есть у Армии и Корпуса стражей исламской революции. У аятолл ее стало меньше ровно настолько, насколько у КСИР ее стало больше.

      ********
      Так и тов. Сталин спрашивал «сколько дивизий у Ватикана ?»..:-)
      Ружейные стволы сами не стреляют, как в Северной Корее.
      Что может поднять народ: «иранская весна» — вопрос времени. Что ее зажжет — да что угодно. Могут повториться студенческие волнения. Избрание Сулеймани для многих в Иране будет означать отход от революции, идеи и возращение шахский период. Чем не причина для возмущения ? Поэтому, врядли у него есть шанс.

  3. В принципе ждать-то осталось совсем недолго. В Вашингтоне и Тегеране в 16-м году будут новые правители. Иранская нация слишком умна для того, чтобы новым лидером стал Сулеймани.

    1. Иранская нация слишком умна для того, чтобы новым лидером стал Сулеймани.

      Уважаемый Онтарио,
      Самой умной, образованной и продвинутой нацией Европы была Германия …

      1. Б.Тененбаум
        19 Май 2015 at 0:50
        Самой умной, образованной и продвинутой нацией Европы была Германия …

        **********
        Самой умной нацией Европы были англичане, образованной — так и быть -немцы, а уж самой продвинутой, пардон — французы 🙂

        1. «… а уж самой продвинутой, пардон — французы 🙂 …»

          Возможно, уважаемый Онтарио, мы с вами по-разному понимаем слово «продвинутый»? 🙂

  4. Я согласен с выводом автора: Военная диктатура ради самой власти а не ради идиологии, в которую люди верят — это слабое государство.
    Похоже, что в Иране действительно это реальная опция. Желаю удачи всем врагам в их само-ослаблении 🙂

  5. «И в этом плане, военное правление в Иране для Израиля в краткосрочной и среднесрочной перспективе может оказаться предпочтительнее клерикального.
    Это открывает определенное окно возможностей.»

    Пожалуй, так. Можно согласиться. Спасибо.
    М.Ф.

  6. Предпоследний абзац, по-моему, абсолютно точен. Но — неполон. Военная диктатура в последние, да даже и не очень последние годы ни разу не выигрывала войны с другими государствами. Стоит вспомнить только Фолклендские острова. Я не имею в виду диктаторов, которые наряжаются в мундиры, а военных, становящихся диктаторами — здесь разница существенная. У военных диктатур вся сила уходит на поддержание внутреннего порядка — они не могут дать народу ни духовную заморочку («Махди уж близок!), ни политический призыв («Коммунизм на горизонте»), и народ, слегка оклемавшись от первого страха, начинает искать, что бы съесть. А обиженные аятоллы начнут мутить воду. В общем, дай-то Бог…

    1. Юлий Герцман
      15 Май 2015 at 19:48
      ———————————————————————————
      Предпоследний абзац, по-моему, абсолютно точен. Но — неполон. Военная диктатура в последние, да даже и не очень последние годы ни разу не выигрывала войны с другими государствами. Стоит вспомнить только Фолклендские острова. Я не имею в виду диктаторов, которые наряжаются в мундиры, а военных, становящихся диктаторами — здесь разница существенная. У военных диктатур вся сила уходит на поддержание внутреннего порядка — они не могут дать народу ни духовную заморочку («Махди уж близок!), ни политический призыв («Коммунизм на горизонте»), и народ, слегка оклемавшись от первого страха, начинает искать, что бы съесть. А обиженные аятоллы начнут мутить воду.
      ===============================================
      Условия мутить воду при военной диктатуре плохо сказываются на здоровье, что можно уточнить при необходимости у Мурси. Ну а Фолклендская война — пример, на мой взгляд, не корректный. У Великобритании на таком удалении ресурсы были на исходе, тем бы день простоять, да ночь продержаться, и могли бы и сыграть успешнее. Опять же — Железная леди, дама дефицитная… Где таких наберешься, сейчас таких уже не производят…

  7. Дорогой Тененбаум, нет такой силы — сунниты. Они точно так же, как шиитам, перегрызут глотку тому из них, кто попытается «командовать». Смотрите: Аль-Каеда передралась с ИГ, суннитские гос-ва воюют с ними обоими, Катар противостоит саудам и так без конца. Я не думаю, что Израилю надо просто стоять в стороне: надо поддерживать третьи силы — курдов, езидов, может быть оторвать от шиитов алавитов, а главное — нейтрализовать или ликвидировать Хизбаллу. Воспользоваться ее истощением в сирийской войне.

  8. Игорю Ю.:
    Вы знаете, есть две совершенно разные игры:
    1) мировое сообщество Ислама против Израиля
    2) сунниты против шиитов, при наличии Израиля, стоящего в стороне.

    Первый вариант — игра с нулевой суммой. Второй вариант открывает определенные возможности … Скажем, Саудовская Аравия охотно помогла бы Израилю разбомбить иранские ядерные объекты. А у Египта определенно появляется общий интерес с Израилем в отношении Газы. И даже Турция может оказаться в конфликте скорее с Ираном, чем с Израилем, с которым ей выгодно драться только из соображений «идеологии» …

    Израиль в свое время помогал Ирану в ирано-иракской войне. Кто знает — может быть, когда-нибудь в будущем ситуация изменится ?

  9. Мне кажется, еще большее окно возможностей открывает — только не смешивайте меня с дерьмом — политика США по отношению к Ирану. При долгом размышлении мне пришла в голову шальная мысль, что все, что так непрофессионально делает на БВ и СВ Администрация США, достигнет одной конкретной цели, не уверен, что задуманной. А именно, быстрой консолидации сунитских государств в борьбе с влиянием шиизма и шиитского государства. Распространение шиизма и его очевидные политические успехи идут в полном противоречии с историей взаимоотношений и сил сунитов и шиитов, в полном противоречии с географией и, не побоюсь сказать, в противоречии со здравым смыслом. С тем, что принято называть геополитикой. Это распространение влияния возможно только при разобщенности и раздоре сунитских государств. Но этому обязательно придет конец (относительный, конечно). Распространение политического влияния Ирана было бы остановлено соседями в любом случае, но Обама делает все возможное, чтобы его остановили как можно скорее. Может быть, он — Обама — гений?
    Вместе с факторами так обстоятельно описанными Владимиром, это дает не только окно возможностей, но и определенные временные рамки относительной важности Ирана в регионе. Может быть, именно смерть иранского «бессмертного» и определит начало конца Ирана как угрозы Израилю. Ибо вполне возможно, что к этому историческому событию суниты будут готовы или воевать по-большому или дипломатически сговориться с шиитами Ирана. Цель сговора — «притушить глазки» иранского влияния. То есть, ослабить в том числе иранскую поддержку врагов Израиля в Ливане, Сирии и в Газе.

Добавить комментарий для Владимир Янкелевич Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.